- Как вы мне все надоели! - продолжал возмущаться трансвестит. - Вот оставлю тебя тут на ночь, может, тогда ума прибавится!
- Пожалуйста, не надо, - прохрипел Борис и почувствовал во рту привкус крови.
- А ну брысь отсюда! - вдруг рявкнул Павлов кому-то там, на поверхности, словно отгоняя от себя не то собак, не то кого другого.
Падерин услышал шуршание чьих-то шагов, но так и не успел понять, сколько помощников было у ряженого. Тот вновь уставился на него своими черными глазами, и от этого взгляда как будто сделалось ещё хуже.
- Кто тебя подослал? - спросил трансвестит так, будто речь шла о государственном шпионаже.
- Никто, - вымолвил Борис, вытирая кровь с губ.
- Что ж, завтра попробуем ещё раз, - усмехнулся Павлов и вдруг вылил в яму воду из пластиковой бутылки, да так, что обрызгал ею всё вокруг. - С этим тебе и сам чёрт не страшен!
- Нет! Погоди!!! - возмущённо прокричал Падерин, но его противник уже скрылся.
Первые полчаса Борис старался лежать без движений. Он вслушивался в шорохи, доносившиеся сверху, надеялся, что наглый трансвестит вернётся и поможет ему выбраться отсюда. Однако ничего не происходило. Пришлось подняться с сена и попытаться найти выход самому. Но даже сесть у него получилось не сразу. Сильно разболелось колено, а за ним и живот, и спина, и шея, так что лежать стало самым оптимальным вариантом. Впрочем, долго вот так валяться всё равно не удалось - затекли руки и поясница. Наконец, удалось приподняться и отряхнуться. От вылитой Павловым жидкости воняло канализацией. У Падерина вообще закралось подозрение, что это могла быть моча. Мерзкий рогатый гопник запросто мог устроить и такое.
Когда прошло часа два, Борис стал паниковать. Небо потихоньку темнело, усилился ветер, а шорохов наверху как будто стало больше. Но никто не заглядывал в яму. Если бы трансвестит был поблизости, он бы не упустил возможности посмотреть на своего пленника и облить его ещё чем-нибудь нехорошим. Да и если бы с ним были помощники, они, наверно, тоже полюбовались пойманным студентом.
Выбраться из ямы самому не получалось. Стены были отвесными, зацепиться, кроме как за непрочные корни, особо не за что. Несмотря на болезненные ощущения, Борис пробовал проделать в земле проёмы, чтобы соорудить своеобразную лесенку наверх. Но рыхлая почва трескалась и проваливалась, отчего вскоре на дне ямы стало много песка и глины. Тут нужна настоящая лестница или веревка, иначе не вылезти, что существенно огорчило парня. От попыток найти выход он быстро устал, поэтому решил, что полежать немного на мягком сене ему не повредит. Там, может, и дельные мысли придут.
Разбудил Бориса вой. Он был настолько пронзительным и долгим, что мирно спать в яме уже не получалось. Хотя отдохнувшим парень себя совсем не чувствовал. Скорее, наоборот - замёрз, онемел от неудобной позы и уже хотел есть. С поверхности вновь послышался протяжный вой, а вокруг ямы кто-то бегал и рычал.
- А-аарх! - донеслось сверху, и Падерин понял, что это совсем не собаки или волки.
- Эй, кто там?! - обрадовался он человеческому голосу и быстро поднялся на ноги, хотя тут же пожалел об этом из-за боли. - Вытащите меня отсюда, помогите!
В ответ раздалось рычание, а перебежки ускорились. Что происходило наверху, оставалось только догадываться. Даже если это звери, вряд ли они станут прыгать в яму, из которой нет выхода. В этом плане можно было не беспокоиться за собственную безопасность. А если это всё-таки приятели Павлова, которые решили в тёмное время суток устроить в этом глухом придорожном лесу очередной сатанинский обряд? Уже стояла ночь, а временами моросил дождик. От трансвестита с приклеенными к лысой макушке рогами теперь стоило ожидать любой гадости. Ведь истинные сатанисты не ограничиваются простыми сборищами. Им нужны жертвы для кровавых ритуалов. Насколько успел понять Падерин из своих скудных представлений о культе Дьявола, его почитатели любили расправляться со своими врагами самым жестоким образом.
Однако вой не прекращался. Несмотря на шорохи, никто так и не соизволил показаться на поверхности, что пугало Бориса уже не на шутку. Он провёл здесь всю вторую половину дня. При этом начинал понимать, что трансвестит вовсе не шутил, собираясь продержать своего горе-преследователя в яме до утра. И ведь далеко не факт, что завтра он появится и вытащит его отсюда. Это вновь нагнало на Бориса панику. Студент стал бродить из угла в угол в поисках любой возможности выбраться из заточения. Корень покрепче, уступ в земле потвёрже. В конце концов, в голову не пришло ничего лучшего, чем нарыть на дно ямы побольше глины со стен, чтобы сделать себе кучку для подъёма. А там, глядишь, и дотянуться до поверхности не проблема.
Эта идея настолько увлекла парня, что в следующий час он принялся усердно вытаскивать куски земли и складывать их возле той части ямы, где поверхность казалась ближе всего. Между тем вокруг оврага продолжали твориться страшные вещи. Рёв, вой, даже лай и перебежки говорили о том, что возле лесного пленника собралась целая стая. Только вот кого - бродячих собак или проворных волков - оставалось загадкой. Борис вспомнил о Кеше Брахауне, про которого ему утром рассказывала сердобольная старушка с кладбища. Вряд ли бы повешенный активист за права животных сейчас обрадовался братьям меньшим, окажись он сам в подобной ситуации.
Вдруг сверху возникло свечение, и в яму посыпались искры, листья и ветки. От неожиданности Падерин даже упал и отшатнулся в противоположный угол, испуганно глядя на свалившееся деревце. В следующее мгновение с него спрыгнула какая-то зверушка. Впрочем, судя по палёному запаху и крикам сверху, с ней случилась беда. Непонятная мохнатая тварь размером с кошку не шевелилась и не подавала никаких признаков жизни. Но длинные ветви поваленного дерева удачно нависли прямо над головой Бориса, чем он и поспешил воспользоваться: аккуратно потянул за них и стащил дерево вниз. Однако к нему тут же спрыгнула другая сущность. Странное создание набросилось прямо на голову, быстро поцарапав лицо. Парень закричал, пытаясь стащить с себя неведомого зверька, но вместо этого повредил еще и палец.
- Отстань, мразь! - завопил Падерин, сдернул мохнатое существо с головы и со всей силы швырнул его об стену.
Тот с визгом упал на дно ямы, попытался отползти, но Борис вовремя придавил его ногой. Таинственное создание было повержено, а сверху раздались возмущенные рычания. Впрочем, обращать на них внимание парень уже устал, поспешив изучить диковинное животное. В следующую минуту его пробрал шок. Перед ним лежало щупленькое тельце с рожками и копытцами. Голова у монстрика была расплющена, судя по всему, от меткого удара ноги. Наблюдались и волосатые ручонки с пятью пальцами, которые венчали острые коготки. Борис побоялся признаться себе, но зверь, напавший на него, был очень похож на миниатюрного черта из древнерусских сказок, про которого, кстати, говорил Павлов.
- Что за хрень! - прошептал он в полнейшем замешательстве, и тут же яму обдал яркий свет.
Не успел парень даже глазом моргнуть, как тельце чудовища охватил огонь, который за считанные минуты оставил от трупика только пепел.
Падерин растерянно присел у противоположной стены, которую активно разрушал в последние часы. Его пробирал страх и недоумение. А шорохи и крики, которые продолжали доноситься с поверхности, теперь вызывали гораздо больший страх. Вряд ли это были собаки и волки. По крайней мере, то, что он успел убить в яме, выглядело страшно. На какое-то мгновение парня обуяло сомнение - стоит ли продолжать попытки выбраться отсюда. И почему неведомый зверь сгорел, едва очутившись здесь?
Ствол у деревца был тонкий, но вполне себе крепенький, а главное - длинный. Такой легко можно было использовать в качестве опоры, прислонив получше к земляной стене. Этим Борис и занялся - убрал лишние веточки и принялся устанавливать. Несмотря на происшествие, ему хотелось добраться до поверхности и хотя бы одним глазком посмотреть, что за стая собралась вокруг ямы. В конце концов, даже если это волки (во что, конечно, он уже практически не верил), всегда можно спрыгнуть вниз и дождаться рассвета, чтобы повторить попытку.
Прикрепив ствол дерева к стене, Падерин начал свою стихийно придуманную операцию. Было очень неудобно, то и дело соскальзывала нога, болело тело и периодически одолевал страх. Но через полчаса удалось подобрать подходящее положение, и Борис полез наверх. То, что он увидел сразу же, как дотянулся до края ямы, повергло его в самое настоящее оцепенение. Перед обрывом, на небольшом отдалении от него, при странном сумеречном свете суетились тёмные волосатые существа с горящими желтыми глазами. У кого-то из них наблюдались бараньи рога. То и дело мелькали острые когти и мощные копыта. Это были самые натуральные черти, иначе назвать их Падерин просто не мог.
Заприметив парня, они напряглись и стали издавать еще больше страшных звуков. Однако подходить к яме почему-то боялись. И тут Падерин вспомнил, что перед тем, как уйти, Павлов облил всё вокруг пахучей водой. Может, именно она сдерживала ужасных тварей? Впрочем, обдумать это он не успел. В него кинули камень, и парень, не удержавшись, рухнул обратно. На сей раз Борис не почувствовал даже боли - потерял сознание.
Глава 4 Товарищи-мертвецы
Евгения Дольсон, как натура творческая, знала, что нет ничего важнее собственных капризов. Если она хотела сделать картину из драгоценных камней, то цена вопроса беспокоила только её заграничного отца-бизнесмена. Если желала почувствовать контраст жизни, то могла оказаться в любое время и в Гималаях, и в африканской саванне. Ну а когда хотелось немного любви и ласки, всегда находился молодой человек, готовый выполнить любое её желание. Так случилось и в этот пасмурный вечер. Из-за мелкого дождика заняться своим привычным, но секретным хобби у девушки не получилось, и как-то сам собой появился давний знакомый, которому она обещала портрет в полный рост. Естественно, в эротическом жанре. Другие Евгения просто не воспринимала за искусство!
Сергей примчался в её квартиру-студию буквально в мгновение ока и ещё быстрее оказался без одежды, устроившись на высоком табурете. Женечка тем временем включила приятную музыку, организовала подходящее для творчества освещение и принялась делать наброски на холсте. Парень был на седьмом небе от счастья! Ещё бы, ведь аудиенции с этой красноволосой художницей он добивался несколько месяцев, поэтому сегодня был настроен вполне решительно.
- Ой, а я уже такой возбужденный! - словно смутился Серёжа, указывая на своё достоинство. - Ты же на меня не обидишься?..
- Я привыкла, - ухмыльнулась Дольсон, продолжая вычерчивать линии новой картины. - Сиди поспокойнее, не дёргайся только…
На самом деле, ей бы хотелось видеть сейчас на месте этого напыщенного брюнета новенького симпатягу-сокурсника. Но сексапильный блондин держал глухую оборону и на её намёки практически не реагировал, чем нравился девушке всё больше. Что ж, обаятельным Борисом она планировала вплотную заняться завтра на учёбе, не зная, правда, в какую переделку тот угодил. Ну а сейчас всё внимание пришлось сконцентрировать на другом красавце, который уже не стеснялся совершенно ничего и восседал перед девушкой в крайне неприличных позах.
- Сядь ровнее, - сделала она ему очередное замечание, хотя основные контуры портрета уже успела набросать.
- В присутствии такой киски у меня вся задница горит, - признался Сергей, надеясь засмущать художницу, но она на его намеки реагировала вполне буднично.
- Я бы, конечно, на твоём месте подкачала чуток ещё грудь, - с видом тренера по фитнесу сказала Евгения. - И особо не перебарщивала с бицепсами, а то вены видны, совсем вот не красиво.
- Дай мне пару месяцев, детка, и я стану твоей мечтой, - самоуверенно заявил натурщик, сверкая белозубой улыбкой.
- Через пару месяцев я планирую погонять на джипе по Лазурному побережью, - отшила его Дольсон. - Не до тебя уже будет.
- Сначала ты можешь погонять на мне, - усмехнулся парень, поднялся с табурета и подошёл к ней.
- Я вообще-то ещё не закончила! - возмутилась Женя, держа в руках длинную кисточку.
- Кончить не мешало бы сейчас мне, - заулыбался Серёжа и принялся трогать девушку за всё, что ему хотелось, отчего она отшатнулась и нервно бросила кисть в сторону.
- Одевайся и иди кончать в другое место! - приказала художница, оттирая руки от краски.
- О, это заводит меня ещё больше! - признался парень и вновь предпринял попытку раздеть её, за что получил пощёчину.
Такого Сергей стерпеть уже не мог, поэтому грубо схватил её за волосы и заставил опуститься на колени вместе с собой.
- Я понял, любишь жесткач, - прошипел возбужденный любовник и впился в её губы так, что по подбородку потекла кровь.
Девушка вывернулась, ударила его в грудь и опрокинула на страстного натурщика мольберт с незаконченной картиной. Судя по стону, Серёже удалось испытать желанную боль. Пока он приходил в себя, Женя выбежала в коридор в поисках чего потяжелее и двинулась в соседнюю комнату. Там в сумочке лежал газовый баллончик. Конечно, её предупреждали, что применять его в помещении крайне не рекомендуется, но что ж делать, если парень настроен столь решительно.
Через минуту тот постучался в запертую дверь.
- Выходи, детка, - сказал он весёлым голосом.
- Убирайся из моей квартиры, пока я не вызвала охрану! - пригрозила Женя, держа баллончик наготове. Все ж таки двери у неё здесь были хлипкие - хороший удар ноги легко сломает замок.
- Детка, я хочу секса с тобой, - вновь поделился парень своими желаниями, нервно постукивая по дверной ручке. - Ты же знаешь, что он всё равно сегодня будет. Харе ломаться…
Евгения хотела ответить дерзкому ухажёру что-нибудь язвительное, но услышала шорох позади себя и испуганно обернулась. В её спальне было много всяких вещей, в основном декоративные безделушки. Но шевелился сейчас предмет, завернутый в золотистую тряпицу. Честно говоря, Дольсон не имела ни малейшего представления о его предназначении, поскольку заполучила этот предмет совсем недавно и то по чистой случайности. По хорошему, следовало бы его выбросить, тем более он оказался с дефектом. Но сейчас он как будто двигался. Что за бред!
Девушка приблизилась к трюмо, на котором лежала таинственная вещица, и убедилась лично - флейта шевелится. С укушенной губы слетела очередная капелька крови и, надо же было такому случиться, упала прямо перед дрожащей находкой. От этого тряпочка и вовсе задымилась. Женя поспешила развернуть флейту и осторожно дотронулась до неё. Она показалась совсем не горячей, но словно живой. Так и просилась взять её в обе руки. Такого сильного желания поиграть на странном инструменте у художницы не было ещё никогда в жизни.
В этот самый момент Сергей, не дождавшись приглашения, выбил дверь коленом и, всё еще голый, по-хозяйски вошёл в спальню к неподступной подруге. Та, недолго думая, схватила флейту как нож и нацелила её на гостя.
- Ой, да брось ты уже выпендриваться, - поморщился парень и без тени страха приблизился к Жене.
Как ни странно, но желание причинить ему боль быстро сошло на нет. Девушка опустила свое "оружие" и позволила себя обнять. Эта игра наконец-то начинала её заводить, хотя близость не входила в планы на сегодняшнюю ночь. Поспокойнее стал и натурщик.
- Что это за херня? - поинтересовался он, уставившись на флейту. - Хочешь засунуть эту штуковину в меня?..
- Такого удовольствия я тебе точно не доставлю, - ухмыльнулась художница, и они обменялись поцелуем.
Впрочем, страсти из этого не вышло. Флейта вновь задрожала в ладони девушки, словно змея. Женя отстранилась от ухажёра, но уже не из-за омерзения к нему, а с намерением понять, что происходит с этой вещицей.
- Да чё опять-то не так? - возмутился парень.
- Ну-ка возьми, - приказала ему Дольсон, передав флейту.
- И? - усмехнулся он. - Предлагаешь, чтобы я тебе это воткнул?..
- Дурак! Это музыкальный инструмент вообще, не видишь, что ли!
- И чё? - парировал Сергей. - Предлагаешь сыграть?
- А ты умеешь? - оживилась девушка.
- Так чё уж тут уметь-то…
Он поднёс флейту ко рту с намерением хорошенько подудеть на ней. Однако в следующий же миг произошло что-то невероятное. Инструмент словно приклеился к его губам и стал издавать совершенно безобразные звуки. Они нарастали с каждой секундой, превращаясь в гул.
- Жуть, - констатировала Евгения. - Всё, перестань, пока у меня голова не разболелась окончательно.
Но Сергей не мог оторваться от флейты. Он продолжал самозабвенно играть на ней, будто не слыша замечаний.
- Ну хватит уже! - прикрикнула девушка и дёрнула приятеля за руку.
В этот самый момент все вокруг завертелось и задрожало. Женю охватила дичайшая головная боль, отчего она даже зажмурилась. А парень не отрывался от дьявольского инструмента. Его тело стремительно покрывалось кровавыми трещинами, а лицо осунулось. В какое-то мгновение художнице показалось, словно перед ней вовсе не красавец-натурщик, а скелет. От такого ужасного образа перехватило дыхание, и она закрыла глаза.
Болезненная пульсация в висках вернулась к ней, едва Евгения пришла в себя. Вокруг уже ничего не вертелось и не верещало, как пару минут назад. Правда, в комнате стало больше света, а за окном раздавался гул машин. Неужели наступило утро?
Повернув голову, Женя поняла, что лежит на пороге лоджии, замёрзшая и голодная. Как она здесь оказалась - непонятно. Всё тело болело, как после отчаянной драки. Хуже всего было то, что девушка совершенно не помнила, как провела ночь. Ведь когда Сергей затеял с ней игру, на часах едва доходило одиннадцать. Теперь же, судя по всему, время стремительно переместилось вперёд. Да и самого Сергея что-то поблизости видно не было.
С трудом поднявшись, Дольсон потёрла озябшие плечи и осмотрела комнату. Определенно именно в ней они вчера и оставались, когда парню вдруг пришла в голову мысль поиграть на флейте. Что произошло после - неизвестно.
- Серёга! - крикнула Евгения и сама же поморщилась от своего неприятного разбитого голоса.
Горло саднило. Ночь на холоде явно не пошла на пользу, учитывая, что девушка и без того болела довольно часто. Схватив с дивана плед, она двинулась в коридор. Казалось, что в квартире, кроме неё, никого не было. Стояла тишина, если не считать городские звуки из открытых окон. В помещении гулял сквозняк, так что Женя поспешила в туалет - там всегда было тепло. Однако воспользоваться унитазом у неё не получилось, поскольку именно на нём её поджидал самый главный утренний сюрприз - окровавленный скелет. В следующую секунду дворник, подметавший тротуар у дома, услышал из квартиры на шестом этаже отчаянный женский визг.