– Ну, ты никогда ничего не объясняешь. – Попытался сложить слова в удобоваримую форму Драйвер. Словосочетаний – стерва упертая и чокнутая фемина, которые так и вертелись на языке, он старался избегать. – А тут, ну, когда прижало нас, объяснила.
– И что же? – нахмурилась оперативница, однако хватку ослабила, а затем, немного поколебавшись, и вовсе отпустила плечо.
– Да я и сам уже толком не помню, – пожал плечами Кочетков.
– Странно. Странно. Очень странно. – Женщина прищурилась и, уставившись куда-то сквозь Кочеткова, на секунду погрузилась в самоанализ. – Ничего не помню.
– Как это ничего?
– А так. – Взгляд Кали вдруг стал осмысленным и пронзительным до невозможности. – Ноль, пустота. Никогда со мной такого не было. Я рассказала все Библиотекарю, а он покачал головой и отправил меня к Бацилле, которая битый час таскала меня по своим тестам, пятнам и вопросам.
Вдруг Кали повернулась к Пашке спиной и уверенно зашагала по коридору в сторону оружейки, тем давая понять, что разговор окончен. Кочетков смотрел на удаляющуюся изящную женскую фигуру, крутые бедра, плавно покачивающиеся из стороны в сторону, стройные ноги, и в одно мгновение понял, что залюбовался этой странной женщиной. Никакого сексуального подтекста тут не было. Порой так любуешься хищным зверем, застав его в естественных условиях дикой природы. Грация, мощь, литые жгуты мускул плавно переливающиеся под блестящим мехом. Затем пришло осознание того, что Кали вновь повела себя странно. Она снова все объяснила.
Утро следующего дня началось со звонка на домашний, и потому Пашка его не услышал. Проснулся разбуженный нагло позвякивающим аппаратом Ивашка и, стараясь не порвать рот от зевоты, сонно, наталкиваясь на углы и мебель, принялся разыскивать трубку радиотелефона. Поиски заняли какое-то время. В душе надеясь, что ранний разговор закончится не начавшись, Ивашка поднес трубку к уху.
– Але.
– Ивашка?
– Здорово, Танк. – Юноша открыл глаза и, сфокусировав взгляд на настенных часах, покачал головой. На циферблате не было еще и половины восьмого. – Чего ты в такую рань?
– Драйвер с тобой?
– Ага. На диване дрыхнет, без задних лап.
– Я ему прозвониться не могу. Гость наш объявился. Поднимай его по тревоге и пусть дует в отдел за москвичом, а потом на площадку к Градскому. У него появились мысли.
– Нифига не понял. – Ивашка затряс головой, пытаясь прогнать сон. Сегодня у него был законный выходной после очередной полевой операции, так что вернулся он в квартиру только под утро.
– А тебе и понимать нечего, – жизнерадостно пророкотал здоровяк. – Драйверу просто передай, а он и без твоих подсказок все поймет.
Отложив телефонную трубку в сторону, отчаянно пытаемый зевотой Ивашка прошлепал босыми ногами до гостиной, остановился около мирно спящего Кочеткова и с садистской уверенностью принялся трясти его за плечо.
– Проснись и пой, проснись и пой… – затянул он самым омерзительным образом, из-за чего Драйвер в мгновение ока потерял остатки сна и, резко приподнявшись на локтях, с недоумением уставился на хозяина квартиры.
– Гость там ваш объявился, – сквозь дрему вяло поделился Ивашка. – Танк тебе дозвониться не может, Градский ждет, и бла-бла-бла… – и с этими словами развернувшись, он стремительно отступил в сторону такой милой, теплой и манящей кровати.
Пашка потряс головой, посмотрел на часы, а затем, пошарив рукой на тумбочке, поднес мобильник к глазам. Экран гаджета был предательски черным, и никакие манипуляции не могли включить телефон.
– Сел, зараза, – скрипнул зубами хозяин аппарата и, воткнув шнурок зарядки в гнездо, вприпрыжку помчался в ванную. Водные процедуры заняли не больше десяти минут. Столько же времени ушло на чистку зубов и бритье, и, на ходу одеваясь, он начал искать свою пару ключей. Завтраком и чашкой утреннего кофе, ввиду срочности, решено было пожертвовать.
На работу пришлось добираться в авральном режиме, на метро, которое Пашка не особо любил с последнего своего приключения, но в назначенный срок он уверенно подкатил к площадке переброса и, пройдя процедуру опознания, вновь очутился в кабинете старика Градского.
– Добрый день. – Лоб ученого, испещренный морщинами, казалось, отображал карту какого-то неведомого царства, лицо осунулось, под глазами образовались синяки, и вообще выглядел старик совсем плохо.
– Здравствуйте. – Пашка осторожно переступил порог кабинета. – Меня сегодня Танк вызвонил…
– Знаю, все знаю. – Ученый прикрыл глаза узкими сухими ладонями и некоторое время просто сидел молча, словно собираясь с духом. – Потому я вас и позвал, что всплыли некоторые обстоятельства нашего дела с этим странным нарушителем. Камеры нашего ведомства зафиксировали его передвижения по городу.
Не дожидаясь приглашения, Кочетков опустился на стул, положил руки ладонями на колени и кивнул, показывая, что готов внимательно слушать.
– Так вот. – Градский закашлялся и поспешно приложил ко рту платок, после чего небрежным движением отправил его в ящик стола. – Все контакты этого человека исключительны.
– Например?
– Ну, к примеру, известный вам олигарх и крупный банкир Митин, нефтепромышленник Деребаско, владелец сети ресторанов и кафе Ольшанский и еще несколько громких и публичных имен.
– Странно, – нахмурился Пашка. – Они же все крутые, дальше некуда. К ним на прием попасть год ждать надо.
– А он был у каждого и всегда проходил без особых хлопот. Личная и внешняя охрана даже не обратили внимания на его появление.
– Может, у него прием какой? – предложил свою версию Кочетков. – В свое время был такой то ли шарлатан, то ли гипнотизер Мессинг. Так вот, чтобы доказать Сталину, что он и правда что-то умеет, он прошел беспрепятственно через все посты кремлевской охраны и не был ни разу задержан.
– Старая байка, – губы ученного растянула усталая улыбка. – Однако не это главное. Я отдал все зафиксированные контакты на изучение аналитикам, и те оказались в тупике. Общее у наших новых подозреваемых только успех. В жизни они не пересекаются, сферы деятельности у них тоже разные. Не состоят в общих клубах, в родственных связях, и даже накопления свои держат в разных банках. В общем, тупик. Однако получилось установить несколько любопытных деталей, которые пролили немного света на эту ситуацию. Все они, без исключения, начинали с нуля и в общем-то не собирались заниматься тем, в чем сейчас преуспели. Но самое любопытное, что их резкий старт по карьерной лестнице начался в конце девяностых, с интервалом в пару лет. Казалось бы, что удивительного? Предприимчивые люди в смутное время поставили на нужную лошадку и сорвали джек-пот, однако я бы с этим поспорил.
Тот же Ольшанский работал водопроводчиком. Образования у него никакого, а из кулинарных навыков разве что яичницу делать умел, и вдруг бац, рецепт лазаньи, от которого зашаталась в экстазе вся гурманская братия. Потом больше. Идеальные коктейли, удивительные по изысканности блюда, за которыми не прослеживается ни одна из известных кухонь мира. Как результат победа в нескольких международных конкурсах, спонсорство, и в итоге ресторатор высшей пробы. Каково!
Возьмем другого подозреваемого. Деребаско Петр Евгеньевич. Кадровый военный, с отличием окончил институт, потом высшие офицерские курсы. Дослужился до генерал-лейтенанта, и его прочили в министры обороны, однако от щедрого предложения отказался, а вместо этого выкупил дикую пустошь за Уралом. Откуда у него на это деньги взялись, я лично не понимаю, но не в этом дело. Получив в свое полное владение немалый, никому не нужный кусок земли гектаров в триста, он начал на нем геологоразведку, используя финансирование неизвестного спонсора, и очень скоро обнаружил гигантские запасы нефти. Даже по самым скромным подсчетам, сейчас Деребаско является владельцем четырех процентов общего нефтяного запаса земного шара. Это бешеные деньги и огромное количество черного золота, как бы сама цифра четыре скромно ни звучала. И так с каждым. Танцоры становятся промышленниками и управленцами, дворники изобретают невероятные вещи, а продавцы бакалейных лавок ставят рекорды. Это ли не чудо?
– И всех их знает один и тот же человек?
– Верно, Драйвер. Архиверно. – Градский довольно улыбнулся. – Но, собственно, что я вас позвал. Уж точно не для того, чтобы вывалить всю эту кучу информации. Свои измышления я прекрасно мог передать посредством мобильной связи. Мне вам кое-что показать надо.
Пашка с интересом насторожился, а перед ученым уже лежала пухлая папка с пожелтевшими от времени газетными вырезками. Открыв, ученый повернул ее так, чтобы Кочеткову было удобней, подвинул в сторону гостя указательным пальцем и откинулся на спинку стула с видом победителя.
– Смотрите, милейший, внимательно смотрите. Так или иначе несколько знакомых везунчиков загадочного параллельщика засветились на фотографиях, впоследствии использовавшихся журналистами. Остались газетные подшивки того времени, в количестве мизерном. Тогда никто не старался сохранить новейшую историю. Есть на этих фотография нечто удивительное, и по мне, так легко объяснимое.
Кочетков со всем вниманием склонился к ветхому листочку и прочитал вслух заголовок:
– Экономический гений. Никому не известный предприниматель делает свой первый долларовый миллион.
На фотографии стоял Митин, тот самый, чье изображение он не раз наблюдал по телевизору. Олигарх, банкир, баловень судьбы. Совсем еще молодой парень, лет не более тридцати, в ту пору еще не имел того лоска и блеска, который впоследствии приобрел. Взгляд его был растерян, глаза наполнены непониманием. В руках Митин сжимал какую-то бумагу, а вокруг него, окружив плотной стеной из микрофонов, стояли журналисты. На первый взгляд, это была самая обычная фотография, однако при более тщательном изучении Пашкин взгляд зацепился за скромно стоящую неподалеку фигуру человека, который ему показался смутно знаком. Узнаваемые и в то же время неопределенные черты лица, костюм по моде того времени, аккуратная стрижка. Вроде бы и человек знакомый, но вот откуда? В политике такого не припомнишь, в шоубизе тоже вроде не было этой личности. Может быть, кто-то из личных знакомых? Господи!
Терзаясь смутными подозрениями, Кочетков поспешно перевернул страницу, мельком прочитал очередной броский заголовок и начал изучать фотографию. Следующую, еще, снова, пока его взгляд не уткнулся в картонный задник подшивки.
– И что вы заметили, молодой человек? – с хитринкой в голосе поинтересовался ученый.
– Он на фотографии, – резюмировал Пашка. – Везде. С каждым из них.
Сидеть в москвиче было тесно и неудобно, даже не в силу устройства салона старенького автомобиля, а потому что Танк занимал все свободное пространство и напрочь отказывался пересаживаться на заднее сиденье. Плюсом было то, что с оперативником было не скучно. Добряк, знающий сотни смешных историй, он, чтобы скоротать время, неустанно травил байки из прошлой жизни, и Пашка то и дело хохотал, вытирая выступившие на глазах слезы и колотя кулаком по торпеде с дорогущим оборудованием, пока не раздался телефонный звонок.
– Тихо. – Здоровяк вмиг утратил всю свою веселость и, выудив из кармана безразмерной куртки казавшийся крохотным в огромной лапище телефон, осторожно приложил его к уху. – Слушаю.
Секунды разговора тянулись мучительно долго. Пашка то и дело поглядывал на вход в банк, поминутно ощупывая то новенький ТТ, выданный ему Байтом, то удостоверение, и когда телефонный разговор подошел к концу, с облегчением выдохнул.
– Ну, – нетерпеливо поинтересовался он, – что там? Кто был?
– Эвелина, – двусмысленно хмыкнул Танк. – Баба-кремень, как оказалось. Сказала – делает. Сейчас и наш гость появится. Она его попыталась описать, однако ничего разумного у нее не приключилось, но одна особенность поможет нам его узнать без труда.
– И какая же?
– Он пижон. Строгий костюм, черный плащ, дорогущий дипломат, но таковы все клиенты банка. Одно лишь "но". Красный галстук. Ты не поверишь. Человек с тысячей лиц надел эту приманку быка. Удача! Редкая удача.
Через несколько секунд появился и странный незнакомец. Воспользовавшись анализатором, Пашка попытался определить, из параллельщиков ли он, или просто так, за кефиром вышел. Однако то ли прибор работал неверно, то ли расстояние для чудо-машинки было слишком большим, но ничего толком она не выдала. Лампочка тревоги несколько раз вспыхнула, но так неуверенно и на столь короткий срок, что основываться на показаниях прибора было нельзя.
– Что делать будем? – Пашка уставился на красный галстук, а затем беспомощно повернулся к напарнику. Только сейчас он осознал, что решительно не представляет, как действовать дальше.
– Поговорим, – кивнул здоровяк. – Мы представители власти, он законопослушный гражданин, а что делает такой гражданин, когда полиции требуется помощь? Правильно, помогает изо всех своих гражданских обязанностей. – И с этими словами он покинул салон и, хлопнув дверью авто, уверенно зашагал в сторону незнакомца.
Помедлив немного, Пашка отправился вслед за Танком, и нагнали они незнакомца на перекрестке, когда тот уже собирался переходить улицу.
– Гражданин, – здоровенная лапища оперативника опустилась на плечо "красного галстука", и тот, остановившись, с удивлением повернул голову на голос. – Майор Панкратов, УГРо.
– Чем могу служить? – не особо всматриваясь в корочку перед носом, мужчина доброжелательно улыбнулся.
– Вы только что были в банке, – продолжил Танк, слегка смутившись тем, что подозреваемый не бросился бежать или не выкинул еще какой фортель, а вместо этого пошел на контакт. – И вышли из него пару минут назад. Цель вашего посещения?
– Да, – человек кивнул и элегантным жестом поправил упавшую на глаза челку. – И по личному делу, но если нашим органам так интересно, то секрета тут никакого нет. Я открывал счет.
– Но по нашим сведениям, вы беседовали с главой компании.
– Счет, понимаете? – Незнакомец расплылся в еще более слащавой улыбке, да так, что у Пашки чуть не случился диабет. – Большой счет. На многие тысячи долларов. Компания, в которой я имею честь работать, планирует разместить некоторые свои активы на накопительных счетах. Суммы немалые, и для них нужны уникальные условия, устраивающие обе стороны. Были переговоры.
– И что же это за переговоры? – продолжал напирать оперативник.
– А это, милейший, – выражение лица незнакомца в мгновение ока сменилось с доброжелательного на раздраженное, а губы вытянулись в узкую белую полосу, из-за чего вдруг он стал похож на рыбу, – не ваше дело. – Последние три слова были произнесены нарочито четко и по слогам. – Если вы хотите узнать подробности финансовой сделки, делайте официальный запрос, процедура у вас для этого, я уверен, имеется. А так, если у вас нет ко мне больше вопросов, я откланяюсь. Имею честь.
Кочетков несколько секунд наблюдал, как человек в красном галстуке пересекает дорогу, накидывая на плечи плащ, а потом и вовсе растворяется в бурном людском потоке.
– И чего мы добились? – Кочетков повернулся к Танку и с удивлением обнаружил у того на лице довольную ухмылку.
– Многого, – усмехнулся здоровяк. – Предъявить нам ему решительно нечего. Даже вызвать не можем. Ну, чем мы будем руководствоваться? Записью разговора, который нам предоставит Эвелина? Журналистская пленка? Все они сделаны незаконно и потому не рассматриваются.
– Но ты же его спугнул! Если он и правда тот таинственный злоумышленник, который так виртуозно подставил сына олигарха, то бог знает, на что он еще способен.
– Спугнул, – охотно кивнул Танк. – Надеюсь, что это именно так. – И с этими словами он вытащил из кармана телефон. Несколько секунд повозившись и запустив приложение, он удовлетворенно пощелкал языком и развернул аппарат экраном к Пашке.
Перед глазами Кочеткова появилась обычная карта, со всеми ее адресами, переулками, скверами и прочей ерундой. За маленьким исключением. Небольшая красная точка стремительно двигалась по нарисованной улице в одной ей известном направлении.
– Ты что! – взвился Драйвер. – Жучок на него посадил?
– Ага, – довольно оскалился Танк. – Мне его Байт презентовал. Совместная разработка наших яйцеголовых и параллельного отдела. Красота. Передает сигнал по спутникам сотовой связи, ориентируется на вышки и имеет привязку по GPS, так что на первое время хватит.
– И что же ты от него ожидаешь?
– Если честный человек, в чем я лично сомневаюсь, – Танк блаженно прищурился, – то плюнет и разотрет. Если нет, то наделает глупостей, и мы за них зацепимся, как овчарка за кусок колбасы.
Жучок Байта отрабатывал на ура, и Пашка с Танком неслись по улице, лавируя в потоке прохожих, отставая от "галстука" примерно на квартал. Оперативник то и дело сверялся с приложением, и маркер по экрану телефона полз уверенно, уходя в спальный район.
– Спугнули, – радостно поделился здоровяк с Кочетковым. – Чешет что твой скороход, и куда-то в огороды, на север. Там мы его, голубя, и возьмем тепленьким, коли что удумает.
– Танк, а Танк, – от быстрого бега Пашка начал выдыхаться и теперь бежал тяжело, хватая ртом воздух.
– Что? – в отличие от напарника, оперативник бежал уверенно, не сбивая ни темпа, ни дыхания, и выглядел бодро и свежо, как в самом начале погони.
– А может, мы поторопились?
– В смысле?
– А разве не надо разрешение на такие операции?
– Слушай, – Танк удивленно покосился на пыхтевшего рядом Кочеткова, – ты серьезно с этим всем заморачиваешься?..
Но времени объяснять явно не было, потому как точка на экране мобильного вновь ускорилась и уверенно понеслась по закоулкам и дворам в сторону какого-то здания, стоящего отдельно от всего жилого массива.
– Что он, двужильный, что ли, – простонал Пашка, вытирая на ходу пот со лба.
– Терпи. – Танк вдруг резко затормозил, и бежавший за ним Кочетков по инерции врезался в оперативника. – Вот он, остановился, похоже.
Точка на экране действительно застыла и вдруг, мигнув пару раз, пропала.
– Исчез?! Нашел жучка? – нахмурился Пашка, однако здоровяк явно не потерял боевой задор.
– Скорее, спустился в подвал. Давай-ка по-быстрому доберемся до его логова и возьмем тепленьким.
Дом, в котором исчез сигнал датчика, и правда оказался отдельно стоящим зданием в два этажа. Долгострой, предполагавшийся то ли под детский сад, то ли под другое образовательное учреждение сиротливым блочным саркофагом торчал посреди пустыря, пустыми глазницами оконных проемов щурясь в неприветливое серое небо. Забор, которым была обнесена стройка, давно уже приобрел вид фрагментарный, многие его секции отсутствовали, а оставшиеся были украшены неразборчивым городским граффити, матерными частушками и другим колоритным фольклором большого города.