Улыбка Зои была как обычно дружелюбной и всепрощающей.
- Все нормально, Шони. В том, что тебя расстроило происходящее между Рефаимом и Калоной, нет никакой твоей вины.
- Да, Шони. Мы все пытаемся сделать, как лучше. Иногда это непросто, - поддержала подругу Стиви Рей, беря Рефаима за руку. - Спасибо, что заступилась за Рефаима и заботишься о нем. Я это очень ценю.
- Как и я, - согласился с ней Рефаим.
- Ой, да ладно! Чепуха. Да я как раз… - начала Шони, но Эрин перебила ее в обычном стиле Близняшек заканчивать фразы друг за другом:
- … собиралась разобрать улов из "Мисс Джексон" и занавесить дверь новой бисерной шторкой из "Пиер Уан". До скорого всем. - Эрин подхватила с пола сумки и поспешила вон из кухни.
Сбитая с толку, Шони смотрела вслед уходящей подруге, не зная, чего ей больше хочется: плакать или кричать.
- Ступай, - Зои подошла к ней и тихо заговорила с ней, пока Дэмьен и Дарий продолжали обсуждать разницу между очистительным и похоронным ритуалами, а также возможность воспользоваться одним из них, чтобы совершить ритуал "найди убийцу".
- Что?
- Ступай и поговори с Эрин. Если возникнут еще какие-то вопросы, я тебя разыщу. Мне не хочется, чтобы от этого страдала ваша дружба, - сказала Зет, оглядываясь на Стиви Рей. - Лучшие подруги - это важно. Нам всем следует об этом помнить.
- Хорошо, спасибо, - Шони выскользнула из комнаты и поспешила по туннелям к крутой комнатке, которую делила с Близняшкой. Но торопиться не было нужды. Эрин всего в нескольких метрах от кухни выронила огромную сумку с логотипом "Пиер Уан".
- Эй, Близняшка, - сказала Шони, наклоняясь за блестящей подушечкой. - Похоже, тут произошло извержение блесток.
Эрин не улыбнулась. Она взяла расшитую пайетками подушку из рук Шони и запихала ее в набитую сумку, бросив:
- Я справлюсь.
Шони коснулась ее плеча, но оно показалось твердым, холодным и безжизненным.
- Погоди, Близняшка, да что с тобой такое? Почему ты так разозлилась?
- Ты никогда мне не говорила, что для тебя так важны отношения с отцом. Ты просто скрыла это от меня! - Эрин дернула плечом, чтобы сбросить пальцы Шони.
- Неправда, - покачала головой Шони, отстраняясь, словно Эрин ее ударила. - Я пыталась тебе рассказать, но ты все время твердила: "Все это в прошлом, Близняшка, давай пройдемся по магазинам", вот я и перестала. Не помнишь?
- Ну да, и какая разница? В чем вопрос-то? Я просто не понимаю! Мы стали лучшими подругами сразу же, как только нас Пометили - в один день! Все было круто, пока не вылезло все это дерьмо с Рефаимом и его папашей, и мы внезапно перестали быть лучшими подругами!
- Постой, просто я понимаю, что чувствует Рефаим, а ты - нет, вот и все. Я никогда не говорила, что мы больше не лучшие подруги!
- Да, ты права. Я не понимаю. - Эрин скрестила руки на груди. - Так в чем соль?
Шони чувствовала себя так, будто внезапно тяжесть всего мира обрушилась на ее плечи, а лучшая подруга неожиданно стала незнакомкой.
- Иногда я скучаю по папе, вот и все.
- По папе? Да ему было на тебя наплевать долгие годы до того, как тебя Пометили! Зачем тебе скучать по нему?
Шони засомневалась. Она посмотрела в глаза подруги и внезапно увидела ее истинную сущность.
- Тебе и впрямь безразлично?
- Что? Всякая крутая всячина, которой я набрала в "Пиер Уан" нифига не на распродаже и заплатила за нее золотой кредиткой Афродитихи? Или новые вещи из магазина "Мисс Джексон"? Конечно, мне не безразлично! "Элис и Оливия" - это на весну. Я даже достала для тебя отороченную лисой красную кашемировую шаль, которая просто очуметь! Я и себе купила такую же, только синюю. Мы будем потрясающе выглядеть в этих шмотках! Идеально. Мы - идеальны! Вот это мне не безразлично. И тебе, Близняшка, тоже. Мне не все равно на тебя, а тебе - на наши вещи. Так было всегда. - Запас слов Эрин иссяк, она выглядела грустной и сбитой с толку. Она вытерла глаза, размазав модную синюю тушь по лицу.
- Нет, - медленно протянула Шони. - Это все неправда. Никто не идеален, Близняшка, а в особенности мы с тобой.
- Да в чем, черт возьми, дело? Как отец Рефаима смог тебя так изменить? - закричала Эрин.
- Я уже какое-то время об этом думала, только не говорила.
- Об отце Рефаима или о своем?
- Да ни о ком, Эрин. Я имею в виду ни того, ни другого, а о жизни в целом. Например, смерть Джека. - Внезапно Шони почувствовала себя очень, очень усталой.
- Мне не было все равно на смерть Джека! Мы плакали, и все такое прочее.
- Мы плакали, а потом тебе пришло сообщение от Даниэль со ссылкой на распродажный сайт, и мы занялись покупками, - напомнила Шони.
- И что? Я купила черные туфли. Нет, погоди! Мы купили черные туфли. На платформе. С розовыми бантиками и кристаллами "Сваровски" на каблуках. Тогда мы решили, что они подходят для траура, и Джек бы их оценил. И потом еще немного поплакали. Вдвоем. И чем ты лучше меня, если делала то же самое?
"И как Эрин может выглядеть несчастной и обиженной одновременно?", - подумала Шони.
- Я не лучше тебя. Я такого не говорила. Это ты лучше меня, потому что у тебя все хорошо, а у меня нет. Вот она, граница. У меня больше не все тип-топ. С самой собой, и, боюсь, с нашей дружбой тоже, но я не знаю…
- Знаешь, что я тебе скажу, Близняшка? - перебила ее Эрин, сердито вытирая со щек голубые потоки слез. - Когда у тебя все наладится, возвращайся. А до этого момента найди себе отдельную комнату и собственные вещи. Я больше не хочу иметь соседку и Близняшку, которую что-то во мне не устраивает!
Бесшумно рыдая и не обращая снимания на вещи, продолжавшие выпадать ее из сумок и пакетов, Эрин ринулась в туннель, оставив Шони в окружении вороха блестящих подушек и бархатных колгот.
За спиной кто-то кашлянул, и Шони подскочила.
Только когда Зои протянула ей наполовину использованную упаковку бумажных платочков, Шони поняла, что ревет во весь голос.
- Хочешь об этом поговорить?
- Не совсем, - ответила Шони.
- Хочешь побыть одна? - спросила Зои.
- Не уверена. Но точно знаю одно, и это не очень тебе понравится, - всхлипнув, пробубнила Шони.
- Тогда давай говори поскорее, потому что если высказать неприятные вещи быстро, они перестают казаться такими уж жуткими.
- Я хочу уехать обратно в Дом Ночи. Повисла напряженная тишина, а затем Зои задала вопрос:
- А Эрин хочет поехать с тобой?
- Нет, - вздохнула Шони, вытирая слезы. - Я вернусь туда одна.
Глава 18
Зои
Воскресенье шло так же отстойно, как суббота. Позже я прокрутила в голове этот день и поняла, что интрига начала раскручиваться именно после ссоры Шони и Эрин. Странно, как на нас отразилось то, что девчонки больше не общались. Их обида друг на друга словно всех нас выбила из колеи.
- Не знаю, как тебя, а меня Близняшки-Деревяшки жутко бесят!
Афродита шлепнулась рядом со мной на бордюр, опоясывавший старую подъездную дорожку к вокзалу. Я вздохнула и подумала, что для меня немного побыть в одиночестве - непозволительная роскошь. И подвинулась, чтобы освободить для Афродиты больше места.
- Ага, я знаю. Странно, что они больше не вместе, у Шони такой вид, что она будто вот-вот расплачется, а Эрин молчит и дуется. Там, внизу, все очень жутко.
- Огонь и лед, - пробормотала Афродита.
Мои брови подпрыгнули:
- А знаешь, ты можешь быть права!
- Не знаю, когда до тебя наконец дойдет, что я права почти всегда! - Афродита вытащила из сумочки украшенную стразами пилку для ногтей и принялась за маникюр. - Не знаю, о чем еще может идти речь в этом идиотском стишке, но эта строчка совершенно точно о Близняшках-Дурашках с одной извилиной на двоих!
- Зачем ты подпиливаешь ногти?
Она недоуменно посмотрела на меня.
- Потому что в этом дурацком городе недостаточно круглосуточных салонов красоты. Есть только стремные забегаловки, а я хочу, чтобы мне привели в порядок ногти, а не изнасиловали. Да и СПИДом заразиться как-то неохота.
- Афродита, иногда я совсем не понимаю, о чем ты говоришь.
- Так расширяй свой кругозор! Неважно. Как я уже спрашивала, что ты собираешься делать с Тупой и Еще тупее?
- Хм, ничего. Они подруги, а подруги иногда ссорятся. Им самим придется найти способ помириться.
- Серьезно? И все?
- Ну, Афродита, а какого черта я еще могу сделать?
- Ты только что выругалась? Разве "черт", не "ругательное" слово?
- А как насчет того, чтобы встретиться с ним и убедиться в этом лично? - прищурилась я. - И в стопятьсотпятый раз тебе повторяю: нет ничего плохого в том, что я не ругаюсь как сапожник!
- Так-так-так, и орешь и ругаешься! В следующий раз в Аду полетят снежки.
- Злючка, - констатировала я.
- Спасибо. Но, серьезно, что ты будешь делать с Близняшками?
- Дам им возможность разобраться самим! - Я не собиралась кричать, но отлетавшее от каменных стен эхо убедило меня в том, что у меня не получилось. Я глубоко вздохнула и попыталась утихомирить желание придушить Афродиту. - Не могу я каждый раз вмешиваться, когда между моими друзьями пробегает кошка. В этом нет никакого смысла!
- Но об этом говорится в том глупом пророчестве, - заметила ясновидящая красотка, орудуя пилкой.
- Но мне до сих пор непонятно, при чем тут…
Я оборвала фразу на полуслове, когда в ворота вокзала въехал черный "линкольн" и остановился прямо перед нами.
С разинутыми ртами мы во все глаза смотрели, как из водительской двери вышел Сын Эреба и, не обратив на нас никакого внимания, открыл заднюю дверь автомобиля.
Руку Воина взяла и вышла из машины высокая и грациозная Танатос, затянутая в темно-синий бархат. Она улыбнулась нам и кивнула в ответ на наш поклон, но смотрела только на здание вокзала.
- Какой восхитительный образчик ар-деко тридцатых годов, - заметила она, окидывая взглядом фасад. - Я оплакивала медленную смерть путешествий по железной дороге. Когда железнодорожные перевозки достигли своего пика, было замечательно путешествовать поездом через всю эту великую страну. Это и до сих пор чудесно. Жаль только, что осталось очень мало железнодорожных маршрутов. Вам бы оказаться здесь в сороковые - в одном оживленном пространстве собирались вместе трагедия, надежда, отчаяние и отвага. - Она не сводила глаз со здания. - Не то, что в этих ужасных современных аэропортах. Из них выхолощена вся романтика, душа и жизнь, особенно после событий одиннадцатого сентября… Так жаль, так жаль…
- Танатос, могу я вам чем-то помочь? - наконец спросила я, когда стало ясно, что жрица может целую вечность стоять и любоваться зданием вокзала.
Танатос жестом приказала Воину сесть обратно в машину.
- Жди меня на крытой стоянке через дорогу. Я скоро буду. - Воин поклонился ей и отъехал. Танатос повернулась к нам. - Дамы, я полагаю, настало время перемен.
- Перемен в чем? - уточнила я.
- Наверное, в первую очередь стоит изменить вход в наше обиталище, - сухо заметила Афродита. - Сюда приходил Калона. Сюда явилась Танатос. Надо бы хоть коврик положить, раз уж "проходите-к-нам-через-вонючий-подвал" не работает.
- Витиевато сказано, но, думаю, верно, - одобрила Танатос. - Это одна из причин, по которым я от имени Высшего вампирского совета приобрела для вас это здание.
Я удивленно моргнула и попробовала сформулировать подходящий ответ, когда Афродита сказала:
- Надеюсь, это подразумевает реставрацию.
- Так и есть, - ответила Танатос.
- Погодите, - притормозила их я. - У нас здесь не Дом Ночи. Зачем Высшему совету вмешиваться в вопрос места нашего местожительства?
- Потому что мы особенные и крутые, и они не хотят, чтобы мы жили в грязной вонючей дыре, - объяснила Афродита.
- Или же хотят контролировать нас и наши действия, - возразила я.
Танатос приподняла брови:
- Ты говоришь как Верховная жрица.
- Но я не она, - уверила я. - Я все еще недолетка. Верховная жрица здесь Стиви Рей.
- А где она?
- С Рефаимом. Скоро рассвет, а ей нравится быть рядом с ним, пока он не превратился в птицу, - прямо сказала я.
- А кем являешься ты?
Я нахмурилась.
- Вы знаете ровно столько же, сколько и я. Вам известно, что в Потустороннем мире Старку вручили меч Хранителя, что означает - в какой-то мере я Королева, потому что он мой Воин и Хранитель.
- К чему все эти вопросы? Я думала, вы на нашей стороне, - вскинула бровь Афродита.
- Я на стороне правды, - сказала Танатос.
- Вы же знаете, что Неферет - лживая сука, - гнула свое Афродита. - Мы вам рассказывали об этом на Сан-Клементе, пока Зет витала в облаках.
- Она имеет в виду Потусторонний мир, - я закатила глаза.
- Ну да, в Потустороннем мире. Да какая разница! - пожала плечами Афродита. - Мы рассказали вам, что на самом деле творит Неферет, и вы вроде бы нам поверили. Даже помогли найти концы на острове Скай для Старка. И что теперь?
Повисла длительная пауза, означавшая, что нам с Афродитой дается время подумать, не слишком ли далеко мы зашли. Я имею в виду, Танатос - могущественный древний вампир, член Высшего совета, которой Богиня даровала связь со Смертью. Должно быть, чертовски плохо задавать ей такие вопросы и злить ее.
- Думаю, когда душа Зои разлетелась на осколки, вы все действительно верили в то, о чем говорите, - наконец ответила Танатос.
- Я вернулась, мы уже не в Италии, но правда не изменилась. Неферет не изменилась, - заметила я.
- Но она по-прежнему настаивает, что Никс простила ее, и в знак своего расположения даровала ей Аурокса, - возразила Танатос.
- Но это какашки собачьи! - возмутилась я. - Неферет ничуть не изменилась, а Аурокс - вовсе не дар Никс!
- Я верю, что Неферет скрывает правду, - согласилась Танатос.
- Можно сказать и так, - ответила я.
- Но мы так говорить не будем! - вмешалась Афродита.
- Не хотим показаться непочтительными, - добавила я, - но просто мы уже давно противостоим Неферет и поэтому видели то, что она тщательно скрывает от Высшего совета и от вампиров вообще.
- Но когда мы пытаемся вывести ее на чистую воду, нам никто не верит, потому что мы дети, - фыркнула Афродита. - Никчемная стайка сопляков и изгоев!
Я вскинула бровь.
Афродита быстро исправилась:
- Это я не о себе. Это я обо всех остальных.
- Вот поэтому я и здесь, - сказала Танатос. - Как глаза и уши Высшего совета.
- Так что на самом деле означает покупка Советом этого здания? - спросила я.
- Надеюсь, что это означает, что золотая кредитка моей маман сможет хоть чуть-чуть передохнуть, и что некоторые из нас - те, которым не нужно на рассвете забираться в гробы - После ремонта смогут переехать в нормальные Помещения, - вздохнула Афродита.
- И это тоже. Но также и то, что Вокзал станет законным отдельным Домом Ночи, не связанным с первым Домом Ночи Талсы, - объяснила Танатос. - Совет полагает, что было бы мудро обустроить здесь Дом Ночи для красных недолеток, чтобы тот существовал отдельно от прежнего Дома Ночи.
- Лучше не надо! Именно поэтому в Брокен Эрроу не построили две средних школы. Это вызвало бы слишком сильное соперничество в районе, - возразила я. - Нам было достаточно ненавидеть "Юнион" и "Дженкс", а это лучше делать единым фронтом.
- О чем ты, черт возьми, говоришь?
- Брокен Эрроу, Юнион, Дженкс, - перечислила я. - Школы. Когда в одном городе их слишком много - это отстой.
- Ты была Председателем школьного совета или занимала еще какую-нибудь столь же нелюбимую большинством должность? В Талсе туча школ, и Ад еще не замерз! - заметила Афродита. - Переполненные школьные автобусы, везущие детей в одну школу - это идиотизм, который к тому же позволяет белому мусору учиться вместе с нормальными людьми. Какая гадость!
К счастью, Танатос встала между нами.
- Стандарты человеческих подростков никогда не влияли на вампирское законодательство в отношении недолеток. Талса находится в центре страны. Она определенно поддержит идею создания здесь второго Дома Ночи. Наша численность растет, особенно теперь, с появлением красных недолеток, которые так же есть теперь и в других районах, не только здесь.
- Другие красные недолетки? То есть, помимо наших? - спросила я.
- Да.
- А их Метили красным или они умирали, а потом оживали уже с красными Метками? - спросила Афродита, прежде чем я успела взглядом приказать ей заткнуться.
- С вами живет пока что единственная известная красная недолетка, Помеченная красной Меткой, - отозвалась Танатос.
- Значит, вы знаете про Шайлин, - затаив дыхание, спросила я.
- Да. Неферет объявила, что до того, как Шайлин Пометили, она была слепа, а теперь прозрела. И Неферет предположила, что у бедной девочки и так было слабое здоровье, и поэтому ей не пришлось умирать, чтобы получить красную Метку.
Я хотела защитить Шайлин и сказать, что дело вовсе не в ее недуге, а в особенности, но внутренний голос подсказывал мне пока молчать о ее Истинном Зрении.
- Зои, нет смысла что-либо скрывать от того, кто ищет правду, разве что ты предпочитаешь ложь и обман, - удивила меня Танатос.
Я встретилась с ней взглядом:
- Я не предпочитаю ложь и обман, но Неферет научила меня кое-чему важному, а именно: осторожно выбирать людей, которым я доверяю. - А затем, поскольку внутренний голос продолжал мне подсказывать, заявила то, что крутилось на языке: - Слышала, что у Неферет новый Супруг. Вы об этом знали?
- Нет. Зои, ты считаешь ее новым Супругом Аурокса? Дар он Никс или нет, но Неферет никоим образом не показала, что между ними существуют романтические отношения. Кажется, он просто ее слуга.
- Я не об Ауроксе, - продолжала я, хотя от простого упоминания его имени почувствовала себя странно. - Я о Белом быке.
Танатос выглядела совершенно потрясенной:
- Зои, почитание Белого и Черного быков - глубокая древность, и знание о них угасло многие века назад. У меня лишь остаточное понимание этой религии и ее прошлого, но могу тебе сказать, что ни одна Жрица Никс никогда не вступала в интимные отношения с Белым быком. Твои слова звучат мерзко и являются серьезным обвинением.
Лицо Танатос становилось бледнее и бледнее, пока она не разволновалась настолько, что вокруг поднялся ветерок, развевающий ее волосы.
"Власть над Воздухом в сочетании с властью над Смертью - это интересно", - подумала я, а вслух сказала:
- Я не обвиняю. Я лишь спрашиваю, слышали ли вы о чем-то подобном.
- Нет! Высший Совет и все вампирское сообщество по-прежнему считают Супругом Неферет Калону, существо, которое Неферет объявила воплощением Эреба на земле, пусть Калоне и запрещено сотню лет к ней приближаться.
Афродита фыркнула:
- Это дерьмо собачье! Калона был здесь с ней, потому что думал, что его душа в ее руках. Но в Земле Грез что-то пошло не так, и Неферет потеряла контроль над Калоной.
Я думала, что сейчас она выпалит и другие новости, например, о том, что Калона находится недалеко и хочет заключить с нами перемирие ради уничтожения Неферет, но Афродита была умнее.