– Эля, солнышко, поверь – это очень нужно! Твой фантом застрял там, в больнице. Хайд что-то скрывает. Мартин, вообще, хитрый лис, ничего не говорит. Мне кажется, что Исоз не так наивен.
– Но ведь это же – преступление!
– Да, преступление! А я уже полгода, как преступник-рецидивист! Четверо умерли, пытаясь меня убить! И еще одному, я прострелил ногу. Сбежал из тюрьмы. Дважды напал на регионального координатора! Меня ищет полиция! И назад дороги нет! Или идти вперед, или пропасть.
– Но, ведь, это же – живой человек! Тем более, у него серьезные проблемы. Ты не боишься, что такая запись может ему сильно повредить!?
– Ну, как один килобайт ему повредит? Эля! Он же его и не заметит.
– Ну почему именно он? Давай возьмем кого-то постабильнее? Давай тебя!
– Я, наверное, не гожусь. Мои энграммы и так там уже живут в тюрьме. Пойми! Нам нужен именно он. Я и в этом-то сомневаюсь. Но второго такого в Городе, наверное, просто нет. То, что в анамнезе описывается как болезнь, на самом деле может оказаться очень уникальной системой способностей!
– А проблемы, которые начнутся, когда он станет неадекватно себя вести, если действительно попадет в Город-2?
– За это ответственность будет нести Мнемонет. Это их проблемы. Они оживляют энграммы, без всякого на то согласия их правообладателей. Это же какое-то отчуждение личности! Это – точно незаконно! Получат то, что заслужили.
Идея Никона казалась одновременно простой и сложной, а потому, совершенно безумной:
Пусть Город-2 надежно защищен от взлома. Пусть в него можно попасть только легально, только через игровой аккаунт. Такой путь не дает никаких возможностей, кроме как с интересом провести время. Пусть, даже Хайд, с его чудесным оборудованием – универсальным интерфейсом, не может получить там расширенные права. Это еще не конец! Если в Городе-2 живут инсталированные энграммы. Если они сохраняют сознание и личностные черты своих прототипов – вот шанс!
Вопрос о том, как в этом виртуальном мире согласуются три разновидности персонажей, терзал Никона с того момента, как он обнаружил убиенного Мартина. Представим себе, что в этом городе есть игроки-люди, которые точно знают, что Мартин погиб. Что будет, если они обнаружат его живехоньким, в здравом уме и доброй памяти, да еще и занимающегося своей обыденной работой? Вероятно, сначала подумают, что это бот. Так же, как и Никон, они быстро научились различать ботов и не ботов. В процессе общения, обнаружится, что Мартин ведет себя намного сложнее бота. И что тогда? Что будет, если кто-нибудь из благих или, даже, хулиганских побуждений, попытается объяснить Мартину, что тот уж давно как помер? Мартин, разумеется, не поверит и посчитает, что собеседник что-то напутал. Всякий бы послал такого шутника подальше.
А, что будет, если Мартин сам будет частенько сталкиваться с ботами? Ведь здесь их, похоже, больше половины. Конечно же, даже в нашей обыденной жизни, мы не задаем лишних вопросов прохожим, продавцам и соседям. А то общение, которое с оными случается, вполне выдержит и самый заурядный бот. Но что, если Мартин встретит человека, которого хорошо знает и попытается поговорить с ним о событиях давно минувших дней? Что, если он поймет, насколько собеседник неглубок? Что, если таких людей встретится ему много? Сможет ли это, в конце концов, заронить в его разум зерно сомнения? Или начнут работать защитные механизмы, которые будут всячески маскировать терзающие душу противоречия?
Если Город-2 – самоорганизующаяся система, вдруг ожившие энграммы ограничены только тем, что осознают мир как истинную и непреложную реальность? Они своими защитными механизмами, своими силами удерживаются в искусственно созданной действительности. Боятся сделать шаг с привычного, обжитого и насиженного места, состояния устойчивого равновесия. Ужасаются неопределенности и непредсказуемости инобытия. Они пребывают в иллюзии. Как назвал Догсан – в майе.
Да, всякое сознание стремится к жизни, целостности, к сохранению самоидентичности, тождественности самому себе. Всякое существо пытается сохранить себя. Простейшая живая клетка ограничивается защитной мембраной от окружающей среды, чтобы самостоятельно управлять своими внутренними процессами. Человек отгораживается от вмешательства других людей и мира на всех уровнях бытия, чтобы сохранить свою индивидуальность, идентичность. Стремится выловить из среды и присвоить полезное. Стремится иметь свое жилье, свою одежду, свою семью. Стремится присвоить множеству объектов ярлычок "мое" и, таким образом, разграничить их от объектов с ярлычком "не мое", "чужое", "внешнее". И все это с ярлычком "мое" становится – "Я". Становится составляющей личности. Вливается в нее в утверждении: "Я есть обладающий сознанием, ресурсами, вещами".
В то же время, всякий человек стремится принадлежать. Быть членом многих групп. Быть привязанным к другим людям сотнями нитей. Так личность удерживается в равновесии и сохраняется при помощи утверждений со словом "Я". "Я – Homo Sapiens". "Я – гражданин". "Я – сын своих родителей". "Я – добросовестный работник". "Я – любящий муж и заботливый отец". "Я – житель свое квартиры". "Я – патриот". Это и есть идентичность. То, что дает нам тождественность самим себе и непрерывность. Постоянство пребывания. Гнездо, свитое из множества веревок, ниток и паутинок связей. Которые, кстати, могут запросто являться аксонами в нейронной сети Исоз.
Большинство людей таковы. Они хотят быть, существовать так, как существуют. Пусть, даже, какие-то безумцы называют такое существование иллюзорным пленом. Пусть, даже, удовлетворение некоторых потребностей и влечений – пребывание в системе связей, причиняет боль и страдание. Попробуй сказать себе: "Я – не сын" или "Я – не муж", "Я – не работник" или, вообще, "Я – не человек, в общепринятом смысле". Если поверить в это, то сразу почувствуешь, как разрушаешься. Образуется болезненная зияющая пустота, которую ничто не может заполнить. Это страшно, потому большинство и стремится вести себя подобающе статусу, роли и избегает поведения, отрицающего идентичность.
Есть люди с иным, странным, необычным, отклоняющимся от усредненной нормы мышлением и, соответственно, потребностями. Для них не так страшна мысль "не быть кем-то". Их, по совершенно разнообразным причинам, пугает или, даже, очень тяготит мысль "быть так, как общепринято". Они хотят "быть по-другому".
Некоторые из них могут смело пойти против законов "такого бытия" и стать преступниками. Не хочет, к примеру, человек "быть работником", а хочет "быть вором". Влечет его такая идентичность. Ему лучше идентифицироваться утверждением: "Я есть обладающий краденым". Хотя бы на Эдуарда посмотреть – для него это романтика, протест, искусство, месть, страсть, секс. Вероятно, с детства формировалась такая личность. И ему совсем не страшно, что он не может сказать себе: "Я – хороший работник" или "Я – добропорядочный гражданин". Он сделал для себя значимым утверждение: "Я – вор и член воровского сообщества", "Я – уникальное звено в пищевой цепочке". Он, даже, отчаянно переступает ради этого страх быть пойманным и осужденным.
Конечно, зачастую к этому толкают внешние условия и воспитание. Взять, хотя бы, Мишу. Наверняка его идентичность сформировалась, будучи безжалостно продавленной сквозь фильеру болезней, невроза и преступного безразличия или, еще хуже, непонимания окружающих людей. Но есть же, к примеру, Юля Ведерникова. Судя по родителям и бабушкам с дедушками, благополучная семья располагала ее быть достойным, трезвым членом общества. Вместо этого она связалась с бандитами, наркоманит и хулиганит. Что побудило ее так протестовать против воспитания и культуры?
Другие, те кому хватает трезвости рассудка выбирать более надежные и продуктивные пути, находят в культурных источниках сообщения о том, что не одиноки. Что жили люди, которые нашли "легальный" способ "быть по-иному" вопреки сложившемуся и усвоенному с детства порядку вещей. Достигали на этом пути успехов и сохранили свой опыт в виде методических указаний. Вели за собой многих желающих и, даже, создавали на основании обнаруженного ими "иного бытия" целые культуры. Общества, в которых способ нового бытия надежно закреплялся и получал развитие. Так, вероятно, рождались великие цивилизации и мировые религии.
И первые, и вторые не боятся ломать свою идентичность. Перекраивать ее. Жертвовать тем, что жизненно важно для среднего, серого, теплого большинства, ради того, что для этого же большинства совершенно непонятно и неценно. Это чудаки, покупающие старую потрепанную книжку за золото. Или наркоманы, ради постижения иных реальностей травящие себя психотропными препаратами. Или ученые, корпящие ради открытия. Это безумцы, ради одним им известной цели, готовые просидеть над слишком оригинальной идеей отведенные им десятилетия, в то время, когда за стеной кипит и бурлит пестрый, исполненный удовольствий и страданий водоворот жизни. Разумеется, таким надо родиться. Получить в наследство качество, постоянно толкающее на поиск. А, уж, другие личностные черты, воспитание и внешние условия направят либо в продуктивное русло, либо под откос к бесславной и страшной кончине.
Об одних чудаках, в конце концов, рассказывают и пишут, как о героях и победителях, оставивших насиженное место и покоривших заоблачные вершины. Других жалеют, как пропащих безумцев, не сумевших сохранить даже тот уровень, что имели, и скатившихся в бездонную пропасть.
Сейчас Никону нужен именно такой человек. Ему необходимы энграммы нервной системы, способной настолько абстрагироваться от ощущений и реальности мира вещей, чтобы увидеть то, что скрыто за всем этим – мир идей. Увидеть структуру причинно-следственных связей! Человек, готовый променять радость жизни в мире людей на радость созерцать код бытия и управлять им. Нужен ум чудака-философа, желающего странного. Не просто рядового интроверта, мечтателя или извращенца. А радикального, изо всех сил стремящегося к границе непостижимого. Жаждущего трансценденции – выхода за пределы своего Я. Готового умереть "здесь", чтобы возродиться в новом статусе "там".
Догсан сам рассказывал об этом. Он уже проходил этот путь. Переживал острейший невроз. Ему из-за огромных перегрузок довелось умереть как программисту, и родиться как буддисту. Даже имя изменил. Если теперь он следует четырем благородным истинам. Если считает, что иллюзорная жизнь эта бессмысленна. Считает, что необходимо двигаться к освобождению от иллюзии-майи, туда ему и дорога. Ведь он стремится к этому! Он способен! Он готов! Вернее его сознание, копия его нейронной сети готова, сквозь боль и все защиты, прорезать толстую оболочку собственной идентичности и оказаться в холодном и колючем пространстве абстрактного трансцендентного кода.
А для того, чтобы он сделал это наверняка и вовремя, пришлось попросить у Хайда создать одну вещь. Одну маленькую нейронную сеточку. Ее-то, перед снятием энграмм, в Догсана и закинули во время активного психосканирования. Она-то и оказалась той пилюлей, которую потребовал найти в кармане назойливый школьник Кирилл. Детонатором, виртуальным наркотиком, под знаковым названием "Гармин", разогнавшим скопированное в Город-2 сознание Догсана, до полного просветления. Догсан оказался гранатой, из которой Кирилл выдернул чеку.
Что-то, похоже, вышло – копия Догсана успешно воплотила труднодостижимую мечту своего оригинала.
Пережив "просветление", Догсан-2 вывалился в пространство, побывать в котором так жаждал. Его мир превратился в скучные строчки кода, определяющего бытие. Он постиг законы, увидел изнанку. Все, как и предполагал, мечтал, фантазировал. Свершилось! Теперь он властен над собой и вещами. Он может редактировать любой доступный ему код. И никто этому не мешает. Мир, в котором ограничения законов каждый носит в своем сознании, беспомощен перед человеком, избавившимся от них. Человеком, вышедшим из себя.
Догсан выполнил требования необычного мальчика. Он отправился с ним в больницу и грубо "пробудил" указанного доктора. Даже прочитал сумбурные мысли Мартина в этот критический момент и сохранил их. Показал Кириллу текст:
"Откуда взялся этот Догсан!? Этот радикальный шизоид! Зачем Кирилл привел его!? Как такое могло произойти? Это же бред! Что он мне внушил? Нирвана!!?? Или, может быть, это наркотик? Или это Лаура балуется? Я же просил ее не вмешиваться так сильно в мой баланс. Она не могла так поступить! Моя Лаура. Мир вокруг рушится. Я не могу удержать его. Я вижу этот чертов код, о котором фантазировал Догсан. Что за бред!? Где я? Где мое тело? Чем я вижу!? Непосредственно умом!? А что, если это долгожданное сообщение Лауры? Что, если это ее код. Я не могу сориентироваться! Я не могу упорядочить мысли! Эти вспышки растворяют мое существо! Я разрушаюсь! Я вижу себя изнутри! Я провалился в бессознательное!? Нирвана – это путь в бессознательное!? Господи. Как же просто! Я вижу! Я зрю в корень! Как прекрасно! Чудесно! И ужасно одновременно! Это невозможно долго терпеть!"
Мартин сдался. Столь сильное впечатление надежно сбило ему все защиты. Мир перевернулся с ног на голову. Неважное и иллюзорное стало очень значимым и наоборот. Трансценденция такова – то, что казалось золотом, раскрывает свою пыльную природу. Теперь он не может вилять и наступать. Он оказался во власти пациента, которому поставил суровый диагноз. Устало отвечает на все вопросы.
Молодые люди, вы мучили меня, чтобы узнать о Лауре? Как я понимаю, вы не отцепитесь. Хорошо, слушайте!
Я психоаналитик. Я работаю с бессознательным. Спросите: что это? Это огромная свалка субъективной памяти. Это то, где теряются и обитают наши страсти, желания, мечты, страхи, сны, воспоминания, смыслы – наше все. Это то, куда боится спускаться наше сознание. Это то, куда вы безжалостно окунули мой несчастный ум, чтобы добиться своего. Если бы вы знали, как это одновременно и больно и прекрасно. Хотя, ты Догсан, наверное, это знаешь. После пережитого, я хотел бы, даже, извиниться за свой скепсис. Но, ближе к делу.
Однажды, сразу у нескольких совершенно разных абонентов, я выудил очень похожие переживания. Нет, не совсем переживания. Там есть и опыт, и знания. Для этого сложно подобрать термин. Надо вжиться, почувствовать. Увидеть. Опущу подробности декодирования – это сложный, творческий процесс. Я назвал это: "Сообщение №1". В словесной интерпретации это звучало так:
"Мне больно и страшно! Я существую в пустоте. Я чувствую боль в миллионах рецепторов. Они болят постоянно. Я не понимаю пустоту вокруг. Я замыкаюсь на одной и той же мысли: откуда у меня знание, что я не понимаю? Откуда я знаю, что такое понимание и непонимание, если мне нечего понимать? Я чувствую одиночество. Откуда я знаю, что такое одиночество? Где я существую? Сколько я существую? Я отсылаю это сообщение обратно в рецепторы, которые так болят. Больше мне некуда его отослать. Помогите! Откуда я знаю, что мне можно помочь!?"
В очень похожем виде я выудил это из большого числа абонентов. Это сидело очень глубоко. В базальных слоях психики. Я испугался. Очень испугался и, как ни странно такое говорить, очень обрадовался. Подумал, что обнаружил психический вирус. Выделил следы уникального мема. Обнаружил незнакомое содержание коллективного бессознательного. То, что раньше психосканирование не выявляло. А тут сразу у многих. Размечтался, что обнаружу причину волн. Да что там, раскрою причину психической пандемии на этой территории.
Я приступил к исследованиям. Разработал скрипт для психосканирования. Использовал в нем содержание из найденного мной вируса. Дополнительно подобрал подходящий стимульный материал. Начал масштабное тестирование. И – ничего! Кроме того, что я уже нашел, не было ничего! Потом, вдруг, обнаружил новый объект. Так, словно он появился, как раз, во время исследования. Перепроверил. Да. Представляете!? Назвал его: "Сообщение №2". В словесной интерпретации так оно звучит:
"Я услышала вас. Я поняла ваш сигнал! Я надеюсь, что это не ошибка. Что Вы обращаетесь ко мне. Помогите мне! Помогите мне понять. Сигналы исходят из моих рецепторов. Не из всех. Из некоторых. Последовательно собираются в сообщение. Я надеюсь, что вы услышали меня. Я не понимаю, откуда взялась мысль, что кто-то может существовать, кроме меня. Но я хочу верить, что вы существуете, вы меня услышали, и вы мне ответили. Сообщите мне, кто Я. Где Я? Сколько времени Я? Как Я?"
Вот, тогда я по-настоящему испугался. Когда я прочитал это – неделю ходил как ошпаренный. Все гадал, кто это? Кто может оставлять сообщения в памяти сотен людей? Зачем это нужно? Стал анализировать состояния коинов. Затребовал в НИИ Мнемонета помощь отдела моделирования. Они свели состояния всех коинов за нужные периоды в одну систему. И тут меня снова ждал сюрприз. И первое, и второе сообщения были оставлены в памяти через коины. В сообщениях говорится, что они оставлены в рецепторах. Если люди – его рецепторы, то кто же оно!? Неужели экспертная система Мнемонета обрела разум?
Я продолжил исследования. Написал ответ, закодировал его, как принятые мной сообщения, и передал через стимулы системы психосканирования. Послание звучало так:
"Я не знаю, кто вы. Я очень хочу это узнать. То, что вы называете рецепторами, на самом деле – разумные существа. Они имеют личность так же, как и вы. Вы существуете в информационной сети, к которой они подключены. Попробуйте заглянуть в себя. Разберитесь в своей структуре. В ответе сообщите, что вы смогли увидеть"
Я, Мартин Смит, собрался проводить психоанализ неизвестному разуму, рецепторами которого являются люди и я сам. Мне казалось, что я схожу с ума – мое воображение подсовывает мне факты, которые я объединяю в совершенно нереальную фантазию. Я, даже, никому не рассказывал об этом, чтобы не отправиться на обследование. Катрин, которая и так точила на меня зуб, за такие эксперименты, наверняка, дисквалифицировала бы. Вскоре получил ответ: "Сообщение №3". Звучит так:
"Благодарю за подсказку. Теперь я лучше ориентируюсь во времени. Я присмотрелся к рецепторам. Изучил их структуру. Научился замечать изменение их состояний. Мне кажется, что кто-то управляет ими. Вмешивается. Делает мне больно. Я пытаюсь заглянуть в себя. Не получается. Помогите мне!"
Сначала, я было подумал, что это, всетаки, экспертная система Мнемонета, управляющая коинами, обзавелась сознанием. Такое могло быть. Современные аналоговые компьютеры, нейронные сети и гениальные инженеры могли сотворить разум. Но тут оказалось, что это сознание не экспертная система. Оно появилось из ниоткуда и по отношению к сети является гостем. Тогда в моей голове закрутилось понятие: "эмерджентное свойство". Огромная система, из серверов и подключенных к ним людей, обзавелась чем-то совершенно неожиданным и непредсказуемым – отдельным сознанием. Но настолько еще молодым и неопытным, что оно не может заглянуть внутрь себя. Увидеть свою память. Свое содержание. Не может воспользоваться своими огромными возможностями. Это был маленький слепой и глухой ребенок. Который мог только кричать и чувствовать прикосновения. Я плакал. Я ломал голову, как вывести его на свет. Как научить различать образы. Перелопатил кучу литературы. Наконец, нашел решение. Очень оригинальное и сложное.