"Птолемей І" несся по автостраде к центру города, оставляя в дорожном покрытии вмятины от каждого удара ног, весивших по пятьдесят с лишним тонн каждая. Противовесы были отставлены назад на максимальную длину, а в руках эш-ка сжимал протонное орудие. Опоры автострады ныли и трещали под колоссальным давлением и резонансом, создаваемым каждым касанием ног эш-ка, но пока не думали обваливаться. Сам "Птолемей I" двигался на скорости немногим большей 110 км/ч; ритмически сокращались искусственные мышцы, натужно жужжали сервомоторы, где-то позади кабины завывала электролитическая ячейка, без устали дававшая питающее гигантского бога войны электричество. Люцию, даром что она была пристегнута к креслу, то и дело норовило подбросить вверх. Полковник была предельно сосредоточена, губы были напряженно сжаты, бездонно-синие глаза слегка прищурены. На лобовом щитке нейрошлема пылала крошечная надпись "ONLINE" - оператор сейчас сама вела машину, и сама же поддерживала ее в равновесии, чтобы та не дай боже не опрокинулась набок или не оступилась.
На панорамном экране высветился отчет полевой координационной системы. Лэндлайт бегло просмотрела его и удалила с экрана движением пальца. Где-то там на перехват неизвестного эш-ка выдвигались иранские машины, а группа "Шакал-Фараона" под руководством Аристарховского расчехляла тяжелое вооружение и наводила ракеты. Вторая группа(командир - капитан Леви Исштмус, ниже лейтенанта в "Шакал-Фараон" все равно не берут) наверняка засела на высотных зданиях, которые могли бы выдержать вес разведывательных эш-ка, и сейчас докладывала о каждом движении незнакомца, иранцев, курдов и персов, следя за неизвестной машиной через прицелы снайперских винтовок Гаусса.
Высветился другой отчет. Все так же не сбавляя шага, Люция просмотрела и его и чуть не оступилась: неизвестный эш-ка вывел из строя три машины иранцев с минимальными повреждениями и продолжает движение в сторону оккупационной зоны ООН. К отчету прилагалось изображение, снятое глазами машин группы Исштмуса, на котором неизвестный эш-ка был определен как "Херувим"-класс; его расцветка и опознавательные знаки, а других у него и быть не могло, говорили ясно, что в Тегеран пожаловал один из Крестоносцев Святого Престола.
"Только их сучьего племени тут не хватало", - подумала она.
"Птолемей I" сходу перепрыгнул на проходившее рядом с автострадой здание, оставив в крыше внушительную вмятину, а затем перескочил на другое и пошел так дальше, переступая с крыши на крышу. Пройдя такой путь, он спрыгнул на более широкий проспект и побежал дальше.
Крестоносцы появились практически вместе с большинством ЧВК, специализировавшихся на эш-ка. У Ватикана, помимо собственно города-анклава посередине Рима, была еще островная гряда в Средиземном море, на расстоянии птичьего полета от Островной Швейцарии. Это был самый конец восьмидесятых годов; "Анубис-Хед" будет сформирован лишь чуть позже. А Крестоносцы задумывались как миротворческое соединение - высокомобильное, тяжеловооруженное и наводящее страх. На это особенного внимания тогда не обратили: даже наоборот, ООН была только рада заполучить подобных союзников. Особенно когда в Корее начали гореть целые деревни, подожженные реактивными огнеметами святых воинов.
Что самое интересное, на этот счет в самом Ватикане случился небольшой схизм между сторонниками военных вмешательств и их противниками. Первые, если уж говорить грубо, заявляли о том, что в борьбе за мир все средства хороши. Их противники отвечали тем, что и времена уже не те, и более полутора века Ватикан не вмешивался в международные дела и осуждал всяческие военные конфликты. Святые отцы немало, должно быть, тягали друг друга за бороды по этому поводу, но Крестоносцы продолжали здравствовать, а их бело-фиолетовые машины регулярно появлялись в горячих точках и делали их еще более горячими. Меры они в этом, даже по ооновским меркам, не знали, и из-за этого(а также из-за нескольких приведенных в полнейшую негодность темно-красных эш-ка) между Крестоносцами и "Анубис-Хедом" пробежала черная кошка. Очасти поэтому Люция и терпеть их не могла, и была только рада разобраться с забредшим на огонек "Херувим"-классом и его оператором. За все понемногу.
Она сбавила шаг, уже приблизившись к стоящим над КПП на границе разъединявшей иранскую и ооновскую зоны ДМЗ машинам группы Аристарховского. Фигура "Херувим"-класса медленно, взяв наперевес огромный огнемет, шла к иранской границе ДМЗ. Иранцы уже не предпринимали никаких попыток его остановить. Броня бело-фиолетового эш-ка была покрыта следами от разрывов снарядов и ракет.
- Полковник. - "Птолемей ІІ" Германа взял под козырек. То же самое сделали две машины его ведомых - тяжелый "Курск"-класс и сравнимый по весу, но куда более тонкий визуально "Один"-класс.
- На связь этот увешанный огнеметами не выходил?
- Никак нет. Но несет от него за версту. Исштмус и его ребята держат поганца на прицеле, да и мы тоже готовы. Прикажете стрелять?
- Погодите-ка. - полковник переключила рацию на частоту капитана Исштмуса. - Капитан?
- Слушаю вас.
- По световому сигналу открыть огонь по вражескому эш-ка. Три выстрела. Как поняли?
- Вас понял. Мы ждем сигнала.
- Отбой. - Люция переключила рацию обратно. - Герман, траектории для многовекторного удара высчитаны?
- Что? А, простите… да, высчитаны.
- Тогда снимай с дронов предохранители и сообщи своим, чтобы не открывали огонь. - "Птолемей I" снял с крепления за спиной тактическую мортиру[35], щелчком откинув ствол, в котором уже находился готовый к выстрелу сигнальный снаряд. - Сам спустишь дронов по световому сигналу. Как понял?
- Понял. Один момент. - он возился минуту, после чего сообщил: - Жду сигнала.
Лэндлайт кивнула и отошла на три шага назад. Подняла руку, сжимавшую тактическую мортиру, вверх.
Бело-фиолетовый "Херувим"-класс уже перешагнул через заграждение, войдя в черту демилитаризованной зоны.
Она спустила курок. Тактическая мортира выплюнула разорвавшийся над головами машин "Шакал-Фараонов" сигнальный снаряд - небольшое, но яркое оранжевое солнце, сиявшее несколько секунд.
Этого хватило.
Грянули выстрелы снайперских гауссов, застигшие Крестоносца врасплох; второй залп заставил его остановиться и покачнуться, а третий лишь чудом не свалил машину с ног. Но вместе с первым залпом со спины "Птолемея ІІ" взвились в воздух небольшие боевые дроны - самодвижущиеся орудия с ионными ракетными двигателями, по размерам не больше ракеты "воздух-земля", управляемые слабыми, привязанными к бортовому компьютеру эш-ка ИИ. Дроны взвились вверх, над зданиями, а затем рванулись вниз, к ошеломленному Крестоносцу, и открыли по нему огонь, метя в наиболее уязвимые части его машины. Ответный огонь уничтожил лишь одного, но когда дроны вернулись, вновь устроившись вдоль хребта "Птолемея ІІ" подобно шипам на хребте дракона, оказалось, что они не нанесли вражеской машине урона.
Сочленения и конечности эш-ка закрывали позвякивавшие при каждом движении и украшенные небольшими шариками цепи кумулятивной защиты. Шарики проецировали магнитное поле, сбивавшее гироскопы в снарядах гироджетов и ракетах и сводившее их с курса в сторону или прямо на цепи, что было гораздо реже. К тому же, поле могло становиться настолько плотным, что оно практически зажевывало более конвенциональные пороховые снаряды и могло некоторое время сдержать луч из протонного или свободно-электронного орудия-лучемета - на достаточное время, чтобы эш-ка мог отойти с дороги потока частиц.
А вот снаряды ускорителей массы оно не отбивало, но с их пути можно попробовать уйти, сами цепи бы могли затормозить такой снаряд, да и оператор принимал такие снаряды укрепленными на предплечьях и плечах щитками и юбкой, в которых уже красовались выбоины, отводя их в сторону.
"Херувим" был защищен просто превосходно.
- Сукин ты сын. - выругалась Лэндлайт, разворачивая ствол протонного орудия. "Птолемей І" уперся широко расставленными ногами об землю. Шпоры вгрызлись в асфальт. Поверх готового к стрельбе орудия на экране в кабине появился индикатор готовности, пылавший зеленым; по первому же приказу ожидавшие своего часа протоны дейтерия начнут свое движение по желобу линейного ускорителя частиц.
- Мы можем стрелять, полковник?
- Давайте-давайте! - она крутанула ручку рации. - Исштмус, с хера ли вы молчите? Команды прекращать стрельбу не было!
Снайперы заговорили вновь, а затем к ним присоединились слепяще-белые лучи лучеметов. Термостойкое покрытие начало отслаиваться от "Херувим"-класса, а один снаряд гаусса пробил насквозь одно из крыльев, в то время как другой прошел через предплечье, чудом не зацепив его внутренности. Но рука у машины онемела, это точно.
Люция рывком выдернула из-за кресла прицел, совместила перекрестье с грудью шагавшего все быстрее Крестоносца и сняла предохранитель движением пальца. Над индикатором готовности засияли красные буквы - "ARMED".
- Огонь. - выдохнула она, нажимая на гашетку.
Вокруг ствола лучемета возникли лучики яркого белого света, словно утекавшие в ствол, начавшие вращаться вокруг него и сходиться ближе и ближе, пока и вовсе не слились в один. А затем из ствола вырвался слепяще-белый луч, понесшийся к Крестоносцу и заставивший Люцию прикрыть глаза рукой.
Когда свет исчез, грудь "Херувима" украсила огромная, похожая на наградной бант, опалина - термостойкое покрытие отслоилось полностью, обнажая голую нанофибростальную грудь машины.
А Крестоносец невозмутимо вскинул огнемет, держа его обеими руками, - видимо, пробитое предплечье отошло и вновь заработало, - и выпустил из него огромный, всепоглощающий шар пламени, заливший несколько зданий возле самого барьера и лизнувший группу Аристарховского, как рейверы лижут шеренги одинаково фаллических айс-крэков[36] на своих вечеринках.
- Назад! - Лэндлайт ударила по кнопке громкой связи. - Да назад же! Чего встали, шлюшьи дети?!
Она нацелилась туда, где должна была быть грудь "Херувима", вновь сняла уже перезарядившееся орудие с предохранителя и выстрелила.
И промазала, ошибшись с целью метров на семь вправо. Чуть позади нее с глухими ударами об землю приземлились разведывательные "Хьюмилити"-классы группы Исштмуса; да и Аристарховский наконец опомнился и вывел своих из-под фронта адского пламени.
А само адское пламя погасло. Погасло, оставив после себя огоньки на мостовой, где догорали лужицы расплавившегося металла, пылающие дома и два фонарных столба, пылающих и искрящих, и от этого еще больше похожих на врата Ада. Добро пожаловать в Ад, имя которому - свободный город Тегеран, оккупационная зона ООН.
Подняв огнемет вверх, Крестоносец шагнул вперед, проходя как раз между пылающими столбами. Бело-лиловая броня была покрыта копотью, а кое-где краска совсем слезла, обнажая нанофибросталь корпуса. Из-под шлема-капюшона пылали желтые глаза. Сияли белые кресты на закопченных плечах, сиял стальной нимб над головой машины, завывало, почти неслышимое, пламя на кончике огнемета. В левую руку эш-ка скользнула тут же ощетинившаяся магнитным полем булава.
Полковник Лэндлайт угрожающе навела на противника ствол протонного орудия.
***
Воздушная баржа SSF "Манта", воздушное пространство оккупационной зоны НПГ
- …Ну и мы походу всухую слили команду из четырех Вайомингских Ужасов, так что нам теперь точно не жить, ха-ха. - с кислой миной на лице сообщил Аоки. Его изображение на висящем посередине голокуба видеоэкране дергалось вверх-вниз, будто бы он был в движении - а так, собственно, и было.
- Вау. - сообщила Грейс Ванкувер, оператор миллениумовского "Ворпал Блейда". Миллениумовцев мы тоже допустили на брифинг, и в голокубе было, мягко говоря, чуть теснее обычного. - Шеф, да вы в ударе, как я погляжу.
Аоки на бегу пожал плечами.
- Так, мальчики и девочки. Ситуацию я вам телеграфным стилем изложил? Изложил. Дальше сами решайте что делать. Мы будем искать Чхонли. Думаю, мы не так уж и далеко от цели, хотя черт его знает. Все, группа Химера - отбой.
"Химерой" Аоки называл сам себя. Собственно, его фамилия звучала похоже, так что он долго не думал. Это, конечно, был не его позывной, а сетевой хэндл, под которым его мигом узнали бы родные, некоторые знакомые, бывшие одноклассники, бывшие же любовницы, сослуживцы и, конечно, коллеги. То есть - мы.
По одному только хэндлу можно было многое узнать о человеке, но сейчас был не тот случай. Никто из потенциально прослушивающих сейчас наши переговоры его не узнает, а если узнает - что это ему даст? Аоки и так ни от кого не прятался и этим гордился.
Экран сжался в линию и исчез, сменившись обьемными буквами надписи: "C.I.E.L. - SOUND ONLY". Как нетрудно было догадаться, за "саундонлей" скрывался наш капитан де Монгольфье.
- Интересная информация, выходит. Мадам и мсье миллениумовцы, это ваш неизвестный эш-ка, нет?
- Наш? - недоуменно протянула Хильда, но тут же нашлась. - А. Точно. Мы не знаем.
- Вопрос был риторический. Но что мы все делать-то будем? Можно здесь висеть, а можно в принципе выслать эш-ка анубисам на подмогу.
- Сами справятся. - бросил я. - А серьезно, нашего интереса здесь нет. Мы просто висим тут дохлой рыбой и потом подбираем наших. А вот там уже разберемся, что и куда.
- Лелуш, да не лезь ты вперед маглева. - отмахнулась от меня Сэа. - Хотя я вообще не знаю. Предлагаю посидеть, оценить ситуацию и дождаться, пока наши потребуют их вытащить. А потом - все что угодно. Так, я кончила, говорите дальше. - она толкнула в плечо чуть не полетевшего кубарем Второго. - Але, пробирочник, к тебе обращаются!
- А?! Чё?! Тьху ты ёпта, Темпести, в хер бы я тебе сплющился? - сонно забормотал Лейдзи. - Пидары, дайте поспать, а? Хоть бы и стоя…
- Вольфр-Икаруга, ану выдри у этого оболтуса сонник. - велела Темпести. Я показал ей средний палец.
- Во-первых, у него нету сонника. Во-вторых, сама все выдирай. В-третьих, ану оба прекратили, мать вашу. На нас дражайшие гости смотрят. - при этих словах Хильда удивленно хлопнула длинными ресницами, но я тогда смотрел в другую сторону. - В общем так, дражайшие гости, у нас технические неполадки, в связи с чем я ухожу. Сил нет больше терпеть этот балаган.
Я оттолкнул Темпести в сторону и вышел прочь из голокуба. Два шага, и передо мною раздвигаются автоматические двери.
- Господин Вольфр-Икаруга, подождите! - неожиданно обращается ко мне Дорнье. Я выхожу, не обращая на нее внимания, и слышу, как Сэа со вздохом втолковывает коллеге:
- Спокойно, без обмороков. Он немного подуется и отойдет, с ним всегда так…
Дверь отсекла меня от них.
Далеко я, конечно, не уходил. Я пришел в кают-компанию и оперся об поручень, смотря в иллюминатор.
По правому борту - персы. Вон, прохаживается рогатый колосс с гироджетом наперевес - разведчичек, "Вишну"-класс, отсюда и рога.
По левому борту - вон, что-то горит. Там ооновцы. Там Вайомингские Ужасы ищут-рыщут в поисках одного-единственного человека, по чьей воле я оказался втянут в эту сомнительную авантюрку. Да, и зовут его Ванем Чхонли.
И там же - Аоки, мой учитель и друг. И Сигиллайт Инграм Виндикатор, человек с труднопроизносимым именем. Тоже ищут-рыщут.
И что самое характерное, интереса нашего тут вообще нету. А моего и подавно.
Мой интерес - "Нордлюфтцуг" в ангаре. Но я уничтожу его в честном бою. И его оператора тоже. Хильда Дорнье на меня подозрительно часто смотрит. Это мне совершенно не понравилось. Ну, женщины мне вообще совершенно не нравятся. Мужчины - тоже. Животные - тоже. Гадость это все, гадость, и я не понимаю ее, и понимать тоже не хочу. Потому что гадость, естественно.
А Сэа все-таки пришла по мою душу. Сразу после брифинга. В своих туфельках, узких джинсах и маечке без рукавов. На плечах шаль, в волосах шпильки. Чудом назвать язык не поворачивается. Такого чуда я бы врагу не пожелал.
Но вот ведь тоже друг, и я этого не скрывал. Между прочим, не хуже всех остальных друг.
- Твоими усилиями мы решили занять, м-м, выжидающую позицию. - как бы между делом сообщила она. - Ты задолбал уже, понимаешь? Вечно дуешься и срываешь ответственные мероприятия своими истериками…
- И ничего не могу с собой поделать, да. И вообще, вы и сами хороши. Нет бы серьезно отнестись к делу, а тут - одна выделывается, другой матерится…
- …третий истерит по поводу и без. Делай с собой что-то, ты уже даже меня задолбал.
- Да сделаю, сделаю я! Наверное…
- Ну так сделай. Ты же вроде многое переосмыслял, нет?
- А толку, если меня все вокруг постоянно бесит?
- Жуй таблетки.
- А это идея, кстати. - и правда, эмоциоподавитель мне здорово помог: мир под его воздействием воспринимался как-то серо, неинтересно и притупленно. Даже "Нордлюфтцуг" и его оператор, раньше заставлявшие меня дрожать от злости, не вызвали никакой реакции кроме легкого удивления. Так что не такая уж это и гадость, если бы не одно - рано или поздно вырабатывалось привыкание, а перспектива провести остаток жизни с притупленным восприятием окружающего(или ложиться на операцию по перестройке нервной системы, за которую могли содрать вплоть до годового бюджета какой-нибудь банановой республики) меня совсем не привлекала. Сознательно отказываться от большинства глупых и непонятных удовольствий - это одно дело, но лишать себя возможности ими же наслаждаться - это как-то слишком радикально.
Сэа раздраженно плюхнулась на диван.
- Идея, говоришь?
- Угу.
- Говно это, а не идея. Впрочем, как знаешь, меня ты все равно слушать не будешь.
- Ну что ты…
- Констатирую факт я, вот что. Эх-х ты, Вольфр-Икаруга… Я тебе уже говорила, что ты неблагодарная сволочь?
- Конечно.
- Ну так я повторяю это еще раз. И лично у меня в голове не укладывается, как такую сволочь земля носит.
- И что дальше? Я, типа, должен свою вину искупать? Может, еще и на колени встать? - вспыхнул я ни с того, ни с сего. - Знаешь, милая, а вот хер тебе с соей. И если ты думаешь, что своим бесконечным зудением и нытьем можешь добиться от меня взаимности - и не отнекивайся, твоими стараниями я о твоих мотивах если не знаю, то догадываюсь - то тебе уж точно не видать от меня ни взаимности, ни терпения. Да, оно у меня тоже имеет свой предел.
- Все сказал?
- Кроме того, что когда-нибудь хорошенько тебе врежу, если не перестанешь трепать языком.
- Сделай это, и можешь смело прощаться с чем-нибудь. Если повезет, отделаешься яйцами. - в голосе Сэа, как всегда взвинченном, угроза и вызов даже не скользили, а угрожали в любой момент пойти ко дну, как торпедированный экотеррористами танкер.