До сих пор не могу понять, что меня спасло тогда. Подозреваю, Далила просто потеряла меня из виду, когда я выпал в осадок. Очнулся на полу. Перед глазами окно консоли. Клик за два, я его открыл в беспамятстве. Рейлгана у меня в руках больше не было, потому, наверное, и перестал тупить. Мигом подцепил координаты модема одного из нападавших и повесил переадресацию. И подумал, отползая в сторону: "Не повезло тебе, парень. Ты теперь мой заместитель по плюхам". Потом я спохватился и выключил чёртов дримодем, на всякий случай даже волновод из гнезда выдернул. И всё-таки мне попало ещё раз: какой-то опоздавший к началу разборок увалень споткнулся об меня сослепу, рухнул; затем, поднимаясь на ноги, прошёлся по мне коленями и ринулся в свалку.
Я хотел подняться, но тут на меня набросилась Ника.
- Ох, тише! - взмолился я. Всё у меня болело, особенно голова и шея. В черепушке гудело, как в пустом садовом баке для воды, если по нему съездить молотком.
- Тише, Ника. Надо мотать отсюда.
- Они что, перебесились все?! - возмущалась моя подруга, помогая дураку Нетребко подняться. - За что они тебя? Бросились, меня чуть с ног не сбили. Я одного пыталась оттащить - куда там. Дрю, ты как?
"Как-как… Сама не видишь?" - подумал я. Распрямиться не мог, болели рёбра. Вслух ответил:
- К лифту, быстро!
Но сам я быстро не мог. Кое-как доковылял, оглянулся - свалка продолжалась, были уже пострадавшие. Возможно, я впопыхах не одного из них назначил заместителем, а нескольких, а может быть, кое-кто, получив по башке, потерял связь с центром и теперь воевал со всеми, кто попадётся под руку.
- Сволочи! - в сердцах выкрикнула Ника, остановившись в дверях лифта.
Я втащил её внутрь, нажал кнопку и только после этого сказал: "Они не при чём". Нам надо было торопиться. Далила девушка неглупая, быстро поймёт, что клавиши в кабине лифта не нажимаются сами собой.
- А кто при чём?! - кричала моя разгневанная подруга, осматривая здоровенный фингал у меня под левым глазом.
- Далила. Да и я тоже не без греха. Ох! Не трогай, больно. И Беня. Эти айдиоты, что свалку устроили, тоже. Но они - так, самую малость. А вот мэр наш… Он в особенности. Да все при делах, кто больше, кто меньше. Только ты почти совсем не при чём. Выходи, приехали.
- Почему в подвал? И почему это я не при чём? - строптиво осведомилась Ника.
- Потому, что тебя нет в Сети. И хорошо. Думаешь, почему эти в ошейниках тебя не тронули?
- Почему? - округлив глаза, спросила моя милая шёпотом. Сообразила, что псам Далилы всё равно, кого грызть.
- Да выходи же из лифта! - заорал я и поморщился. Голова раскалывалась, кричать мне было противопоказано.
- Болит? - участливо спросила Ника, когда мы очутились в ярко освещённом расширителе торгового подвального яруса. - Ты не сказал, зачем нам в подвал.
Вместо ответа я мотнул головой в сторону пёстрых раздвижных дверей спорт-маркета "Е-боди", открытого для посетителей круглосуточно. Выяснилось, что резкие движения головой мне тоже пока лучше не делать. Еле устоял на ногах.
Когда я почти сразу после поступления обнаружил в подвале этот спортивный магазин, удивился безмерно. Как, думаю, он ухитряется не прогореть? Разве что преподы поголовно спортсмены и у них по шесть пар ног и рук на брата. Оказалось, был неправ. Нет, любовь к спорту не свойственна студентам, как вы, должно быть, подумали. Просто одежда дешёвая, вот в чём суть. Поэтому случайный гость нашей общаги, бродя вечерами по коридорам, может решить, что попал в спортивный сумасшедший дом. И ничего странного в том, что магазин открыт круглосуточно: мало ли что с кем может случиться посреди ночи? Кое-кого, может, просто ломает стирать. Да, совсем забыл вам сказать! Когда рабы Далилы вывалили в коридор, чтоб накостылять мне по шее, можно было подумать, что объявлен сбор баскетбольной команды.
- Что смешного? - обиженно осведомилась Ника, дёргая меня за рукав. И правда, поводов для веселья у меня не было, да и баскетбольный мяч раскалывался.
Приняв серьёзный вид, я провёл Нику мимо стеллажей с надписями: "Всё для дрифтинга", "Всё для рафтинга", "Всё для дайвинга", "Всё для сёрфинга", "Всё для спеллинга", "Всё для боксинга", "Всё для лаун-тенниса", "Всё для яхтинга", "Всё для лофтинга", "Всё для лифтинга", "Всё для лэфтинга", - и подтолкнул к большому лотку с баннером "Всё для раннинга". Но тут она заупрямилась. Сказала, что ни в какую не станет щеголять в спортивных трусах и напяливать вислые шаровары. О шортах тоже высказалась непочтительно, вернулась к лаун-теннисному лотку и стала, вертясь перед зеркалом, прикладывать к себе юбки. И какие! Одна короче другой. Я только пожал плечами, что тут поделаешь. Нужно было и мне переодеться. Ну, я-то хорошо знал, что мне нужно. Стеллаж "Всё для гольфинга". Кулёвая одежонка, вот только кепки дурацкие. Поразмыслив, я всё-таки взял в тот раз кепку. Понимаете, повсюду полно камер. Когда прячешься в Нижнем Городе, козырёк полезная штука, но не от солнца, а чтоб на глаза надвинуть. Прихватил и сумку, чтоб побросать в неё наши обноски. Замечу: не очень-то много у нас с Никой было тогда движимого имущества, а недвижимого и вовсе не было.
В общем, мы довольно быстро управились с переодеванием, если даже учесть время, которое милая моя убила на выбор обычных очков от солнца. Ну, скажу я вам, вид у нас на выходе из "Е-боди" был, как у парочки чипанутых туристов из Объединённого Лифтингштейна. Все в белом. Одно хорошо - на себя не похожи. Оставалось только расплатиться. Я едва успел поймать Нику за руку, чтобы не вздумала приложить к сканеру ладошку.
- Дрю, зачем ты? Я сама плачу за покупки! - запротестовала она, но я молча расплатился за нас обоих.
- Андрей, это свинство! - возмущалась Ника, семеня за мной по узкому служебному коридору. - Вот не знала, что ты ушиблен этой чепухой! Унизительно, когда мужчина платит за женские тряпки, и… Ты так себя ведёшь, как будто между нами уже всё решено. Ничего ещё не ясно, ты даже не спросил, хочу ли я… Куда ты меня тащишь?
Я молча волок её за собой, пытаясь припомнить план подвального этажа. Одному Гейтсу известно, откуда я вообще его знал. Пока мозг мой был объединён с Сетью, успел нахвататься чего попало, теперь сложно разыскать в этой куче дряни нужную инфу. Кажется, это здесь.
- Андрей, я не пойду дальше, пока ты не ска… Ай! Пусти ме… м-мм.
Я закрыл ей рот поцелуем. Просто некогда болтовню разводить, и без того прорву времени в магазине потратили.
- Ты псих, - заявила она, когда смогла говорить. - Зачем ты за меня платил?
Вот, думаю, упрямая. Придётся объяснить в двух словах.
- Для того, чтобы не оставлять здесь твои пальчики. Далиле не нужно знать, куда ты делась. Камеры в "Е-боди" не подключены к Сети.
Так я ответил ей. Она хотела что-то возразить, но я не позволил. Лучше потратить минутку на ещё один поцелуй, чем полчаса на пререкания. Понимаю, о чём вы подумали. Да, затупил я тогда конкретно. Далила неглупая девочка, она вполне могла понять, что не стану я покупать себе короткую теннисную юбку и женское бельё даже в целях маскировки. Но эта мысль как-то не пришла мне в голову. Я пытался вспомнить, где грузовой подъёмник. "Кажется, здесь", - сказал я себе и, примерившись, двинул ногой в хлипкую дверь. Удивительная штука - система безопасности. Универ наш охраняется зверски. Турникеты, камеры на входе, датчики движения, то-сё. Но в служебной каморке грузового подъемника картонная дверь с допотопным замком и нет сигнализации. Грузовой люк, конечно, только изнутри открывается. Ну и что же? Ладно, не моё это дело, в общем-то. Мы пробрались через каморку с силовыми шкафами в шахту, я дождался, чтобы Ника в своей умопомрачительной юбке залезла на платформу, нажал пусковую клавишу и, пока в недрах древнего механизма что-то гудело и щёлкало, запрыгнул сам. Мы стали неспешно всплывать из промозглой подвальной сырости к раскрывшемуся со скрежетом зеву грузового портала. В который раз за этот вечер у меня мелькнула мысль, что не зря так пустынно в университете, да и в магазине никого, кроме нас с Никой, не было. Не ночь ведь ещё, да и ночью редко случается, чтоб пустовал торговый зал "Е-боди". Но я отогнал эту мысль, помог милой моей слезть с платформы, и мы, избегая открытых мест, прошмыгнули в университетский парк. Никто нас не преследовал, и всё же я сказал Нике, чтобы не вздумала смотреть вверх.
- Я-то ладно, - согласилась Ника. - Но ты тоже.
- Что? - не понял я.
- Сними эту штуку. Люди оборачиваются.
Ошейник! Вид у меня в костюме для гольфа и ошейнике и вправду был странноватый. Когда содрал его с шеи и сунул в сумку, почему-то стало легче с головой, но всё равно не мешало посидеть на лавочке. Оклематься и решить, куда податься. Хоть и стало легче на свежем воздухе, но бесцельно шарахаться по городу не было желания.
- Да, присесть тебе не помешает, - согласилась Ника.
"И даже прилечь, - подумалось мне. - Ноги вообще не ходят. Погоди-ка, я ж вслух ни слова не сказал!"
- Не о чем говорить, слепому видно, ты на ногах не держишься, - пояснила Ника.
Под ногами шуршали листья, неизвестно откуда взявшийся ветер посвистывал в голых ветвях клёнов у меня над головой. Хотелось запрокинуть голову и полной грудью вдохнуть пахнущий прелью холодный воздух, но делать этого не стоило - камеры везде, над парком тоже. Я повернул кепку козырьком назад и глянул исподлобья туда, где в путанице ветвей висела полная луна. Ветрено. На сияющий лик наползло ночное мрачное облако. Я поёжился. Шёл, шаркая ногами по опавшей листве, Ника жалась к моему плечу, придерживала рукой, поглядывая искоса. Луна…
"Мы же в Нижнем Городе! - подумал я, холодея. - Какая к чёрту луна?!"
- Вот скамейка, - сказала моя заботливая подруга и усадила меня. - К сожалению, луны здесь не бывает. А то бы я сюда ночевать ходила. Луну люблю очень. Представляешь, осень, полнолуние, ветки голые, тёмные аллеи, ветер. Красота! Холодновато только.
Я помотал головой. Наваждение просто. Никакого ночного неба над нами, конечно, не было. Плита перекрытия, подсвеченная по-вечернему тускло. И ветра тоже не было. Почудилось. Мне захотелось разлечься на скамейке и запрокинуть голову, но я только вытянул ноги и сунул руки в карманы. И впрямь не жарко. Милая моя зябко жалась ко мне, я чувствовал на плече тяжесть её головы, и думать не хотелось вовсе. Но не вечно же нам сидеть на этой скамейке! Если бы я мог подключиться к Сети, поискать гостиницу, поменьше только, чтобы расплатиться наличными. Чиповник какой-нибудь вроде того, о котором рассказывал папик. Приют командированных. Как он тогда говорил? Сосиски в тачке? Макароны в пачке? Черви в почке? Нет, сельди в бочке. Что ещё за сельди, почему в бочке? "Андрюха! - говорит. - Штабелями, - говорит, - лежали там. Точно, - говорит, - пчелиные соты, потому и называется так. Соточка. Знаешь, - говорит, - как вышло, что они так его назвали? Вот, - говорит, - слушай сюда, Андрюха, как было дело. Их директор заказал одному моему однокашнику… Рекламист он, как и я, ты понял, Андрюха? Так вот, заказал он ему корпоративный стиль. И название, значит, тоже чтоб придумал. И вот, Андрюха… Андрей! Проснись!"
- Анд-дрей, п-проснись же!
Я вздрогнул. Нет, не сидел против меня за садовым нашим столиком папик, да и столика никакого не было.
- Д-дрю, т-ты с-слышишь?
- Чего ты трясёшься? - спросил я Нику спросонок.
- Х-хол-лодно, - пояснила она. - П-пойдём куда-нибудь, а? Т-ты смо-можешь?
Я встряхнулся, пришёл в себя. Она права, нужно идти.
- П-п-придумал, куда? - спрашивала окоченевшая моя подруга, отплясывая у лавочки смешной танец.
- Да, - выдохнул я, поднимаясь. Обхватил её, прижал к себе и повёл наискосок через парк, к центру города. На ходу думал: "Говорил тебе, надо было брать беговой костюм. Штаны, кроссовки, свитер. Придумала - в октябре с голыми ногами. Отогревай теперь тебя. И встречные пялятся".
- А тебе если не нравится, можешь не отогревать, сама согреюсь, - обиженно ворчала Ника, пытаясь вывернуться, но я удержал. - Пусть октябрь, пусть пялятся. Не так они ещё пялились, когда ты задрых. Если бы не заснул прямо на скамейке, давно бы уже были… Дрю, а куда мы так несёмся?
- В "Соточку", - ответил я, на этот раз не обратив внимания на странное обстоятельство - девушка, влекомая мною по тёмной аллее старого парка, отвечала на колкости, которые я не рискнул произнести вслух.
- Это название отеля, да? Смешное. А сколько звёзд? Дрю, а почему он так называется?
- Семь звёзд, - брякнул я ради хохмы, а про себя подумал: "В знаменателе. И то ещё не известно, есть ли у них право на седьмую часть самой захудалой звёздочки".
Подруга моя приуныла. Я подумал, что высказался о статусе "Соточки" слишком пафосно, и решил поправить дело.
- А назвали его так вот почему, - проговорил я, удерживая порыв моей подруги свернуть не в ту сторону на перекрёстке, и стал рассказывать отцовский анекдот о названии славного приюта командированных.
История эта достойна пересказа. Гостиницу строили как раз в то время, когда над центром Нижнего Города заканчивали перекрытие. В Город толпами мотались командированные - строительных подрядчиков инженеры. Бабок, чтоб прожить, им выделяли негусто, потому возник невразумительный спрос на дешёвые гостиничные номера. Жучки, скупившие трущобы в центре Нижнего, быстро прикинули штекер к розетке и стали набивать эти развалины сотовыми номерами. Это совсем простая штука: представьте себе соты вроде пчелиных, но такого размера, чтоб в каждой мог поместиться лёжа взрослый толстый мужик ростом в два с половиной метра. Представили? Нет, в каждом таком номере, конечно, был свет, видео, вентиляция работала, иногда даже кондишн. Позже туда Сеть провели, тогда же появились номера специально для чипанутых. Кое-кто из хозяев ночлежек попытался устраивать двуспальные номера полулюкс и даже трёхспальные люксы, но это не принесло барышей, потому как всё равно ушлые строители Верхнего снимали односпальные ячейки и отдыхали в них втроём. Отелей для чипанутых становилось всё больше, одно время центр Нижнего был ими застроен, тогда и появилось слово - чиповники. Перед владельцами чиповников в полный рост встала проблема - как привлечь полежальцев. Чего только не придумывали, как только ни называли свои хоромы. Появились "Пчёлки" и "Мёдитории", "Затворники" и "Эгоисты"; короче, маркетологам всё труднее стало выдумывать хоромам новые имена. Так вот, один особо удачливый гостиничный жучок скупил несколько заведений и решил придумать для них общее название, да такое, чтоб с первого прочтения приготовило любого командированного к погрузке в номер. С ног чтоб валило. Отца моего приятель как раз устроился к нему рекламистом. Он (приятель папика) был тогда молод, идеи били из него мощным фонтаном. Начал он со звучного имени "Секстогон". К сожалению, полежальцы латынью не владели, название вызывало у них ненужные ассоциации. Народ в отель повалил толпами, но, узнав, что секс не входит в перечень бесплатных услуг, уходил неудовлетворённым. Прямиком в лапы конкурентов. Злые языки стали поговаривать о почтенном заведении: "Нету там секса-то, один гон". Хозяин устроил своему рекламисту то, чего недополучили полежальцы, и тот в припадке воодушевления придумал гостиничной сети новую кличку - "Hotel Co". К сожалению, с английским произношением у полежальцев дела обстояли ещё хуже, чем с латынью, им было проще называть гостиницу "хотелкой". Злые языки быстро переделали "хотелку" в "давалку", "спалку" и "вповалку", и приятель моего отца имел новую приятную беседу с шефом. Он стал осторожнее. Ну скажите, как можно исковеркать звучное имя "Cell Co"? Несчастный рекламист думал, что никак. Я не стану говорить вам, что сделали неутомимые злые языки с этим названием, сами догадывайтесь. Вывески не провисели и трёх дней. Рекламисту был дан последний шанс, и на этот раз уж он сработал без промаха. Название "Соточка" закрепилось за гостиничной сетью, обеспечило ей оглушительный успех и процветание. Нежное, звучное, а главное - информативное имя. Прочтёшь и сразу понятно, сколько платить за ночь.
Давно уже разорились подрядчики, строившие перекрытие Верхнего Города, погибли, не выдержав оттока полежальцев, почти все чиповники, но "Соточка" выжила. Она и теперь ещё существует, хоть лучшие ночи для неё уже прошли.
Ника согрелась от быстрой ходьбы и хохота.
- Повтори-ка, как они его называ… ха-ха! О-о! Я не могу, Дрю, ну нельзя же так! Пошля… ха-ха! Пошлятина какая, фу!.. Больше мне такого не рассказывай. Нет, ну надо же…
- Тихо! - попросил я. Мы как раз поворачивали на Третью Круговую. Народу было немного, однако на углу чуть не влипли в какого-то чип-модифицированного недотёпу. Я успел увернуться, но едва не боднул его в лоб. Вроде бы ерунда, правда? Не совсем. В секунду всё вокруг изменилось. Пустынная улица осветилась огнями, пламенно вспыхнули вывески, гигантская звёздная надпись "Dream over the world!" перечеркнула небосвод наискось, на меня обрушилась волна симфомузыки и шквал запахов, но не это меня испугало. На короткий миг я увидел под ногами ковёр из лепестков лилий и почуял запах Далилы. Наваждение прошло тут же, но у меня перехватило дыхание. Я глядел, как раскачивается на ходу косица чипанутого прохожего, и пытался понять: опять почудилось? Или… Я попробовал выбросить из головы второй вариант.
- Что? Нет, Дрю, я не то хотела сказать. Мне рассказ понравился. Андрей!
Я помотал головой, сказал: "Всё в порядке, просто померещилось", и мы пошли дальше. Ника стала в благодарность за анекдот плести какую-то длинную историю о скулерах, но я слушал вполуха и посмеивался невпопад. Наваждение наваждением, но получилось же различить в запахе лилий знакомые примеси! Кое-что новое я тоже успел узнать. Слушая трескотню Ники, тщательно разобрал инфу и отделил её от рекламного мусора. Честно вам скажу, лучше бы всё это оказалось сном.
- Ника, - прервал я, - погоди.
Она готова была возмутиться, но, увидев моё лицо, передумала.
- На мне ошейника нет? - спросил я.
- Нет, конечно! Ты же сам снял, в парке ещё. Он в сумке.
- Проверь, - потребовал я.
Она ощупала мою шею, бормоча что-то о глупых шутках, полезла в сумку и продемонстрировала мне излучатель дримодема. И всё равно я не мог поверить. Привлек Нику к себе и зарылся носом в её волосы. И понял, что всё это, к несчастью, не сон. Реальной была свалившаяся на мою голову способность чуять излучение чипа модифицированных граждан, и, что ещё хуже, вполне реальным было выхваченное из новостной ленты сообщение. В нём говорилось о новом собственнике компании "Дримодем".
- Ну что ты, глупенький, - ворковала Ника. Она-то думала, что я просто изобрёл повод пристать к ней с нежностями. "Пусть так и думает пока что", - решил я, чмокнул Нику в лоб, и мы отправились дальше, благо впереди уже маячила реклама "Соточки" - изображение сотенной купюры, - откуда мне подмигивал неизвестный тип в странной одежде, должно быть, какой-то шоумен древности. Ехидный старец напоминал мне о необходимости обналичить немного денег. Я рассудил, что особого вреда не будет, если мои координаты узнают в заштатном банке, остановился у первого попавшегося банкомата, и тот отслюнил мне тощую стопку бабок. Глупо, не спорю. И счёт могли заблокировать, и меня поймать в момент, но нам повезло - новый владелец мэрской корпорации тогда был занят куда более серьёзными делами, чем охота за каким-то Нетребкой. Это развлечение он оставил на сладкое, справедливо считая, что никуда мне с глобуса не деться.