* * *
"Дьявол - это до…" - гласила надпись на стене старого, давно закрытого магазина. Свет далеко стоящего фонаря отражался от поспешно черных букв.
Скиннер прочитал надпись и бросил чем-то в сторону Натана. Тот непроизвольно поймал. Это была пустая банка из-под краски.
- Такую же надпись видел на продуктовом магазине неподалеку от церкви, на спортзале и на задней стене библиотеки. Мне кажется, что тот тип, которого мы сбили, пытался четвертую стену прибавить к своей коллекции.
- Интересно, - Натан доставал сигарету из пачки "лаки страйк". Заскрежетала зажигалка "зиппо", пламя, которое терзал ветер, осветило его лицо. - Авангардный метод евангелизации, не так ли?
- Что? - Скиннер скривился. - Ты можешь говорить по-человечески?
- Это дело рук Рансберга. - Писатель глубоко затянулся, не отрывая взгляда от граффити. - Боже мой, пастор по ночам носится по городу и пишет какие-то глупости на стенах. Ты что-то понимаешь?
- Я в целом немного понимаю. Знаю точно, отче любил выпить.
- Лечащий врач ни о чем таком не говорил. Я бы поставил на другую причину. Скиннер, - он повернулся к коллеге, - как думаешь, что должно лежать на столике священника в ризнице?
- Откуда же мне знать? - пожал плечами Скиннер - Святое Писание?
- Именно. Но у нашего пастора я видел только телефонную книгу. Также я дважды видел, как он реагирует на телефонные звонки. Мягко говоря, с сильным испугом. Мне кажется, что у нашего священника проблемы намного серьезнее, чем нам казалось. Кажется, пришла пора заглянуть в его святыню.
- Ты серьезно хочешь туда вломиться?
- Серьезней некуда.
- А зачем?
- Слышал о методе лягушачьих прыжков? Кажется, он применялся твоими предками давным-давно на Тихом океане? Если удастся нам разгадать его секрет, возможно, все остальное станет более понятным.
- Я думаю… - начал Скиннер, но Натан прервал его, энергично замахав головой.
- Нет. Извини, Скиннер, но "Отшельница" не является причиной этих проблем. Не спрашивай, откуда я знаю. Это догадка. Но думаю, что источник всей этой катавасии надо искать в другом месте.
В кармане Натана завибрировал телефон. Писатель посмотрел на экран, скривился и не принял звонок. Через минуту они со Скиннером сидели в "ранглере" и медленно ехали к дому.
В отдалении за их спинами через дорогу перебежало какое-то животное.
* * *
Натан помнил небольшую церковь как место тихое и спокойное. Запомнил сильный аромат дерева, еле ощутимый запах краски и пыли, витражи, расцветающие яркими красками в свете солнца или успокаивающую атмосферу, которая обволакивала гостя, переступившего порог, и склоняла присесть на деревянную лавку, посмотреть на крест и задуматься. Не помолиться. Просто задуматься.
Это все исчезло с приходом темноты.
Ни в церкви, ни в окружающем ее саду не было ни одного фонаря, и дом Божий был оплетен тенями, мягкими, склизкими и влажными, будто бы издевающимися над Его величием. Тени ползли по стенам, ползали между лавками, вились по алтарю, лежали на амвоне. Скрип деревянных половиц, казавшийся милым днем, сейчас звучал как приглушенный крик.
- Твою мать… - прошептал Натан и облизал сухие губы.
- Что? - лихо спросил Скиннер, но голоса тоже не повысил.
- Ничего. - Писатель покрутил головой. - Просто…
- Просто начались сомнения, ага?
- Нет. Возможно. Слушай, где ты так научился открывать замки. В Ираке?
- Нет. В Нонстеде. Что ищем?
- Идем в ризницу.
И пошла в темноту. Каждый шаг отзывался волной скрипов, будто под ботинками была сеточка из мелких трещин. Каждый шаг приближал их к ризнице, но отдалял от того, что было знакомым и безопасным. Припаркованный за несколько улиц до церкви джип с таким же успехом мог стоять на другой планете.
Скиннер включил фонарик. Сноп белого света пробился сквозь тени, прошелся по витражам, скользнул по балкам потолка, и остановился на дверях ризницы.
- Скиннер, если ты собираешься меня испугать каким-то "буууу"…- хрипло сказал Натан, но закончить не успел.
В ризнице зазвонил телефон.
Не звонил, и не отвечал. Раздирался. Резкий, проникающий звонок рвал тишину в лохмотья, пугал тени, клубившиеся в углах помещения. Натан посмотрел на побледневшего Скиннера, который показал ему циферблат часов. Скоро наступит час ночи.
- Кто, твою мать, звонит в церковь после полуночи? - спросил он в промежутке между звонками.
- Не знаю. - Натан сглотнул слюну. - И именно поэтому необходимо ответить.
- Ты сбрендил? Может, еще представишься, чтобы у полиции было поменьше работы?
- У тебя в полиции есть приятель. - Глаза Натана блеснули. - Мне кажется, ты занешь, как обвести его вокруг пальца.
И решительно пошел в ризницу, будто бы назойливый звонок притягивал его к себе. Толкнул двери, и светом фонаря разогнал почти полную тьму, царившую здесь. Телефон верещал на столе, как рассвирепевший бес.
Натан сглотнул слюну и снял трубку.
- Слушаю.
В доме его семьи долго использовали старомодный пластиковый стационарный телефон, который даже не мог запоминать номеров, и Натан знал, что услышит в трубке шумы, которые иногда могут заглушать голос собеседника. В этой же трубке царила абсолютная тишина, такая же чистая, как и холодная.
- Слушаю, - повторил писатель. Неожиданно его охватила паника, отчаянная надежда, что никто не ответит. Как и многие другие отчаянные надежды, она оказалась тщетной.
- Я думаю, вы - не пастор Рансберг, - раздался голос в трубке.
Натан почувствовал, что его сердце усиленно нагнетает кровь, а ему все равно очень холодно. Он никогда не слышал столько злобы в голосе человека. Этих несколько обычных слов выдали невообразимое количество цинизма, злобности и издевки, что писатель с трудом справился с желанием бросить трубку.
- Нет, это не он, - процедил он. - Пастор… Пастор Рансберг попал в больницу.
- О, несчастье. Я надеюсь, ничего особенного.
- Да, наверное.
- Прекрасно. Я люблю беседы с пастором. Они меня развлекают. Может, вы мне подскажете телефон больницы?
- Нет, - прошептал Натан, удивляясь собственной смелости. - Не могу.
- Нет? - Это слово искрилось от издевки. - А почему?
- Почему-то не хочу, чтобы вы звонили Рансбергу.
- А кто ты такой, чтобы мне что-то запрещать? - собеседник вдруг заорал так, что трубка выпала из пальцев Натана. Поборов панику, он взял трубку и повесил ее. А потом писатель кинулся наутек. Даже когда он выскочил из церкви, волоча за собой Скиннера, даже когда сел на сиденье автомобиля, вопль телефонного собеседника звучал в его душе, рвал сердце и терзал душу. Натан дрожал и колебался вперед-назад, стараясь пережить страшные впечатления.
Прошло довольно много времени, прежде чем голос Скиннера пробился к его сознанию.
- Отзовись, долбанутый англичанин! Что случилось? Ты в порядке?
- О'кей, - прошептал Натан. - Уже все о'кей. Твою мать…
- Что? Что "твою мать"? Что ты там услышал? И почему выскочил из церкви как бешеный? И зачем вообще взял трубку?
Натан глубоко вздохнул и понял, что что-то сжимает в руках. Заморгал. Телефонная книжка. Он непроизвольно взял книгу со стола священника?
Писатель включил лампочку в салоне и пролистал книгу, и между страниц нашел закладку с логотипом сетевого магазина канцелярских товаров. Натан с сомнением положил книгу на колени и открыл помеченное закладкой место. Скиннер наклонился к книге.
На странице они увидели список фирм и предприятий графства Моррисон от G до I. Но только одно название было подчеркнуто. Hell. Ад.
* * *
Потому что мой форум - мой секрет, моя тайная галерея поразительных сочинений, которые никто никому не показывал. Никогда.
Я - единственный человек в мире, знающий адрес этой страницы и имеющий к ней коды доступа. Я сделал все, чтобы застраховаться от кражи. Я никому не позволю смотреть мою коллекцию. Никому не позволю слушать их скулеж. Я только один раз проиграл.
Охотнее всего я бы об этом забыл, но не делаю этого. Хочу время от времени напоминать о той ситуации, чтобы вновь разбудить злость, чтобы проснулась бдительность, чтобы помнить о мести. Что это было за унижение… Но жаловаться не на кого - я сам виноват. Верил какое-то время, что достаточно основать форум под каким-то идиотским адресом, и его никто никогда не найдет. Неправдоподобно, что кто-то вычислит последовательность цифр? Оказалось, что такая вероятность существует. Я это понял однажды вечером, когда работал над очередным объектом. Случайно взглянул на счетчик посещений, и мое сердце замерло. Во время моего последнего посещения счетчик показывал 688. Сейчас его значение было "690". Кто-то посетил мой форум.
Взломщик. Ворюга. Ублюдок.
Не знаю, кто это был. Да и откуда мне знать. Поразила меня мысль, что кто-то может заглядывать в мою сокровищницу, и я провел целую ночь, заботясь о ее безопасности.
Я перенес форум на другой сервер, сменил адрес, ввел массу паролей, и почувствовал себя в безопасности. Или еще лучше.
Человек, которого обокрали, никогда об этом не забудет. Его всегда будет грызть червяк горечи. Человек либо сумеет его подавить, или даст ему набрать силу. Во втором случае потерпевшего от мести отделяет всего лишь шаг.
9
- Я ничего не понял, - повторил Натан. - Ничего. А ты? - Он оторвал взгляд от окна, залитого дождем, и посмотрел на Анну, которая насыпала приправу из пачки.
Женщина рассеянно заправила волосы за ухо, и извиняющееся улыбнулась.
- Я тоже нет, - искренне призналась она. - Слушай, я знаю, что спрашивала об этом, но уже забыла твой ответ. Ты останешься на обед?
- Что? - Натан заморгал и потер висок. - На обед? Нет, наверное, нет.
Усиливающаяся головная боль напомнила ему, что ночью он почти не спал. Когда отвез Скиннера в его караван и вернулся домой, луна уже опустилась к верхушкам сосен, а будильник показывал 2:47. В полубессознательном состоянии Натан насыпал корма Кошмаре, и упал на диван. Чуть не забыл взять одеяло. Потому что натопить камин он опять не удосужился.
- Нет, - сказал он более уверенно. - Буду уже собираться. Только мешаю тебе.
- Да, нет, не мешаешь. Я только…
- Пробуешь жить своей жизнью. - Закончил фразу Натан. - Ясно. Понятно. Твой кошмар кончился, и незачем задумываться над проблемами других.
Как бы в подтверждение его слов зазвучал веселый смех Ванессы, смотревшей мультфильмы в салоне.
- И тяжело этому удивляться, - добавил Натан. - Я понимаю. Прошу прощения, что морочил тебе голову. Если бы ко мне приперся чужак и стал нести бред о телефоне из ада, я бы тоже постарался найти способ от него избавиться.
Он вышел, не обращая внимания на протесты, и тихо прикрыл дверь. Шел моросящий дождь, будто бы небо устало от затяжного ливня. Голова болела все сильнее. Ему нужны были сон, кофе и еда, не обязательно в этой последовательности.
Писатель медленно дошел до машины, и, когда он устроился в водительском кресле, зазвонил телефон. Нахлынули воспоминания об ужасной ночи, и Натан охватил испуг. Трясущимися руками он достал мобильник из кармана и заморгал, пробуя сосредоточиться на экранчике. В конце концов рассмотрел надпись.
- Вот, блин, (в оригинале - пес бы тебя в морду лизал - примечание переводчика) - буркнул он и отклонил вызов.
Сердце билось как бешенное. Натан включил мотор и резко тронулся с места. На улицах Нонстеда никогда не было много машин, поэтому он использовал каждую возможность, чтобы дать волю накапливавшейся ярости. Обматерил форд-пикап, который очень медлительно реагировал на зеленый свет, обозвал старика в старом "шевроле", который свернул на стоянку перед аптекой, не включая поворотник, потом обозвал радио, из которого доносились только шумы - обругал весь мир.
Недостаток сна провоцировал у Натана омерзительное настроение. Даже Фиона была не в состоянии с этим бороться. Фиона.
Остаток дороги он делал все, чтобы избавиться от мыслей о ней. Но чем больше пробовал, тем упорнее они возвращались. Кульминация в битве с памятью наступила возле "Мэддиз". Натан вышел из машины, вспомнив об авантюре, которую Фиона устроила в супермаркете во время их короткого - и единственного - отпуска. Речь шла о пирожных, которые должны были продаваться со скидкой, но кассирша посчитала их по обычной цене. Перед этим они накурились какой-то дряни. Фиона стала спесивой, да еще уверенной в безнаказанности. Сначала она обвинила кассиршу в некомпетентности, а руководителя магазина - в манипуляциях, а затем начала проверять сроки годности продуктов. И надо же, на первой же найденной ей банке срок годности истек два дня назад, и это придало ей энергии. Натан был убежден, что Фионой движет священное возмущение, но дикий блеск ее глазах показывал - она лишь развлекается.
Закончилось все тем, что руководитель кланялся и просил принять компенсацию - несколько бутылок вина, лишь бы они не написали жалобу. Работник магазина, смешной лысый тип в толстых очках проводил их к выходу, неся вино. Фиона и Натан позднее здорово упились.
Стеклянные двери бесшумно открылись, он оказался в шуме человеческих разговоров в очередях, смешанным со звуками шумящих касс. Из невидимых колонок неслась тихая музыка. В воздухе витал запах фруктов и свежей выпечки.
Он остановился как вкопанный. Ему показалось, что все смотрят на него, что его узнали и сейчас начнут расспрашивать, куда подевалась наглая рыжая девица, с которой он приезжал несколько дней назад.
"Чушь", - успокоил себя писатель. - "Я же был тут раньше, и никто ко мне не присматривался. Куплю все, что надо, и исчезну. Дома, наверное, холодно, надо разжечь камин".
Он вздохнул и осмотрелся. Несколько человек взглянули на него, но этому не стоило удивляться. Вид расхристанного бледного типа с подкрашенными глазамив такой небольшой общине должен был привлекать внимание, особенно учитывая, что большинство клиентов составляли люди старшего возраста и домохозяйки, группы, наиболее настроенные на поиски сенсаций.
Пробормотал ругательство, взял корзинку и пошел между рядов. Две банки кошачьего корма. Зубная паста. Топливо для камина. Упаковка батареек. Шесть банок пива. Суп в банке. Что-то от головной боли. Где тут гомеопатические средства? Наверное, у кассы. Ладно, это подождет. Замороженная пицца. Вафли. Жаль, что не взял тележку. Может взять виски вместо пива? Еще…
- Натан? - раздалось со стороны касс.
Писатель застыл.
- Натаниэль Маккарниш? - крик был очень громким, будто орущий специально привлекал внимание. Натан знал только одного человека, способного на что-то подобное.
- Черт бы…, - прошипел он и повернулся.
Джимми Дартсуорт в своих неизменных ковбойках, кожаных штанах с бахромой и куртке с клепками, а также с улыбкой за несколько тысяч долларов. Люди, мимо которых он проходил, замирали и пялились на него, а потом на Натана. Писатель отложил корзину и стоял на широко расставленных ногах, будто готовясь к драке.
- Что ты тут ищешь? - процедил он.
- Как это что? - Джимми прикинулся удивленным. - Тебя, Натаниэль! Тебя! С радостью сообщаю, что твой отпуск в этой милой местности закончился!
Слова о местности были адресованы клиентам магазина, которые забыли о покупках, и окружили Натана и Джимми. Джимми всегда умел найти нужные слова. Может, именно поэтому он был одним из лучших литературных агентов Восточного побережья. И может поэтому Натан его так не переносил.
- Я говорил тебе - отстань, - проворчал писатель. - Я должен повторить это прилюдно?
Дартсуорт как будто не слышал.
- Натаниэль Маккарниш, автор бестселлера "Шепоты", - заорал он специально для толпы зрителей. - Самой страшной книги со времен "Мизери" Кинга. Самой коммерчески успешной со времен "Кода да Винчи". Ты не имеешь понятия, дорогой друг, как я рад, что сумел тебя отыскать. У меня отличные новости. В папке в моей машине лежит очень интригующий контракт на следующую часть…
Сейчас он говорил притворным шепотом, склоняясь к писателю. Запах одеколона был настолько силен, что Натану стало нехорошо.
- Сваливай, - прошептал Натан.
- Никому еще я не предлагал настолько хороших условий, можешь мне поверить! Только аванс…
- Отвали, - повторил писатель громче.
- Только аванс тебя изумит. На десерт у нас распечатки нескольких мейлов от крупных издателей…
- Ладно, - прервал его Натан. В глазах Джимми блеснула надежда, первое человеческое чувство с момента вторжения в "Мэддиз". - Ладно, не хочешь выходить, оставайся. Говори, сколько хочешь, пока не посинеешь. Я уйду.
Натан прошел через окружающую его толпу заинтересованных клиентов, мимоходом извинился перед немолодым работником магазина в толстых очках, которого почти толкнул на банки с собачьим кормом, и вышел.