Мердок ответил так быстро, словно свое желание заготовил давным-давно:
– В случае моего выигрыша вы бросите курить.
Я кашлянула от неожиданности. Надо же, какая забота о моем здоровье!
– Согласна, – пожав плечами, сказала я.
И мы торжественно пожали друг другу руки, после чего Мердок поднялся и скомандовал:
– А теперь за работу, Стравински!
– Слушаюсь, господин следователь! – рявкнула я и, вскочив, вытянулась по струнке. – Что прикажете?
– Вам бы лишь дурачиться, – заметил Мердок неодобрительно, но глаза его смеялись. – Вы возьмете на себя госпожу Ясную, а я займусь господами Стэнли и Ульвом. Задача вам ясна?
Сжав зубы, я кивнула. Видимо, он решил, что я могу быть пристрастна, когда речь зайдет о друзьях и знакомых.
– Только сначала я позвоню Розе, – вспомнила я и покосилась на часы. – Надеюсь, она уже проснулась.
Вообще-то моя любимая сестренка – жаворонок, но даже жаворонкам нужно хотя бы семь-восемь часов сна. А учитывая, что спать она легла уже утром…
– Это я тоже возьму на себя, – возразил Мердок, поправляя галстук. – Все равно я намеревался заехать к вам домой.
– Зачем? – опешила я. – Тогда давайте я с вами поеду.
"А то Дис вас точно половником огреет!" – подумала я, однако озвучить не рискнула.
Судя по дрогнувшим уголкам губ Мердока, мою мысль он угадал и так.
– Не волнуйтесь, Стравински, я более не намереваюсь обыскивать ваш дом, – заверил он с деланной серьезностью. – Однако у меня имеется одна любопытная мысль, и я желал бы ее проверить.
– Знаете, – решительно возразила я. – Вы, конечно, начальник, и можете просто приказать. Но если уж вы мне вроде как доверяете, то может, хватит тайн?
Мердок помолчал, затем неожиданно тепло улыбнулся.
– Признаю, вы меня поймали на логической неувязке. Молодец, Стравински!
Ох, ну вот прямо польщена.
– Так что делаем? – поинтересовалась я сухо. – Жду ваших указаний, господин следователь.
– Не дуйтесь, Стравински, – попросил он запросто, отчего я чуть не лишилась дара речи. – Поедем вместе, раз уж для вас это столь важно.
И мы поехали…
* * *
Дверь открыл зомби.
Отвесил легкий поклон и посторонился.
– Ничего себе! – опешила я, обозревая это чудо в новехоньком, с иголочки, костюме и белоснежной рубашке. – Хорошо тебя Дис приодела.
– Дис – хорошая! – серьезно заверил Немо и замер почтительным изваянием.
– Любопытно, – заметил Мердок вполголоса. – Не подозревал за вашей экономкой столь потрясающих педагогических талантов.
– Вам повезло, – пробормотала я, припомнив кое-какие эпизоды из собственного детства.
Особенно когда Роза еще не родилась, и вся любовь вместе с воспитанием доставались мне одной.
– Кстати, а она сама где? – спохватилась я, озираясь.
Не то, чтобы я вновь подозревала что-то нехорошее, но…
– Вот! – зомби метнулся к столику и почтительно протянул мне поднос с белеющим на нем листком бумаги.
Я развернула записку.
"Буду поздно. Ужин в холодильнике. Дис".
Как всегда лаконично. Она явно дуется за утреннее самоуправство на кухне.
– Могу ли я узнать, о чем там идет речь? – осведомился Мердок вежливо.
Я без комментариев отдала ему послание.
– Очень жаль, – отчего-то помрачнел он, аккуратно складывая бумажку. И объяснил на мой молчаливый вопрос: – Я намеревался расспросить вашу экономку.
– Увы, – я развела руками. – Ладно, я пока поговорю с Розой. Хотите кофе или чая?
– Разумеется, идите, – согласился он чуточку рассеянно. – Благодарю, ничего не нужно. А я тем временем загляну в комнаты вашей бабушки и проверю одну гипотезу.
– Хм? Какую?
– Лучше будет, если я сначала сам во всем удостоверюсь. Не переживайте, я непременно поделюсь с вами результатами.
– Ладно, – неохотно буркнула я. – Немо, а Роза где?
– Завтрак. Спальня, – прогудел зомби с восторженным блеском в глазах.
И ведь даже не живой, а туда же!
* * *
Розочка изволила завтракать в постели.
Одетая в тоненькую майку и шорты, она валялась на животе, смакуя клубнику и листая журнал.
Очаровательная картинка! Думаю, даже Мердока бы пробрало.
– Привет! – улыбнулась Роза мечтательно. – Посмотри, тебе нравится?
И показала мне разворот.
– Кхм, – только и сумела выдавить я, разглядев модель в подвенечном платье.
Она что, всерьез?
– Только мне больше нравится гладкий атлас, а не кружево, – капризно сообщила Роза, перелистывая страницу.
И, перевернувшись на спину, сладко потянулась, демонстрируя сережку в пупке. Ох, сколько она истерик закатывала, чтобы бабуля разрешила ей на шестнадцатилетие сделать пирсинг! Вспомнить страшно.
– Роза, давай подумаем об этом позже? – предложила я, присаживаясь прямо на разобранную постель. – Вообще-то бабуля пропала, ты не забыла?
Она надула губки, захлопнула журнал – и вдруг посерьезнела.
– Я не забыла, – шепотом сказала Роза. – Но я же ничем не могу помочь, понимаешь?
– Понимаю, – кивнула я сочувственно. Нет большей пытки, чем ждать и надеяться. – Только ты как раз очень даже можешь помочь.
Зеленые очи Розы вспыхнули огнем.
– Как?! – выдохнула она.
И я, конечно, объяснила…
– Я готова! – заверила сестра с жаром и вскочила с кровати, забыв даже о недоеденной клубнике. – Сейчас, только оденусь.
И зарылась в шкаф. На постель полетели сарафаны, блузки, даже почему-то купальник…
– Вот, это подойдет? – Роза приложила к себе скромное платьице в горох.
Я молча кивнула, и она быстро переоделась, затем чуть подвела глаза.
– Все, – сообщила она и так хлопнула длиннющими ресницами, что меня чуть не сдуло. – Ты со мной? Или дай адрес.
– Погоди, – сообразила я и поспешно поднялась. – Я попрошу Мердока написать записку врачу, а то тебя выгонят.
– Выгонят? – усомнилась Розочка и так улыбнулась, что у бедняги врача точно не осталось бы шансов.
– Верю-верю! – подняла руки я. – Но лучше записка. Зачем тебе еще один несчастный влюбленный?
– Несчастных влюбленных не бывает, – отмахнулась Роза. – Важны сами чувства!
– Тебе видней, – не стала спорить я, открывая дверь…
И чуть не столкнулась с Мердоком, который как раз вышел из спальни бабули, трепетно прижимая к груди трехлитровую банку.
Он выглядел чрезвычайно довольным, и даже не замечал брызг на пиджаке.
Я втихомолку ущипнула себя за руку, но ничего не изменилось: Мердок по-прежнему стоял напротив, а в банке медленно плавали рыбки, поворачиваясь то алыми боками, то золотистыми брюшками.
– Что… – я откашлялась и попыталась собрать разбегающиеся мысли: – Зачем вам бабулины рыбки?
"И как вы умудрились их выловить?!" – хотела спросить я, но вопрос отпал сам собой. Из комнаты следом за Мердоком вышел деловитый зомби с сачком наперевес.
– Разумеется, для экспертизы, – непонятно ответил Мердок. – Будьте так любезны, вызовите такси.
– Конечно, – кивнула я ошарашенно. – Да, и я совсем забыла! Напишите, пожалуйста, записку врачу Сидорова. Или мы поедем туда все вместе?
– Рекомендации для Розы? – усмехнулся он. – Конечно. Полагаю, нет необходимости ехать с нею. В случае успеха нам сообщат.
Я только кивнула, и тут из-за моего плеча выглянула сестренка.
– О, здравствуйте! – томно протянула она.
– Здравствуйте, хотя мы сегодня уже встречались, – сухо ответил Мердок.
– Ах, простите, – сестренка прижала ладонь к пышной груди. – Я была так взволнована, что не запомнила!
– Роза! – окликнула я угрожающе.
– Бука ты! – сестренка надула губки и вдруг, приподнявшись на цыпочки, шепнула мне в ухо: – Не бойся, не трогаю я твоего Мердока!
И улыбнулась лукаво.
Я только стиснула зубы. Не объясняться же у него на глазах!
Пока мы ждали такси, Мердок держал морду кирпичом, не обращая внимания на щебетание Розы.
Только нежно прижимал к себе банку с восхитительно молчаливыми рыбками…
* * *
Райотдел выглядел как обычно, знакомый до последней трещинки стен.
Зато я чувствовала себя странно. Даже задержалась на пороге, пытаясь справиться с неприятным холодком.
Последние семь месяцев это неприветливое здание было для меня почти домом. И каково узнать, что здесь обосновался предатель?
Даже если мадам Цацуева ошиблась, и тот высокопоставленный полицейский не стоит во главе банды, а только замешан в ее делишках… Все равно он предатель.
– Мы его поймаем, Стравински, – пообещал Мердок негромко. – Непременно поймаем.
Я коротко благодарно кивнула.
– Надеюсь!
И решительно толкнула тяжелую металлическую дверь…
Потапыч наконец сменился, и с места дежурного на нас с Мердоком теперь глазел тощий белобрысый человек.
Он привстал и поприветствовал:
– Здравия желаю! – голос в конце фразы дал петуха.
Похоже, дежурный наконец рассмотрел трофей Мердока, и следователь с рыбками оказался ему в новинку.
Нервный смех клокотал где-то в горле, и я поскорее отвернулась.
И тут же наткнулась взглядом на злосчастную доску объявлений. Все верно: Мердок, Чандлер и Басюн.
Неназываемый, во что мы вляпались?!
– Стравински, – позвал Мердок, который успел уйти вперед. – Вы идете?
– Да-да, – я закивала, старательно отводя глаза, и ускорила шаг…
Войдя в кабинет, Мердок первым делом попросил:
– Стравински, будьте любезны, подстелите что-нибудь на стол.
– Сейчас, – я осмотрелась в попытках найти какую-то ненужную бумажку.
Только вот искать хлам в кабинете Мердока было заведомо убыточной затеей.
Пришлось пожертвовать собственный носовой платок (благо, чистый).
Благодарно кивнув, Мердок наконец водрузил банку на свой шикарный стол.
– А зачем они вам? – не выдержала я, кивнув на рыбок, которые явно не обрадовались переселению.
Еще бы, эту посудину нельзя даже сравнить с бабулиным шикарным аквариумом.
– Неужели вы не догадались? – укоризненно вопросил Мердок, жестом приглашая меня садиться.
Я насупилась, развела руками и честно призналась:
– Даже идей нет.
Мердок откинулся на спинку кресла и с видимым облегчением расслабил плечи.
Надо же, а я думала, у этого рыцаря пиджака и галстука спина никогда не устает.
– Помните ли вы, – начал он привычным менторским тоном, – как описывал господин Ярый украденный у него артефакт?
– Конечно. Он сказал, что это обычный цветок. И что?
Мердок вздохнул и сжал пальцами переносицу.
– Если проводить аналогию между артефактами разных стихий, сокровище водных драконов также может оказаться живым.
Я вытаращилась на него и спросила недоверчиво:
– Погодите, вы это серьезно? Думаете, артефакт – это рыбка?
– Кто знает? – он дернул щекой и устало прикрыл глаза. – Это вполне может оказаться рыба, водоросль либо же любой камень со дна. Я осмотрел все, что сумел, и аквариум остался единственным вероятным тайником. Благо, там легко что-либо спрятать и непросто оттуда достать.
– Тогда зачем вам рыбки? – спросила я, все еще не понимая. – В смысле, именно рыбки.
– Разумеется, для экспертизы, – повторил он терпеливо. – Стравински, вы же должны понимать, что столь сильный артефакт… хм, оказывает немалое воздействие на окружающих живых существ.
– И следы… ну, скажем, излучения можно найти на рыбе? – наконец догадалась я.
– Именно, – Мердок постучал по банке, привлекая внимание ее обитателей. – Так что я отобрал образцы и намерен немедленно отправить их в лабораторию.
Рыбы носились по банке, еще не зная об уготованной им судьбе.
Я отвела взгляд. Не то, чтобы я сильно любила всякую водную живность, но… видимо, наследственность сказывалась.
– Но почему неофициально?!
Мердок пожал плечами и принялся ослаблять узел галстука. Похоже, за последние дни даже несгибаемый следователь изрядно вымотался.
– Вообразите, какой бы поднялся шум, вознамерься я вызвать экспертов в особняк Стравински. Изъятие аквариума повлекло бы множество ненужных разговоров. С учетом обстоятельств я счел более разумным сначала убедиться в верности своей гипотезы.
– Ясно, – кивнула я.
В общем-то, логично. Только, надеюсь, бабуля потом не сдаст на опыты самого Мердока.
– Нам все же придется разделиться, – Мердок побарабанил пальцами по подлокотнику. – Встретимся у вас… хм, скажем, в шесть вечера. Пока наши планы без изменений, и вы должны проверить доктора Ясную. Только для начала зарегистрируйте официальное заявление о пропаже вашей бабушки.
– Конечно, – я встала. – Еще указания будут? Инструкции?
Задание напоминало сказку "пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что".
– Полагаюсь на вашу сообразительность, – он сложил пальцы домиком. – Кстати говоря, навестите наконец бухгалтерию и получите премию. А с остальным, уверен, вы успешно справитесь и самостоятельно.
– Какую премию? – не поняла я. Потом до меня дошло. – О, спасибо!
Мердок кивнул и с отвращением оглядел свой помятый и местами испачканный наряд.
По-моему, даже в таком непрезентабельном виде Мердок умудрялся выглядеть по-прежнему элегантным.
Закрывая за собой дверь, я еще успела увидеть, как он расстегивает рубашку и вынимает из шкафа запасной (безукоризненно отглаженный!) костюм…
* * *
Полчаса спустя я курила на крыльце РОВД, размышляя, куда податься.
О любом человеке можно разузнать у его друзей, родственников, соседей и коллег по работе.
Родственники отпадали сразу. Их еще сначала найти надо. Это Мердок умудрился как-то очаровать наших крокодилиц из отдела кадров и раздобыть список сотрудников. А мне без официального запроса и обложку личного дела доктора не покажут.
Коллег оставлю на крайний случай. Незаметно расспросить служащих морга не выйдет.
Итак, друзья и соседи?
Я улыбнулась, выбросила в урну окурок и направилась к остановке…
Городской фелинологический клуб со скромным названием "Его мяучество" располагался почти в самом порту.
Я взбежала по ступенькам и нажала кнопку звонка.
Открыли почти сразу – роскошная голубоглазая блондинка вопросительно посмотрела на меня и повела носом.
– Вы ку-у-урите, – протянула она недовольно.
Я только поморщилась. Дались им всем мои сигареты!
И сунула ей заранее приготовленное удостоверение.
– Добрый день. Домовой Стравински. Позволите задать вам несколько вопросов?
– Задавайте, – разрешила она, мазнув взглядом по моим корочкам.
– Можно мне войти?
Блондинка переступила босыми ногами, поправила хвост на затылке и нехотя посторонилась.
– Сюда проходите, – она указала на диван в дальнем углу очень светлой комнаты, насквозь пропахшей кошками.
Всю противоположную стену занимал каталожный шкаф, на подоконниках теснились горшочки с кошачьей мятой и пророщенным овсом, а вместо когтеточки местная живность явно использовала дверной косяк и тот самый диван.
– Присаживайтесь, – предложила хозяйка и забралась на него с ногами.
На темно-коричневой обивке сплошным ковром лежали белые шерстинки. Видимо, блондинка не прочь поваляться на диване и во втором облике.
– Вы – хозяйка клуба? – начала я, осторожно устроившись на краешке.
Ох, сколько придется потом отчищать юбку!
– Я – директор, – поправила она, сладко потягиваясь, и провела ладонью по мягкой поверхности. – Зовите меня Муркой.
Надеюсь, хоть вылизываться она не начнет? Говорят, если оборотень слишком много времени проводит в зверином виде, то потом даже в человеческом облике сохраняет привычки второй ипостаси.
– И много ли в настоящий момент членов клуба?
– Чуть больше двух сотен, – она подперла голову рукой. – Активных, само собой, меньше. Десятка полтора, наверное. А что?
– Вы знакомы с госпожой Ясной?
В ответе я не сомневалась: на фотографиях, стоявших в кабинете доктора, она не раз позировала на фоне клуба, да и эта белобрысая кошка в кадре мелькала.
– Зорькой? – она подставила лицо солнцу и довольно прижмурилась. – Конечно. Она как раз из активных. Почти на все выставки с нами ездит. А что?
– Выставки? – я мгновенно сделала стойку. – И куда вы ездите? Как часто?
– Сколько вопросов, – Мурка вальяжно потянулась и запрокинула голову. – Много куда ездим. Раз в месяц или в два. Мы же еще и землячеством всех кошачьих занимаемся, а не только братьями нашими меньшими.
– И Басюна знаете? – спросила я, невольно подавшись вперед.
– Само собой, – чему-то усмехнулась она, щурясь. – Он нечасто приходит, Зорька в основном сама.
– Постойте, – попросила я, чувствуя знакомый азарт. – Вы имеете в виду, что они… хм, вместе?
– Ну да! – она наконец распахнула глаза – лукавые и смеющиеся. – Он потому и жену сюда не водит. Представляю, какой концерт она бы закатила!
– И давно ли госпожа Ясная является членом клуба? – поинтересовалась я и сама же недовольно поморщилась.
Тьфу, эти казенные формулировки прилипчивы, как жвачка к подошве.
– Лет двадцать, наверное, – подумав, ответила Мурка. – Как в город переехала. Это еще при моей маме было. А потом и сына привела.
При упоминании загадочного сына она чуть не облизнулась.
– Что, хорош? – не выдержала я и улыбнулась.
– Еще как! – она вновь потянулась и призналась доверительно: – Та-а-кой роскошный котяра! Мррр.
– А… кхм, – я старательно прочистила горло и уточнила осторожно: – А его отец, случаем, не Басюн?