* * *
Рецидивист Сидоров на первый взгляд выглядел настоящим интеллигентом: умное лицо, аккуратный, хоть и поношенный пиджак, тонкие очочки на носу…
– Рад, что вы уделили мне время, домовой Стравински, – он отвесил церемонный поклон. – Доброго вам дня. Премного благодарен, что вы нашли минутку, чтобы меня посетить.
И поправил очки на переносице.
– Доброго, – буркнула я, неприязненно разглядывая щуплого вора.
Не зря он получил прозвище "Профессор". Манеры, лексикон и начитанность выдавали образованного человека.
На самом деле Сидоров когда-то был доцентом, но его сгубила страсть к коллекционированию. Тогда еще совсем молодой преподаватель увлекся древними артефактами и однажды так захотел иметь уникальное колечко, что свернул на кривую дорожку… И стремительно покатился вниз.
На мелочи он не разменивался, отдавая предпочтение магическим штучкам, с которыми обращался просто виртуозно. Чистокровный человек, он, тем не менее, каким-то шестым чувством ощущал нечеловеческую магию и даже умел с ней как-то договариваться.
Его не трогали охранные чары, не замечали стерегущие горгульи, не видели кристаллы видеозаписи. Редкий талант, самородок… но толку-то от него!
– У нас мало времени, – деловито сообщил Сидоров, одергивая полы кургузого пиджачка.
– Да уж, – согласилась я, прикидывая про себя план действий на сегодня.
Надо бы узнать в архиве насчет господина Немо, потом навестить Ярого – объяснение вчерашнего визита он явно состряпал на скорую руку… Но сначала дождаться Мердока и поделиться наконец с ним своими соображениями и догадками. Я не рискнула откровенничать дома – у Розочки сегодня выходной, и с нее сталось бы подслушивать наши разговоры.
– Я хотел вас попросить, – тем временем говорил Сидоров, и я заставила себя встряхнуться.
Сейчас я с ним быстренько разберусь и мотнусь домой за Мердоком. А там уже определимся.
– Слушаю, – я с сомнением посмотрела на рецидивиста.
Даже если бы я от души хотела ему помочь, что реально я могла сделать? МакНаг – следователь, а я всего лишь домовой. Советоваться со мной он не обязан, отчитываться тем более.
И вообще, я же не адвокат! Это они защищают даже заведомо виновных. Я же, хвала Неназываемому, могу сама выбирать, за кого заступаться.
Сидорова, если честно, совсем не жаль. И лишние проблемы на вверенных моему попечению улицах тоже ни к чему.
Тем более что я догадывалась, о чем он попросит.
– Я слышал, вы помогли тому тролленку, – не обманул моих ожиданий Сидоров. – А я ведь тоже невиновен!
– Ну да, – хмыкнула я.
– Именно! – он поднял тонкий палец. – В общем, вы не могли бы связаться с адвокатом Плевалкой?
– Ну вы и наглец! – с некоторым даже восхищением усмехнулась я. – Целое представление разыграли, и ради чего? Вам же положен бесплатный адвокат.
– Так то бесплатный! – Сидоров патетично воздел руки. – Разве они станут работать на совесть? А вот Плевалка – совсем другое дело! Понимаете?
– Нет, – я покачала головой, но Сидоров не собирался принимать отказа.
Он с неожиданной прытью подскочил ко мне, схватил за руку и заныл:
– Ну что вам стоит? Хоть попробуйте, домовой, а?
Я отрыла рот – и закрыла, почувствовав, как в мою ладонь скользнула сложенная во много раз бумажка.
– Ладно, – нехотя согласилась я. – Попробую. Но ничего не обещаю.
– Благодарю! – просиял он и, отступив, приосанился. – Я знал, что вы так этого не оставите!
Я кивнула и, сгорая от любопытства, торопливо попрощалась…
Развернуть записку я рискнула только на полпути к дому.
"Меня подставил водяной, – было там выведено каллиграфическим почерком. – Он хотел подрядить меня на какое-то дело. Намекал на…"
И три пляшущих человечка вместо имени.
* * *
Первый порыв – вернуться и устроить Сидорову допрос с пристрастием – я подавила не без труда.
Это неопытного пацана можно взять на испуг, а рецидивист просто так откровенничать не станет. Свои условия он уже назвал и вряд ли от них отступится.
Хотя зачем Сидорову Плевалка, если он пообещал все признать?
Ладно, это не мои проблемы. Пусть сам выкручивается.
Немного подумав, я направилась на свой участок. Надо позвонить Плевалке, а заодно и форму забрать…
А возле кабинета меня поджидал сюрприз.
– Тетенька домовой! – просиял Ирга. – Здравствуйте!
Ему нестройно вторили приятели, а Блэки просто помахал хвостом.
– Здравствуйте, – улыбнулась я. – Вы меня ждете?
– Ага! – Ирга заложил руки за спину и сделал серьезную мордашку. – У нас информация есть, вот!
– Ну, проходите, раз так, – вздохнула я, отпирая дверь.
Подозреваю, сейчас мне станут рассказывать о школьных драках и прочих чепуховых проступках. Но я обязана реагировать на любые сообщения.
Ирга солидно кивнул, и мальчишки гуськом вошли в мой кабинет. Призрак улегся на пороге и высунул язык.
– Ух ты-ы-ы! – восхищенно протянул малолетний некромант, увидев мою полочку с сувенирами. – Это что, настоящий зуб упыря?!
Я только кивнула, и глаза Ирги засверкали.
– И погремушка шамана, – продолжил он благоговейно. – Из яиц волкодлака!
Я несколько смутилась – такие игрушки не для детей – и напомнила:
– Вы же хотели мне о чем-то сообщить? Присаживайтесь, кстати.
Ирга оторвался от моей скромной коллекции с заметным трудом.
– А, ну да.
Плюхнулся на ближайший стул и сложил руки на коленках. Только глазом косил на вожделенный стеллаж.
Зря я возле райотдела не перекурила. Не подавать же теперь дурной пример детям!
Зато у меня где-то тут вроде оставалась шоколадка…
Я порылась в столе, нашла ополовиненную плитку, разломала на кусочки и предложила щедро:
– Угощайтесь! И слушаю вас.
– Спасибо, – благовоспитанно отозвались мальчишки, взяв по ломтику.
– Мы… это… спросить хотели, – чуть запинаясь, начал оборотень. – Вот это правда ваша бабушка?
На стол легла вырезка из газеты.
Я стиснула зубы – с плохонького портрета скупо улыбалась бабуля – и перевела взгляд на мальчишку.
– Да.
– А мы ее видели! – затараторил третий, будущий адвокат. Надо их хоть по именам запомнить, что ли…
– Где и когда? – подобралась я.
Конечно, скорее всего, это просто детские фантазии, а вдруг нет?!
– Да тут же! – отрапортовал он, неловко оттопырив перепачканную шоколадом ладошку. – Она в тот дом заходила, ну, откуда Блэки! Дня три назад… или четыре?
– Это после школы было, уже почти вечером, – вмешался юный оборотень. – Мы не прогуливали, честно!
– Я верю, – отмахнулась я. Меньше всего меня в этот момент занимали малолетние прогульщики. – Все же попробуйте вспомнить. Это было до или после того, как вы натравили на меня Блэки?
– До! – прозвучал слаженный хор.
– Та-а-а-к, – медленно проговорила я, чувствуя злой азарт. Ярый попался! – Вы уверены?
– Ага! – дружно закивали пацанята.
Переглянулись – и слово взял Ирга:
– Она в том доме с полчаса пробыла. Мы на углу играли. Ну, орех там, знаете?
Я кивнула. Кажется, там они и прятались, когда натравили на меня призрака.
– Мы решили вам сказать, – серьезно продолжил некромант. – Вы же нас копам не сдали!
– Спасибо! – в тон ему поблагодарила я.
– Рады помочь! – пискнул будущий адвокат. – Ну, мы пошли?
Я кивнула, и мальчишки гурьбой вымелись из моего кабинета.
Только дверь хлопнула, да гулко залаял пес…
Пытаясь взять себя в руки, я выкурила подряд три сигареты, а затем пододвинула к себе блюдце. Как ни крути, а разбираться с Ярым самой не стоит. Придется обо всем доложить Мердоку.
Гудки, гудки… Наконец, раза с третьего, ответили.
– Алло! – рявкнула Дис так, что я едва не оглохла и торопливо отодвинула блюдце от уха.
– Дис, это я. Пожалуйста, позови Мердока.
Она издала какой-то странный звук, а затем проскрежетала:
– Зачем?
– Дис! – повторила я с нажимом. – Позови Мердока!
– Ладно, – буркнула экономка и так брякнула блюдцем, что оно явно не раскололось только чудом.
Долгие несколько минут ожидания, и наконец Мердок объявился:
– Слушаю вас, Стравински.
В голосе его отчего-то чувствовалось явственное напряжение. Неужели Розочка на пару с Дис умудрились вывести из себя даже нашего непрошибаемого следователя?!
– Есть разговор, – кратко отрапортовала я. – При встрече. Я у себя в кабинете.
– Выезжаю!
И короткие гудки…
Я усмехнулась и снова вынула пачку. Надо накуриться про запас, пока дорогое начальство не явилось с проповедями о здоровом образе жизни…
И вовремя: Мердок примчался через каких-то десять минут.
Я только-только успела погасить сигарету и положить в рот кусочек шоколадки.
– Рассказывайте, Стравински! – с порога скомандовало он и, аккуратно поддернув штанины, уселся на самый приличный стул.
Я пожала плечами и послушно начала говорить…
– Весьма любопытно, – заметил Мердок, когда я умолкла. – Вы не находите, что нас пытаются запутать?
– Может быть, – согласилась я задумчиво и стряхнула с юбки прилипшую нитку. – Но теперь у нас есть, чем прижучить Ярого. И к водяному заодно заглянем.
– Разумеется, – глаза Мердока блеснули. – Кстати, Стравински, что вы сами об этом думаете?
– Я не верю, что он в этом замешан, – собравшись с мыслями, призналась я честно. – Конечно, он алкоголик, но тихий.
– Хм. – Мердок почесал бровь и взглянул на часы. – Вообще-то я вел речь о господине Яром. А вы, полагаю, говорили о водяном?
– Ну да, – кивнула я. – А Ярый… он мне не нравится.
– Разве? – усомнился Мердок, бросив на меня острый взгляд. – А мне казалось, вы к нему неравнодушны.
– Вам показалось, – пожала плечами я. – Ярый держит меня за дуру, а я этого не люблю.
– Хм, – неопределенно отозвался он. – Что ж, это отрадно. Поскольку у меня также имеются сведения о господине Яром, которые подтверждают вашу информацию.
– Какие? – я даже подалась вперед.
– Я расшифровал записи госпожи Марцелины, – он вынул знакомые листочки с пометками, сделанными бабулиным почерком. – Здесь упоминается о встрече с ним. Кстати, дата совпадает.
Надо же, не подозревала о таких его умениях! Я думала, придется экспертам отдавать, а Мердок и сам справился.
– Пойдем к Ярому? – предложила я, и он медленно кивнул…
* * *
По дороге я предвкушала допрос с пристрастием, но Ярый оставил нас с носом.
– Боюсь, никого нет дома, – констатировал Мердок минут через десять безрезультатных звонков в дверь.
– Волосатая Мэг точно дома, – возразила я. – Хотя без хозяйского приказа она нам не откроет. Да и толку с нее?
– Придется вызывать этого господина повесткой, – с неудовольствием согласился Мердок. – Мне не нравится, что он явно вмешивается в расследование.
– А если Ярый не явится? – засомневалась я.
Он поднял бровь и ответил сухо:
– Тогда его доставят приводом.
Я вообразила это в красках – и расхохоталась. Мердок смотрел на меня крайне неодобрительно, однако мораль читать не пытался.
– Не надо, – кое-как успокоившись, попросила я.
Увидеть, как Ярого с затрещинами и зуботычинами волокут в РОВД, было бы очень любопытно, но прискорбно нереально. Скорее он сам дежурный наряд за шкирку притащит.
– Давайте лучше пока заглянем к водяному, – продолжила я примирительно. – А потом еще раз попробуем. Может, Ярый к тому времени вернется?
Мердок засунул руки в карманы. Выглядел он хмурым и не выспавшимся – еще бы, наверняка вскочил в несусветную рань, чтобы успеть нагрянуть к нам с обыском!
– Вы ведь не верите, что он причастен к преступлениям Кукольника? – осведомился он вдруг. – Иначе опасались бы, что он может сбежать или напасть.
– Ну… – я задумалась, потом призналась напрямик: – Думаю, он может что-то знать об исчезновении бабули. Но он точно не некромант и вряд ли стал бы потрошить банкоматы.
– Однако это не помешает нам как следует надавить на господина Ярого, – усмехнулся Мердок.
– Именно! – улыбнулась я. – Знает-то он явно больше, чем говорит!
– Тогда направимся к господину Ихтиару? – предложил Мердок, с неудовольствием покосившись на колдобины на дороге.
Ничего не поделаешь – частный сектор. Здесь асфальт есть только на центральных улицах, да и тот весь в ямах.
– Надеюсь, у него не сдохла еще одна лягушка… – пробормотала я себе под нос.
Но, судя по дрогнувшей спине, Мердок меня услышал…
* * *
– Да что ж это такое! – с досадой сказала я, саданув кулаком по калитке водяного. – Ихтиар! Откройте! Я же знаю, что вы из дома не уходите!
Тишина была мне ответом. Абрикосовая словно вымерла: ни ветерка, ни шагов, ни шепота.
– Любопытно, – заметил Мердок. – Возможно, у вас в настоящий момент какой-то митинг жильцов проводится, а вам об этом неизвестно?
Я бросила на него раздраженный взгляд.
– Мне известно обо всех событиях на подотчетном участке! – отчеканила я. – А водяной не может отлучаться от водоема дольше, чем на пятнадцать минут. Так что он тут, только открывать не хочет.
– Полагаете, он что-то скрывает? – осведомился Мердок, заложив руки за спину.
– Скорее опять в депрессии, – я еще разок громко постучала. – Ему только повод дай. Ихтиар, откройте! Иначе мы взломаем дверь!
Мердок только скептически изогнул бровь. Я поморщилась: сама знаю, что делать это без ордера мы не вправе. Разве что услышим крики о помощи или там скроется преступник…
– Ну что вам нужно от бедного несчастного меня? – послышался ноющий голос.
Зашаркали шаги, скрипнул засов – и водяной явил нам себя во всей красе.
С ушей его свисали ленты водорослей, трусы явно не стираны который день, нос приобрел подозрительный сизый оттенок, а амбре стояло такое, что я закашлялась.
– До чего вы себя довели, Ихтиар? – с укоризной прогнусавила я, зажав нос.
– А вам что, есть до меня дело? – плаксиво возразил он.
Я воздела очи горе.
– Конечно! – заверила со всей доступной мне сейчас искренностью. – Я очень о вас переживаю. Вот даже с двумя симпатичными русалками хотела познакомить.
Бледные губы водяного сложились в потрясенное "О", а Мердок поспешно отвернулся, пряча улыбку.
– Ну, заходите тогда, что ли, – предложил Ихтиар с явной неловкостью.
Я переступила через порог, стараясь не морщиться от мощного духа заболоченной воды и тухлой рыбы. На жарком майском солнце аромат становился убойнее с каждым днем.
Можно понять мадам Цацуеву, у которой все это цвело и пахло прямо за забором. Хотя она все же перегибала палку.
Правильно делало начальство, приставляя новичков стажерами на самые противные участки. После лежбищ упырей (пусть даже относительно безобидных, которые охотились на бездомных собак и кошек, а не на людей) мне уже ничто не страшно.
Зато Мердока чаша сия явно миновала – вон как побледнел, болезный.
– Что вы тут устроили? – строго поинтересовалась я у водяного. – Объедки, мусор, тухлятина какая-то. Что, пользуетесь отсутствием мадам Цацуевой? Вот что бы сказали русалки, если бы пришли сейчас?
– Я уберу, все уберу! – суетливо пообещал водяной и плюхнулся в воду, подняв со дна муть.
Он явно так соскучился по женскому обществу (мадам Цацуева не в счет!), что готов был пообещать что угодно. Кроме, разве что, штампа в паспорте, но не думаю, что мокрохвостых красоток интересуют такие мелочи.
– Договорились, – серьезно кивнула я.
– Это просто… ну, траур. По моей бедной Мими, – Ихтиар картинно вытер щеки. – Вы же понимаете?
И уставился на меня с надеждой.
Пришлось заверить, что я прямо-таки преисполнена пониманием, сочувствием и готовностью помочь.
Мы договорились, что я вызову ему спец. такси в следующее же воскресенье. Обычный транспорт для многих магических существ не годится, поэтому существуют особые службы, готовые приспособиться к любым нуждам заказчика.
Почуяв слабину, водяной тут же принялся плакаться, и в жалобах фигурировала некая кикимора, требующая алименты на троих отпрысков. Теперь ясно, почему Ихтиар не хотел официально трудоустраиваться! Хм, надеюсь, русалки не сразу ошарашат его желанием завести потомство?
– Кстати! – "вспомнила" я, прерывая поток рассказов о неудавшейся личной жизни. – А что вы можете рассказать о господине Сидорове?
Сидоров тот еще жук, мог и подставить соседа – из каких-то личных соображений или банально "покупая" тем самым помощь Плевалки.
Если я правильно поняла, рецидивист указывал на некую связь между водяным и Кукольником. А еще он явно опасался, что в полиции его могут подслушать…
Не хотелось даже думать, что в родном РОВД могла завестись крыса. Однако отбрасывать такую возможность тоже нельзя.
– Сидорове? – округлил блеклые рыбьи глаза Ихтиар. – А это кто такой?
– Ваш сосед, – напомнила я сдержанно. – С соседней улицы.
– А-а-а! – протянул водяной. – Я же с участка ни ногой. Только ближайших соседей и знаю. Так что…
И развел руками с перепонками.
Что-то он темнил. Подолгу бывать вдали от водоемов Ихтиару не следовало, но уж четверть часа он бы точно выдержал. Для прогулки по улице или в ближайший магазин точно хватит.
Хотя может он просто не желал ни с кем общаться. Тут он в своем праве.
– Понятно, – я вздохнула и поморщилась. Конечно, я способна перенести вонь, только удовольствия это мне не доставляло. – Нам пора.
– Вы же не забудете? – спросил Ихтиар с надеждой. – Ну, про русалок?
– Не забуду, – пообещала я. – До свидания.
Надо сегодня же этим заняться, а то события несутся таким галопом, что я скоро собственное имя запамятую.
Я шагнула к выходу – и вдруг поняла, что Мердок за мной не последовал. Он, хмурясь, рассматривал пруд.
– Стравински, – позвал он негромко. – Будьте любезны, подойдите сюда.
Недоумевая, я выполнила просьбу. Что на него нашло?
– Да?
– Взгляните, – Мердок указал на заросли кувшинок, где квакали лягушки. – Третья справа – якобы усопшая Мими.
– Что? – не поверила я, по детской привычке поднимаясь на цыпочки, чтобы лучше разглядеть. Плохо быть самой мелкой в классе! – Хм, а вы уверены?
По-моему, та лягушка ничем не выделялась в ряду точно таких же земноводных.
Распевали они самозабвенно, как вечером после дождя. Наверное, магия водяного вкупе с густой тенью старого абрикоса создавали им вполне комфортные условия.
– Вполне. У меня превосходная зрительная память, – заверил Мердок тем же ровным тоном и обернулся к занервничавшему Ихтиару. – А теперь извольте пояснить, с какой целью вы тогда разыграли целое представление? Что именно вы намеревались от нас скрыть?
На водяного было жалко смотреть: он как-то разом обмяк и словно выцвел.
– Вы перепутали! – воскликнул он несколько визгливо. – Это не Мими! Ее зовут Нана!
– Перепутал? – переспросил Мердок опасно мягко.
Ихтиар сглотнул и поправился:
– Ну, ошиблись! С кем не бывает?
И улыбнулся жалко.