- Свистнул у водителя. Четыре штуки. Я бы предложил тебе пару, но, боюсь, после табака ты не почувствуешь их вкуса.
- Грязная свинья!
Бёртон оскалился.
- И не строй мне свою отвратительную гримасу, - посоветовал Уэллс. - Иначе ты выглядишь таким чудовищным Мефистофелем.
- Ты напоминаешь мне кого-то.
- Кого?
- Не помню.
Он пошли дальше, военный корреспондент ловко скакал на костылях.
- Напомни мне, почему мы атакуем Тангу, - сказал Бёртон.
- Во-первых, - ответил Уэллс, - мы пытаемся вернуть себе все порты; во-вторых, мы хотим разграбить немецкие запасы; и, наконец, самое важное - мы считаем, что здесь скрывается командир Shutztruppe, генерал-майор Пауль Эмиль фон Леттов-Форбек, и нам бы очень хотелось поставить точку в его жизненном пути. Этот человек - настоящий демон. Как военный гений он соперничает с Наполеоном!
К тому времени, когда они добрались до первого из коттеджей Кальтенберга, оба истекали потом.
- Помнишь, что такое снег? - пробормотал Уэллс, когда они вышли из-под акаций и вошли в деревню. - Я бы все отдал за то, чтобы сесть на санки, съехать с горы и опрокинуться в сугроб у подножья. - Внезапно он остановился и тихо сказал. - Ричард.
Бёртон тоже взглянул в проход между двумя коттеджами и увидел тело аскари в британской форме. Они подошли и проверили труп. Через все лицо африканца шла рваная рана, кожа по обе стороны он нее раздулась и сморщилась.
- Укус ищейки, - заметил Уэллс. - И он умер совсем недавно, я бы сказал.
- Берти, это была глупая мысль. Мы должны были остаться с колонной.
Уэллс покачал головой.
- Военный корреспондент должен все замечать и обо всем сообщать, Ричард. Когда мы доберемся до другого конца деревни, ты поймешь, что такого вида на Тангу больше нет. Оттуда мы увидим намного больше, чем из колонны. Не говоря уже том, что там мы почти наверняка останемся в живых.
Внезапно тишину прервал скрипучий шорох, похожий на стрекот саранчи, но неприятно громкий и угрожающий.
- Хмм. Быть может, я ошибся, - добавил Уэллс, широко раскрыв глаза. - Откуда этот шум?
- Не знаю.
Они вышли из прохода и немедленно увидели ищейку, неуклюже вывалившегося из одного из коттеджей, мимо которого они уже прошли. Жуткая тварь - переплетенье колючих щупалец и хлещущих в воздухе усиков. В середине пульсировал красный мясистый цветок, из которого в воздух поднимались два очень длинных побега, покрытых шипами. С пронзительным треском они терлись друг о друга - ужасное яростное движение! Извиваясь, растение катилось вперед на узле из спутанных белых корней - и очень быстро.
- Бежим отсюда! - крикнул Бёртон. - Бросай костыли, Бёрти! Я тебя понесу!
- Но...
Уэллс больше не успел ничего сказать. Бёртон вышиб из его рук костыли и вскинул невысокого человека на плечи. Тяжело топая сапогами, он побежал.
- Черт побери! - выдохнул он. - Алджи был намного легче!
- Кто?
- Гмм. Алджи. Бисмалла! Ты заставил меня его вспомнить! Как, ко всем чертям, я мог забыть его?
- Не знаю и как раз сейчас мне наплевать. Беги!
Бёртон, изо всех сил работая ногами, почувствовал, как загорелись мышцы бедер, а ищейка быстро догонял его.
- Совсем близко! - проверещал Уэллс.
И тут знаменитый исследователь увидел приоткрытую дверь дома, мимо которого он пробегал. Свернув туда, он проскочил внутрь, сбросил Уэллса на пол и захлопнул за собой дверь. В то же мгновение ищейка с ужасной силой ударился об нее, так что рама вокруг замка треснула. Бёртон быстро поставил на место верхние и нижние задвижки. Шипы впились в дерево снаружи.
- Дверь долго не продержится. Как ты?
- Приземлился на ногу, - простонал Уэллс.
Бёртон помог военному корреспонденты подняться.
- Пошли наверх. Бог мой, голова! Воспоминания ошарашили меня!
Он подставил Уэллсу плечо, они поднялись по лестнице и вошли в спальню. Остальные комнаты, как оказалось, были превращены в кладовки.
Снизу доносился грохот беснующихся щупалец. Бёртон тяжело дышал. Опустив Уэллса на кровать, он, пошатываясь, подошел к стене, оперся на нее спиной и прижал ладони к глазам.
- Алджернон, - прошептал он, потов взглянул вверх, по его щекам текли слезы.
- Что? - спросил его низкий корреспондент.
Бёртон не ответил. Он глядел за друга, в зеркало на туалетном столике, и оттуда на него посмотрело совершенно незнакомое лицо. Он упал в его черные, наполненные отчаянием глаза, и его переполнило такое всепоглощающее чувство потери, что сознание начало раскалываться.
- Ричард! - рявкнул Уэллс. - Эй!
Комната вернулась на место.
- Где я? - выдохнул Бёртон. Он чувствовал себя опустошенным и разбитым.
Уэллс молча указал на окно.
Со всхлипом вздохнув, Бёртон подошел к окну и тут же отшатнулся, увидев колючую лозу, ползущую по стеклу.
- Управляемая и ускоряемая эволюция, - заметил военный корреспондент. - Еще одна непродуманная чудовищная идея евгеников. Когда-то эта штука была человеком в экипаже. А теперь погляди на этого дьявола! И кто такой этот Алджи?
- Алджернон Суинбёрн.
- Поэт? Да, конечно, ты же знал его, верно?
- Он был... да... моим помощником.
- Неужели? И в чем?
- Не имею понятия. Но я помню, что вынес его из огня на плечах.
- Огонь - это то, что нам сейчас надо. Единственный способ уничтожить ищейку. Отойди подальше от окна, Ричард. Стебли вполне способны проломить стекло.
Бёртон быстро отступил назад. Он оглядел комнату - мебель, картины, украшения. Везде кишели муравьи и тараканы. И даже это что-то пробудило в его памяти, изнутри выплыло имя "Ригби", потом погрузилось обратно.
- Мою ногу гложет адский огонь, - пожаловался Уэллс.
- Оставайся, здесь, я пошарю в другой комнате, - ответил Бёртон. Он вышел на плошадку, потом в комнату за ней. Уэллс сел и стал массировать правое бедро.
Громкий треск внизу - парадная дверь треснула, не выдержав непрерывной атаки ищейки.
Бёртон вернулся.
- Нашел что-нибудь? - спросил Уэллс.
- Целую бутылку. - Бёртон показал сосуд с широким горлышком. - Скипидар.
Уэллс вытащил что-то из кармана пиджака.
- Коробка с четырьмя спичками. Меняю на две ириски.
- Идет.
Бёртон подошел к окну, поставил бутылку на пол, взялся двумя руками за раму и изо всех сил потянул ее вверх. Она громко заскрежетала и заклинила, поднявшись не более, чем на фут.
- Берегись! - крикнул Уэллс.
Исследователь отшатнулся от окна, а два молотящих по воздуху стебля прорвались через стекло и дерево, обдав обломками обоих людей. Колючие придатки стегали по комнате, разнося на куски мебель и оставляя длинные глубокие выемки на стенах.
Уэллс, не думая, бросился обратно на кровать, схватил тонкий матрас и обмотал его вокруг себя. Потом вскочил на ноги и метнулся к окну, истошно закричав, когда боль ножом ударила по его раненой ноге. Наступив на стебли, он прижал их к полу. Они брыкались и извивались под ним, ударяя по матрацу и кромсая его на куски.
- Быстрее, черт побери! Я не удержу их долго!
Бёртон прыгнул к бутылке, катавшейся по полу, поднял ее и отвинтил пробку. Не в состоянии протиснуться мимо Уэллса, стоявшего прямо у окна, он просунул руку сбоку от него и вылил скипидар, молясь Аллаху, чтобы он попал в цель.
- Спички, Бёрти!
- Я уронил чертову коробку!
Хлопковая обивка матраса лопнула на всю длину, в воздух полетел конский волос. Один из стеблей стегал и стегал, ударяя по телу корреспондента.
Бёртон, заметив коробок спичек, лежавший на полу, бросился к нему. Он полз и катился по битому стеклу.
- Нашел? - крикнул Уэллс.
- Да!
Внезапно Уэллс закрутился и упал - длинные стебли резко дернулись и выскользнули из комнаты.
Шум внизу прекратился.
Бёртон, с изумленным выражением на голове, стоял и внимательно глядел в окно. Стеблей было не видно. Он осторожно перегнулся через подоконник и заглянул вниз.
Ищейка стоял внизу, дрожа и дергаясь, как будто кем-то схваченный.
- Что с ним случилось? - пробормотал исследователь.
Вынув спичку из ящика, он чиркнул ей, поджег кусок разорванной хлопковой обивки и бросил горящую ленты на растение, которое мгновенно взорвалось огнем.
Бёртон изумленно смотрел, как пламя стало синим, потом желтым и, наконец, превратилось в тонкий столб черного дыма.
Он повернулся и начал было говорить, но сообразил, что Уэллс потерял сознание.
- Бёрти, как ты?
Военный корреспондент дернулся и застонал.
Отбросив остатки разорванного матраса, Бёртон помог Уэллсу встать. Форма Уэллса была разорвана и усеяна кровавыми пятнами.
- У тебя идет кровь, Бёрти.
- Ничего серьезного, - кашлянул его друг. - Из тебя, кстати, тоже. Он умер?
- Да. Однако очень странно. Похоже, он потерял контроль над собой прежде, чем я сжег его. Пошли отсюда.
Хромая, они вышли из спальни, спустились по лестнице, открыли истерзанную дверь и вышли на улицу.
Ищейка уже превратился в угасающий костер.
- Подожди здесь, Берти, - сказал Бёртон. - Я принесу твои костыли.
Он нашел их там, где бросил, и вернулся вместе с ними.
- Ты сделал в точности то, что сделал бы он, - сказал исследователь, отдавая костыли Уэллсу.
- Он? Кто?
- Алджернон Суинбёрн. Он был самый бесстрашный человек из всех, кого я знал.
- Тогда ты попал пальцем в небо. Я был полумертв от страха.
- Ты хороший парень, Берти.
- В память о нем?
- Я еще не знаю. Может быть, в ней будет совсем о другом. Трудно сказать. Она идет скорее отсюда, - он постучал себя по середине груди, - чем отсюда, - он коснулся пальцем головы. - Может быть, в этом будет больше смысла, когда я закончу.
И он ушел из обсервационной палубы.
Бездонные глаза Бёртона заметили на горизонте линию океана.
- Поэмы, которые сам поэт не может понять. Сны, которые спящий не может расшифровать. Загадка на загадке. И Ткач станок усердно крутит. В нем Человек - ткань и уток. Но есть ли цель его усилий? Черней чем ночь труда итог…
Прошел час, а он все еще стоял, неподвижный, погруженный в мрачные мысли.
- Сэр Ричард, - тихо сказал кто-то позади него. Он повернулся и увидел капитана Лоулесса. - Вы чувствуете вибрацию под ногами?
- Да, - ответил Бёртон. - Что-то случилось с кормовыми моторами?
- А, вы уже слышали. Они работают несогласованно с носовыми и слишком сильно толкают нас вперед. Если мы не сможет отрегулировать скорость, мы закончим наше путешествие значительно раньше расписания, но корабль почти развалится на куски от вибрации и не сумеет вернуться в Англию. Мне бы очень не хотелось застрять в Занзибаре. Сейчас я собираюсь спуститься вниз и узнать, может ли мистер Гуч пролить свет на это дело. Не хотите ли пойти со мной?
Бёртон кивнул, и спустя несколько минут они нашли Дэниела Гуча в инженерном отсеке за топкой. Он снял большую металлическую пластину с пола и, стоя на коленях, всматривался в обнаженное нутро машины. Услышав, как вошли два человека, он сказал:
- Исчез подшипник люльки мотора.
- Что?
- Подшипник люльки. Это такое металлическое кольцо, двенадцать дюймов в диаметре, находящееся на зубчатом механизме и масляных шарикоподшипниках. Он - основной компонент системы синхронизации моторов. На корабле их четыре, и каждый управляет четырьмя летными пилонами. Один из них исчез. Кто-то снял его.
- А, так вы предполагаете, что это саботаж? - спросил Лоулесс.
- Да, сэр.
- Кто-то из команды?
- Очень вероятно, сэр.
Бледно-серые глаза Натаниэля Лоулесса сузились. Он сжал кулаки и обратился к Бёртону.
- Мне очень не нравится мысль, что кто-то из моих людей саботажник, сэр Ричард. И еще я не понимаю - почему кто-то хочет помешать вашей экспедиции?
Бёртон так резко сжал зубы, что они клацнули. Он взглянул на Гуча, который встал на ноги и стоял, положив металлические руки на плечи, потом повернулся к Лоулессу.
- А что вы вообще знаете о моей экспедиции, капитан?
- Только то, что вы собираетесь обнаружить истоки Нила. Мистер Брюнель приказал мне перенести вас и ваши припасы в Занзибар. И, насколько я знаю, правительство взяло на себя финансирование всей экспедиции. Есть что-то еще?
- Да.
- Тогда я прошу вас рассказать мне. Можете рассчитывать на мое полнейшее молчание. Мистер Гуч, не оставите ли нас наедине, пожалуйста?
- Не беспокойтесь, капитан, - сказал Гуч. - На борту корабля вы имеете право приказывать мне, но, как технологист, я занимаю более высокое положение и, так получилось, знаю все детали. Прошу прощения, что держал их от вас в секрете, но наше начальство считает, что некоторые аспекты экспедиции должны оставаться сугубо секретными.
Лоулесс какое-то время переводил взгляд с одного на другого.
- Все это очень хорошо, но если Орфей в опасности, я имею право знать, почему.
- Согласен, - сказал Бёртон. - Откровенно говоря, сэр, хотя я действительно собираюсь найти истоки Нила, это второстепенная задача. Главное - найти и вернуть черный алмаз, известный как Глаз нага. И, я уверен, именно этому пытается помешать прусский шпион по имени Цеппелин.
Глаза Лоулесса расширились.
- Неужели вы говорите мне, что наш саботажник - прусский агент?
- Да, скорее всего. Я бы сказал, что он нанят Цеппелином для того, чтобы мешать нам.
Лоулесс пробежал пальцами по коротко подстриженной белой бороде, его глаза сверкнули.
- Я протащу ублюдка под килем!
- Не уверен, что это возможно на винтокорабле, - пробормотал Гуч.
- Еще как возможно, черт побери!
- Сначала надо поймать его, - заметил Бёртон.
- Кстати, джентльмены, - сказал Гуч. - Не кажется ли вам странным, что, если саботажник собирался заставить нас опоздать, он действовал в точности наоборот - заставил нас лететь быстрее, хотя и ценой разрушения корабля? В результате мы окажемся в Занзибаре значительно раньше, чем собирались.
Бёртон нахмурился.
- Хороший вопрос, мистер Гуч. Очень хороший вопрос.