* * *
Мердок мучил Ихтиара.
Нет, он не совал водяному иголки под ногти, не стращал карой небесной и неотвратимым земным правосудием.
Всего лишь вдумчиво и дотошно задавал вопросы. Не знаю, кто как, а лично я бы точно его покусала – после десятого повторения одного и того же на другой лад.
При моем появлении Ихтиар встрепенулся и жалобно заверещал:
– Домовой Стравински! Спасите-помогите!
– Тихо, – попросила я, демонстративно заткнув уши. Он кивнул и насупился, а я продолжила: – Во-первых, здравствуйте. А во-вторых, с чего вы взяли, что я стану вам помогать?
– Но вы же домовой!
Я вздохнула. В словах Ихтиара был свой резон.
– Это не значит, что вы можете творить, что хотите.
Он скуксился, сгорбился и задрожал губами.
– Мучайте меня, бейте, пытайте! Пользуйтесь моей беспомощностью и одиночеством!
Ихтиар смахнул слезу со щеки, а я бессердечно усмехнулась.
– Ну, не такой уж вы и одинокий… – шагнув вперед, я осторожно положила на стол перед Мердоком то самое ходатайство и записку Цацуевой. – Это передали русалки. Вы их наверняка помните.
Взглядом попросила Мердока мне не мешать и присела на уже привычное место.
– Послушайте, Ихтиар, я действительно могу вам кое-чем помочь…
Слезы высохли, как по волшебству.
– Так помогайте!
Мердок кашлянул и отвернулся.
– Не так быстро, – я улыбнулась. – Вы можете выйти на поруки, но эта статья применяется только к тем, кто чистосердечно раскаялся и активно помогал следствию и суду в установлении истины по делу. Все бумаги уже готовы, им можно дать ход в любой момент. И две очаровательные русалки вас уже дожидаются. Теперь решение за вами. Вы меня понимаете, Ихтиар?
– А иначе нельзя? – плаксиво спросил он, ковыряя ногтем стул.
Хм, на его месте я бы не стала этого делать – вон как Мердок сразу нахмурился.
– Нельзя! – отрезала я. – Ну же, Ихтиар, решайтесь!
Он оттопырил нижнюю губу, тряхнул волосами и махнул рукой.
– Ладно. Только не обманите меня, домовой.
– Об этом можете не волноваться, – заговорил Мердок, разглаживая слегка помятое ходатайство. – Нам нужен Кукольник, а вовсе не вы.
– Ну так, – водяной, казалось, вот-вот заплачет. – Я о Кукольнике же ничего и не знаю. Мими клянусь, ничего!
Он всхлипнул. Видимо, разлука с любимой лягушкой была тяжела.
Интересно, а куда Мердок ее подевал? Надеюсь, не в сейф к прочим вещдокам спрятал. Все-таки живая тварь, жалко.
– Рассказывайте, что знаете! – велел Мердок и даже чуть-чуть подался вперед. – Для начала, откуда у вас краденые украшения?
– Мне за информацию заплатили! – с ноткой гордости сообщил Ихтиар. – Я разговор подслушал… Ну, ладно, ладно, не я – Мими. Эта мымра Цацуева говорила, что она завтра же сходит в райотдел и все выяснит. Сказала, кристалл у нее есть, с записями. Про Кукольника!
Мы с Мердоком переглянулись, и он еле заметно кивнул. Показания сестры Цацуевой и наши догадки можно считать проверенными.
– Продолжайте!
Водяной важно поднял тонкий палец и признался застенчиво:
– Ну я и решил подзаработать… У меня же алименты! А жить на что-то надо…
– Значит, бриллианты за информацию? – уточнила я с сомнением.
Он закивал.
– Как Цацуева исчезла, я сначала не понял. А потом испугался. У меня же ранимая натура! Я не перенесу насилия над личностью!
Ну вот, опять завел старую песню.
– А кому вы передали информацию? – перебила я. – Кукольник ведь не сам по себе об этом узнал!
Водяной опешил.
– Так Нике, как всегда! – растерянно ляпнул он, хлопая белесыми ресницами, и я в сердцах помянула Неназываемого.
– Полагаю, Стравински, вы знаете, о ком речь? – поинтересовался Мердок, постукивая пальцами по столу.
– Наверное, – я заставила себя встряхнуться и уточнила: – Ника – продавщица магазина?
– Ну да! А вы что, не знали?
Я прикусила щеку. К стыду своему – нет, хотя домовому полагается на своем участке знать все и обо всех.
Мердок пристально наблюдал за Ихтиаром, пытаясь уловить тень лжи.
– Расскажите, кто именно передал вам оговоренную плату и при каких обстоятельствах.
– Так я не знаю, – водяной зябко поджал ноги. – Ну, магазин же круглосуточный! Я мою малышку Мими к ней с запиской послал. Мол, про Кукольника сведения есть, интересует? Я же сам все узнал, имел право! Часа через два приехал мужик какой-то. Спросил невежливо так, что я хочу взамен… Даже выпить отказался!
Я хмыкнула. Негодяй какой! Небось, и о тяжкой доле Ихтиара говорить не захотел.
Водяной насупился и забормотал торопливо:
– А еще он меня с Сидоровым поговорить попросил. Ну, посредником нанял, чтобы я ему кое-что передал насчет работы… Я и брякнул, что хочу бриллианты. А он говорит, без вопросов, через Нику передам. Утром и передал, все честь по чести.
– Вы его разглядели? – быстро спросила я.
– Не-а, – Ихтиар шмыгнул носом. – Здоровый такой, в шапке на всю рожу, и походка еще такая, приметная. Косолапил он заметно. А больше я правда ничего не знаю! Темно ж было! И Сидорову этому я сказал только то, что велено! А о чем там речь и что к чему, не знаю я. Мими клянусь, ничегошеньки не знаю!
И просительно заглянул мне в глаза.
Мердок не собирался так легко сдаваться.
– Вы именно поэтому сказали, что видели у дома Цацуевой женщину?
– Так она же и правда была! – водяной обеими руками подтянул трусы повыше. – Так что не Кукольник это!
"Это еще как знать" – подумала я и покосилась на Мердока.
– Необходимо составить протокол, – решил он, вынимая бумагу и печатную машинку.
– Как вам вообще такое в голову взбрело, Ихтиар?! – не выдержала я. – В смысле, слежка эта, бриллианты…
– Ну… – он потупился и признался шепотом: – Я детективы люблю. Читал, как их прятали в воде, ну и вот…
Я тихо застонала и прикрыла глаза.
Еще один ценитель детективного жанра на мою голову!
* * *
Попытки нытья Мердок пресекал сразу, так что с Ихтиаром управились быстро.
В итоге водяной надулся (ах, какие жестокие люди, не понимают его тонкой душевной организации!), однако поделать ничего не мог.
– На этом все, – Мердок подписал протокол и любовно осмотрел результат своих трудов, безупречный до последней запятой. – Стравински, насколько я понимаю, эти дамы, – он похлопал ладонью по ходатайству, – дожидаются внизу?
– Ага, – подтвердила я.
Честно говоря, последние полчаса я сидела как на иголках. Сколько можно копаться?
– Превосходно. Будьте так любезны, пригласите их сюда.
– Ой, там что, эти… русалки, да? – всполошился вдруг Ихтиар. – А я же в таком виде! А можно как-то… ну…
Он вцепился обеими руками в резинку трусов и засмущался, как девица.
– Не переживайте, – я походя похлопала сконфуженного беднягу по плечу. – Вы выглядите просто отлично!
– Правда? – он доверчиво распахнул глаза, и мне пришлось приложить усилия, чтобы подавить неуместную улыбку.
– Само собой! – заверила я и сбежала…
Завидев меня, русалки встрепенулись.
Та, что с бусами, выпалила взволнованно:
– Ну как? Получилось?
Вторая ограничилась напряженным взглядом.
– Да, – коротко сообщила я, и они сразу заметно расслабились. – Пойдемте. Заодно и познакомитесь.
Признаюсь, я даже немного беспокоилась. Казалось бы, какое мне дело, понравятся они друг другу или нет? Тем более что меня ждали дела поважнее. Цацуева там изнывает, а мы дурью маемся!
– Вот! – я резко распахнула дверь в кабинет Мердока. – Знакомьтесь. Блестящая Чешуйка, Раздвоенный Хвост, позвольте вам представить водяного Ихтиара. Ихтиар, это те самые очаровательные русалки, благодаря которым у вас есть шанс выйти на свободу.
Пока они приглядывались друг к другу (та, что с бусиками, розовела и глупо хихикала, зато вторая хмурилась), я подошла к Мердоку и поинтересовалась тихо:
– Мы скоро поедем за Цацуевой и Никой?
– Терпение, Стравински, – хмыкнул Мердок. – Вы ведь понимаете, что без доказательственной базы у нас нет ни малейшего шанса вызволить одну и привлечь к ответственности другую. Письменные доказательства – щит и меч следователя.
– Ясно, – не стала спорить я, смиряясь с судьбой.
Не стоит вставать между юристом и его бумажками!
* * *
Клиника "Жемчужина" располагалась на южной, заповедной оконечности Орлиного острова.
Добраться сюда можно либо вплавь, по примеру русалок, либо по мосту, соединяющему берега Бирюзовой. Ну или на собственной яхте, благо, причал имеется.
– Пафосное местечко, – протянула я, обозрев из-под руки корпуса, отделанные бело-розовым мрамором, и парк с фонтанами, статуями и фигурно выстриженными кустами. – Кажется, раньше это был санаторий.
Мердок это никак не прокомментировал.
– Будьте так любезны, – обратился он к охраннику, предъявив свое удостоверение и санкцию на обыск, – укажите нам, где можно найти главного врача?
– Нету его, – буркнул тот, не торопясь отпирать замки.
А прорваться через ворота силой шансов у нас не было. Мердок не рискнул просить людей у начальства, так что в "Жемчужину" мы явились вдвоем на такси.
Высоченный забор вокруг с колючей проволокой по верху скорее напоминал колонию, а не косметическую клинику.
– В таком случае пригласите лицо, которое временно исполняет его обязанности, – невыносимо серьезно попросил Мердок.
Охранник с видимым трудом уразумел смысл этой фразы и напрягся еще сильнее.
– Не велено!
Мердок улыбнулся, и на месте охранника я бы забилась куда-нибудь подальше.
– Мы сделали все возможное. Возвращаемся в город, Стравински! Необходимо заручиться силовой поддержкой. Думаю, ваша бабушка не откажет?
Охранник побледнел еще на моей фамилии, а на "бабушке" почти позеленел и квакнул:
– Нет! Не надо! Я позвоню!
И стремительно скрылся в будке.
Об исчезновении бабули он то ли не был осведомлен, то ли считал это обычной газетной уткой.
– Я вам что, пугало? – шепотом возмутилась я.
Мердок пожал плечами, продолжая любоваться птичками, солнышком и лесом.
– Это был самый простой способ добиться желаемого. К тому же, – он вдруг усмехнулся, – в данном случае пугалом выступали не вы, а ваша уважаемая бабушка.
Вот что бы ласкового ему на это сказать?..
Мы торчали у ворот, как два дерева среди поля.
В окно будки виднелся охранник, который что-то втолковывал по блюдцу.
А Мердок расхаживал туда-сюда, заложив руки за спину.
Я со скуки попыталась пройтись за ним хвостиком (вдруг это как-то помогает думать?), но Мердок тут же остановился и осведомился сухо:
– Вы что-то хотели, Стравински?
– Ага, – согласилась я из чистой вредности. – Вы же мне вопрос проспорили, помните?
Он помрачнел, однако спорить не стал:
– Разумеется. И о чем же вы хотели меня спросить?
Сначала я хотела полюбопытствовать, откуда него деньги. Ведь не в полиции же Мердок их заработал! Только вряд ли там что-то интересное. Или наследство, или удачная женитьба. Скорее первое, чувствуется в нем порода.
Мердок, отвернувшись, смотрел на ельник. Ровные ряды деревьев выдавали искусственность посадок, но все равно получался оазис зелени среди городской пыли и шума.
– Не томите, Стравински, – он покачивался с носков на пятки. – Задавайте уже ваш вопрос.
А неплохой у него профиль: прямой нос, высокий лоб, мужественный подбородок… Хм.
– Почему вы так боитесь воздействия… ну, короче, приворотов?
Мердок сжал губы, глядя на меня с явной досадой. Я улыбнулась в ответ и развела руками. Вот такой у меня интерес. Невежливо, а что поделать?
– Дело в том, – произнес Мердок наконец, – что я из весьма… хм, обеспеченной семьи. Отец был отчаянно влюблен в мою покойную мать. Увы, она не ответила на его чувства…
Он запнулся, а я договорила тихо-тихо:
– Он ее… приворожил?
Мердок кивнул и посмотрел на меня. У внимательных темных глаз пролегли усталые морщинки.
Я прикусила губу. А я ведь еще посмеивалась, как он шарахается от Розочки!
Мердок словно подслушал мои мысли.
– Воздействие вашей сестры куда мягче. Она источает очарование, которому сложно противиться. А механизм действия полноценного приворота существенно грубее… и опаснее. Впрочем, вам об этом наверняка известно.
– Само собой. Приворот приравнивается к изнасилованию.
– Именно, – Мердок протянул руку и сорвал прошлогоднюю шишку. – Только действует куда менее явно, что позволяет высшему обществу смотреть на такие вещи сквозь пальцы. К тому же влияние его растянуто по времени. Моя мать успела родить четырех сыновей, прежде чем…
– Извините, – выдавила я. – Я не нарочно.
Интересно, не потому ли Мердок пошел в полицию? От родни подальше, и есть возможность помочь таким, как его мать…
– Разумеется, нет, – согласился он, осмотрел шишку и ловким броском отправил ее в полет через ворота. – Вы просто весьма проницательны.
– Спасибо, – сказала я, хотя комплиментом это не прозвучало.
За тихим стуком шишки последовало "ой" и парочка непечатных слов.
– Глаз-алмаз! – похвалила я вполголоса, и Мердок хмыкнул.
Мы заговорщицки переглянулись, и он приложил палец к губам.
Я кивнула и прислушалась.
– Что… какого… что им надо?! – нервно вопрошал незнакомый голос.
Его обладателя скрывали сплошные металлические ворота.
– Я не знаю, – бубнил охранник. – Они бумажки показали. Ордер и корочки с печатями.
– С печатями, говоришь? – задумался голос. – Ладно, посмотрим, что там у него за печати.
В окошке появилась щекастая физиономия и торс, навевающий мысли о мягких подушках и печеном сале.
– Вы главный врач сего заведения? – осведомился Мердок с заметным скепсисом.
– Нет, но я за него. Замглавврача Красапетов. Что вы хотели?
Мердок скромно улыбнулся и махнул удостоверением.
– Мы ищем пациентку, мадам Цацуеву.
– О, но ведь у нас полная анонимность! – всплеснул руками доктор. – Откуда же нам знать, может, такой здесь вообще никогда не было?!
Мердок продолжал доброжелательно улыбаться.
– Боюсь, в таком случае мы будем вынуждены осмотреть всех ваших пациентов. Тогда придется официально устанавливать их личность…
Доктора от такой перспективы перекосило.
Он уже понял, что с Мердока сталось бы согнать всех, как барашков, пересчитать по головам и выстроить по ранжиру.
– Но так нельзя! Клиника пострадает! А ведь к нам едут со всей страны!
– Разумеется, пострадает, – не стал спорить Мердок. – К тому же, боюсь, у налоговой инспекции также могут возникнуть вопросы, как к вам, так и к вашим пациентам. Более того, наш долг не скрывать прискорбные факты от общественности. Надеюсь, вы понимаете, о чем речь?
Упитанный доктор заметно побледнел.
– Д-да. Давайте договоримся, а? Мы ведь взрослые, серьезные люди, а взрослые люди всегда сумеют договориться…
Он резво отпер калитку и встал на пороге, сложив на груди пухлые ручки.
– Вам наши требования понятны. Итак, мадам Цацуева находится у вас? Только не ссылайтесь на анонимность. Ваши пациенты ведь подписывают договор, не так ли? И в нем наверняка содержатся паспортные данные.
Мердока с места не сдвинешь – ни в прямом смысле, ни в переносном.
– Да, – нехотя признался доктор. – Моя пациентка.
– Превосходно, – Мердок позволил себе скупо улыбнуться. – За четверть часа она вполне успеет собрать вещи. А мы тем временем подождем ее здесь.
– Но, – не на шутку всполошился доктор Красапетов, – она же оплатила курс на две недели! Липосакция, коррекция фигуры и омолаживающие процедуры. Как же?!
Надеюсь, он не диетолог. Вот уж кто точно не годится на роль живой рекламы здорового образа жизни. Щечки, как у хомяка, а из-под халата предательски выпирает брюшко.
– Через четверть часа мадам Цацуева должна быть здесь! – отрезал Мердок непреклонно. – В противном случае я предъявлю вам обвинение в ее похищении, благо, уголовное дело уже заведено. И предприму все ранее перечисленные действия. Время пошло. Пойдемте, Стравински, подождем в тени.
И, ухватив меня за локоть, направился в лесопосадку.
Я оглянулась на ходу. Доктор хватал воздух ртом, словно карась-переросток, и пялился нам вслед.
Затем он схватился за голову и бодро, высоко подбрасывая коленки, ускакал куда-то на территорию.
Мердок демонстративно взглянул на часы, засекая время.
Таксист в машине прикрыл лицо газеткой и, кажется, дремал.
А я вынула сигареты и приготовилась ждать…