Единственным возможным вариантом было отступление, предпочтительней ползком, и в ту сторону, откуда никто его не хотел убить. Кали огрызалась короткими очередями из своего странного ствола, и периодами ее неясный силуэт можно было даже различить в абсолютной тьме туннеля. Направление было выбрано верно, и довольно споро передвигаясь на четвереньках, Кочетков устремился прочь из этого ада. Он никогда не предполагал, что передвигаться таким способом можно настолько быстро. Шурша по загаженному полу, Пашка устремился прочь, по пути напарываясь на брошенное оборудование, ударяясь коленями о шпалы и получая попутно массу незабываемых ощущений. Буквально через пару минут он вынырнул в основной туннель, уткнувшись головой в чьи-то ноги, одетые в ботинки с высоким берцем.
– И кто это у нас? Белочка, черепашка?
Пашка поднял голову и уставился сверху вниз на мужика в черной разгрузке. Облика тот был достаточно устрашающего. Сфера на голове, автомат, свисающий с шеи, здоровенный нож у пояса и, похоже, с десяток гранат по карманам разгрузки придавали ему вид самый что ни на есть воинственный.
– Драйвер, – сухо произнес Пашка, не вставая с четверенек. – Водитель из шестьдесят второго.
– И точно, свой. – Второй мужичок в черной разгрузке, появившийся из-за спины коллеги, помахал перед Пашкиным лицом каким-то устройством, которое в непосредственной близости довольно пискнуло и мигнуло зеленым диодом. – Чим у него.
– А чего ползаешь? – продолжал интересоваться первый боец.
Пашка молча кивнул в сторону покинутого им туннеля, откуда доносилось монотонное завывание неизвестного оружия.
– Стреляют.
– А, ну да, – мужик в сфере понимающе закивал. – Ну, тогда ползи наверх, там скорая стоит, медицина катастроф. Дадут тебе плед, пилюлю вкусную, и завтра как огурчик, а пока посторонись, работу делать надо.
Парочка уверенно зашагала по проходу, предварительно, впрочем, отключив фонари на шлемах и надев на глаза приборы ночного видения, а Кочеткову удалость встать с колен. Шатаясь, неуверенно передвигая ногами и щурясь от непривычно яркого света ламп, он побрел на станцию.
– Убить ведь хотела, стерва, – бормотал он, машинально переставляя ноги. – Под пулю подвести. И что же я ей такого сделал-то? Эх… Стерва…
Наутро Пашке позвонил Библиотекарь и заявил, что сегодня у него, то есть Кочеткова, отгул, так что выдавшееся свободное время Драйвер решил посвятить себе любимому и, отложив телефон, опустил голову на подушку. Желание выспаться преследовало его постоянно, но, как всегда случается некстати, сон не шел. Пролежав с полчаса с закрытыми глазами и перепробовав все от повторения таблицы Менделеева до подсчета поголовья крупного рогатого скота, Кочетков вынужден был признать поражение и покинул постель. Утренние процедуры желаемого эффекта не произвели, и хмуря брови, Пашка отправился на кухню, где со вчерашнего дня, он точно это знал, в холодильнике Ивашка припрятал половину пиццы. Однако и здесь ждало разочарование. Погнутая коробка с надписью "Доставка двадцать четыре часа" была засунута в помойное ведро под раковиной, а по холодильнику блуждало перекати-поле в виде половины пачки сливочного масла и двух заветренных сосисок.
Звонок мобильного телефона раздался как нельзя кстати, и вздохнув, Кочетков поплелся в комнату выяснять, кому от него что понадобилось.
Жизнерадостный басок Танка не узнать было нельзя.
– Собирайся, – радостно заявил он. – Сейчас тебе подгонят машину. Есть дело.
– Шеф сказал, что я сегодня свободен, – попытался намекнуть Пашка, – да и не завтракал я еще.
– Ничего не знаю, дело срочное, – отрезал оперативник, – а позавтракаем по дороге.
– Да что случилось-то?
Некоторое время Танк просто пыхтел в трубку, а потом нехотя выдавил:
– Дело есть. Не телефонный разговор. На месте все объясню. Адрес записывай.
Второй звонок раздался через десять минут. Выглянув в окно, Кочетков узрел во дворе достопамятный москвич, рядом с которым крутился невзрачный тип в спортивном костюме, вращая на пальце брелок с ключами от авто.
Делать было нечего. Нехотя одевшись, Кочетков спустился и принял от "спортсмена" машину, а потом, подгоняемый трубным голосом здоровяка из динамика телефона, поспешно отъехал по названному адресу. Точкой назначения оказался небольшой дворик на окраине города, где Пашка и обнаружил Танка, скучающего на скамейке около полуразрушенной детской площадки. На коленях у оперативника лежал ноутбук. Танк сосредоточенно елозил пальцем по тачпаду, пролистывая какой-то документ.
– Ну, что? – Пашка присел рядом со здоровяком и с интересом взглянул на экран ноутбука, однако столбики цифр и непонятный текст на неизвестном языке ничего ему не сказали. – Что это?
– Расшифровка, – решительно заявил Танк.
– Вот и поговорили. – Пашка с тоской оглядел пустой двор и, окончательно похоронив внеплановый выходной, снова потребовал разъяснений.
– Секунду. – Покопавшись в кармане, оперативник вытащил небольшой цилиндр, не крупнее зажигалки, и, повернув блестящее основание, поставил его на клавиатуру ноутбука. – Глушилка, – охотно пояснил он, опережая немой вопрос товарища.
– Зачем?
– Библиотекарь приказал. Из Москвы спустили директиву "Протокол Шторм". Знаешь, что это такое?
Пашка отрицательно покачал головой.
– И не мудрено. – Танк оскалился, осторожно осмотрелся и заговорщицким шепотом произнес: – Особое положение, да такое, что не придумаешь. Сам вчера узнал.
– И что это значит?
– Что дело труба. – Танк отвлекся от монитора и вновь настороженно оглядел двор. – Зафиксирован даже не прорыв, а проникновение из реальности, архиагрессивной ко всему нашему миру. У них там, – Танк ткнул пальцем куда-то вверх, – даже какая-то шкала есть, оценивающая предполагаемые неприятности, и, как сказал Библиотекарь, ее не хватило.
– Дела, – вяло протянул Пашка. – И чем же нам это грозит?
– Предыдущий крупный прорыв произошел в начале двадцатого века на территории современной Германии, – неохотно пояснил Танк.
– Дела…
Некоторое время сидели молча, оперативник пролистывал документ, а Кочетков болтал ногой и осматривал двор.
– Выдвигаемся, – вдруг оживился здоровяк и, захлопнув крышку ноутбука, резво поднялся со скамейки.
– Куда? – очнулся Пашка и, встрепенувшись, последовал примеру товарища.
– На центральную площадку переброса. Сейчас в отделе только дежурный да Бацилла с Байтом. Библиотекарь вылетел в Москву, Кали отстранена за вчерашний косяк и находится под внутренней проверкой.
– А Ивашка? – с надеждой поинтересовался Пашка.
– Тот в полях. Надо кому-то и текучкой заниматься. Нам же с тобой предстоит искренне веселое мероприятие по выявлению нарушителя класса люкс и, по возможности, я подчеркиваю – по возможности, его нейтрализация.
– А это как? – напрягся Драйвер. Словосочетание "нейтрализация по возможности" обладателю живого ума и буйной фантазии рисовало очень интересные картины.
Вместо ответа Танк засунул руку за пазуху, вытащил оттуда угольно-матовый ствол вычурного вида и протянул его Кочеткову.
– Не боись, бери, – криво усмехнулся он. – Сейчас положение особое, так что и уборщицу в отделе гранатометом могут снабдить. В армии же служил?
Пашка с сомнением принял странное оружие из рук Танка и кивнул.
– Ну, значит, все просто. Оружие на людей, по крайней мере тех, в кого ты не собираешься стрелять, не наводи. Следи за зарядом.
– Каким зарядом-то?
Пашка принялся вертеть в руках пистолет, но ничего подходящего не нашел.
– Наклони вниз и сожми рукоять. Видишь?
Пашка послушно нажал рукоять и с удивлением увидел, как сквозь металл высветился зеленый иероглиф.
– Зеленый цвет означает, что заряд полный, – пояснил оперативник. – Оранжевый – половина заряда. Красный мигающий оповещает о том, что ресурс исчерпан. Убойная сила у этого оружия серьезная. С трех метров головку цилиндра на ЗИЛе пробивает, так что особо не пали, себе дороже. Все понял?
– Ага, – кивнул Пашка, с интересом изучая попавшее ему в руки оружие. – Только одна загвоздка. Как из него стрелять?
При визуальном осмотре спускового крючка не обнаружилось, не нашлось его и наощупь.
– Возьмись за ствол и потяни на себя.
Пашка прикоснулся рукой к холодной поверхности оружия и, уцепившись, потянул в нужном направлении. Механизм сработал удивительно четко, и внешне монолитный ствол вдруг разделился на две пластины, зеленый иероглиф сместился назад. Тут же под указательным пальцем образовалась выемка.
– Надавишь – пальнет, – уверенно произнес Танк. – Пока ставь на предохранитель и спрячь под куртку. Будет возможность, раздобудем тебе кобуру.
Площадка переброса располагалась на подземном этаже одного из зданий в центре, и чтобы попасть туда, пришлось пройти жесткий контроль. Сначала со стороны охраны здания, бравых парней в серых комбезах, которые придирчиво проверяли документы, автомобиль и самих сотрудников отдела. Вторым пунктом досмотра стала площадка между подземным гаражом и помещением переброски. Вкатив в бетонный туннель, Пашка пустил москвич накатом и остановился у внешне неприметной стены, рядом с которой был припаркован старый грузовик с тентом.
– И куда теперь? – нажав на педаль тормоза, Кочетков остановил транспорт и вопросительно взглянул на Танка.
– Погоди, – отмахнулся тот. – Сейчас сканируют транспорт. Если ты не раздолбал по туннелям датчики под крыльями, опознают и открою шлюз.
Ждать пришлось не долго. Через пару минут охрана решила, что парочка в автомобиле заслуживает доверия, и стена, вместе с куском пола и припаркованным грузовичком, вдруг дрогнула и перевернулась, образовав достаточно широкий проем.
– Двигай, – кивнул оперативник, и Пашка неуверенно повел москвич вперед.
Едва колеса автомобиля коснулись пола туннеля, как зажглась подсветка, и ехать стало значительно веселее. Виток за витком, метр за метром кроличья нора уходила все глубже, пока вдруг автомобиль не выкатил на бетонный пятачок, где, наверное, и развернуться бы не смог.
– Опять ждем? – поинтересовался Пашка у Танка, но тот только кивнул в сторону массивных стальных ворот, наглухо перегораживающий проезд.
– Теперь просвечивают, – пояснил он. – Если бойцы наверху только на предмет документов смотрели, то этим и оружие сдать придется, и ключи от машины отдать. Тут даже не наша юрисдикция.
– А чья?
– Внутренняя служба безопасности площадки. Нереальные звери. Внешне обаятельные, но их доброжелательность больше похожа на приветливое отношение удава к кролику. Тут даже ФСБ не указ. Подчиняются напрямую президенту.
Ворота поползли в сторону, и Пашка покатил вперед. Толстый слой прозрачного материала, явно толще и прочнее плексигласа, отделял его от стоящих за пультом управления людей. Загорелые, поджарые, с короткими по-военному стрижками, они четко знали, что нужно делать, и виртуозно выполняли свою работу. Четверка в аквариуме, разбившись на пары, одновременно сличала прибывших по фотографиям в собственных архивах, а также картотеке МВД, пробивала государственные номера транспорта, просвечивала авто и прибывших и контролировала обе двери. Как только Кочетков проехал через первую, та тут же захлопнулась, и сотрудники отдела оказались в своеобразной ловушке.
– Цель прибытия? – голос прозвучал из ниоткуда и, казалось, не принадлежал ни одному из сотрудников СБ. Они даже не отвлеклись от своих занятий.
– Консультация у Градского, – стараясь скрыть неприязнь в голосе, пробасил Танк. – Протокол "Шторм". Можете его спросить, он подтвердит.
Пашка было хотел поинтересоваться, кто такой этот Градский, однако решил до поры до времени помолчать и для вопросов выбрать более подходящее время.
В воздухе повисла звенящая тишина.
– Сдаем оружие, – снова загрохотал голос. Отражаясь от сводов, в закрытом замкнутом пространстве он слышался торжественным и величавым, но почему-то вызывал только тягучее чувство тревоги. Таким тоном, наверное, объявляли очередное поражение на фронте или зачитывали списки пропавших без вести.
Когда все процедуры были выполнены, а прибывшим вручили пластиковые прямоугольники с надписью "Гость", дверь распахнулась, и человек в строгом черном костюме поманил их за собой. Машину пришлось оставить в переходном боксе.
– А москвич-то так и будет стоять? – опешил Пашка, отчетливо понимая, что если служебка останется на месте, то въехать сюда и уж тем более выехать не получится. – Тут же не разъехаться, не развернуться.
Танк указал на пол, и тут Кочетков впервые обратил внимание на небольшую особенность. Пол под авто был не цельный. Москвич с умным двигателем стоял на бетонном основании в форме круга, и едва Драйвер с Танком покинули зону разгрузки, как глыба бетона начала вращаться, медленно поворачивая автомобиль капотом к выездным воротам.
– И придумали же, – покачал головой Кочетков, но оперативник, подхватив его под локоть, увлек в сторону встречавшего, уже начавшего проявлять признаки нетерпения.
Перемена обстановки удивила, но не так сильно, как ожидал Кочетков. Серые бетонные своды сменились коридорами, на полу появился линолеум, а лампы дневного света, вмонтированные в потолок, освещали помещение более дружелюбным светом. Офис как офис, самый обычный. Такой можно найти в любой конторе, в любом бизнес-центре города. Вытяжки вентиляции над головой, однообразные двери с пластиковыми табличками. Сухо. Серо. Однообразно.
Провожатый уверенно шагал по коридору, иногда бросая взгляд через плечо и поторапливая гостей, так что двигаться приходилось резво. Пара минут ушла на блуждание по офисным лабиринтам. Остановившись около невзрачной двери с надписью "Локационная", провожатый постучал.
– Войдите, – спокойный, чуть с хрипотцой голос ответил незамедлительно.
Толкнув дверь, мужчина в костюме пропустил Пашку с Танком внутрь помещения.
Очередное разочарование постигло Кочеткова при виде убранства кабинета. Книжные полки, стол, заваленный документами, да с десяток мониторов с постоянно бегущими по ним столбиками цифр. Ни тебе чудных приборов, ни сверхтехнологий параллельных миров, ни даже причудливых картин со странными сюжетами на стенах, а вот хозяин кабинета… тут да, тут Кочетков даже опешил.
Человек, склонившийся над хитрым самописцем, выплевывающим ленту с ломаной линией, что-то периодически отмечал на самой ленте зеленым карандашом. Был он лысоват, лет семидесяти, с пушком волос на висках и характерными морщинами на лбу. Костюм, сидевший на нем из рук вон плохо, был скроен по старой моде, впрочем, как и видавшие виды ботинки. И все бы хорошо, если бы не само лицо. Откинув тридцать, а то и сорок лет, выпрямив спину и прибавив волос на голове – все это Кочетков проделал в своем воображении без особого труда, – скинув усталость с лица и добавив во взгляд некую ленивую задумчивость, Драйвер получил не кого иного, как специалиста по вооружению и вирусной защите с оперативным псевдонимом Байт, о чем тут же и поделился с Танком.
– Как на Байта-то нашего похож, – ахнул он. – Ну прям вылитая копия, видишь, Танк? Мужчина, у вас часом родственников в шестьдесят втором отделе нет?
Хозяин кабинета отвлекся от своего увлекательного занятия и поднял глаза.
– Новенький?
– Верно.
– Всегда так. – Градский, а это был, вероятно, он, кивнул в угол, указав на два чудом свободные стула. – Присаживайтесь, молодые люди, и подождите. Последние данные о пике прорыва только подытожу, и сможем поговорить.
Работу Градский продолжал еще минут десять, потом отодвинул прибор и удовлетворенно кивнул.
– Не напортачила электроника, – нехотя признался он. – Значит, все в норме. Значит, как всегда.
– Антон Денисович, – смирно сидящий до этого Танк начал проявлять нетерпение. – Нам бы инструкции. Библиотекарь направил к вам, сказал, что все объясните. Прорыв ведь сильный. Небось, много параллельщиков пролезло.
– Ах, молодой человек! – Антон Денисович хитро прищурился. – Вы даже не представляете, как вы сейчас не правы. Сила прорыва ткани реальности зависит не от того, сколько, а от того, кто.
В комнате повисло недолгое молчание. Казалось, что Градский наслаждается произведенным эффектом, или ждет какой-то особенной реакции, однако лицо оперативника восторга не показало, да и Пашка вид имел весьма растерянный, так что старик нехотя продолжил:
– Да, частично вы правы. Прорыв, или пик, как называю данные явления я, происходит в том числе и от количества индивидов, тем или иным способом перешедших из одного мира в другой. Сам способ проникновения мы опустим, он в нашем случае не так важен. Однако пиковая активность может выражать и появление в поле нашего зрения чего-то выдающегося, экстраординарного, необычного и настолько уникального, что у любого естествоиспытателя ничего, кроме восторга, вызвать не может. В нашем случае это именно так, и потому ум мой взбудоражен.
– Антон Денисович, – взмолился Танк, – нам бы инструкции…
– …которые вам ни к чему, если вы не поймете сути вопроса, – резко оборвал оперативника Градский. – Ну, ваш юный коллега, я понимаю, до сих пор не очень в курсе дела, но вы, оперативник опытный, пуд соли на этом съели, и вдруг такое поверхностное мышление!
– Сдаюсь, – Танк поднял руки, продемонстрировав старику открытые ладони. – Вещайте. Только не забывайте, что с квантовой физикой, теорией струн и прочей теоретикой мы с коллегой, ввиду скудности образования, не знакомы. Объясните только, с чего вы решили, что все именно так, как вы нам преподнесли.
– Охотно. – Градский самодовольно хмыкнул и, пригладив редкие волосы на макушке, наклонился над столом. – Всему виной случай. Насколько я знаю, вчера в метрополитене произошла нештатная, по всем меркам, ситуация. Параллельщики устроили стрельбу, а затем вдруг наш мониторинговый центр будто сошел с ума. Пик прорыва прошел локально, но его эхо разошлось в диаметре нескольких десятков километров с таким эффектом, как если бы на нас бросили сотни атомных бомб. Мир, конечно, не разрушили, но волна возмущения прокатилась силы колоссальной, сметая все на своем пути.
Наудачу в месте прорыва оказалась камера видеонаблюдения. Да-да, вы не ослышались, редкий случай прорыва вне площадки перехода был заснят на камеру. Насколько я помню, оперативники отдела обнаружили подпольную лабораторию по производству некого психотропного вещества, совместно со стационарной площадкой, которую обслуживал смежный персонал из параллельщиков и наших сограждан. Основной же прокол имел место в трехстах метрах, был четко выверен и зачерпнул энергию из генераторов пиратов. Вся их техника погорела, кого-то взяли в плен, а кто-то предпочел расстаться с жизнью, решив, что он стреляет лучше, чем наши специалисты. Зря. Решение неверное.
Прокашлявшись в кулак и убедившись, что аудитория слушает его более чем внимательно, Градский с воодушевлением продолжил:
– Камеры зафиксировали перемещение, и мы смогли рассмотреть в деталях все тонкости этого процесса, и знаете, от стандартного он во многом отличался.
Увидев встревоженное лицо Танка, старик поспешил его успокоить: