- Давно Вы в Лондониуме? - спросил Джеймс, чтобы как-то начать разговор.
- Неважно, - отмахнулся полковник Роуз, - давайте перейдем сразу к делу! Хиндийский меч и меч Нуадо у Вас, я верно понял?
- Верно.
- Я могу их увидеть?
- Нет.
Джеймс вдруг почувствовал глупую мелочную радость от того, что может как-то позлить этого нахала. Как-будто других забот у лорда Леонидаса нет!
- Хорошо, - американец примирительно вскинул ладони, делая, по-видимому, большое над собой усилие, - согласен, я должен сначала объясниться. Прежде всего надо сказать, что я - член Круглого стола.
- Но Вы не подданный Атлантии! - невольно перебил его Джеймс.
- Мне это не мешает, скорее даже наоборот, - усмехнулся тот. - О рыцарях я узнал пятнадцать лет назад, в Хиндии.
Джеймс замер у стола, спиной к гостю.
- Я тогда работал в Тэли по найму, ну и повстречал одного человека, - деловито продолжил Роуз, - его зовут Уил, так он представился. Он рассказал мне про вампиров и про рыцарей. Он и кое-кто из его товарищей пытались тогда найти оружие против них.
Джеймс медленно обернулся к нему. Мировой механизм вдруг наклонился и повернулся какой-то странной, неправильной стороной. В нем не хватало множества деталей.
- Итак, продолжайте, - кивнул лорд, обходя стол и садясь в своё кресло - еще одна иллюзия уверенности.
- Ну да, - американец уселся в кресло напротив и на секунду замолчал, уставившись на коллекцию оружия. Разумеется, интересовавших его клинков там не было. - Эти хиндийцы тогда начали борьбу за свою свободу, и я, черт возьми, их понимаю, хоть они и такие странные - молятся идолам и коровам, и всё в таком роде…
- Среди них есть много мусульман, - механически поправил Джеймс.
- Не в том суть! - отмахнулся этот невежда. - Бог свидетель, человек имеет право свободно работать и богатеть на своей земле! А эта ваша Компания запретила всю внешнюю торговлю в обход себя. Хиндийские ткани были тогда куда качественнее и дешевле атлантийских, а вы вместо честной конкуренции ввели протекционистскую пошлину и запретили ввоз хиндийского товара, - он яростно стукнул кулаком по столу. - Да еще и разрушили все производство в Бенгалии! Не удивительно, что за последние полвека там от голода умерло тридцать миллионов народу. Я бы на их месте тоже взбунтовался.
Джеймс мысленно сосчитал до пяти. Хиндия. Восстание. Отец. Роуз. Вампиры. Он изо всех сил старался вслушаться в скрип этих шестеренок.
Да, как он уже заметил, там хватает и буддистов и мусульман. Подразделения солдат-сипаев специально комплектовались смешанными, чтобы исключить возможность сговора. Восточные религии крайне нетерпимы и непрактичны… Но эта самая блажь и сыграла против атлантийцев. Для сипайских войск ввели новые винтовки, пропитка патронов для этих винтовок изготавливалась из животного жира. Из жира коров и свиней. Верхушку патрона нужно было надкусить перед зарядкой. Взять в рот на одно мгновение. Всего лишь.
В результате сипаи-буддисты и сипаи-мусульмане объединились "для защиты Дхармы и Корана". А точнее, для того, чтобы безнаказанно убивать и грабить.
Более ста тысяч восставших дикарей.
- Эти сипаи, воины, там у себя всегда считались высоким сословием, а на службе у вас сделались расходным материалом, - продолжал вещать американец. Родня они ему что ли? Очень похоже на то. - Гоняли их в Бирму, в Чанхай, даже в Крым, и всё за грошовое жалование. Кому такое понравится! Не говоря уже о том, что все руководящие должности занимают колонисты, а судебная система запутана, как не знаю что и коррумп…
- Послушайте, - очень тихо произнес Джеймс, но Роуз услышал, - какое это имеет отношение к рыцарям?
- Да, да, - полковник резко потер небритую щеку, - рыцари были там. Они надеялись найти союзников, людей, которые понимают, о чем идет речь и, главное, имеют возможность… Знаете, где эти вампиры тут прячутся?
- Знаю, в Банке, - быстро кивнул Джеймс. Картина становилась всё красочнее, всё безумнее.
"Военное подавление в сочетании с разжиганием противоречий между частями страны и местными общественными слоями, одновременно с поиском в среде правящего класса надежной опоры, - говорил старший Мальборо, - вот залог нашего успеха".
Местные князьки самозабвенно грызлись между собой, чем и пользовалась Атлантийская Восточно-Хиндийская Компания. Правитель области, попавшей под её влияние, передавал атлантийцам ведение всех "иностранный дел" и содержал за счет своей казны армию Компании.
Казалось, эти разряженные в золото и перья туземные вожди просто не способны договориться между собой. О чем с ними могли договариваться рыцари?
- Да, именно в Банке! - американец едва не подпрыгнул на кресле. - Откуда Вы узнали?
- Не важно. Дальше.
- Да, да… Впрочем, не трудно и догадаться, это банковское здание надежнее королевского дворца и тюрьмы вместе взятых. Но главная проблема даже не в том, как проникнуть в их логово. Проблема в том, что нужно не только особое оружие, но и… как бы сказать, особый воин к такому оружию. Человек с особым происхождением и особым воспитанием, понимаете?
- Понимаю, - ответил Джеймс. Он понимал. Он сам должен был стать таким человеком, но потерял своё оружие, потерял кристалл графа Ди.
- И они тогда нашли такого человека. Это была княжна одной из провинций, звали её Лакшми Баи. Вы, должно быть, слышали? Во время восстания она стала у них просто национальной героиней.
- Да, слышал.
Джеймс чуть склонил голову к левому плечу. На лице его отразилось лишь легкое недоумение, лишь тень недоумения. Зато в голове ослепительно вспыхнуло и обожгло воспоминание, ярко-красное, жарко-удушающее.
По законам Компании, провинция, чей князь по каким-то причинам остался без наследника, переходила под полный протекторат атлантийцев.
Махараджа провинции Джханси, Гангадар Рао, оказался именно в таком положении. Точнее, оказались уже его наследники. В своём завещании Гангадар просил атлантийскую администрацию отнестись к его племяннику, которого он усыновил, как к наследнику. Документ был передан и заверен. Но в момент смерти махараджи сей наследник, племянник-сын, оказался еще слишком юн, даже для такого, казалось бы, не требующего большого ума дела, как управление хиндиским феодом. О своих правах на регентство заявила молодая вдова, махарани Лакшми Баи. Но Компания в лице генерал-губернатора герцога Мальборо объявила об аннексии Джханси.
А вскоре разразилось восстание.
- Рыцари сначала рассчитывали на детей Бахадур Шаха, всё-таки они считались последними из династии Великих Моголов, - продолжал Роуз, став вдруг очень серьезным и мрачным, - но он не имел реальной власти, чуть ли не всю жизнь был на содержании у той же Компании. Одним словом, жалкое зрелище. Такое жалкое, что его потом даже не казнили, в отличие от его сыновей.
Джеймс медленно кивнул. Бахадуру тогда было уже за восемьдесят. Восставшие сипаи заставляли этого "великого" Могола подписывать красивые воззвания. Что ему оставалось, тем более, что его сыновья примкнули к бунтовщикам. К ним тогда многие примкнули. И многие потом пожалели.
- Был у нас вариант с наследниками сикхского государства. Но там всё еще отвратительнее! После аннексии Пенджаба, последнего сикха, ему тогда было, вроде бы, одиннадцать лет, пригласили в Лондониум, где он торжественно "передал" королеве знаменитый хиндийский алмаз Кохинур, который и так уже давно был прилеплен к её короне. Вот ведь пакость…
Джеймс кивал и кивал, как чанхайский болванчик. Голова его пылала и пылала.
"Для меня, мадам, является величайшим удовольствием получить возможность, как Ваш верный подданный, самому передать Кох-и-нур моему властителю". Откуда, где лорд Леонидас мог читать эти слова юного Далин Сингха, почему они так четко всплыли в памяти именно сейчас?
Американец вдруг, словно не выдержал собственной серьёзности, еще раз стукнул кулаком по столу:
- Знаете, я тут на днях прогулялся по Лондониуму… И мне попались на глаза две будки известного назначения. Так вот, каждая из них имела по две двери, а на дверях написано: "Джентльмены - один пенс, мужчины бесплатно. Леди - один пенс, женщины бесплатно". В любой другой стране честные люди давно бы разгромили это к чертям. Но не в Лондониуме. Хвала Богу и револьверу, мы у себя дома, в Штатах, от вас избавились.
- Поблагодарите заодно и французов, которые поставляли вам оружие, - вслух подумал Джеймс.
Он представил, каким, должно быть, выглядело то американское восстание. Такая же безумная кровавая вакханалия, как же иначе. И претензии те же - недостаточно свободная торговля. Но почему-то одни бунтовщики победили, а другие проиграли. В Хиндии, по мере распространения восстания, начался вполне ожидаемый раскол. Бахадур, точнее, его сыновья, объявили о восстановлении империи Великих Моголов, чем были недовольны маратхи и прочая мелочь. А у американцев кроме хорошего французского оружия, которое ничуть не смущало их религиозные чувства, было единство целей и общие лидеры.
Да и то, еще не известно, чем бы всё закончилось, если бы тогда атлантийское правительство не было так занято европейскими делами, и если бы барейская царица не придумала "Декларацию о вооруженном нейтралитете" и не отказалась составить совместную атланто-барейскую эскадру…
- Хорошее оружие всегда кстати, - хохотнул Роуз, он и не думал смущаться такими нюансами, - главное, уметь им пользоваться. Но уж в двенадцатом-то году мы наваляли вам сами, без всяких французов, - и залихватски пристукнул каблуком, словно он сам лично участвовал в том "навалянии".
Противостоя "континентальной блокаде", атлантийский флот пытался расстроить франко-американские торговые связи, задерживая американские суда под любым предлогом. Дело дошло до того, что в восемьсот двенадцатом году Штаты объявили бывшей Короне войну, но это было даже на руку Атлантии. Воспользовавшись тем, что Больная земля чрезвычайно занята Бонапартом, королевское правительство собрало экспедицию для возвращения своих североамериканских владений. Экспедиция закончилась основательным сожжением Вашингтона, но и только. Первое, что отстроили эти удачливые бунтари, был дом их президента. Выкрашенный свежей белой краской он буквально сиял на фоне всеобщего пепелища.
- Кажется, мы отклонились от темы, - холодно заметил Джеймс. Ему совсем не хотелось выслушивать восторги потомственного скотопаса. - Вам нужен был именно представитель правящего рода?
- Нет, не обязательно, - Роуз опять посерьезнел и помрачнел, - понимаете, для борьбы с ними нужен человек, как бы сказать, особого духа, сознания, воли к борьбе. Иногда такой дух дается от происхождения, он как бы накапливается в крови, делает её особенной. Сила рода. Понимаете?
- Понимаю.
- Ну да, как же… В первую очередь рыцари обратили внимание именно на потомков этих династий, защищавших когда-то свой мир, - полковник становился всё мрачнее, из его голоса и черт постепенно испарялась залихватская наглость. Он вдруг необъяснимо напоминил адмирала Дишера. Да, те же ангризи, только дурно воспитанные. - Но потомки не всегда оправдывают свои имена, чаще даже наоборот. Для них имя - это просто павлиний хвост и больше ничего. Никакого долга, ни какой ответственности за свою землю и народ. Заходи, бери, кто хочешь, пей кровь…
- У них есть покровители в Компании? - резко спросил Джеймс.
- У них есть покровители много где, - так же резко ответил американец, бросив на него свирепый взгляд. - А эта Лакшми Баи оказалась совсем другого сорта, даром, что женщина. Оставшись без мужа, она не захотела просто так уступать вам свои владения.
Джеймс слушал внимательно, но в то же время слова полковника доходили до него, как сквозь вату.
Глава 33. Рената Лайтвуд
Он отлично помнил её лицо. По сути, это было единственное лицо, которое Джеймс четко запомнил в Хиндии, все остальные смазались и слились в одну дикую гримасу. Они даже когда не бунтуют, всё равно остаются дикими. Дикие повадки, дикий язык, дикие облачения. И при этом хитры как демоны, которым они поклоняются.
Лакшми Баи по хитрости оставила бы позади многих своих соплеменников-мужчин. После смерти махараджи она соблюдала траур всего тринадцать дней и, вопреки обычаям, не стала носить белое вдовье сари и обривать голову. Само собой, лишаться власти и богатства она тоже не хотела. А Компания не хотела уступать Джханси.
Несколько раз княжна встречалась с губернатором Мальборо и его секретарями. Джеймс иногда бывал на таких встречах и с интересом рассматривал хиндийскую женщину, с ног до головы укутанную шелком и увешанную золотом. И не скажешь, что она способна стрелять из лука, махать саблей и скакать на коне! Как он позже узнал, она воспитывалась вместе со своими братьями, видимо, тогда и переняла не только мужские занятия, но и мужское тщеславие.
На переговорах Лакшми уверяла, что сохранит полную лояльность атлантийской администрации, если те признают её законным регентом, при этом она держалась и говорила с атлантийскими мужчинами словно королева. Но она не могла быть хитрее их, по существу, ей нечего было предложить Компании и нечем Компании угрожать.
Если бы не восстание.
- И рыцари не ошиблись, - донеслось сквозь густые воспоминания, - она, кроме прочего, родилась в семье уважаемого брамина в Бенарисе, и от отца ей досталось как раз подходящее для нашего дела оружие.
Джеймс вдруг почувствовал, как его грудь изнутри словно сжимает что-то скользкое и холодное, какой-то ядовитый спрут.
Когда гарнизон Джханси примкнул к восстанию, бунтовщики захватили одну из главных крепостей. Атлантийцы успели укрыться во второй. В основном там оказались гражданские чиновники, мелкие торговцы из других европейских стран, их женщины и дети. Джеймс не видел отца всё время осады, он вообще почти не помнил те дни - забытье тропической лихорадки, свалившей его и леди Мальборо, заглушило всё. Что тогда с ними было и что могло бы быть, юный лорд узнал гораздо позже.
Осажденные европейцы обратились к Лакшми с просьбой о помощи. Лично генерал-губернатор Мальборо обращался. Она ответила, что "не может в должной мере влиять на восставших".
А затем кто-то из вождей джханских бунтовщиков пообещал заложникам, что им позволят уйти, если они сдадутся. Некоторые поверили этому обещанию. Но когда они вышли, их убили, по-восточному жестоко и страстно, изрубили саблями.
Герцог Мальборо был умнее. Он понимал, что больше шансов выжить, имея дело с тропической лихорадкой, чем с бунтующими дикарями. Его сыну шансов хватило, леди Мальборо - нет.
- Во время восстания она показала себя отличным воином, - серьезно продолжал американец, - она, как никто, могла бы помочь рыцарям. Но не успела. Погибла в бою. Стала для своих кем-то вроде Жанны Д’Арк.
Когда атлантийские войска, наконец, подошли к Джханси, а бунтовщики ушли в Тэли, "отважная" Лакшми сообщила колониальным властям, что готова остаться у них на службе. Но её обвинили в убийстве местных атлантийцев, что и вынудило махарани окончательно перейти на сторону повстанцев.
- Что же было дальше?
- Дальше - ничего. Ну, то есть, подавление бунта. Казни всех, кто под руку подвернется, расстрелы из пушек. Отмена компанейской администрации, переход под непосредственное управление королевой, объявление её "Императрицей Хиндии", - полковник презрительно скривился, - тоже мне, прогресс… Рыцари тогда уехали оттуда ни с чем, я тоже уехал, но потом часто туда возвращался и искал… А примерно год назад на меня вышел Ваш отец. Точнее, нас познакомил Уил.
- И он попросил Вас привезти хиндийское оружие против "демонов", - произнес Джеймс, поражаясь собственному спокойствию, даже равнодушию, - выходит, Уил знал про другие вещи?
В механизме всё еще не хватало деталей, каких-то очень важных шестеренок.
- От меня Уил мог знать только про Хиндию, - Роуз нетерпеливо мотнул головой, точно упрямый конь, - но я нашел. Меч Лакшми Баи и её дочь.
- И она умеет управляться с мечом? - спросил Джеймс.
Ну а что, собственно, еще спросить? Волшебная реликвия, потерянная наследница. Как это по-восточному гротескно.
- Она умеет, - твердо сказал Роуз, - Джая хорошо подготовлена, не сомневайтесь. Тогда она была совсем крохотной и, конечно, не помнит свою мать, знает о ней только по рассказам. Её спрятали и воспитали дальние родственники Лакшми…
- Почему она не рассказала мне сразу?
- Она Вам не доверяет, да и я тоже, - порывисто заявил полковник, - и рыцари не доверяли. Мало ли, что у Вас на уме, не все же потомки оправдывают… Когда я привез меч и Джаю, Ваш отец устроил её к этому антиквару, Кинзману, мол, там она не привлечет лишнего внимания. А меч куда-то спрятал, ни я, ни другие рыцари не знали, куда. Он хотел сначала найти тот свой кристалл. Но потом его убили, и мы остались без оружия.
- Он отправил меч мне в университет, - Джеймс внимательно прислушивался к собственным словам, - написал, чтобы я никому не рассказывал.
- Теперь ясно, - кивнул американец, так уверенно, словно ему и правда было всё-всё ясно, - но мы не знали, думали, придется идти туда с одним только мечом Нуадо, но теперь-то мы победим! - он решительно вскочил на ноги. - Джая когда увидела у Вас свой меч, едва чувств не лишилась! В ту же ночь телефонировала мне и рассказала, умница! Она достаточно сильна, чтобы уничтожить вампиров. Тем более, что теперь она будет не одна…
И тут их разговор прервался. Дверь открылась, медленно, как-то судорожно. На пороге стоял Седрик с неестественно застывшим выражением лица. Ни ухмылки, ни приподнятой брови.
- Там, в саду, - произнес он таким же неестественным, бесцветным голосом, - вы должны посмотреть.
Не говоря ни слова, Джеймс и Роуз направились вниз. Седрик беззвучно шел следом.
Дверь в сад была распахнута. Пройдя чуть в глубину, они увидели на редкой мокрой траве тело девушки. Бледно-восковой лоб, отчетливо видное крохотное отверстие, точно как было у Огденса.
С первого взгляда ясно, что Рената Лайтвуд мертва уже довольно давно.
Рядом с телом сидела Джая и просто смотрела на неё.
Полковник выругался сквозь зубы.
- Мне надоело ждать, когда вы там договоритесь, - деревянным голосом произнес Седрик, - я вышел в сад, подышать воздухом, и вот…
- Но почему? - искренне не понимал Джеймс. - Если она служила в Банке, то почему…
- Она была нашим воином, - жестко и как-то обреченно ответил Роуз, - эрландская ведьма. Среди "Детей Даны" иногда рождаются такие, одаренные… Их даже называют "подменыши", вреде как это дитя "дивного народца", эльфов, подброшенное людям, - полковник подошел ближе и нагнулся к телу, словно еще надеясь на что-то.
- Ведьма?
- Ну, ведьма - это, конечно, громко сказано, но она умела кое-что… Например, могла сделать так, что человек быстро забывал о встрече с ней. Разные науки, особенно точные, давались ей очень легко. Рената с юности была агентом рыцарей, ей удалось подобраться к вампирам очень близко, она даже устроилась на службу в Банк, - полковник поднялся и осторожно тронул хиндийку за плечо, - она должна была взять меч Нуадо, который хранился у Вашего отца.
Да, тот старый друидский меч из их семейной коллекции. И еще одна запись из дневника графа Ди, о том, что он был знаком с эльфом, который подарил ему эрландский клинок.