Для регистрации в игре необходимо предъявить паспорт с фотографиями и биометрическими данными, находящийся в руке, явившись в один из нескольких офисов. Для беглого Никона такой возможности не существовало. Вспомнил о заигравшемся абоненте. Кирилл быстро согласился сообщить реквизиты от своего аккаунта. Не даром, конечно. Сначала осторожничал, но когда Никон пообещал прибавить приятных нейромедиаторов, даже не пошел, а побежал навстречу. Слезно просил, только, ни с кем не знакомиться и в интимные связи не вступать. Мол, ему еще запрещено законом и, если обнаружится, то заблокируют аккаунт на время судебных разбирательств. И вот Никон уже неделю бегал по миру Города-2 в облике худощавого подростка.
Серебристая шапочка, применявшаяся в лаборатории Мнемонета и присвоенная в Свободной Зоне, на всякий случай, пригодилась как нельзя кстати. Ведь для сканирования нейронной сети мозга нужно не только принимать сигнал, но и передавать запросы в мозг. Немного возни с интерфейсами – и помощь заинтересованного в эксперименте волшебника Хайда принесли чудесные плоды. Никон присутствовал в Городе-2, удобно сидя в кресле с закрытыми глазами. Картинка проецировалась прямо в зрительную кору на затылке. Речь слышалась и воспроизводилась напрямую через зоны Вернике и Брока, через слуховую кору. Управление движениями осуществлялось через кору моторную. Никону показалось, даже, что он слышит незадекларированные в возможностях игры "Город-2" запахи и чувствует тельце Кирилла, как свое. За отсутствием времени на выяснение подробностей и дополнительные эксперименты, списал эти чудесные эффекты на синестезию.
Схожесть Города и Города-2 оказалась поразительной. Архитектурно – точная копия. Те же станции метро. Те же дома. Даже выбоины на дорогах и трещинки в штукатурке. Все – один к одному. Ну, может быть, волны на поверхности Досифена были другими и камешки валялись немного не на своем месте. Да кто ж к таким мелочам присматривается? В иных деталях Никон обнаруживал и существенные отличия. Тюрьма в Городе-2 находилась под контролем властей. Никакой революции там не происходило. В списках заключенных Никону удалось найти и себя, и Витю, и Мишу. Все изгои добросовестно отбывали наказание. Странно!
Покрутился у подъезда Юли. Хоть это и навевало неприятные воспоминания, поднялся к двери ее квартиры, позвонил в дверь. Когда девушка открыла, спросил некоего Игоря. Оного, естественно, здесь не нашлось. Сказал, что ошибся, извинился. Попытался завязать разговор. Не вышло. Жителями, не игравшими в эту игру, но необходимыми для интерьера, управлял искусственный интеллект. Тест Тьюринга он, конечно же, прошел. Если бы Никон не сталкивался с этой личностью ранее. Поведение, характерное для среднестатистической девушки такого возраста, лишь изредка и блекло походило на оригинал. Никаких грубостей и колкостей. Словно коин качнул баланс в седативную сторону. Опрометчиво попав в лапы к настоящей Юле, школьник, наверняка, так просто не отделался бы. Никону представилось, что он оказался бы привязанным к батарее и совращенным в особо грубой форме. В таком случае, игра действительно завершилась бы судебным разбирательством.
Визит к следователю принес точно такой же результат. Те же стандартные фразы. При желании, конечно, можно постараться представить, что разговариваешь с реальным человеком. Следователь был следователем, как и Юля – Юлей. Но не для человека, хорошо их знавшего. Тупик – расстроился Никон. Мертвая копия Города с ботами и толпой бездельников, которым удобнее сидеть дома в уютных креслах и довольствоваться жалкой эмуляцией, чем жить в жестокой и холодной реальности.
Зато, открылась одна интересная деталь: все абоненты Мнемонета имели в Городе-2 те же координаты, что и их прототипы в реальном мире. Так, хоть, можно за людьми следить, не выходя из дому. Уже что-то.
По инерции, бесцельно бродя по улицам Города-2, Никон неосознанно пришел к дому Элеоноры. Сердце привело или просто хотелось повидать бота, имитирующего любимую девушку? А, может быть, просто желание потренироваться сказать то, что наяву произносить не решался? Потренироваться? Не понятно. Остановился у подъезда. Застыл, раздумывая, что скажет и стоит ли вообще туда ходить. Тягостные размышления прервала одна из тех чиновниц, что несут неизменную вахту у подъездов, базируясь на лавочках. На вид ей было лет шестьдесят. В фиолетовом халате с цветами и платочке. Все, как положено. Голос же показался куда старше.
– Ты чего тут слоняешься, паренек?
– Да, просто. Ищу, где одноклассница живет, – ответил Никон.
– Школу прогуливаешь?! Ты, случаем, не наркоман?!
– Нет!
Хозяйка прилавочной территории подозрительно прищурилась, ткнула пальцем, словно желая сделать в Кирилле дырку и таким образом получить доступ к манящей истине:
– Или хулиган?!
– Нет. Я – хороший ученик!
Сказав это, Никон чуть не рассмеялся. Что за бред!!? "Я – хороший ученик!" Вот это самопрезентация. Достойный ответ на такие же тупые вопросы. А бабка-то, похоже, не бот. Агрессивная. Никону представилась старушенция, залипшая у монитора. Устроившая засаду на лавочке, и с вожделением подстерегающая прохожих. Бабку ответ не убедил. Поерзав от нетерпения на лавочке, она снова попыталась проткнуть школьника пальцем.
– А портфельчик твой где, хороший ученик?
– Меня послали проведать. Одноклассница в школу не пришла.
– Так иди по-настоящему проведывай! Что ж за времена-то такие?! В компьютерах даже одноклассниц проведывают!
– Да у нее ветрянка. Мне в школе сказали так сходить.
Бабка, не сумев проткнуть скрюченным пальчиком наскоро сочиненную броню, ударилась в причитания.
– Ходют тут всякие! Проведывают. Вчера тут тоже одна приходила. Проведывала. Говорит, я здесь живу. Пустите меня домой – спать хочу. Я ее и не видывала никогда. Я тут всех знаю. Дурочка какая-то. В кожу вся разряженная. Растрепанная. В кровище. Людей пришла пугать, курва лохматая. Молодая, а уже так снаркоманилась. Проститутка, мозги отморозившая. Полицию пришлось вызывать. Так она еще и драться полезла. Еле упаковали.
Бабка перевела дыхание. Воспоминания о ярком эпизоде, за который она, несомненно, очень благодарна проклинаемой наркоманке и проститутке, подняли ей давление и пульс. Никон, воспользовавшись возможностью, вставил ключевой вопрос:
– А куда ее увезли?
– А, если будешь тут, книгогрыз, ошиваться, узнаешь куда! Сейчас и тебя туда увезут!
– Не имеете права! Я ничего плохого не делал.
– Ану бегом сюда, спирохета недоразвитая! – бабулька начала приподниматься с лавочки, громко покряхтывая. – Сейчас я тебе болтик-то твой и откручу!
После такой угрозы Никону пришлось скрыться. Попадись он в руки маниакальной бабке, потом долго придется объяснять Кириллу, почему его копия сидит в детской комнате полиции с открученным болтиком. Вообще-то, что в этой копии мира есть полноценная полиция, способная увезти человека в участок, огорчало еще больше, чем полноценно функционирующая тюрьма.
Удаляясь, Никон услышал громкий вопль бабки, обращенный к проходившей мимо соседке:
– Валя, здравствуй! Как там Надя – жива еще или померла уже!?
Вот она – суть! Вопрос страшный и экзистенциальный. Боты такие не задают. Несмотря на все неудобства, злобная приподъездница сообщила ценную новость. Здесь околачивался фантом Элеоноры. Вероятно, у этой копии сохранились знания о том, где девушка живет в реальном мире. Хорошо, если только образная память. Карта прохода, а не адрес, в виде слов. Если так, то у Эли могут возникнуть серьезные проблемы. То, что она носилась за Гармом, пытаясь его уничтожить, уже являлось преступлением. Самая настоящая кибератака на серверы и защитные системы Мнемонета. В составе группы. Пойдет по 361 статье на полные шесть лет, как миленькая. И папа не поможет. А Гриф будет носить ей в темницу передачки и настраивать против Никона, затянувшего в опасную трясину. Надо срочно что-то делать.
Заключение Хайда было удручающим:
– Очень узкий канал. Фильтры. Там у них целый фаервол. Сервер, как-то, очень необычно защищен. Сложная фильтрация. Впервые не могу пробиться в техническую систему.
– И, что теперь делать?
– По-хорошему, надо ее там отыскать и спрятать. Ну, или, в крайнем случае, убить и тело уничтожить. Желательно съесть или сжечь.
Никон, вдруг, представил Кирилла, который, не доев тело потерявшей память бедняжки, сжигает остатки. Нет! Лучше – угощает кусочками кровожадную бабку! Вслух произнес:
– Звучит жутковато.
– Ну, извини. Как есть.
И все!? "Ну извини?" "Как есть?" Никон разозлился. Как бегать за монстрами, так давай побольше бойцов. Чтобы у всех мозги выгорали. А, как потом этих людей вытаскивать, так – извини, как есть. Хайд, словно прочитав мысли Никона, пояснил:
– Ну не могу я. Понимаешь? Еще десять лет назад я ломал любую информационную систему за несколько минут. Сегодня уже далеко не любую. То, что мы смогли так похозяйничать в сети Мнемонета – отчасти заслуга Исоз и того, что я работал в Мнемонете и давно там понаделал бэкдоров. Сеть-то сама сложная, распределенная. А здесь все намного строже.
Никону ничего не оставалось, как валяться в кресле с серебристой шапочкой на голове, шататься в личине Кирилла по Городу-2 и искать Элеонору. За три дня Никон прошел цепочку из десятков чиновников. Первый, к кому он обратился, как послал к коллеге, так каждый последующий и перенаправлял все глубже и глубже. В какую-то никому не известную яму, то есть, даль. В конце концов, копия школьника, нагло прогуливающая школу, оказалась на территории огромной психиатрической больницы. История о том, что он ищет пропавшую родственницу, вызывала участие. Внимательно выслушав описание девушки, дежурные, которые, вероятнее всего, тоже оказывались ботами, силились припомнить. Отправляли мальчишку дальше, в соседние корпуса. В конце концов, пациент, похожий по описанию на фантом Элеоноры, нашелся. Когда Кирилл попросил свидания, его направили к лечащему врачу. Врач – вежливый и обходительный пожилой мужчина, пошел на встречу. Девушка сильно, но одновременно и неуловимо походящая на Элеонору, сидела на кровати, подпершись подушками. Смотрела безучастно-серыми, прекрасными глазами в окно.
– Тяжелый случай, – заметил доктор. – Очень глубокая диссоциативная амнезия. Вообще не помнит своей биографии. Похоже, что у нее были галлюцинации. Сейчас развился бред. Утверждает, что охотилась за страшным монстром по имени Гарм. Преследовала его, пытаясь поразить из лука. Потом, когда зверь от нее улизнул, пошла домой желая отдохнуть. Она действительно пришла по одному адресу. Там ее никто не признал и в квартиру не пустили. Девушка устроила скандал и ее через полицию доставили сюда. Как Вы говорите, ее зовут.
– Эльвира, Эля – соврал Никон, обращаясь к девушке, – ты помнишь, как здесь оказалась?
– Помню, – ответила девушка. – Зверь. Бой. Бабка… полиция. Я хочу домой. Мне неуютно. Пусто. Пусто. Очень пусто.
– Эля, ты помнишь: кто ты?
Девушка попыталась сфокусироваться на Кирилле. Промолчала. Опять отвернулась к окну. Мартин поинтересовался еще раз:
– Кем приходится Вам эта девушка?
– Двоюродной сестрой.
– К сожалению, выписать ее пока не могу. Мне нужно время для сбора анамнеза и подбора лечения.
– Вы будете ее лечить?
Никона озадачило, что здесь, в эмуляции реальности, будут возиться с такой, вот, девушкой. У которой, даже, и игрового аккаунта нету. Действительно, автономный и самоорганизующийся мир.
– А как же? – удивился доктор. – Вы же хотите, чтобы Ваша сестра выздоровела и начала Вас узнавать?
– Хочу, – невнятно солгал Никон.
Все было так реалистично, что иногда он забывал – здесь все не по-настоящему. Ему даже показалось, что доктор – не бот, а настоящий человек. Чувствовалась глубина. Свобода воли, что ли. Решил проверить. Стараясь говорить как можно наивнее, что выглядело естественно для восьмиклассника, разговаривающего с пожилым специалистом, поинтересовался:
– Доктор, а Вы долго учились?
– Чему?
– Ну, вот, помогать таким людям.
– Этому, дорогой мой, учатся всю жизнь, – рассмеялся.
– А сколько Вам лет?
– Шестьдесят три.
– А у вас уже бывали похожие случаи?
– И сложнее бывали. Поверьте, молодой человек, мы сделаем все возможное.
– А Вы долго здесь работаете?
Никон уже чувствовал некоторое неудобство, но терять было нечего. Не закроют же здесь копию школьника за то, что он задает лишние вопросы у кровати своей двоюродной сестры.
– Целый допрос, – усмехнулся доктор. – Ты мне сначала скажи, в каком ты классе учишься?
– В восьмом.
– Куда думаешь поступать после школы?
Ты смотри, какой активный, подумал Никон. Не очень-то и похож на тех ботов, что встречались прежде. Прямо как маниакальная бабка на лавочке. Серьезно произнес:
– Вот, теперь думаю: а не стать ли психиатром?
– Хорошо подумайте, молодой человек. Это очень нелегкое занятие. Нет, я вас не отговариваю. Если вы сможете нести ответственность за судьбы людей, тогда это хороший выбор.
Никон решился спросить прямо:
– Вы тоже играете в Город-2?
– Что вы имеете в виду?! – удивился доктор.
– Ну, вы настоящий человек, который заходит в этот мир…иногда…периодически?
– О, да, – рассмеялся доктор, – Я настоящий человек, который живет в этом мире постоянно. Почему вы это спросили?
– Потому, что я здесь постоянно не живу. Для меня это игра.
– И как часто вы играете?
– В свободное от учебы время. Когда родители дают добро, – пояснил: – Здесь можно делать то, что в настоящем мире недоступно.
– Опиши, пожалуйста, настоящий мир, – заинтересовался доктор.
– Этот мир – копия с настоящего. Они очень похожи.
Какой кошмар. Школьник рассказывает психиатру, который утверждает, что здесь живет, о том, что этот мир не настоящий, а всего лишь копия другого, более реального мира. Расскажи кто-нибудь подобное Никону, в его голове уже закрутились бы диагнозы. Кирилл будет в восторге от последствий.
– Какая интересная мысль, – попытался поддержать разговор доктор, – Как давно ты уже живешь в том, настоящем мире, а в этот заходишь, когда разрешают родители?
Все приехали, решил Никон, надо сваливать. Ответил пространно:
– Не помню точно. Мне уже в школу пора. Помогите ей пожалуйста.
И тут доктор задал опасный вопрос, предвещающий начало проблем:
– У тебя есть коин?
Соврать было нельзя. И здесь, вероятно, есть детекторы, способные показать его номер.
– Да, – признался Никон. – Только я номер не помню.
Доктор проворно достал планшет и заспешил по глянцу пальцами. Торжественно произнес:
– Запоминай: 125877136.
Никон повторил номер. Поблагодарил. Попрощался. Поспешил удалиться, гадая о возможных последствиях. По-настоящему живой и сложный, самостоятельный интеллект, утверждающий, что живет в этом виртуальном мире как обычный человек, поверг его в напряженно-глубинные раздумья.
Глава 7.
Эксперимент удался. Доктор подсказал гениальную идею. Поразительно! Нейронная сеть, построенная по энграммам, начинает жить! Это невероятно! Это не просто свалка из бреда и нижнего белья. Это копия личности! Пусть и не полноценная. Пусть уплощенная и не способная к развитию. Но какой прогресс! Копия личности, способная отвечать на вопросы. То, что вы искали бы, роясь на мусорке интимных подробностей сотни лет, такая копия способна просто припомнить. У нее есть ключ для чтения, закодированной в миллиардах нейронов информации. Она сама – и есть ключ! Как и у живого оригинала, в ее мышлении цепочка ассоциаций быстро приводит к искомым знаниям. Да, именно знаниям. Не разбросанной в виде бездушных байтов по секторам информации, а организованной, целостной, живой системе знаний. Это чудо! После долгих месяцев кропотливой работы, ночей проведенных в дремучих дебрях чужой памяти, Никон получил возможность просто спросить. Просто задать вопрос и получить ответ. Первым вопросом, заданным Мартину, был самый сложный. После быстрого знакомства Никон так и спросил:
– Кто Вас убил?
– Извините, молодой человек, но это бессмысленно! Скажите пожалуйста, где мы находимся?
– Что вы имеете в виду, говоря про бессмысленность?
– Если Вы имеете возможность задать мне такой вопрос, значит я жив.
– Да, действительно.
Никон поругал себя за торопливость и бестактность. Это вообще казалось чудом, что Мартин способен говорить. Энграммы сняты уже с мертвого. Хайд вообще говорил, что память о смерти будет разрушать личность Мартина так быстро, что и поговорить не получится.
– Куда я попал? Это санаторий?
Солнце меж пышных кучевых облаков, греющее круглый столик и плетеные стулья на уютной зеленой поляне. Пение птиц, доносящееся из густых сосновых крон, нависающих над небольшим домиком. Все это действительно могло дать основания для такого предположения.
– Мартин.
– Да.
– Скажите, пожалуйста, что с вами происходило перед тем, как вы попали сюда?
– А как я сюда попал?
– Вы помните, кто Вы?
– Я – Мартин Смит.
– Чем Вы занимаетесь?
– Я психоаналитик. Работаю в корпорации Мнемонет. Хотел бы услышать ответы на эти же вопросы и от вас.
– Я – Никон Тенко. Тоже работаю в корпорации Мнемонет.
– Вы помните, как мы здесь оказались?
Никон решил соврать.
– Я не помню, как мы сюда попали. Поэтому, хотел узнать у Вас, что Вы помните из последних событий.
– А почему вы решили, что меня убили? Это был Ваш первый вопрос.
– Мне так показалось, – замялся Никон и тут же рассмеялся: – Мне вдруг показалось, что мы оказались в раю!
– Молодой человек, скажите пожалуйста, что Вы чувствуете, когда врете? – невозмутимо ответил Мартин.
– Я не люблю врать. Мне это неприятно.
– Скажите, а в детстве вы часто врали родителям?
– Как и все. Врал при необходимости.
– А что было сильнее: чувство вины от того, что вы врете или удовольствие от полученного результата?
– Наверное, если бы чувство вины было сильнее, я бы не врал. Какой смысл? Думаю, выгоды было больше, чем неприятностей.
– А кого вы чаще обманывали, маму или папу?
Никон задумался, словно припоминая. Помотал головой. Нет. Ковыряться в энграммах самому проще, чем вот так выпытывать правду, подумалось вдруг. Даже копия личности такого матерого спеца как Мартин, зажмет тебя в аналитические тиски и выжмет воспоминания о том, насколько сильно было твое влечение к маме и ревность к отцу. Кроме Эдипова комплекса еще кучу всего накопает. И энграммы не читай. Выпытывать? Может быть, отвести его к домику и зажать пальцы в дверь? Громко произнес:
– Перезагружай!
– Извините, я не понял…