- Да, о шейх, - тихо ответил я. Мне было очень больно. - Пожалуйста.
Он зыркнул на Булыжников. Они точас отошли от меня. Но боль не уходила. Я еще долго не отойду. Медленно, сморщившись, я встал со стула.
- Подожди немного, племянник, - сказал Фридландер-Бей. - Мы еще не кончили.
- Йаллах , - выдохнул я.
- Тарик, - позвал Папа. Водитель вошел в комнату. - Тарик, дай моему племяннику оружие.
- Тарик подошел ко мне и посмотрел мне в глаза. На этот раз мне показалось, что я вижу в них намек на сострадание. Такого раньше не бывало. Он вынул игломет и вложил его мне в руку.
- Что это за пистолет, о шейх? - спросил я.
Папа нахмурил лоб.
- Это, племянник, оружие, из которого был убит имам, доктор Садик Абд ар-Раззак. С его помощью ты сможешь найти убийцу.
Я уставился на пистолет как на какой-нибудь неземной артефакт.
- Как…
- Больше у меня нет для тебя ответов.
Я встал и посмотрел прямо в глаза седому старику:
- Как ты его добыл?
Папа махнул рукой. Этого мне знать не надо было. Я должен был только найти владельца.
Я понял, что аудиенция окончена. Чаша терпения Фридландер-Бея была переполнена. Я и то, как я вел расследование, довели его.
Внезапно мне пришло в голову, что он способен и солгать мне - игломет мог не принадлежать убийце. Но, возможно, для той обширной паутины интриг, что плелась вокруг него и шейха Реда, это и не было важно. Возможно, единственной важной вещью во всем этом было то, что это оружие просто назвали оружием убийцы.
Тарик помог мне выйти из машины. Я медленно уселся сзади, прижимая к груди игломет. Перед тем как захлопнуть двери, Тарик протянул мне блокировщик боли. Я посмотрел на него, но слова не шли на язык. С благодарностью я вставил чип.
- Куда тебя отвезти, шейх Марид? - спросил Тарик, садясь в кресло водителя и включая мотор.
У меня был короткий список из трех пунктов. Сначала я думал поехать домой, забраться в постель и принять медицинскую дозу соннеина, чтобы облегчить боль в руке и плече. Но я знал, что Кмузу никогда этого не допустит. Осознав это, я решил поехать к Чири и заглотить несколько порций "Белой смерти", но, посмотрев на часы, понял, что дневная смена еще не приступила к работе. Последним, но самым неприятным местом, оставался полицейский участок Хаджара. Мне нужно было проверить одну важную улику.
- Отвези меня на улицу Валида аль-Акбара, Тарик, - сказал я. Он кивнул. До знакомой части города мы добирались по длинному, ухабистому пути. Я сидел, запрокинув голову, закрыв глаза и прислушиваясь к смутному шуму блокировщиков в голове. Я ничего не чувствовал. И мой дискомфорт, и мои эмоции шунтовала электроника.
Я, наверное, погрузился в беспокойный сон без видений. Я даже не думал о том, что буду делать, когда доберусь до места.
Мой отдых прервал Тарик.
- Приехали, - сказал он.
Он остановил машину, выскочил наружу и открыл передо мной дверь. Я быстро вышел - блокировщики боли облегчали задачу.
- Я подожду тебя здесь, шейх Марид?
- Да, - ответил я. - Долго не задержусь. О, кстати, нет ли у тебя бумаги и чего-нибудь, чем писать? Не хочу тащить туда этот игломет. Но серийный номер записать нужно.
Тарик порылся в карманах и достал бумагу и ручку. Я нацарапал номер на обороте визитки какого-то иностранца и засунул ее в карман галабейи. Затем поспешил вверх по лестнице.
Я не желал наткнуться на лейтенанта Хаджара, и потому пошел прямо в компьютерную. На сей раз женщина-сержант кивнула мне. Похоже, я становился тут привычной фигурой. Я сел за исцарапанную, грязную клавиатуру и приступил к работе. Когда компьютер сделал запрос, я прошептал: "След оружия". Просмотрел несколько меню, и наконец компьютер запросил у меня серийный номер. Я вытащил визитку и зачитал комбинацию букв и цифр.
Несколько секунд компьютер думал, затем на экране вспыхнули строчки. Игломет был зарегистрирован на имя моего приятеля, лейтенанта Хаджара собственной персоной. Я уставился в экран. Хаджар? Зачем Хаджару убивать имама?
Да потому, что Хаджар был цепным копом шейха Реда Абу Адиля. А шейх Реда думал, что он хозяин Абд ар-Раззака. Но имам совершил смертельную ошибку - он разрешил мне сделать эксгумацию Халида Максвелла вопреки настоятельным пожеланиям Абу Адиля. У Абд ар-Раззака, возможно, еще осталось немного честности, потускневшей приверженности правде и законности, и за это Абу Адиль приказал его прикончить. Шейх Реда беспомощно смотрел на то, как его план избавиться от меня и Фридландер-Бея медленно распадается. Теперь, чтобы спасти свою задницу, ему придется доказывать, что он никак не связан со смертью Халида Максвелла.
На экране компьютера была еще информация. Я узнал, что игломет был похищен, что законно зарегистрирован он был три года назад. В файле был и адрес Хаджара, но я знал, что он давно уже недействителен. Куда интереснее, однако, был файл, в котором содержались все наказания Хаджара, все его ошибки и проступки, которые он совершил с тех пор, как появился в городе. Это был объемистый список всех обвинений, которые против него выдвигались, включая торговлю наркотиками, шантаж и вымогательство, за которые он никогда не был осужден.
Я рассмеялся, поскольку Хаджар так старался изъять всю эту информацию из своего персонального файла и городской базы данных по преступлениям. Он забыл об этой записи, и, возможно, она поможет вздернуть этого тупого сукиного сына.
Я только-только очистил экран, как раздался голос с сильным иорданским акцентом. Голос Хаджара:
- И сколько же тебе осталось до топора, Магрибинец? Все след ищешь?
Я крутанулся на стуле и улыбнулся ему:
- Все становится на свои места, Хаджар. Не думаю, что мне вообще о чем-либо следует беспокоиться.
Хаджар наклонился ко мне и прошипел сквозь зубы:
- Не о чем? Ты что, сляпал подписанное признание? И кому же ты собираешься пришить убийство? Своей мамаше?
- Я получил все, что мне нужно, из твоего компьютера. Я хотел поблагодарить тебя за то, что ты разрешил мне им воспользоваться. Ты славный малый, Хаджар.
- Что ты такое несешь?
Я пожал плечами:
- Я много что выяснил из данных по аутопсии Максвелла, но это оказалось неубедительным.
Лейтенант хмыкнул:
- Я же предупреждал тебя!
- Потому я пришел сюда и покопался кое в чем. Я забрался в городскую полицейскую библиотеку и нашел там очень интересную статью. Похоже, что появилась новая методика определения преступников по парализатору. Знаешь что-нибудь об этом?
- Не-а. Ты ничего не сможешь определить по следу парализатора. Он не оставляет свидетельства. Ни пуль, ни иголок, ничего.
Я решил, что немножечко приврать не помешает:
- В этой статье говорится, что каждый парализатор оставляет свой индивидуальный след в клетках тела жертвы. Ты хочешь сказать, что никогда не читал об этом? Ты плохо делаешь уроки, Хаджар.
Улыбка сползла с его лица, сменившись беспокойством.
- Ты врешь!
Я рассмеялся:
- Что я знаю обо всем этом? Как я мог наврать? Я говорю тебе - я просто прочел это в вашей собственной библиотеке. Теперь я пойду к шейху Махали и попрошу еще раз эксгумировать Халида Максвелла. Медэксперт не искал следов парализатора. Думаю, он и не знал о них.
Хаджар побелел. Он схватил меня за грудки.
- Только попробуй сделать это, - прорычал он, - и каждый добрый мусульманин в городе разорвет тебя в клочья. Я тебя предупреждаю. Оставь Максвелла в покое. У тебя был шанс. Если ты до сих пор не нашел свидетеля, значит, тебе не повезло.
Я схватил его за запястье и вывернул его. Он, наконец, отцепился.
- Даже и не мечтай, - сказал я. - Ты сейчас пойдешь позвонишь Абу Адилю и передашь все, что я сказал. Мне осталось сделать только шаг для того, чтобы очистить свое имя и положить на плаху чью-то голову.
Хаджар рванулся и ударил меня по лицу.
- Ты зашел слишком далеко, Одран, - сказал он. Он был испуган. - Убирайся отсюда и болше не возвращайся. До тех пор, пока не будешь готов признаться в обоих убийствах.
Я встал и оттолкнул его.
- Да, ты прав, Хаджар, - сказал я. За последние дни я ни разу не чувствовал себя столь же хорошо. Оставив компьютерный зал, я побежал по лестнице вниз, туда, где ждал меня Тарик.
Я приказал ему отвезти меня в Будайин. Я собирался много что сделать этим утром, но пора было позавтракать, и я подумал, что заслужил еду и небольшой отдых. Прямо за восточными воротами, на Первой улице напротив морга был ресторан "У Мелула". Мелул был, как и я, магрибинцем, у него поначалу был ресторанчик неподалеку от полицейского участка. Это было излюбленное местечко копов, и дела там шли так хорошо, что он открыл еще один ресторанчик в Будайине, которым управлял его шурин.
Я сел за маленький столик в задней части ресторана, спиной к кухне, так, чтобы видеть, кто входит. Ко мне с улыбкой подошел шурин Мелула и подал меню. Это был приземистый, коренастый человек с огромным крючковатым носом, по-берберски смуглой кожей и, если не считать жидкой бахромы темных волос над ушами, совершенно лысый.
- Меня зовут Слиман. Как ваши дела сегодня? - спросил он.
- Прекрасно, - ответил я. - Мне приходилось бывать у Мелула. И кухня мне очень понравилась.
- Счастлив слышать это, - сказал Слиман. - Я тут добавил несколько блюд Северной Африки и Среднего Востока. Надеюсь, вы их оцените.
Я несколько минут изучал меню, затем заказал большую чашку холодного йогурта, огуречный суп и жаренного на вертеле цыпленка. Пока я ждал, Слиман принес мне стакан сладкого мятного чая.
Еду подали быстро, ее было много, и она была вкусной. Я ел медленно, оценивая вкус каждого куска. В то же время я ждал телефонного звонка. Я ждал, что мне позвонит Кеннет и скажет, что, если я собираюсь провести еще одну эксгумацию, шейх Реда призовет на мою голову все муки ада.
Я поел, заплатил по счету, дал Слиману щедрые чаевые и пошел наружу. И тут я услышал, как какой-то мальчишка насвистывает детскую песенку. Я осмотрелся. После еды, со все еще включенными модиками, я не очень волновался. Я мог сам позаботиться о себе. Мне подумалось, что я должен все время это демонстрировать. И я пошел по Улице.
Вслед за первым мальчиком засвистел второй. И в его сигнале я почувствовал предостережение. Я остановился и огляделся в тревоге. Уголком глаза я уловил движение и, посмотрев в ту сторону, увидел бегущего ко мне со всех ног Хаджара.
Он поднял руку. В ней был парализатор. Он выстрелил, но лишь зацепил меня. И все равно мне пришлось пережить этот ужасный момент дезориентации, когда мое тело охватило жаром. Я упал на тротуар, содрогаясь в конвульсиях. Тело не слушалось меня. Я не мог управлять своими мускулами.
За мной на земле лежал один из мальчиков. Он не шевелился вовсе.
Глава 16
Из меня вынули блокировщики боли и положили в постель, и я отключился часа этак на двадцать четыре. Когда на следующий день я начал собирать свои рассеянные мысли, меня все еще трясло и я не мог удержать даже стакана с водой. Кмузу все время присматривал за мной, сидя в кресле у моей постели и рассказывая мне о том, что произошло.
- Ты хорошо рассмотрел того, кто в тебя стрелял, йа Сиди? - спросил он.
- Кто стрелял в меня? - изумленно сказал я. - Да Хаджар, вот кто! Прямо стоит передо мной! Разве никто больше этого не видел?
Кмузу нахмурился:
- Никто не осмелится опознать его. Похоже, только один свидетель будет говорить. Это один из тех мальчиков, что пытались предупредить тебя. Он вкратце описал преступника, но его описание почти не будет иметь значения при опознании убийцы.
- Убийцы? Значит, второй мальчик…
- Он мертв, йа Сиди .
Я кивнул. Мне было очень горько. Я откинулся на подушки и закрыл глаза. У меня было много о чем подумать. А вдруг убитым мальчиком был Гази? Я надеялся, что нет.
Несколько минут спустя у меня возникла другая мысль.
- Мне не звонили, Кмузу? - спросил я. - От шейха Реда или его прихвостня Кеннета?
Кмузу покачал головой.
- Звонили Чирига и Ясмин. Твои приятели Жак и Саид даже приходили домой, но ты был не в состоянии их принять. А от шейха Реда ничего не было.
Я глубоко задумался. Я скормил Хаджару ложь о второй эксгумации, и тот среагировал как ненормальный, даже набросился на меня с парализатором, чтобы не дать мне продолжить расследование. Полагаю, он думал, что сумеет представить дело так, будто меня хватил сердечный приступ прямо на тротуаре. Беда Хаджара была в том, что он считал себя чересчур крутым. Он не сумел довести дело до конца.
Я уверен, что он передал мои планы своему боссу, шейху Реда, но на сей раз звонков с предупреждениями от Кеннета не было. Возможно, Абу Адиль знал, что я блефую. Может, он понимал, что никакой полезной информации от повторной эксгумации Халида Максвелла я не получу. Может, он просто был настолько самоуверен, что ему было все равно.
Так закончился третий круг вокруг деревни, и на сей раз остался только один заинтересованный участник - Хаджар. В душе я был уверен, что он был виноват в обоих убийствах. Это меня не удивляло. Он убил Халида Максвелла по приказу Абу Адиля и попытался пришить убийство мне, он убил доктора Садика Абд ар-Раззака и, возможно, непреднамеренно убил невинного мальчика. Проблема была в том, что, хотя я и знал правду, у меня все еще не было ничего, что я мог бы представить в суде и сунуть Хаджару под нос.
Я даже книгу удержать в руках не мог, и потому весь день смотрел голопрограмму. Передавали погребение убитого имама, которое состоялось днем раньше, после того как он был выставлен на всеобщее обозрение в течение двадцати четырех часов. Хаджар был прав - беспорядки начались. Улицы вокруг мечети Шимааль день и ночь были забиты сотнями тысяч людей, оплакивавших имама. Некоторых из них оттеснили, и они стояли вокруг мечети, читая молитвы, и резали бритвами себе руки и лица. Толпы людей текли то в одну, то в другую сторону, несколько десятков человек убили, других затолкали или затоптали.
Все время слышались пронзительные крики с требованием отдать убийцу под суд. Я ждал, что Хаджар назовет журналистам мое имя, но лейтенант был бессилен выполнить свою угрозу. У него даже не было оружия убийства, чтобы связать подозрение с преступником. У него было только чрезвычайно шаткое случайное свидетельство. Он не представлял для меня угрозы, по крайней мере некоторое время.
Когда мне надоело смотреть передачу, я переключил головизор и стал смотреть оперу середины шестнадцатого века хиджры "Казнь Рушди". Веселее мне от этого не стало.
Вдохновение снизошло на меня как раз в тот момент, когда Кмузу принес поднос с цыпленком и овощным кускусом.
- Сдается мне, я поймал его, - сказал я. - Кмузу, не запросишь ли "Инфо" насчет телефона медэксперта и не поднесешь ли трубку к моему уху?
- Конечно, йа Сиди . - Он нашел номер и пробормотал его в трубку. Затем придержал ее так, чтобы я мог говорить и слушать.
- Мархаба , - сказали на том конце. Это был один из ассистентов.
- Да будет с тобой Аллах, - сказал я. - Это Марид Одран. Пару дней назад для меня делали аутопсию Халида Максвелла.
- Да, мистер Одран. Мы выслали вам результаты. Можем ли еще чем-нибудь вам помочь?
- Да. - Сердце мое заколотилось быстрее. - Меня слегка зацепило из парализатора в Будайине…
- Да, мы слышали. При этом же нападении был убит мальчик.
- Точно. Вот об этом я и хотел с вами поговорить. Вы провели аутопсию этого мальчика?
- Да.
- Теперь слушайте. Это очень важно. Не попросите ли доктора Бешарати сравнить рисунок распада клеток сердца мальчика с тем, что было у Халида Максвелла? Мне кажется, они могут совпасть.
- Хм. Это интересно. Но, понимаете ли, даже если и окажется совпадение, вам от этого пользы не будет. В смысле юстиции. Вы не…
- Я все знаю. Я просто хочу выяснить, верны ли мои собственные подозрения. Не можете ли попросить его провести сравнение поскорее? Я не преувеличиваю, когда говорю, что это касается жизни и смерти.
- Хорошо, мистер Одран. Возможно, он позвонит вам сегодня чуть позже.
- Не знаю, как и благодарить вас, - с чувством сказал я.
- Ладно, - сказал ассистент. - Как скажете.
Он повесил трубку.
Кмузу тоже.
- Прекрасная аргументация, йа Сиди , - сказал он. Он почти улыбался.
- Ну, мы еще ничего не знаем. Нам придется подождать звонка доктора.
Я немного вздремнул. Проснулся я от того, что Кмузу положил мне руку на плечо.
- К тебе гость, - сказал он.
Я повернул голову и понял, что могу немного управлять своими мускулами. В гостиной раздались шаги, и вошел мой юный бедуинский друг, бен-Турки. Он сел на стул возле постели.
- Ас-салаам алейкум, йа шейх , - серьезно сказал он.
Я был очень рад видеть его.
- Ва-алейкум ас-салаам, - ответил я с улыбкой. - Когда ты вернулся?
- Меньше часа назад. Я приехал сюда прямо с поля. Что случилось с тобой? Тебе лучше?
- Кое-кто стрелял в меня, но Аллах на сей раз был на моей стороне. Моему врагу придется в следующий раз целиться получше.
- Будем молиться, чтобы следующего раза не было, о шейх, - сказал бен-Турки.
Я просто развел руками. Следующий раз будет, почти наверняка. Если не Хаджар, то еще кто-нибудь.
- Теперь скажи мне, как твоя поездка?
Бен-Турки поджал губы.
- Удачно. - Он вынул какой-то предмет из кармана и положил его на одеяло рядом с моей рукой. Я взял его своими скрюченными пальцами и поднес поближе, чтобы рассмотреть. Это был пластиковый именной жетон с надписью "Сержант аль-Бишах". Так звали того наджранского ублюдка, который избил нас с Фридландер-Беем.
Я забыл, что приказал убить этого человека. Я спокойно обрек его на смерть, и все, что осталось теперь от полицейского - этот жетон. И как я себя чувствовал? Я подождал несколько секунд, ожидая, что холодный ужас заполнит мои мысли. Но этого не произошло. Порой мы так легко относимся к смерти кого-то другого. Мне было все равно. Я чувствовал только нетерпение заняться делами.
- Хорошо, друг мой, - сказал я. - Ты получишь награду.
Бен-Турки кивнул, забирая жетон.
- Мы говорили о месте, которое будет приносить мне постоянный доход. Я приехал сюда, что бы испробовать сложности городской жизни. Думаю, я смогу тут побыть немного прежде, чем вернусь к Бани Салим.
- Мы будем рады тебе, - сказал я. - Я хочу вознаградить твое племя за их безграничное гостеприимство и доброту к нам, когда мы были брошены в Песках. Я думал построить вам поселение, возможно, возле того оазиса…