– Не уверена, что нам разрешат оставить ей передачку, но мало ли, – пояснила Лавра, расплачиваясь за персики, бананы и груши.
И она оказалась права. Медсестра, встретившая их на посту, запретила давать матери фрукты. Она сообщила, что люди, страдающие сотрясением мозга, в течение первой недели реабилитации должны употреблять исключительно бульоны. Да и общение им не рекомендуется. Так что девушкам ещё повезло, что Агния Лесофовна пришла в сознание после многочисленных уколов и капельниц.
Палата, где разместили пострадавшую женщину, была рассчитана на четверых. Но сегодня здесь лежало всего два пациента, причём оба не в лучшем состоянии. Агния Лесофовна выглядела чересчур бледно, но не настолько плохо, как представляла Лавра. Её левая нога была забинтована, а на руках и шее темнели синяки.
– А… Лавра, – через силу произнесла женщина.
– Мамочка, – улыбнулась Гербер и подбежала к кровати, чтобы обнять её. – Господи, как же я по тебе соскучилась, как переживала!..
– Ничего. – Агния Лесофовна пыталась изобразить на лице счастливую гримасу. – Я себя уже более менее чувствую. Нога вот болит, а в остальном нет причин для беспокойства.
– Мама, – выдохнула Лавра, гладя её руку, – как так получилось, кто всё это с тобой сделал???
– Ты только не волнуйся, деточка, я жива… Ну, покалечилась слегка… да это всё пройдёт, через пару недель вернусь домой…
– Ничего себе слегка! Ты так говоришь, словно упала со стула, а не с четвёртого этажа.
– Послушай, я должна тебе кое-что сказать, – неожиданно изменилась в лице женщина и приподнялась, чтобы упереться спиной о подушку. – Они велели передать тебе, что скоро сделают то же самое с тобой. Обещай не отходить от Гаральда ни на шаг. Обещай, иначе я сойду с ума от переживаний!..
Агния Лесофовна вмиг сделалась непохожей на себя. Её губы задрожали, глаза наполнились страхом, а тело как-то сжалось, точно от холода.
– Они?.. – не поняла Лавра, крепче сжав её холодную руку. – О ком ты говоришь?
– Двое… они скрывались в каких-то странных костюмах… знаешь, какие-то рясы, такие же длинные, с капюшонами…
– Красные??? – в ужасе уточнила девушка.
– Да, – кивнула мать и тут же насторожилась. – А откуда тебе это известно?
Лавра поняла, что проболталась. Она так не хотела, чтобы Агния Лесофовна узнала о её причастности ко всему этому, старалась сохранить всё в тайне. Нет, рассказывать бедной женщине про полоумного археолога никак нельзя, тем более в её-то состоянии. Поэтому отличница поспешила исправить положение.
– Я говорила со следователями, да и Гаральд мне что-то про людей в красных мантиях рассказывал, – вполне правдоподобно ответила девушка. – Только я думала, что всё это тебе померещилось, что ты вчера просто бредила.
– Лавра, это страшные люди!.. – вновь задрожала женщина, хватая дочь за плечи. – У них была твоя сумка, я даже решила, что они успели с тобой что-то сделать.
– Нет, кто-то украл её в университете во время… – на этот раз Гербер задумалась, прежде чем сболтнуть лишнее, – во время перемены. Я пошла в столовую попить чая и забыла её на подоконнике, а когда вернулась, сумки уже и след простыл. Оказывается, это кто-то из тех мерзавцев забрал её. Значит, их было двое?.. В красных мантиях, да?
– Они ворвались так внезапно, – шёпотом заговорила мама, прижимая Лавру к себе так, словно кто-то пытается её отобрать. – Я перебирала на балконе лук, похолодало же, думаю, замёрзнут овощи. И вдруг меня кто-то схватил сзади и поволок к окнам. Я и опомниться не успела. Смотрю, из зала ко мне выходит один… в рясе, а другой, тот, что держал меня, принялся мечом стёкла бить.
– Мечом?
– Да, представляешь?! Я чуть не умерла от страха, думала, это грабители, стала им деньги предлагать, говорить, где мои драгоценности лежат, сбережения на чёрный день. А тот, что без оружия был, мне и заявляет: "Нам твои безделушки не нужны, это тебе месть от великого Скопия. Сейчас полетишь к праотцам, будет твоей ведьме-доченьке сюрприз к празднику". И стали меня из балкона на улицу выталкивать…
– Там кровь на полу, они поранили тебя мечом?
– Н-нет… наверное, это я того негодяя ударила случайно. Под руку стамеска попалась, вот я ею и начала махать. Только зря, они меня в один миг выбросили. Хорошо, что на деревья упала, не так больно. Ногу, правда, повредила. Врач сказал, сломано три пальца, но это не так страшно… Да ещё голова кружится, тошнит часто.
– Всё позади. – Лавра бережно прижала её к себе. – Скоро этих ублюдков найдут, Гаральд им тогда тоже полёты высшего пилотажа покажет.
– Они ещё сказали… знаешь, меня это сильно напугало. Они сказали, что на день рожденья положат твою голову в какой-то сиаморовый кубок. – Последние слова Агния Лесофовна промычала, пускаясь в плач. – Они задумали сделать с тобой что-то ужасное… Обещай же мне, что от брата никуда не отойдёшь!
– Обещаю, ты не нервничай так, со мной всё будет нормально, пусть только попробуют ко мне заявиться…
Марина ждала подругу в пустынном коридоре. Она успела где-то помыть груши и уже съела одну. Когда Лавра вышла из палаты с растерянным видом, Холодова испуганно замерла.
– Что, так плоха? – спросила она и отложила пакетик с фруктами на край скамьи.
– Ну, могло бы быть и хуже, – махнула рукой Гербер и присела возле неё. – Знаешь, судя по всему, наш Андрей Дмитриевич нашёл себе нового напарника.
– Так она видела его???
– Да, я оказалась права, это именно археолог. Парочка была облачена в мантии… в красные мантии. Понимаешь теперь, что он на самом деле меня преследует?!
– Ничего себе!.. – ужаснулась Холодова, трогая свой лоб, который покрылся розовыми пятнами. – Значит, он вернулся, жалкий урод?! И взялся за старое?..
– Он же мне обещал, – кивнула девушка. – Так ведь и сказал, что ещё поболтает со мной на досуге. Он и маме говорил, что делает это специально к моему дню рождения. Нет, нужно было всё-таки съездить в прокуратуру к Василисиному знакомому. Зря я тебя послушалась, теперь вот к кому за помощью обращаться?
Девушки замолчали, потрясённые новыми фактами. Их обеих не на шутку напугали слова Агнии Лесофовны. Летнее приключение ещё было свежо в их памяти, и им вовсе не хотелось повторно переживать те ужасные события.
– Ладно, Лавруш, нечего руки опускать, – попыталась приободриться Марина, кинув недоеденную грушу в стоящую рядом урну. – Что он может нам сделать в окружении других людей? Наша дача под индивидуальной охраной, да и отец мой не промах. Попрошу его, чтобы он этого психа укокошил, он может кого угодно из-под земли достать ради меня.
– У меня, честное слово, нет никакого настроения ехать на ваш банкет, – прошептала Лавра.
– Не дури, так будет лучше для всех, и для тебя в первую очередь. А в понедельник к Анатолию Давыдовичу вместе сходим. Он наверняка вернётся к этому времени, и я не удивлюсь, если ему уже будет известно о нападении на твою маму. Глядишь, и придурка этого найдут.
Лавра ничего не ответила. Что ещё оставалось, как не ехать на дачу в Расково, где до неё, действительно, никто не мог добраться. Осознав это, она лишь кивнула и накинула на себя куртку.
– Вот и отлично, – повеселела Марина, хватая пакет с фруктами, – пригласим ещё и Женьку, получится классная вечеринка.
* * *
Расково находилось в двух километрах от федеральной трассы, которая вела в соседнюю область. Зимой пригородная местность каким-то волшебным образом преображалась в пейзажи с картин Саврасова. Лавра заметила это впервые. Ей редко приходилось выезжать из мегаполиса в холодное время года, поэтому укутанные пушистым снегом деревья вызвали у неё бурю восторга. Марина даже останавливала пару раз свою "Ауди", чтобы подруга могла спокойно полюбоваться природой.
Сам посёлок выглядел ничуть не хуже окружающего его леса. Несколько коттеджей стояли друг от друга на почтительном расстоянии, возвышаясь над простыми деревенскими домами как средневековые замки феодалов над постройками крестьян. Очевидно, родители Марины предпочитали изыск во всём, в том числе и в загородной даче. Владения Холодовых раскинулись на широкой площади, огороженные высоким каменным забором, за которым скрывалось чёрное двухэтажное здание, построенное в мрачном готическом стиле. На его четырёх углах красовались надстроенные башенки, а на самой макушке черепичной крыши скрипел металлический флюгер в виде огромной двухголовой собаки. Ветер сегодня явно капризничал, меняя своё направление каждые пять минут и заставляя странное мифическое животное поворачиваться туда, куда ему хочется.
Белая "Ауди" заехала в отрытые ворота, не дав Гербер как следует изучить пейзажи Расково. Дача Марининых родителей соседствовала с сосновой опушкой, заметённой серебристым снегом. Лавра увидела эту замечательную картину и окончательно позабыла о недавних бедах, предвкушая приближение своего праздника. Хотя в глубине души ей по-прежнему было не по себе от слов матери.
– Маришка, девочка моя, ты приехала! – воскликнула высокая рыжая женщина, накинув на плечи длинную шубу из чернобурки. Её лицо было точной копией Марины, и Лавра сразу же догадалась, что это мать Холодовой – Екатерина Львовна.
– Мамулька, извини, что без предупреждения, но мы с Лавринёнком должны были срочно уехать из города, – ответила Марина, указав рукой на черноволосую красавицу, которая неловко жалась возле неё от холода.
– Ах, так это и есть та самая… Лавра? – уточнила госпожа Холодова и тут же дружелюбно улыбнулась. – Добро пожаловать к нам на дачу! Глеб будет очень рад наконец-то увидеть тебя.
– А разве папа до сих пор дома? – удивилась Марина. – Странно, что он не отправился на свои любимые лыжи, он же без них жить не может.
– Пока ещё некогда, – пояснила женщина, пропуская их в тёплое помещение и с интересом посматривая на скромную Гербер.
В просторном коридоре горел огромный светильник. Благодаря ему Лавра получше изучила внешность Екатерины Львовны. Женщина была очень похожа на дочь. Она имела такое же бледное лицо, красивые голубые глаза и длинные рыжие волосы. Видимо, такой будет Марина в её возрасте: подтянутой, элегантной и очаровательной. Екатерина Львовна провела девушек в гардеробную, а сама отправилась к мужу, чтобы предупредить о приезде дочери.
В доме играла громкая музыка, а судя по часто долетающему топоту, стало понятно, что кто-то предаётся танцам. Впрочем, было неудивительно, что Холодовы начали веселье так рано. На часах доходило два пополудни, а значит, наступило время обеда. На вешалках висело много одежды. Судя по разным шубам и дублёнкам, они явно принадлежала не только чете Холодовых.
Впрочем, Лавру заботил сейчас исключительно собственный облик. А выглядела она довольно вызывающе в красном платье с высоким разрезом, который открывал обтянутую чёрным чулком ногу. Марина буквально заставила её нарядиться подобным образом. Это она подобрала такой наряд.
Лавра оказалась права. В доме, действительно, было много гостей. Они расположились в просторной гостиной. Многие танцевали под городской шансон. Лавра начала со всеми здороваться, следуя за Холодовой по лестнице на второй этаж. Мужчины и женщины бросали на неё любопытные взгляды, а некоторые даже звали присоединиться к их весёлой компании. Но предаваться беззаботному празднику девушка не могла. В конце концов, она приехала сюда не только отметить свой день рождения. Ей нужно было переговорить с отцом Марины по поводу последних событий.
На втором этаже царило спокойствие. Музыка лишь отдалённым эхом долетала досюда, но в целом здесь было тихо. Двери большинства комнат оказались заперты, а в длинном коридоре царил полумрак. Окна на обоих его концах были зашторены. Словом, Лавра вновь вспомнила про средневековые замки и поёжилась.
– А вот и мои красавицы, – восторженно прогудел чей-то голос со стороны, и к ним вышел высокий мужчина в бежевой водолазке и жёлтых брюках. Его волосы уже успела затронуть седина, но в целом он смотрелся весьма неплохо для своих лет.
– Привет, папа! – засияла Марина и обняла отца за шею. – Как отдыхаете?
– Сама видишь, всё очень здорово. Мать сказала, что ты не одна, поэтому я решил немедленно познакомиться с твоей новой подругой.
Он посмотрел на Лавру тёплым взглядом и приветливо кивнул. Девушка тоже склонила голову и застенчиво опустила глаза.
– Папка, это Лавра, про которую я тебе рассказывала, – исправила ситуацию Холодова. – Нам вообще-то надо бы с тобой поговорить об одном важном деле. Мы ведь с ней не просто так сюда прикатили…
– Зайчик, если ты снова о деньгах, то это лишнее. – Глеб Валентинович прижал к себе дочь и приблизился к робкой черноволосой гостье, которая всё ещё смущалась его.
– Это касается того археолога, – твёрдым голосом возразила рыжуха, и вся радость встречи мигом исчезла с лица господина Холодова.
– Ах, это, – задумчиво протянул мужчина и посмотрел на Гербер уже не таким приветливым взглядом. – Тогда пройдёмте в мой кабинет, там нам никто не помешает.
Подруги переглянулись и последовали за ним в самый конец коридора, где светила голубая настольная лампа. Лавра отметила про себя, что изнутри дача выглядит весьма шикарно. На стенах висят картины, писанные маслом, на полу расстелен ворсистый ковёр, а шторы, скрывающие за собой дневной свет, поблёскивают золотистой вышивкой.
Таким же образом был украшен и кабинет с тем лишь отличием, что мебели здесь было побольше, а главное, глаз радовал широкий дубовый стол, на котором ровными стопками лежали какие-то бумаги. Лавра давно мечтала иметь у себя такой же уютный кабинет.
– Пап, надо что-то делать, этот козёл вконец распоясался, он начал преследовать Лавру, – принялась жаловаться Марина. – Вчера он напал на её маму, скинул несчастную с четвёртого этажа и пообещал, что устроит нечто подобное и с самой Лаврой, причём сегодня, в день её рождения! Ещё открытку оставил с поздравлениями, представляешь, каков нахал?!
– Что за поздравления? – нахмурился Глеб Валентинович.
– Ну говорю же, у Лавры сегодня день рождения. Тут вообще история очень неприятная…
И она вкратце поведала обо всех бедах именинницы за прошедшую неделю. В какой-то мере Лавра была даже рада, что ей не пришлось ничего объяснять. В этом плане подруга сделала ей большое одолжение, сама бы она вряд ли смогла настолько обстоятельно изложить суть дела. Мужчина терпеливо выслушал рассказ, подперев подбородок кулаком, отчего он стал похож на мудреца, который вот-вот должен вынести свой вердикт.
– Да, история нехорошая, – согласился он. – Вы правильно поступили, приехав сюда. Настали выходные, так что до понедельника мне не удастся никого разыскать, чтобы этого убогого поймали. Насчёт газовых атак вопрос, считайте, уже разрешён. Здесь у меня в гостях Павел Данилович, помощник областного прокурора, я с ним сейчас переговорю, мигом дело прекратят. Ну а безопасность я гарантирую, мышь не проскочит.
– Спасибо Вам! – кивнула Лавра. – Даже не знаю, что бы я делала без Вас и Марины.
– Ничего, дорогая, тебе сейчас тяжело, я понимаю. И с матерью такая беда произошла, и с самой не всё хорошо. Ты забудь обо всём, у тебя ведь сегодня день рожденья. Отдыхай, а Марина тебя с местной тусовкой познакомит. Правда, основная толпа к вечеру должна разъехаться. Да это и лучше, завтра вот махнём на лыжи, барбекю, банька… В общем, веселитесь от души!..
Настроение от этих слов и вправду улучшилось. Девушки покинули кабинет Глеба Валентиновича с улыбками и направились в комнату Марины. Едва очутившись в своих покоях, Холодова тут же подбежала к телефону, который ютился на прикроватной тумбочке, и принялась кому-то названивать. Она указала подруге на небольшой шкаф-купе. Гербер покорно открыла дверцу и уставилась на аккуратно развешенные там платья.
– Как думаешь, что лучше надеть? – вдруг спросила Марина, не отводя мобильник от уха. – Я хочу выглядеть сегодня вечером очень сексуально.
– Нашла у кого спрашивать, – мрачно заметила Лавра, разглядывая разноцветные наряды.
– Достань вон ту голубенькую, на бретельках, – попросила девушка и переключилась на разговор с тем, кому усиленно названивала. – Женечка, здравствуй! Узнал?.. Слушай, у нас произошла смена планов, в бар сегодня не пойдём. Мы с Лавринёнком сейчас у меня на даче в Расково, хотим, чтобы ты к нам присоединился. Сможешь?
Было понятно, что это Фанелин. Между тем Гербер достала коротенький сарафанчик и положила его на кровать. Вещица и в самом деле больше напоминала ночную рубашку, чем какое-то вечернее платье. Единственное, что понравилось Лавре, так это её лёгкая нежная ткань. Да уж, в такой одежде можно выглядеть сексуально кому угодно.
– Понял, да, где это находится? – заканчивала беседу Холодова. – Ладно, давай, не задерживайся. Что?.. Анжела???
Марина прикрыла ладонью трубку и обратилась к подруге.
– Он хочет эту вешалку с собой привезти, ты не возражаешь?
Лавра, в принципе, не имела ничего против девушки Фанелина, поэтому одобрительно кивнула и достала из шкафа другое платье, более скромного фасона.