- В том смысле, что она неопасная. Есть опухоли-пожиратели, состоящие из аномальных, чуждых организму клеток. А та, которая у вас, - нет. Я не знаю, как подобрать нужное определение, чтобы вам было понятно. Просто она не того оттенка, который присущ этим новообразованиям, и выглядит вполне безобидной. Я считаю… точнее, это пока моё предположение, что такие опухоли, как эта, не приводят к смерти физического тела.
Женщина порылась в сумочке, нашла в ней листок бумаги и протянула его мне.
- Вот мой диагноз.
Латинскими буквами было написано: "endometriosis, adhesion, tubal occlusion…"
Мне это ни о чём не говорит.
Она с надеждой смотрела на меня. Я вернула ей листок.
- Что за болезнь?
- Вы можете избавить меня от этого? - нетерпеливо спросила она вместо ответа.
Я пожала плечами и отрицательно покачала головой.
У неё затряслись губы, и мне показалось, что она собирается заплакать.
- Вы вылечили безнадёжно больного, умирающего кота, - заговорила она. - Наверняка можете лечить и людей. Послушайте! Неужели вы не осознаёте, каким даром обладаете? Бог мой! Но я-то ведь знаю, я чувствую, что это именно Вы сможете сделать то, перед чем официальная медицина бессильна. Врачи не дают мне утешительных прогнозов, предлагая страшную, кровавую операцию, которая навсегда лишит меня возможности иметь детей, а я очень хочу ребёнка! Мне уже тридцать девять, но я всё ещё не теряю надежды стать матерью. Ну пожалуйста! Помогите же мне, ради бога! Моё счастье, моя судьба - они в ваших руках! - последние слова она почти выкрикнула, вложив в них всё свое отчаяние и боль.
Я всё ещё колебалась. Её странная вера в меня обезоруживала и лишала способности сопротивляться.
- Хорошо. Я попробую, но если вдруг у меня не получится, то вы уж не обижайтесь. В конце концов, вы сами пришли, а я этим не занимаюсь… Хотя, если честно, мне и самой интересно, что из этого выйдет. Знаете… вы первая, кто попросил меня о таком, не считая моей бабушки, но если всё же…
- Я вам верю, - не дала договорить мне она. Глаза её лихорадочно блестели. Видимо, эта несчастная женщина была решительно настроена идти до конца и отвергала даже самою мысль о том, что её попытка решить свою проблему таким ненадёжным способом может закончиться очередной неудачей.
- И знаете, почему я вам верю? - продолжила она. - Потому что вы честны со мной. Я слишком хорошо разбираюсь в людях, чтобы понять, что вы не шарлатанка, а самая, что ни на есть, настоящая. Я вижу вас, разговариваю с вами, и моё сердце подсказывает мне, что я не ошибаюсь.
- В таком случае… Наверное, вам лучше прилечь, - я ужасно волновалась, но мне уже не терпелось испытать свои чудодейственные способности с новым человеком.
Её не надо было долго уговаривать. Она скинула туфли и устроилась на диване, положив голову на валик.
Простерев над ней руку, я почти сразу ощутила уже знакомые вихри и вибрацию, покалывание в кончиках пальцев; горячий поток устремился из центра моих ладоней прямо в организм человека, лежащего передо мной и так слепо доверившего мне своё тело. Поток был слишком стремительным, я даже немного испугалась, что не смогу контролировать его до конца.
Женщина лежала с закрытыми глазами совершенно неподвижно и молчала.
- Вы что-нибудь чувствуете? - осторожно спросила я, боясь: вдруг ей больно, а она терпит.
- Да… - пробормотала она с блаженной улыбкой.
- Не могли бы вы это описать? Ваши ощущения. Если можно…
- Мне очень хорошо. Тепло… - она была в каком-то трансе и не открывала глаза. - Я вижу поляну. Нет, скорее это всё-таки роща. Зелень кругом. Водопад, птицы поют. Мне хорошо. Мне очень хорошо….
Поток стал ослабевать, и я почувствовала в руке охлаждение. Наконец всё было закончено.
- Ну вот… Кажется, и всё… - нерешительно произнесла я.
- Так быстро? - удивилась женщина.
- Да… Вроде больше ничего и не надо.
- Будет у меня ребёнок? - был её следующий вопрос.
Я посмотрела ещё раз на её живот и не обнаружила никаких следов опухоли.
- По всей вероятности, ваши детородные органы в порядке. Я не вижу патологий.
- Это точно?
Я замялась.
- Думаю, вам следует как можно скорее обратиться к врачу и пройти повторное обследование; и если для вас это не составит труда, сообщите мне о результатах, хотя бы по почте.
Моя посетительница продолжала пребывать в какой-то странной эйфории. Её щёки порумянели, и от этого она заметно похорошела. Удивительно, но неожиданно я почувствовала к этой женщине очень сильную симпатию, которую мне трудно описать словами. Она расстегнула свою сумочку, и достав из неё толстую пачку купюр, протянула мне. Глаза у меня на лоб полезли. Наверное, я столько и за три года не заработаю…
- Возьмите деньги, вы их честно заработали, - сказала она, увидев моё замешательство. - И поверьте, это совсем немного за то, что вы только что сделали.
Я поборолась с искушением взять их, но в конце концов решительно покачала головой.
- Нет, не стоит… Во-первых, результат нам пока неизвестен, и потом, я не продаю такого рода услуги. Думаю, это не совсем то, за что следует брать деньги.
- Вы ужасно странная. С таким даром, как у вас, вы могли бы быть очень богатой и жить, - она окинула непонимающим взглядом стены моего скромного жилища, - явно не в таких условиях.
- А как вы узнали обо мне? - задала я вопрос, который не мог у меня не возникнуть.
- Я узнала о вас от подруги, она порекомендовала мне.
- А вашей подруге кто сказал?
- Её подруга.
- Понятно… - пробормотала я.
Понятно, что ничего непонятно… Хотя, что тут думать: по всей вероятности, всё началось с тех стариков с их котом, посетительница же упоминала об этой истории в самом начале.
- Я вас тоже порекомендую, если хотите, - предложила дама.
- Я ещё не знаю пока… - растерянно пробормотала я.
Когда женщина уехала, я вышла на крыльцо - подышать вечерним майским воздухом и послушать нежные трели соловьёв. Не знаю, как давно это случилось, но я только сейчас обнаружила в себе новую аномальную особенность. Она снова касалась моих глаз. Ярко-красное солнце, готовящееся уйти на закат… Я спокойно смотрела на него, не щурясь, и мне совершенно не было больно.
Ночью меня сильно рвало, температура подскочила почти до сорока. Бабушка не на шутку испугалась и хотела вызвать скорую, но я наотрез отказалась.
"Я могу с этим справиться!" - упрямо твердила я себе. Это не то, что сможет меня остановить. От животных у меня не было никакой "отдачи" (а это была именно она, как я узнала впоследствии). Почему же с людьми всё так сложно? Что заставляет мой организм так страдать? Неужели правда, что каждый человек должен сам нести свой крест и свою болезнь, данную ему в качестве расплаты за некие грехи, а чужое вмешательство недопустимо и наказуемо?
Забыться удалось лишь под утро, и мне приснился сон, будто я брожу по тёмному запутанному туннелю. Я довольно долго в нём блуждала, пока не наткнулась на странное нечеловеческое существо не очень приятное на вид. Оно улыбнулось мне и протянуло какой-то мягкий катушек, словно из глины.
- Возьми его, - предложило существо. - Съешь.
- Не надо, - брезгливо отказалась я. Мне не понравилось существо.
- Отдача будет следовать всякий раз. Вот тебе совет на будущее: после того, как примешь на себя, омойся полностью колодезной водой или водой из любого природного источника, но воду ту не выливай. Отнеси на перекрёсток дорог, там вылей. Глину можешь достать и сама. Возле реки есть утёс, под ним ущелье, внутри него пещера - там найдёшь много.
Хоть существо было отвратительным и не внушало доверия, я всё же воспользовалась его советом, и он, как ни странно, помог мне. Не знаю, было ли это существо частью моего подсознания, но оно не обмануло меня.
Я хорошо знала этот утёс, о котором шла речь во сне, но я даже и не догадывалась о существовании расщелины под ним, скрытой за густой растительностью. На следующий день, взяв моток достаточно прочной на первый взгляд верёвки, я отправилась к реке. Закрепив конец верёвки на тщедушном стволе одинокой берёзки, рискуя сорваться с десятиметровой высоты, я спустилась метра на три вниз и сразу увидела вход в этот грот. Внутри него оказались огромные залежи голубой и серой глины. Отковырнув маленький кусочек, я проглотила его и искренне пожалела о том, что не захватила с собой воды. Я набрала побольше глины обоего цвета в мешочек и впоследствии, после каждого своего "сеанса" исцеления больных всегда проглатывала небольшой катушек. Поначалу это было довольно противно, но со временем я привыкла. Зато с тех пор я забыла, что такое отдача. Отдачи не было! И мне даже не надо было лить воду на перекрёстке.
* * *
Спустя неделю после приезда той женщины ко мне потянулись и другие. Понятия не имею, из каких источников они узнавали о моём существовании, но люди приезжали из самых разных уголков России и ближнего зарубежья. Из Смоленска, из Владимира, Вологды, Питера, Казани, Москвы, даже из Украины и Беларуси. Однажды меня посетила старая полячка из Кракова для решения многолетней проблемы бронхиальной астмы. Вот она - сила людской молвы. Знает два - знает двадцать два! Денег от них я никогда не принимала, но, правда, взамен просила людей присылать мне отчёты врачей после их повторного посещения. Для меня это было очень важно. Наверное, в душе я всё-таки немного тщеславна, поскольку, получив очередное подтверждение положительного результата после моего "врачебного" вмешательства, я радовалась как ребёнок.
Потекли дни напряжённой, но интересной работы. Моё время было расписано буквально по секундам. Порой я ложилась спать глубоко за полночь, забывая про ужин. Мне даже некогда было сбегать в мой любимый лес или к роднику, чтобы зарядиться их энергией. Всё свободное время я посвящала изучению человеческих болезней, количество которых чудовищно умножилось со времён открытия ящика Пандоры. Часто я подолгу засиживалась ночами, читая медицинские справочники, какие мне только посчастливилось откопать в скудной Велижской библиотеке, сопоставляя полученные знания и увиденное мною в процессе работы с посетителями. В неделю ко мне приезжало от пяти до пятнадцати человек, и я не отказывала никому, за малым исключением. Многие из этих людей, проехав огромное расстояние, терпеливо ожидали на улице по нескольку часов, пока я не приходила с работы домой, или, выйдя поутру, я находила на своём крыльце очередного страдальца. Выходные дни превратились для меня в бесконечный приём больных на дому. Наверное, это доставляло определённые неудобства бабушке, но удивительный факт - она сама, без долгих объяснений с моей стороны, приняла все неожиданные перемены в нашей размеренной и скучной жизни, будто бы так и должно было быть. Ни разу я не услышала от неё ни одного упрека или слов возмущения. Она не задавала лишних вопросов, не вмешивалась в происходящее и не пыталась как-то помешать мне осуществлять то, что я стала считать своим главным предназначением в жизни. Единственным предметом для разногласий с ней было моё нежелание брать вознаграждения за приём больных; бабушка же, наоборот, не считала это чем-то постыдным и зазорным, пытаясь внушить мне мысль, что я должна пользоваться данной возможностью как можно шире.
Чем больше посетителей ко мне приезжало, тем больше я делала новых открытий для себя. Иногда случалось так, что я не обнаруживала заболеваний тела, подтверждённых официальным медицинским диагнозом. Позже я узнала, что есть также болезни более тонких структур организма, впоследствии переходящие в физические, и их лечение принципиально ничем не различается. Но существовали ещё недуги гораздо более страшные и опасные, чем душевные и телесные, происхождение и природу которых мне до сих пор разгадать пока не удалось.
Я никогда не спрашивала диагнозов людей. Мне это было не нужно. Я видела болезнь как источник яркого свечения. К тому же, мои руки моментально реагировали на "вихри" воспалённого органа. От моих ладоней в подлинном смысле слова исходил жар, как от плавильной печи. Но бывало и такое, что я не могла "поймать" волны, характерные для всех болезней. Я видела источник, но тепла его не ощущала. Это "нечто" было белого, серого или чёрного цвета и всегда излучало ледяной холод. Впоследствии я узнала, что это глубинные процессы в различных стадиях - суть тяжёлых душевных разрушений, исцелить которые, увы, мне было не под силу. Когда я "не цепляла" болезнь, что, к счастью, случалось довольно редко, то честно советовала людям обратиться к традиционной медицине или поискать себе другого целителя, хотя и понимала, что человек уже обречён, разве что не случится чудо, и в судьбу несчастного не вмешаются высшие силы. Я не то чтобы не хотела давать людям шанс на исцеление, но, понимая всю бессмысленность и бесполезность своих действий, предпочитала с самого начала сказать правду и не доводить и без того нелёгкую ситуацию до абсурда. Естественно, объяснять свои отказы таким людям было довольно проблематично. Большинство из них наотрез отказывались покидать мой дом и настаивали на повторном лечении. Тогда я, скорее из жалости, пробовала ещё раз, но поскольку чуда не случалось и "процесс не происходил", мне не оставалось ничего другого, как пообещать им "небольшой положительный эффект", чтобы не отнимать у умирающего последнюю надежду.
Некоторые целители и люди, причисляющие себя к ним, берутся лечить такие опасные заболевания, как злокачественные новообразования. Вероятно, принятие подобного решения определяет степень их честности. Я ещё могу объяснить их поступок самоуверенностью или незнанием некоторых пугающих особенностей данных болезней, поскольку они не имеют ничего общего с тем, что мы называем жизнью в любых её формах. По моим ощущениям, эти аномальные болезни являются порождением самого человека, уничтожающего себя изнутри и даже не подозревающего об этом. Разве можно заставить кого-то жить, если он сам этого не желает? Человек убеждён в том, что он хочет жить, но его подсознание почему-то говорит обратное. Возможно, одной из главных причин неправильной работы части мозга, отвечающей за подсознание, является наличие в теле эфирных паразитов (о них я ещё упомяну чуть позже), которые питаются жизненной силой, истощая энергетический потенциал человека, в результате чего срабатывает некая внутренняя система защиты, приводящая к самоликвидации заражённого тела. Это то, что мне ещё предстоит изучить. Поначалу я тоже самонадеянно полагала, что мои возможности безграничны и я могу избавить любого человека от любого недуга, даже самого смертельного и неизлечимого. Но после нескольких попыток одолеть "злую опухоль" у людей и животных я поняла, что абсолютно невозможно с помощью живой энергии победить то, что уже является частью смерти. Я ужасно боюсь только одного этого слова "рак". Эта странная и страшная болезнь не содержит никакой энергетической структуры и не вступает в контакт с моей энергией. Хотя у меня было несколько счастливых случаев, когда люди приезжали с диагнозом "неоперабельная карцинома с метастазами в четвёртой степени", а на деле у них оказывалась всего лишь запущенная доброкачественная опухоль, давшая осложнения на соседние органы. Понятно, что в этих случаях всё заканчивалось благополучно, и человек уезжал здоровым и "заново родившимся". Может быть, дело здесь даже не в неправильно поставленном диагнозе, а в том, что те люди каким-то чудесным образом смогли повернуть что-то в себе, что позволило им выжить. У меня есть предположение, что, если остановить в подсознании человека механизм разрушения и настроить его на волну жизни, можно добиться полного самоисцеления организма, но пока мне эти знания недоступны, и как воздействовать на подсознание - я не знаю.
Многим болезням я сама придумывала названия по своим собственным ассоциациям, возникшим в ходе увиденного мной. Эти болезни в точности походили именно на то, как я их назвала. Например, паразитические болезни вовсе не обязательно вызывались какими-то физическими их формами: гельминтами, клещами или микроорганизмами. Есть ещё, оказывается, скрытые паразиты, невидимые в микроскоп, но тем не менее достаточно крупные, иногда порой достигающие размеров самого человека или даже значительно превосходящие его. И видеть их могла только я или кто-то ещё, обладающий аналогичным мне видением, если таковые существуют.
"Сухой червь" - поражает чрево человека, располагаясь в животе, пищеводе и глотке. Он вызывает "сухой огонь" - сильную тягу к спиртным напиткам, а попросту алкоголизм. При длительном отсутствии алкоголя в организме существо приобретает форму сухого сморщенного червяка и начинает "мучить" человека, чтобы тот напоил его зельем. В "сытом" состоянии червь становится похож на толстого, откормленного слизня и, улыбаясь (образно), мирно дремлет с закрытыми глазами, а его обладатель на время теряет человеческий облик. Кто знает, может быть, это и есть тот самый пресловутый "зелёный змий", образ которого был запечатлён в фольклоре с древних времён?
"Летучая мышь" - поселяется в горле человека, ротовой полости, на языке, носоглотке, носу и глазах. Со временем она значительно вырастает, занимая собой всё пространство головы и верхнего грудного отдела; вместе с её ростом возрастают также и её потребности. Это паразит курильщиков табака и других наркотических трав. Эфирное существо, по своим очертаниям сильно напоминающее перепончатокрылое животное, проникает вместе с дымом в дыхательные органы и, используя усыпляющий яд, присасывается там подобно вампиру. Таким образом, воздействуя на мозг человека, оно заставляет того чувствовать ощущения схожие с его собственными.
"Паучье гнездо" - страшная болезнь опиумных наркоманов. "Паук" - самый опасный и жестокий паразит из всех остальных. Он обустраивается в мозге человека, окутывая его липким веществом, похожим на паутину, и пожирает изнутри, запуская в него многочисленные присоски, одновременно выделяя в кровь продукты своей жизнедеятельности. Через определённый промежуток времени паразит начинает усиленно воспроизводить множество маленьких голодных "паучат", циркулирующих по всей кровеносной системе, которые доставляют жертве невыносимые страдания, заставляя наркомана всё больше и больше увеличивать дозу. Подселяется он в тот момент, когда человек попробовал наркотик, сделав свой мозг уязвимым и доступным для проникновения коварного паука. Сложность его удаления состояла в том, что уничтожив "паучье гнездо", можно было не заметить и оставить в теле нескольких отпрысков паука, которые тут же формировали новое гнездо и быстро возвращали "хозяина" к его прежнему плачевному состоянию.