- Так, наряд-заказ. Скворцова Яна. Глаза карие, волосы, м-м-м, разные могут быть. Помочь соскользнуть на Чёрную ветку. Там её встретят.
Девушка приближалась.
Курка скорее сноубордическая, чем лыжная, вместо шапки капюшон, джинсы, зелёные кроссовки с буквой N.
- Симпатичная, - автоматически отметил про себя Артём, когда она подошла ещё ближе.
- Ищи вторую точку, - зашипел Табачный Дух ему в ухо.
Артём лихорадочно завертел головой. Он разволновался и ничего подходящего не мог заметить.
- Давай, давай, - шипел Дух, глядя куда-то в сторону.
Артём посмотрел туда же. Ага! У заборчика, огораживающего газон, валялся выброшенный мимо урны синий "Единый проездной". Только руками не махал. Дух заметил, как изменилось лицо Артёма.
- Молодец. Теперь давай, совмещай объекты.
- Как?
- Как хочешь! Придумай. Ты случайник на задании или баран на шашлыках?
Лицо Духа полностью захватил Сталин с улыбкой типа: "Или мы вас расстрэляем".
Если на один конец шкалы поставить парней, которые легко подходили к девушкам на улицах, а на другую - Артёма, то они бы оказались в разных галактиках. Артём очень боялся, что покраснеет, и девушка будет над ним смеяться. От самой мысли, что он может покраснеть, он краснел мгновенно. И сейчас почувствовал, как от инфракрасного излучения его щёк вокруг начал таять снег. Он шагнул назад. Дух сильно толкнул его в спину.
- А ну, пошёл!
- Это не я, это не я, это он, - бормотал Артём, бежавший к проездному.
Он и правда представил, что не Артём Столетов подойдёт сейчас к девушке по имени Яна Скворцова, а трёхсотлетний разумный клуб дыма, которому терять на этом свете нечего, на том - тем более, а краснеть он не мог технически.
Нагнулся, схватил проездной, побежал за объектом.
- Подождите, девушка, стойте!
Яна остановилась и обернулась. Брови удивлённо поднялись.
- Вот, вы потеряли. Выпал. Там, - Артём махнул куда-то назад, и сунул синий билетик ей в руку.
И хотя Яна помнила, что ничего не теряла, и вообще, у неё была пластиковая "Тройка", а не бумажный "Единый", она машинально сомкнула пальцы на том, что ей протягивал незнакомый парень.
Артём пролетел три метра, Яна - три с половиной, всё-таки она была легче. Артём ударился головой о бордюр, Яна - об урну. Артём потерял сознание через три сотых секунды после соприкосновения, Яна - через две сотых. Вспышку успели заметить оба.
От грохота оглохли все в радиусе десяти метров.
От вспышки ослепли все, кто смотрел в их сторону.
Кроме Табачного духа.
Его просто сдуло.
Очнулись Артём и Яна в той же последовательности, что теряли сознание. И почти с тем же промежутком. И оба, с первой искрой сознания попытались уползти в разные стороны.
- О, хорошие рефлексы! Стоять! - рявкнул Табачный Дух, хватая их за ремни. - А то свалитесь.
Свалиться они могли со спины сильно волосатого слона, шагавшего по проезжей части Петровского бульвара в сторону Тверской. Спина его была покрыта чем-то вроде толстой мягкой зелёной попоны. На голове слона сидела обезьянка в красном, шитом золотом жилете, красных шароварах и бирюзовой феске.
- Это Бимбо, дух старого зверинца ещё с Пресненских прудов, - представил Табачных дух обезьянку. Мы с тех пор и знакомы. Зоопарк переехал, а Бимбо в духи подался. - Это, - он похлопал по спине слона рукой, - Махараджа, слон-призрак.
Артём тоже потыкал рукой в попону.
- Ну да, твёрдый призрак, - кивнул Табачный Дух. - Я же тебе его показывал, он по Чистопрудному шёл.
- М-м-мамонт? - уточнил Артём.
Обезьянка застрекотала.
- Слон, - перевёл Дух. - Акклиматизировался просто. Холодно, - показал он на голые деревья. - Стоять!
Яна снова попыталась уползти в сторону слоновьей попы и гудящих за ней машин. Машины гудели как будто издалека: уши Артёма были заложены после… чего, собственно?
- Привяжи!
Дух протянул Артёму конец верёвки, Артём привязал её непослушными пальцами за ремень Яны, и теперь она тихо, безуспешно и беспрестанно пыталась ползти, как игрушечный солдатик на батарейках.
- Что это было? - Артём смог наконец задать этот вопрос, не заикаясь.
- Буххх! - Табачный Дух изобразил пальцами расцветающий цветок.
- Ага, - согласился Артём, - а подробнее?
- Ты дал ей билетик. Буххх! Вы валяетесь, как пьяные гномы в пятницу вечером. Я пару секунд пытаюсь понять, где дерево, а где я, и угадываю не с первого раза. Хватаю вас за шкирки. Тащу сюда. Вот, как-то так.
Табачный Дух не иронизировал, а последовательно излагал события. Факты. Артём понял, что в это же время Дух над чем-то напряжённо думает.
- Ясно. То есть не ясно. Этот буххх, что, часто у вас так?
- Нет, - коротко сказал Дух. - Никогда раньше.
К медленно идущему слону пристроилась полицейская машина. Рявкнула сирена. Обезьянка застрекотала на неё, оскалив зубы. Машина выключила мигалку и быстро набрала скорость.
- Дух, что-то случилось?
Вопрос прозвучал странно из уст человека, только что чуть не сломавшего головой бетонный бордюр, а теперь сидящего на слоне-призраке, но Дух его понял.
- Посмотри на неё внимательно, - Дух кивнул на Яну, которая устала уползать и лежала, свернувшись калачиком, обняв колени руками.
Артём глянул искоса. Воздух дрожал.
- А теперь хоть на тот фонарь, - показал Дух.
Воздух над фонарём дрожал.
- Посмотри на неё и на дом, - показал Дух.
Воздух заметно дрожал над вывесками, портившими первый этаж.
- И что это значит? - не понял Артём.
- Вспомни скрепку. И место, где её быть не должно. Сколько мест было?
- Ну, несколько.
- А тут всё! - почти крикнул Дух, и обвёл рукой окружающее пространство. - Всё вокруг!
Артём молча на него смотрел, ничего не понимая.
- Она тут нигде не должна быть. От неё вся Москва ваша дребезжит. От этой, как её… - Дух достал из себя бумажку, - Скворцовой Яны. Глаза карие. Чужая она здесь. Или это всё для неё чужое.
Он выпустил бумажку из рук, и она улетела к бибикающим машинам. В этот момент Скворцова Яна, глаза карие, резко распрямилась, ударив Артёма в грудь обеими ногами в зелёных кроссовках, отчего тот почти упал со спины слона, чудом уцепившись за край попоны, а сама принялась наощупь распутывать узел, завязанный на её ремне. Будь узел спереди, она бы успела. А так Дух дёрнул верёвку, и она влетела в него, как подсечённая рыба в коптильню и закашлялась почти до тошноты.
От начала до конца Тверской на спине медленно идущего слона происходило то, что Яна потом назвала "дурдом на выезде".
Попробуйте рассказать психически здоровому человеку, что он едет на спине слона-твёрдого-призрака под управлением обезьяны-духа, с ним общается разумный говорящий клуб дыма при поддержке парня с шальными глазами, оба управляют случайностями, живут в вымышленном городе, куда ездят на несуществующем метро. При этом рассказать так, чтобы психически здоровый человек в это поверил и остался психически здоровым человеком.
Сначала Яна слушала, зажмурившись и не заткнув уши только потому, что её руки держали Дух и Артём. Потом она открыла один глаз, потом другой, но в её глазах плескалось безумие. Когда все, - и убеждающие и убеждаемая, - порядком устали, случилось то, что, по мнению Артёма, должно было размазать остатки разума Яны по поверхности слона.
Бимбо застрекотал, трагически закрыв маленькой ладошкой глаза, показывая, что больше он не вынесет ни слова о скрепке, которая на самом деле Андрей, а Махараджа закинул на спину хобот, нащупал капюшон Яны, поднял её, перенёс к морде, так, чтобы он мог смотреть ей в глаза, и спросил трубным насморочным голосом:
- Тебе ещё раз повторить?
- Нет. Спасибо. Я. Всё. Поняла, - сказала Яна, ставя после каждого слова точку.
Махараджа вернул её на попону.
- Ну и что мы будем делать? - спросила она совершенно спокойно.
- Вы отправитесь Туда, - пояснилДух.
Яна помотала головой:
- Нет, Никотиныч. Мы. Идём. Вместе.
Артём уже понял: когда Яна говорила с точками, спорить было бесполезно. Помочь мог Махараджа - не красноречием, а хоботом. Но он слушался только Бимбо, а Бимбо в первые же пять минут после того, как Яна пришла в себя, был накормлен жвачкой, поглажен, пощекочен, поцелован и пребывал в состоянии влюблённости.
Табачный Дух, привыкший к тому, что его почтенное мнение возрастом в триста лет окружающими принималось к исполнению точно и молча, всё ещё пытался спорить, каждый раз выкашливая дым, когда Яна называла его "Никотинычем".
- Послушайте, девушка, мы не экскурсоводы. Мы вас Туда провожать не обязаны, нам за это не платят, между прочим. Я вам ещё раз повторяю, отпустите моего помощника и проследуйте к ближайшей станции метро. И вы приедете Туда самостоятельно, мы же вам столько раз объясняли…
Схватить Табачного Духа Яна не могла, поэтому в заложники был взят Артём, которого Яна крепко держала за лямку рюкзака.
- Никотиныч, вы меня, между прочим, взорвали, и вы мне оба теперь должны по гроб жизни. - Яна посмотрела на Табачного Духа. - И за гробом тоже, ты, дым над водой. Так что давайте, ведите в это своё Куда. Пока я тебя не проветрила, как уборщица курилку.
- Да не Куда, а Туда, - устало повторил Дух. - И прекратите меня так называть. Это… это невежливо!
- Как называть?
- Как вы называете.
- А как я называю? Табачный Дух?
- Нет!
- А как?
- По-другому!
- Как?
- Иначе!
- Как?
- Никотиныч! - взвыл Табачный Дух, тем самым приклеив себе эту кличку на следующие триста лет.
В конце концов, договорились так: Яна перестаёт называть его Никотинычем, перестаёт путать Куда и Туда, слушается Духа во всём, а за это они берут её с собой и по дороге отвечают на вопросы.
Нарушения правил в этом не было - Яна и так должна была оказаться Там. Но никогда ещё случайники никого Туда не провожали, они же не группа захвата и не эскорт-служба. Они отвечают за то, чтобы случай случился, а дальнейше их не касается. Но раз в триста лет что-то бывает первый раз.
Слон был поцелован в хобот, обезьяна - в морду, Артём на всякий случай придержан за рюкзак, и расширенный отряд случайников отправился в сторону Белорусской.
- То есть нами управляют всякие колдуны? - допытывалась Яна, перекрикивая шум подходящего поезда.
- Почему колдуны? - удивился Табачный Дух.
- Ну как… Понятно же, что, если одни колдуют, а другие нет, те, кто колдует, будут главными. Трах-тибидох, - Яна показала, как будто выдёргивает волосок из бороды, - вот тебе золото, вот ты царь, или глава корпорации какой-нибудь. Мне теперь вообще многое понятно стало.
Яна прищурила глаза вдаль, как сыщик, раскрывший убийство.
Черты Сталина и Черчилля в лице Табачного Духа распихал Холмс.
- Вот глупости, - махнул Дух рукой. - Ничего тебе не стало понятно.
Поезд с противоположной платформы уходил, грохоча, Артём придвинулся поближе, ему было интересно. Он, если честно, так и решил, что все сильные мира сего, то есть мира его, это волшебники. Потому что кто сильный, тот и власть.
- Там, - показал Дух пальцем вверх, - Ой, в смысле пока ещё здесь, по-настоящему колдовать не получается. Не знаю, почему. Если у нас, к примеру, колдун, хоть человек, хоть нечисть, пол-леса спалить может, у вас он так, сигарету прикурит. - Дух щёлкнул пальцами. - Вот мы у вас что можем? Только чуток случай подпихнуть, который и так на ребре шатается. Вот ты, - он повернулся к Яне, - тот билетик видела?
- Видела, - нахмурилась Яна.
- Подумала: вдруг его потеряли, а не выбросили? Вдруг на нём есть ещё поездки?
- Ну да, - призналась Яна, - мелькнула мысль.
- А чего не подняла?
Яна задумалась.
- Спешила, наверное. А он далеко валялся.
- А могла бы с той стороны тротуара идти?
- Ну наверное… Могла, конечно.
- Во-о-от! Ничего такого, что не могло случиться, не случилось. А мы только дунули да плюнули. Так что здесь сильно не расколдуешься. Ни золота, ни царства не наколдуешь. Только бытовуха всякая. Мороженку хочешь? Мороженку можно.
- Ну вот, - разочаровалась Яна в том, что сама придумала, - я уже представила, что в Кремле волшебники сидят.
- Кто-то сидит, - согласился Дух, - но так, по мелочи, консультанты, советники. А если по-большому, то вами управляют ваши. Им колдовать не надо, у них телевизор есть. Так что вы с собой сами, без нас справляетесь.
Подошёл поезд.
С Белорусской они доехали до Театральной, перешли на Охотный ряд.
Яна продолжала выжимать из Табачного Духа информацию, как смолу из сигареты, и уже знала о тутошних делах почти столько же, сколько Артём узнал за всё время его новой жизни.
Он слушал их в пол-уха и в этот раз смотрел не в телефон, а внимательно по сторонам. И ещё - на Яну, украдкой. Он хотел заметить, как из вагона выходят лишние пассажиры, и угадать, кто из вошедших поедет с ними Туда.
Сначала смотрел на лица, но подумал, что если у какой-то нечисти вместо лица морда, то в Москву она приедет в маске. Стал смотреть на ноги. Ни копыт, ни мохнатых лап не заметил. Подумал, что каждый день, когда жил в Москве, видел кучу людей, которые с виду нечисть нечистью. И теперь непонятно, это московские фрики, или тутошние плохо маскируются.
Вот за день, перед тем, он попал Туда, по вагону, где он ехал, прошли ряженые, колядовали. С лицами, разрисованными гуашью. Или с ничем не разрисованными мордами? Или мужик стоял на перроне с кружкой чая. Артём ещё подумал: куда он её денет, когда допьёт? Или девушки, которые косят под эльфов, с зелёными волосами, они косят, или они на самом деле?
Перед Комсомольской Артём отметил, что народу в вагоне меньше не стало. Даже как-то прибавилось. Он хотел спросить у Духа, но тот увлечённо объяснял Яне, откуда Тут берётся горячая вода. Артём думал, драконы нагревают. Оказалось, свои драконы только в богатых домах, за городом, а для всех воду в трубах через вулкан прогоняют.
На Комсомольской не вышел никто, насколько он мог увидеть. Зато человек десять вошли. Дух уже агитировал Яну вступать в дружные ряды случайников.
Что характерно, даже в плотно заполненном вагоне никто Духа не касался, и внутрь него не вставал. Со стороны это, видимо, выглядело как сумасшедшая девушка, которая активно общается с полутора квадратными метрами пустого пространства.
Перед Красносельской вагон тряхнуло, свет погас на несколько секунд и снова включился желтее и тусклее, слегка подрагивающий, как от свечей. Но если первый раз, соскальзывая Туда, Артём был в вагоне один, сегодня утром кроме него и Духа в вагоне было не больше десятка не-человек, то сейчас ехал полноценный час пик.
- Дух, - позвал Артём.
- Да подожди ты, - отмахнулся Дух, - а потом она мне говорит: "Вам как существу бесплотному служебное жильё не полагается". А я ей: "Милочка, сейчас я сяду вам на колени, и вы получите представление о том, что такое полновесная бесплотность".
- Дух!
Артём ткнул внутрь него рукой, что действовало на Духа, как дёрганье за рукав на человека.
- Да чего тебе?
- Приехали. То есть проехали. Красносельскую проехали.
Дух всмотрелся в темноту за окном, обернулся, поднял брови, обернулся, поднял брови ещё выше. Снова посмотрел за окно. Прищурился на Артёма.
- Это не я, - на всякий случай оправдался он.
- Ну так и не я, - буркнул Дух.
- А что случилось? - заинтересовалась Яна.
- Как-то тесновато, - нахмурился сказал Дух.
- Да ну, нормально, - не поняла его Яна.
- Народу много, - попытался объяснить Артём. - Людей, - уточнил он.
- А кого ты хотел найти на красной ветке в середине дня? - начала Яна иронизировать, но споткнулась. - Ой, ну да. У вас же не метро, а труповозка. А что, он же не живой, - Яна показала на Табачного Духа в ответ на недоуменный взгляд Артёма.
Дух, не меняясь в лице, положил руку ей на шею и слегка сжал.
- Живой, живой, извиняюсь, - прохрипела Яна.
Пошли станции Чёрной ветки.
На остановках Яна прилипала к окну, на перегонах продолжая выжимать Табачного Духа. Но тот отвечал без прежнего энтузиазма, лицо его оккупировал задумчивый Шерлок Холмс.
- Это не наши, - сказал Табачник после Хованщины. - Это люди, у нас отродясь столько людей сразу не жило.
- Но это же Чёрная ветка. Как они сюда попали? - спросил Артём. - Может, как я, случайно?
- Артемиус, ты нудный и глупый, сколько раз повторять, случайностей не бывает. Ну, давай ещё посмотрим.
Яна их забот не знала, и пыталась увлечь Духа в разговор о том, как разные виды нечисти воспринимают друг друга.
- Не реагируют, - сказал Дух.
- Как это? - не поняла Яна.
- Не реагируют, - повторил Дух Артёму, отвернувшись от Яны. - Люди не реагируют. А должны, если они сюда, как ты попали.
Поезд отъезжал от Малюты Скуратова к Загробской
- Э-э-э, да.
Артём хорошо помнил, как он сам метался по вагону, попав на Чёрную ветку первый раз.
- Ой, точно, - Яна тоже сообразила, о чём речь. - А что они такие пришибленные? - Прошептала она.
- Я не знаю, - сказал Дух таким тоном, спрашивать ещё что-то мог только самоубийца.
Через пять минут громкая связь пробулькала с хрипеньем:
- Следующая Конечная, поезд дальше не идёт, давайте, готовьтесь все на выход, чтобы я потом никого не ждала-стояла!
Из динамиков послышался звук смываемой воды и поезд начал тормозить.
- Давай проведём маленький эксперимент. - Дух потыкал пальцем в ближайшую спину. - Выходите?
- А? - как будто проснулся обернувшийся пассажир. - Что? А где…
- Конечная, - подсказал Дух.
- А? Да-да-да, выхожу, - крайне неуверенно сказал пассажир, испуганно озираясь. - А что за…
- Конечная, - ещё раз любезно подсказал Дух. - Станция. Это после Кагановича.
- Кагановича, да… - Пассажир выдохнул с облегчением, как будто это называние всё объясняло. - Да, выхожу, конечно, - сказал он уже твёрже.
Глаза у него при этом оставались стеклянными.
За окнами замелькали колонны и стены из красного кирпича.
Но их мешала рассмотреть стоящая на перроне толпа.
Поезд остановился, двери открылись со скрипом, которого на московском участке этой красно-чёрной ветки и в помине не было. Стоящие на перроне молча смотрели на стоящих в вагоне. Затем, шаркая подошвами, люди на перроне потеснились. Прибывшие начали выходить, заполняя образовавшиеся в толпе на перроне пустоты. Наконец в вагоне остались только Табачный Дух, Артём и Яна. И Артёму, и Яне выходить было страшновато.
- Пошли, - бросил Табачный дух и возглавил их короткую процессию.
Двери состава со скрипом закрылись, и он, набирая скорость, скрылся в тоннеле.
Артёму явственно послышалось "Чух-чух".
- Эй, эй, сюда! - раздался крик.
В нише под лестницей прятался работник тутошнего метрополитена, гном Фёдор. Шлема с рогами и красной горящей буквой М на нём не было. Форменного кителя и штанов - тоже. Их заменяли юбочка из травы и бусы из каких-то плодов. Секунд пятнадцать случайники молча любовались открывшейся картиной. Потом Дух скосился на Яну и закрыл ей глаза ладонью, что мало к чему привело: он всё-таки был почти прозрачный. Гном медленно закипал.