И что дальше? Ползти по этой траншее, как планировалось изначально? Ну, если каким-то образом обойду кучу арматуры, попытаться можно. Приподнимаю голову и прикидываю возможные варианты передвижения. Попробуем. Продираясь мимо этих железяк, ободрал руку и пребольно стукнулся коленом, но кучу все-таки обогнул.
В самый последний момент, уже прилаживаясь ползти дальше, вдруг замечаю на фоне неба идущие от нескольких арматурин тонкие металлические проволочки. Они уходят куда-то вверх и скрываются за забором. Интересно, что за хреновина такая? На пресловутые растяжки не похоже, вряд ли кто-то стал бы ставить их так далеко. Граната ведь взрывается не сразу, так? Если бы я шел нормальным шагом, а не полз на брюхе, взрыв бы прогремел задолго до того, как я добрался до забора.
На скорость моего передвижения эта находка повлияла незначительно. Продвинувшись еще метров на пятнадцать, пролезаю в дыру под забором. Он тут обыкновенный, из поставленных стоймя и закрепленных в гнездах железобетонных плит. Что происходит на внутренней территории, эти плиты разглядеть не позволяют. Да и перемахнуть через них с разбегу получится тоже далеко не сразу.
Чуть приподняв голову, понимаю: ловить тут нечего. По одной простой причине: хорошо ощущаю слишком знакомый запах, а конкретнее – где-то рядом мертвое тело, причем не одно. Что-то я смутно представляю себе гарнизон, который не озаботился бы уборкой мертвецов с занимаемой территории. Собственно говоря, можно уже прямо сейчас разворачиваться и возвращаться назад. Живых людей в здании, скорее всего, нет. Но я столько сюда пробирался…
Встаю на колени и высовываюсь над краем траншеи. Прямо передо мной обычная полицейская машина. Стандартная раскраска, "люстра" на крыше – все как обычно. Единственное, что портит общую картину, – выбитые стекла и пулевые пробоины в дверях. Пахнет, надо полагать оттуда.
Перехватив дробовик, выкатываюсь из траншеи и быстро подбегаю к стене дома. С одной стороны меня закрывает она, а с другой – расстрелянный автомобиль. И уже с этой позиции разглядываю машину повнимательнее. На переднем сидении – труп в полицейской форме. Даже отсюда вижу вывернутые карманы. Мертвое тело свисает из окна задней левой двери. Сочувствую ребятам. Судя по пробоинам, огонь велся со стороны здания и прямо по ходу движения автомобиля. А что у нас там спереди?
Гараж, ибо ничем другим здание столь характерного вида быть не может. Вижу распахнутые ворота и какие-то бочки, раскатившиеся во все стороны. Еще раз прислушиваюсь – тихо. Ни звука шагов, ни голосов – ничего. Насколько я помню объяснения своего спутника, у таких машин желательно всегда проверять багажник: там иногда может лежать что-нибудь полезное. Но для этого надо отойти от стены и повернуться спиной к зданию, чего мне сейчас очень и очень не хочется. Ладно, оставим это полезное дело на потом, машина отсюда все равно никуда не уедет. Сначала надо в само здание заглянуть.
Разумеется, с парадного входа я в дом залезать не собирался. Осмотревшись, вижу разбитое окно. Дальше все просто. Выбрав бочку, которая ближе всего подкатилась к стене, осторожно, стараясь не шуметь, подтаскиваю ее под окно. Благо, что тащить, точнее кантовать, ее пришлось всего пару метров. Ставлю бочку на попа почти вплотную к стене, забираюсь на нее и, подтянувшись на руках, переваливаюсь через подоконник. Предварительно пришлось смахнуть осколки стекла, стараясь, чтобы они упали на землю. Так не слишком слышен звук падения стекол. Все равно какие-то мелкие стекляшки остались, и по жилетке противно проскрежетало. Фигня, главное, что не порезался.
Оглядываюсь. Я в небольшой комнате. Судя по стеллажам и шкафчикам вдоль стены, это какое-то подсобное помещение. Увидев в углу швабру и веники, убеждаюсь в этом. Дверь была не заперта и открылась достаточно легко. Выглядываю в коридор – пусто, людей нет.
Как устроено здание, я имел весьма смутное представление. Нет, мне приходилось, конечно, раньше бывать в полиции. На первом этаже у них сидит дежурный. Мимо него пройти невозможно. Там даже двери, ведущие внутрь, железные либо решетчатые. Если дежурный их не откроет, то проблема прохода становится достаточно серьезной, ибо и у него стоит толстая решетка, которую сразу не сломать.
Куда идти-то? Налево? Направо? Принципиальной разницы нет, и я иду направо. Надо сказать, удача улыбнулась мне практически сразу. Свернув за угол, оказываюсь в той самой дежурной части. А, вернее, в коридоре, который к ней ведет. Дверь в его конце распахнута, и видна пресловутая решетка. И опять тишина.
Держа наготове дробовик, выглядываю из-за двери. Да, тут шуметь, пожалуй, некому. На полу лежат сразу несколько тел. Как в форме, так и в гражданском. Судя по следам от пуль на стенах, выбитым стеклам и осыпавшейся штукатурке, бой тут был жарким. На полу рассыпано великое множество стреляных гильз. На полу не видно никакого оружия. Карманы у всех мертвецов вывернуты, а двое полицейских лежат вообще в одних рубашках. Ведущая внутрь дверь распахнута. И запах. Трупный запах заполнил все помещение: тела лежат тут достаточно давно.
Стараясь не задеть ни одного покойника, пробираюсь к двери. Под ногами хрустят гильзы. Войдя внутрь, сворачиваю в сторону комнаты, где сидит дежурный. Именно здесь, как говорил Иван, обычно хранят оружие и боеприпасы. Хранили. Стоя на пороге комнаты, вижу распахнутые дверцы сейфов и железных шкафов. Полагаю, здесь искать нечего. Все вынесли подчистую. Бросив мимолетный взгляд на расстрелянный пульт телефонной связи, иду в сторону лестницы на второй этаж.
Распахнутые двери, разбитые шкафы и вывернутые ящики столов. Слава богу, мертвецов наверху не так много. Нашел четверых. Из них только один был полицейским. Трое были одеты в гражданскую одежду.
Дойдя до самого верха, присаживаюсь на ступеньку. Надо несколько минут отдохнуть. Я, наверное, никогда в жизни не видел такого количества погибших сразу. Нет, вру. В моем доме их лежало, пожалуй, не меньше. Но там не было этого запаха, только в квартире, где я прятался. А здесь он повсюду. Даже стены им пропитаны.
Живых тут нет, это совершенно очевидно. Как и то, что дом планомерно обыскали сверху донизу. И вычистили все, что могло представлять хоть какой-то интерес. Вывернули карманы даже у своих, тех, что были в гражданке. Да уж, это зрелище мне будет долго сниться.
Уже спокойнее, не озираясь на каждый звук, спускаюсь вниз. По пути прихватываю из одного кабинета небольшой ломик, я его сразу приглядел. Таскать его с собой, разумеется, никто не собирается, у меня для этого есть более удобный инструмент. Но ломик нужен мне здесь и сейчас, бежать за инструментом к рюкзаку не очень хочется. Да, в багажник машины можно попасть и через салон. Для этого достаточно снять спинку заднего сидения. Разок мы уже помогали так одному моему знакомцу, у которого сломался замок багажника. Но здесь на заднем сидении – труп. И мне не очень хочется возиться в тесноте по соседству с мертвым. Проще уж багажник сломать. Машина эта все равно больше никогда никуда не поедет.
А мой спутник был-таки прав! Спустя несколько минут труда я ухитрился отогнуть крышку багажника настолько, что удалось туда заглянуть. При свете дня вижу там поблескивающий металл. Продолжаю орудовать ломиком и безжалостно курочить автомобиль. Наконец что-то щелкает, и исковерканная крышка багажника откидывается вверх. Внутри лежит автомат. Не такой большой, как наши, с коротким стволом и складным прикладом. А под ним – тяжелая черная жилетка. Это, как я понимаю, бронежилет. Приходилось видеть подобные вещи на полицейских. А раз так, где-то должна быть и каска, но вот ее я как раз и не нахожу. Что ж, будем рады и таким находкам.
Бронежилет оказался офигительно неудобным и очень тяжелым. Как они вообще в нем ухитряются ходить по нескольку часов! Кое-как я его все-таки надел, поклявшись немедленно скинуть эту тяжесть, как только доберусь до Ивана. Ему подобное одеяние привычно, пусть его и таскает. А вот автомат заберу себе. Он не такой большой, как тот, что у меня есть, а патроны к ним одинаковые. Меньше груза – больше пройду.
Мой спутник, наверное, все жданки съел. Так что когда я появляюсь в проеме двери, он обрадовано вскакивает мне навстречу.
– Ну что там?
– Жопа! Полон дом мертвяков. Во дворе стоит "десятка" – хоть макароны через нее отбрасывай! Что твой дуршлаг. И в нем двое покойников. Это я нашел в багажнике, как ты и говорил.
– Номера не запомнил?
– Э-э-э… Одиннадцать-сорок восемь, по-моему.
– Петрович это, взводный наш, его автомобиль. А погоны у убитых не видел?
– Слушай, мне вот как-то точно не до этого было! Запашок там, скажу я тебе. Есть желание – сходи сам и посмотри. Стрелять там некому, здание вывернули наизнанку и вынесли оттуда, по-моему, даже лампочки. Полтора десятка мертвяков – вот и все его обитатели.
Полицейский садится прямо на пол.
– Бля… Ребята, ребятушки… Куда теперь идти? Делать чего?
– Ну, тут я тебе не советчик. Сколько вообще у вас народу было?
Он на некоторое время задумывается. Потом поднимает голову.
– А ты прав! Только наших ребят больше двух десятков было. Машин несколько штук, а ты только одну видел. Петрович раньше уехал, его по рации вызвали. А опосля той самой вспышки какие-то машины позаглохли внезапно. Только те, что в этот момент не работали, – они и завелись. Да и то с десятого раза. Вот он тогда один, с водителем только, и рванул, не стал никого ждать. Говоришь, они в машине оба?
– Да, никто даже выйти не успел.
– Значит, управление захватили еще до этого. Ну, в смысле, до того как наши туда отправились. Во дворе их нет, значит, машины во двор не заезжали.
Он поднимается на ноги и начинает кругами ходить по комнате. Потом останавливается и поворачивается ко мне.
– Слушай. Есть еще один вариант. Тут совсем рядом. Ну, километра полтора. Давай туда сходим, хорошо?
Я даже не успеваю ничего ответить, как со стороны управления раздается какой-то скрежещущий звук. Мой товарищ бросается к окну и хватает автомат. Я быстро бегу к своим пожиткам и навьючиваю на себя рюкзак и трофейный мешок. Иван сказал, что такой вещмешок называется "сидором". Подхватываю найденный в машине автомат и быстро возвращаюсь в комнату. Мой спутник стоит, прижавшись к стене, и осторожно выглядывает в окно. Принесенный мною бронежилет он уже надел и все лямки затянул. Когда только успел-то? Вообще, он мужик явно крутой и умеет многое. Так что ничего удивительного в этом нет.
– Там ходит кто-то. Я только что людей видел.
– Так это, может, ваши вернулись?
– Нет, форма не наша. В смысле, не русская. Да и оружие тоже.
Не подходя к окну, пытаюсь что-то разглядеть. Но вижу только отблеск в окне верхнего этажа.
– А кто там наверху лазает?
– Где?
– А вон, в угловом окне, справа, – протягиваю руку показать.
Что-то внезапно бьет в пол и с противным визгом отлетает в угол. Я даже не успеваю испугаться. Иван, громко выругавшись, вскидывает автомат и короткими очередями куда-то стреляет. А я стою, как лопух, посреди комнаты. Что это было?
"Балбес! В тебя только что стреляли!" – опять ехидно комментирует мой внутренний голос. И только после этого я шарахаюсь в угол. Вовремя!
На этот раз от пола отлетает какая-то огненная полоса и врезается в стену. Но и здесь она не успокаивается, а, отрикошетировав еще и оттуда, вылетает в окно.
– Дверь! Дверь держи!
Зачем ее держать?
– С улицы идут, с улицы!
Так к нам кто-то идет? Впрочем, судя по тому, что влетает в окна, эти товарищи явно не с пирогами направляются. Вскидываю дробовик и бросаюсь к двери. Успеваю сделать всего несколько шагов, как она на моих глазах вдруг покрывается каким-то волдырями, и от нее летят щепки. Так это пули! По ней стреляют! Хорош бы я был, если бы подбежал к двери поближе.
Ну, раз неведомые гости не стесняются лупить по ни в чем не виноватой деревяшке из автоматов, то мне никто не препятствует по ней чем-нибудь шарахнуть. Пусть не спешат в нее входить – это небезопасно. Выбор не сильно велик, автомат висит за спиной, пистолет в кармане, а вот дробовик – в руках. Вскидываю ружье, навожу его прямо в центр двери и нажимаю на спуск. Прямо в этот момент дверь распахивается. В светлом прямоугольнике дверного проема появляется темный силуэт. Мой палец продолжает тянуть спусковой крючок. Все же выстрел из ружья крупного калибра звучит намного громче автоматной трескотни. Особенно в закрытом помещении. Так что по ушам прилетает очень неслабо!
Первые два патрона у меня по обыкновению картечные. Впрочем, на такой дистанции это уже не важно. Дверной проем внезапно становится пустым. Только на мгновение. В следующую секунду там возникает новый силуэт. Мой дробовик самозарядный. Мне не надо дергать цевье, перезаряжая оружие. И следующая порция свинца улетает в направлении входа с аналогичным эффектом – незадачливого визитера выносит на улицу. Там что-то бухает, и в помещение начинают заползать клубы белого дыма.
– Валим отсюда нахуй!
Да я как бы и не против, давно пора!
Каким чудом мы оторвались от погони, плохо представляю. Наверное, надо сказать спасибо моему товарищу. Он словно преобразился во время боя. Даже про раненую ногу забыл. Дергал меня, толкал, пинал, заставлял куда-то бежать. Я тоже стрелял. В основном, из дробовика. Когда кончились патроны, не успев его перезарядить, выпустил несколько очередей из автомата. Вот уж не ожидал, что он будет так брыкаться и прыгать в руках! Сомневаюсь, что я в кого-нибудь попал. Напугал – да, это вполне возможно.
Теперь мы сидим в каком-то подвале. Иван совершенно выдохся, плюхнулся прямо на пол у стены и, казалось, вообще отключился. Выбрав место напротив входа, опускаюсь на холодный бетон. Пошарив по карманам, достаю пригоршню патронов и начинаю машинально заряжать дробовик. Я тоже очень устал. И если прямо сейчас у входной двери затопают чужие ботинки, сомневаюсь, что у меня хватит сил подняться на ноги. Что ж, буду стрелять прямо в дверь.
– Что значит, вы не знаете, с кем вели бой? Рассмотрели, что это были за люди? Форма? Вооружение? Численность?
– Небольшая группа, сэр. Не более трех-четырех человек. Крамер в оптику засек одного из них. И, похоже, подстрелил. В ответ открыли автоматный огонь, изуродовали винтовку и ранили самого. Группа прикрытия тотчас же выдвинулась к зданию, взломала дверь и предприняла попытку входа внутрь, но там их ждала засада. Судя по использованному оружию, это "Дикие". Стреляли из дробовика, с короткого расстояния, практически в упор. Один из наших парней был убит на месте, второй серьезно ранен. Мы применили дымовые гранаты и под их прикрытием вошли в здание, но там уже никого не было. Противник отступил и, отстреливаясь, скрылся в глубине жилой застройки. Там такой лабиринт, сэр!
– Вы хотите сказать, что погоня не дала никаких результатов?
– Если не считать еще двух раненых. Там оказался один чертовски меткий стрелок из автомата. От пуль калибра 7,62 легкая броня не защищает. Сложилось впечатление, что нас сознательно заманивали в засаду. Выстрелы звучали отовсюду, картечь, дробь и автоматные пули летели с самых разных направлений. Не исключаю, что противник имитировал отступление, чтобы втянуть нас поглубже в незнакомый район. В сложившейся обстановке я не мог продолжать преследование.
– Очень прискорбно, Джимми. Очень прискорбно. Мы несем совершенно неоправданные потери.
Глава 9
Наверное, я уснул. Или забылся. Не помню. В чувство меня привел Иван. Он присел рядом со мной и толкнул в бок.
– Радикулит не боишься схватить?
– Чего?
– Болячка такая есть, когда спина болит. Прислонись спиной к холодному камню, друг Радик тотчас же в двери постучит.
Невесело усмехаюсь.
– Дожить бы до того момента.
– Это ты точно сказал. Шанс помереть молодым и здоровым у тебя всегда есть.
– У тебя тоже.
Мой собеседник внезапно улыбается.
– А вот хер! Ну, во-первых, я уже не совсем молодой и далеко не здоровый, – кивает он на свою ногу.
– Кстати, как нога-то у тебя?
– Не поверишь. Вчера, пока бегали, я о ней вообще не вспоминал! А вот сегодня ноет, подлюка, хоть святых выноси.
– Так давай перевяжем. Пакет этот и хлоргексидин у меня остался.
– Надо было тебе еще из машины аптечку прихватить, там в багажнике всегда лежит.
– За чем же дело? Сходи и принеси.
Смех в темном подвале звучал как-то сюрреалистически. А ногу я ему перевязал. Вот только вылезать на улицу не хотелось никому. Пошарив в своих мешках, добываю оттуда круг колбасы. Тот самый, что был взят в сидоре дознавателя. Увидев такое лакомство, мой спутник изумленно крякает.
– Ну ни хуя себе деликатес! Где ж ты его раздобыл?
– У твоего старого знакомца, которого ты по дружбе прикладом охреначил.
Полицейский качает головой.
– Любил же, падла, пожрать! Ладно, режь ее, не пропадать же добру.
А когда в моих руках появляется простенький нож с деревянной рукояткой, Иван вдруг замолкает. Смотрит на меня каким-то странным взглядом.
– Ты это… Ты им колбасу резать собираешься?
– Вообще-то в носу поковырять хотел, но можно и колбасу порезать.
– Убери его. Лучше руками поломай.
– Да что такое-то? Нож как нож.
– Этим самым ножиком та скотина из людей кровь выпускала. Не углядел я его, а то бы по назначению еще тогда применил. Выбрось эту хреновину к такой-то матери!
– Ну уж нет. Трофей. Пусть напоминает о некоторых неприятных моментах. Ну, если такой вот деятель мне еще раз на дороге встретится…
Мой спутник понимающе ухмыляется и одобрительно хлопает меня по плечу. А вот теперь можно спокойно пожрать.
После еды ожидаемо потянуло в сон. Но мой товарищ спать не стал, вместо этого снял и осмотрел принесенный мною бронежилет. Оказалось, что эта тяжелая хреновина как минимум дважды спасла его от серьезных неприятностей. На грудной пластине виднеется след от пули. Вскользь, но если бы на нем этого жилета не оказалось, там бы его побегушки и закончились. Еще один след от пули отыскался на спине. Когда и как в него попали, ни он, ни я вспомнить не смогли. Но судя по следу, как авторитетно высказался Иван, попали в него, скорее всего, из пистолета. Эта пуля пластину не пробила.
– А ты вообще здоров бегать! – одобрительно кивает он в мой адрес. – Я тебя в какое-то время даже из виду потерял. Только и слышал, как ружье твое бабахает. Кстати, ствол действительно неплохой.
– Ну, да. Я когда около двери сидел, там какое-то тело нарисовалось. Так его в проем аж вынесло.
– И не удивительно. Человечество еще не придумало ничего более страшного для боя на ближней дистанции, чем обрез двенадцатого калибра. А у тебя даже не обрез, а полноразмерное ружье. Так лупанет, что зубы через жопу вылетят!
А вообще неожиданный бой нанес нам существенный материальный ущерб. Где-то там, в домах и на улице, остался подобранный еще в столкновении со "спасателями" автомат. Пришлось бросить и трофейные ружья: они мешали бегать. К автомату полицейского осталось около десятка патронов. Один магазин сохранился в неприкосновенности у меня. Я просто не успел перезарядить коротыша, как обозвал мое оружие Иван, так и бегал с незаряженным автоматом. Сменил магазин я только сейчас. Ну, и еще кое-какое добро пришлось побросать. Так что вся выгода от вчерашнего похода в здание управления – это бронежилет Ивана и коротыш у меня. Такие операции в будущем лучше не проводить.