- Скромный ты, Дед, оказывается, это всего одна десятая процента от полученной суммы получается. Ни хрена себе, отхватил бы ментяра пять арбузов. Удивляюсь тебе все время, злюсь иногда, но вижу, что ты правильный человек и верный, не первый раз доказываешь свою преданность на деле, а не словами. Чем займешься сейчас?
- Отдохну несколько дней, а там что скажешь. Кстати, девочка моя адвокат, но клиентов у нее пшик. Пусть поработает под моим личным контролем. В дела я ее посвящать не намерен - помочь по-приятельски, подсказать или вовсе клиента забрать: сам решу.
Он отдал визитку Давиду.
- Я тебя понял, Дед, и услышал, ступай к своей девке.
- К девушке, - поправил его Дед.
- К девушке, - согласился с улыбкой Давид и похлопал его по плечу.
Константин вернулся домой в четыре утра. Эльвира встретила его на входе, упала на грудь, прижимаясь и целуя всего.
Костя опустил тяжелую сумку на пол.
- Что ты, мое солнышко, что ты, так спать и не ложилась? - он прижал ее к себе, целуя в щеки и шейку.
Она отрицательно покачала головой.
- Солнышко... как ты хорошо сказал, ласково. Что-нибудь поешь?
- Нет, милая, коньячка немного выпью и спать.
- Милая, - улыбнулась она, - ты никогда мне такого не говорил.
- Это не я сказал, это душа или сердце, они сами говорят, без влияния мозга.
- Правда?!
Эльвира прижалась к нему на кухне, но быстро кинулась к бару, достала коньяк и два бокала, налила грамм по сто в каждый. Константин сходил в коридор, забросил сумку на антресоли и вернулся.
- Есть повод выпить? - спросила Эля.
- Особого нет, просто хочется снять нервное напряжение. Завтра мы отдыхаем, ты на работу не идешь. Выспимся, поездим по магазинам, купим тебе что-нибудь.
- А тебе?
- И мне купим. Ты почему спать не легла? Я же предупредил, что приду поздно.
- Переживала... на ночь ушел ведь... адвокат... Боюсь я, Костя, вдруг что-нибудь случится, что мне потом делать - в тюрьму передачи носить? О худшем вообще молчу. Как мне без тебя потом жить?
- Солнышко ты мое... когда ты со мной - никакая темнота мне не страшна. В твоем бывшем доме много вещей? Надо завтра перевезти все.
- Это не мой дом, Костя, я снимаю квартиру, маленькая двушка-хрущевка. Кухня - не повернуться, два на два метра. Из вещей только одежда, посуды совсем немного. Мебель, телевизор, холодильник - все хозяйское.
- Родители у тебя есть, в смысле живы?
- Папа мастер по ремонту автомобилей, мама медсестра, живут в соседнем городе, братьев и сестер нет. Хотела их сюда переманить, все-таки областной центр, не периферия, но денег на квартиру нет, сама, как видишь, снимаю.
- Снимала, - поправил он ее, - можно и у нас пожить, если не долго. Зови, пусть приезжают, купим твоим родителям квартиру с нормальной кухней, не два на два метра.
Эльвира посмотрела на него даже не удивленно, а непонятливо.
- Ты сам то понял, что сейчас сказал?
- Что я сказал? Что с твоими родителями я жить не хочу. Обижайся, не обижайся, но вместе мы жить не будем. Квартиру я, вернее мы, им купим, пусть приезжают к нам в гости, даже ключи можем дать. Что я сказал? - повторил он, - ничего больше не сказал.
- Это правда?
- Нет, кривда. Пойдем, спать пора.
Эльвира глянула на бокалы, Константин улыбнулся:
- За тебя, солнышко, - и опрокинул все содержимое в рот, как водку.
Она отпила половину, и Костя унес ее на руках в спальню.
Утром они встали поздно, повалялись, полюбезничались в постели. Эля надела свою рабочую юбку с блузкой.
- Кушаем и в магазины, а то у тебя даже халата домашнего нет.
- Тогда лучше сначала перевезем мои вещи, потом уже в магазины.
Они позавтракали и уехали. Костя не знал, где раньше жила Эльвира, она назвала адрес, и он приехал безошибочно. Район города на отшибе, старые пятиэтажные дома, которым в пятидесятые годы прошлого столетия радовались, как чуду. Обшарпанный подъезд и пятый этаж. Костя поднимался первым и сразу увидел сидевшую на полу и спящую парочку в возрасте.
- Ничего себе... на бомжей не похожи, - тихо произнес он.
- Это мои родители, - также тихо ответила Эльвира.
Они, услышав разговор, проснулись.
- Доченька, - вскочила мать первой и обняла ее, - мы поздно приехали, надо было предупредить, конечно, - она глянула на часы, - ничего себе, полдень уже, ты где была, Эля?
Отец тоже встал и обнял ее.
- Ты бы открыла быстрее, - попросил он.
Эльвира засуетилась, отомкнула дверь, и отец пулей влетел в квартиру. Следом за ним пошла в туалет мать. Костя оглядывал жилье - старая мебель еще Брежневских времен, даже телевизор, наверное, еще был черно-белым, но тогда этот предмет уникальный.
- Бедно я живу, Костя? - спросила с тревогой Эля.
- Ты здесь не живешь, - ответил он, - собирайся, родители тоже с нами поедут. И никаких комплексов, представишь меня родителям, как мужа.
- Костя...
- Это не обсуждается, - перебил он ее.
Родители сходили в туалет, вымыли руки и появились в большой комнате, если можно ее назвать большой.
- Знакомьтесь, это моя мама, Яна Федоровна, папа, Анатолий Поликарпович, а это мой муж - Дедушкин Константин Николаевич, для вас просто Костя.
Он кивнул головой матери, пожал руку отцу.
- Доченька, ты даже не говорила, что у тебя парень есть... и сразу муж, - не знала, что больше сказать мама.
- Ладно мать, чего теперь разговоры разговаривать, жили бы счастливо, большего нам не нужно. Накрывай на стол дочь, будем знакомиться с твоим мужем и нашим зятем.
- Со столом мы повременим, Анатолий Поликарпович, Эля здесь не живет, мы заехали ее вещи забрать. Как раз и поможете собраться, а у нас дома и отметим знакомство по-настоящему.
- У вас дома? - спросила Яна Федоровна.
- Да, у нас дома, - подтвердил Костя, - у Эли теперь свой дом, наш дом и она больше не снимает квартиру.
Родители больше ничего не спрашивали, помогали собираться. Костя ничего не складывал, стоял и сопел носом, если можно так выразиться. По мелочам набралось много всего, за два раза не увезти. Посуду он заранее просил не брать, дома все было.
- Эля, у тебя есть любимые вещи, которые дороги тебе как память, например, или по другой причине? - спросил Константин.
- Мой домашний халатик, я к нему привыкла и мне в нем комфортно. Простенький, но мне нравится. Ты не станешь возражать, если я буду ходить в нем?
- Нет, конечно.
- Тогда больше ничего нет, только фотографии, я их в отдельную маленькую коробочку положила.
Раздался звонок в дверь.
- Кого там еще принесло? - удивленно спросила Эльвира.
- Это, наверное, грузчики, я пригласил.
Он открыл дверь, братки Давида вежливо поздоровались с ним. Константин вытащил из коробки домашний халат, забрал маленькую коробочку с фотографиями.
- Так, мужики, забираем все вот это, - он обвел рукой кучу коробок, - и уносим на мусорку, потом свободны, спасибо.
- Как это на мусорку? - услышала и возмутилась Яна Федоровна, - это же вещи. Ты их зарабатывал, покупал? Эля, ты что молчишь, доченька? Твой муженек обычный грабитель и вор, я сейчас полицию вызову.
- Яна Федоровна, давайте мы обсудим семейные вопросы без посторонних лиц, дома меня поругаете, хорошо? - спокойно ответил Костя и кивнул головой браткам.
Они взяли по несколько коробок сразу и ушли. Солнцева старшая метнулась к ним, но Эля остановила ее.
- Не надо мама, так захотел Костя, так тому и быть.
На ее глазах навернулись слезы.
- Да что же это творится то, довел ребенка до слез, ты куда, Анатолий смотришь, - продолжала сердиться и ничего не понимать Яна Федоровна.
- Мама, это другие слезы, это слезы радости, мама.
Она ласково посмотрела на Константина, прижалась к нему.
- Ничего не понимаю, - враз остыла Яна Федоровна, - какие еще слезы радости? Толя, ты что-нибудь понимаешь?
- Мы с утра хотели поехать по магазинам и купить мне все новое. Костя мой муж и я люблю его, полюбите и вы его, мои дорогие родители.
- Извини, Костя, я же ничего не знала.
- Все нормально, Яна Федоровна, все нормально.
Вернулись братки и забрали последние коробки. Эльвира огляделась, произнесла тихо:
- Прощай, моя квартирка, прожила я здесь с первого курса университета, прощай.
Она замкнула дверь, все спустились вниз. Костя посадил вперед Эльвиру, потом усадил ее маму, отец сам сел в Мерседес. Он работал на СТО и разбирался в машинах не понаслышке.
- Такая машина, Яна, около шести миллионов стоит, - тихо шепнул он жене.
- Ничего себе, а я тут вылезла со своими тряпками, богатый муж у дочери, где только нашла такого? Ничего, расскажет потом сама.
На третий этаж они поднимались на лифте.
- Проходите, гости дорогие, будьте по-настоящему, как дома, а не в гостях. Эля покажет вам квартиру, а мне позвонить надо.
Он вернулся к родителям минут через пять, спросил:
- Паспорта с собой у вас?
- С собой, а что? - недоверчиво спросила Яна Федоровна.
- Это новый дом, в соседнем подъезде еще не все квартиры проданы, не желаете взглянуть?
- Зачем, что мы... новых квартир не видели? - спросила Яна Федоровна.
- И все-таки пойдемте, посмотрим.
- Зачем? - снова возразила мать.
- Мама, если Костя говорит, то надо делать, а не спрашивать. Привыкай к нему и прислушивайся, он плохого не предложит.
Она уже поняла, куда он клонит.
Квартира Эльвире понравилась, особенно кухня, родителям тоже.
Берете? - спросил риелтор, представляющий от агентства строительную фирму.
- Зачем? - спросила удивленно Яна Федоровна.
Эльвира дернула ее за рукав:
- Помолчи, мама.
- Берем, конечно, берем, если сможете все оформить прямо сейчас. Господа без машины - свозить, оформить свидетельство о праве собственности и привезти обратно. Сможете?
- Без вопросов, - ответил риелтор, - свозим, оформим, доставим обратно. Оплата наличными?
- Конечно, оформите на двоих, - он указал на родителей, - подождите нас у соседнего подъезда минут пять-десять, - попросил Константин.
Дома он отсчитал необходимую сумму, вручил ее Анатолию Поликарповичу.
- Поезжайте сейчас с риелтором, он оформит сделку купли- продажи, как положено, вот вам ключи от нашего дома, вы наверняка быстрее вернетесь. Нам с Элей по магазинам надо, а то у нее из одежды ничего нет. Вечером встретимся и поговорим.
- Но у нас нет таких денег, мы не сможем вернуть даже части этой суммы, - возразил Анатолий Поликарпович.
Константин нахмурился.
- Ничего возвращать не нужно, это подарок дочери вам, господа родители. Времени мало, давайте все разговоры вечером.
Родители действительно вернулись первыми, смотрели на ключи от своей новой квартиры, на свидетельство о праве собственности и не верили.
- Неужели это правда, Яна, у нас своя квартира. Кто этот Костя, что за человек такой?
- Муж нашей дочери, неужели тебе не понятно.
- Но он даже не знает нас и сразу квартиру нам купил.
- Ты сам слышал - это не он, а дочь нам квартиру подарила.
- Ты совсем дура, Яна, у Эльвиры сроду денег не было, неужели до тебя не доходит, что это Костя денег дал. А ты все наезжаешь на него. Дорогая квартира, я понимаю, ты радуйся за дочь и прислушивайся к Константину, правильно Эля сказала.
- Где это видано, чтобы дети родителей воспитывали?
- Да никто тебя не воспитывает, это уже давно бесполезно. Ты видишь, как Эля на него смотрит влюбленно, уважай Костю, больше ни о чем тебя не прошу. И не потому, что он богат, потому, что его наша дочь любит, значит и мы должны полюбить.
- Поняла я все, Толя, поняла. Меня сейчас другое беспокоит - богатые, они с девками любят покрутить. Вдруг бросит ее через год, что потом делать, где мы деньги возьмем за квартиру?
- Опять двадцать пять. Квартира теперь наша собственность с тобой, оформлена не в долг. Если бы он планировал хвостом крутить, то оформил бы хату на себя, а нам просто предложил жить в ней. Поняла или еще нет?
- Да поняла я, все поняла. За что только такое счастье Эле и нам? Даже не мечтали такую квартиру в областном центре купить. Кухня в ней больше нашей комнаты с тобой. А что будем с нашей квартирой делать?
- Продадим, конечно, она нам теперь ни к чему, - ответил Анатолий, - на эти деньги мебель купим.
Вернулись молодые. Костя три раза спускался к машине, чтобы принести все купленные вещи.
- Вот теперь можно и поговорить обо все спокойно, - радостно произнес он, - сейчас приготовим ужин с Элей, сядем за стол и пообщаемся.
Вскоре они уселись, Костя налил дамам вино, себе и свекру коньяк, предложил выпить за знакомство.
- О себе мне рассказывать особо нечего, - начал он, - я детдомовский, вырос без родителей, которых до сих пор не знаю. Закончил университет и работаю адвокатом, как и Эля. Вот, собственно, и все.
- Костя, Эльвира тоже адвокат, но таких денег у ней нет, - произнесла осторожно Яна Федоровна.
Эльвира посмотрела с интересом на мужа - что он ответит?
- Яна Федоровна, адвокаты разные бывают, все зависит от количества и качества клиентуры. Эля, например, консультирует клиентов бесплатно, а ее шеф, начальник консультации, только за приход к нему берет не меньше тысячи долларов. Но сейчас она моя жена и ее рейтинг вырастет намного, тоже будет брать с клиентов не меньше и все законно. Мы в России живем, кому-то десять рублей платят, а кому-то десять тысяч за подобное. Вы надолго к нам?
- Собирались погостить денек у дочери и обратно, а тут такие события, - ответил свекор.
- Гостите сколько хотите. Потом вернетесь, продадите квартиру свою бывшую, уволитесь с работы и возвращайтесь, дом у вас есть. Устроиться на работу я помогу.
- Я медсестра, без проблем устроюсь, а Толе сложнее, устроиться в хороший автосервис трудно, блат нужен или как сейчас говорят - связи.
- Связи есть, не переживайте.
За столом посидели недолго, устали все и рано легли спать. На следующий день родители Эльвиры уехали. Квартиру продали, с работы уволились и вернулись обратно через неделю. Пока остановились у детей, занеся в свою квартиру одежду и посуду, телевизор, холодильник, кое-то из мелочи, мебель с собой не брали. На следующий день купили мебель, ее привезли и собрали через три дня.
Теперь родители пригласили в гости детей.
- Хорошо, когда рядом есть близкие люди, - сказал за столом Константин, - я, вот, детдомовский, никогда у меня не было рядом близкого человека. Потом появилась Эля, теперь вы, ее родители. Это здорово, правда?
Дома, перед сном, Эльвира внезапно заговорила:
- Извини меня, Костя, я все время беспокоюсь за тебя, не спрашиваю, что ты делаешь у Давида. Но я боюсь, милый, он же вор в законе...
- Солнышко ты мое ненаглядное, мы с тобой сыграем свадьбу...
- Свадьбу? - перебила она Константина, - я не хочу свадьбу, родители знают, что мы муж с женой, пусть так и будет, мы тихо зарегистрируемся. Ты не против?
- Я не против, - ответил он, - завтра же все решим.
- А как быть с Давидом? - снова спросила она.
- Ни как, - ответил он, - зарегистрируемся, потом я тебе кое-что расскажу.
Они оформили законный брак через месяц, не посвятив в это никого. Родители так и считали, что они живут, как муж и жена. У Эльвиры теперь появились богатые клиенты, и она понимала, что это не без помощи Кости и того же Давида.
Как-то ближе к вечеру ей позвонил человек, не пожелавший назвать себя:
- Госпожа Дедушкина, - она вздрогнула, ее новой фамилии еще никто не знал, она не торопилась менять даже паспорт, - моя фамилия вам ничего не скажет, но я бы хотел с вами встретиться, как с адвокатом, естественно. Вы сможете подъехать ко мне домой, - он назвал адрес.
- Домой? Я не езжу домой, - ответила она.
- Меня хорошо знает ваш муж, перезвоните ему, и я жду вас по указанному адресу.
Он положил трубку. Позвоните мужу... что я ему скажу, он даже фамилии не назвал. Но она все-таки позвонила и отправилась по указанному адресу. Халупа какая-то, подумала она, заходя в квартиру, дверь которой была открыта. Никогда бы не пошла неизвестно куда, если бы не Костя, ему она доверяла всецело. Увидев мужчину, она оторопела.
- Здравствуйте, Эльвира Анатольевна, не волнуйтесь, Константин вас мне рекомендовал. Я генерал Лобановский, начальник областного МВД, Петр Сергеевич меня зовут. Проходите, пожалуйста.
Он пододвинул к ней какой-то старенький стул, Эльвира присела.
- Я знаю, что вы очень любите Константина...
- Что он натворил? Я адвокат и показаний против мужа давать не стану, можете не утруждать себя вербовкой, товарищ генерал.
Она встала и направилась к выходу. Лобановский опередил ее, встав у дверей.
- Да подождите же вы, черт бы вас побрал, заставляете бегать старого человека, вернитесь назад и выслушайте меня.
- Даже не собираюсь, от дверей отойдите, - со злостью произнесла Эльвира.
- Я же вам говорю, что не собираюсь вас вербовать, ничего мне от вас не надо, но прошу выслушать меня, всего несколько фраз, не более.
- От дверей отойдите, - упрямо повторила Эльвира.
- Да выслушай ты меня, дура влюбленная, - закричал генерал.
Она молча вернулась назад, села на стул.
- Спасибо, извините. Прежде, чем вы услышите от меня информацию, вы должны подписать вот этот документ, это подписка о неразглашении.
- До свиданья, - ответила Эльвира.
- Как же тяжело говорить с влюбленными, - вздохнул генерал, - позвоните своему мужу, пожалуйста.
Эльвира посмотрела на генерала внимательно, набрала номер:
- Костя, тут...
- Я знаю, верь ему, - сразу же перебил он ее.
- Но он...
- Я знаю, верь ему.
Константин отключил связь.
Эльвира вздохнула и поставила свою подпись.
- Вот теперь я могу говорить с вами, Эльвира. Костя не адвокат мафии, он капитан полиции, работающий под прикрытием.
- Что?
- Да, это именно так. Вы теперь законная жена и можете знать о муже многое, но не все, конечно. Говорить вам об этом с Костей тоже не надо, знайте и молчите. Даже если его в тюрьму посадят - все равно молчите. Значит так будет надо, и он скоро выйдет, не смотря на тяжесть статьи. Запомните мой телефон.
Генерал написал на листочке, она кивнула головой:
- Запомнила.
- Звоните в случае крайней необходимости, Костю не называйте. Я пойму. Костя не мог вам сказать раньше. Не знаю, наверное, вам все равно стало не легче.