Признаюсь, я полагал, что нравоучения Сирил пропустил мимо ушей.
- И Мирабелла тоже, - со вздохом закончил он.
Я спрятал улыбку, наконец поняв причины столь резких изменений: женщина способна полностью изменить жизнь мужчины вне зависимости от его желания. Собственно, поэтому я и не женат.
- Вообще-то мы имели в виду, что тебе стоило бы найти работу, - сообщил я без особой надежды.
- Нет уж, увольте, - протянул кузен и скривился. - Я пробовал, мне работать не понравилось.
Ну что ты с ним будешь делать, а?..
-Вик, поесть бы... - вздохнул он.
-Вон кладовая, в ней что-то есть, ты сам сказал, - ответил я.
-Но что с этим делать?! - воскликнул Сирил, и я тяжело вздохнул.
Потом встал, снял пиджак, аккуратно повесил его на спинку стула и закатал рукава.
-Неси всё сюда, - велел я. - А потом налей кастрюлю воды и поставь на огонь! И сковородку помой...
-А что ты собрался готовить? - с интересом спросил Сирил.
-Ирландское рагу, - мрачно ответил я, разглядывая ингредиенты. - Не бойся, не отравлю...
Скоро в кастрюле уже варилась каша с овощами и беконом. Выглядела она не слишком аппетитно, но пахла весьма и весьма недурно... После пары суток пути, бывало, и не такое съедали, а уж горячую (пусть и немного пригоревшую), с маслом и вареными яйцами -- смели бы моментально. Как, впрочем, и мы с кузеном.
-Не подозревал в тебе таких талантов, - сказал он, сыто икнув. Потом подумал и добавил обиженно: - И потому ты и не женишься? Сам по хозяйству можешь того-сего, если приспичит?
-Именно, мой бестолковый кузен, - благодушно ответил я. - Уж с голоду возле кладовой не умру!
Сирил тяжело вздохнул и без напоминания принялся мыть тарелки...
-Имей в виду, - сказал он, - в кладовой больше ничего нет. Капусту я не считаю.
-Отлично, - вздохнул я. - Будет повод наведаться к тетушке. Сдам тебя ей с рук на руки, а заодно и перекушу...
*
Прекрасным теплым днем мы приближались к дому тетушки Мейбл.
Я рулил, наслаждаясь подзабытым ощущением (в Мексике автомобиль пока поди сыщи!), а кузен крутил головой и напевал какую-то развеселую песенку.
- Сирил, - не выдержал я, сворачивая на подъездную аллею, - прекрати, пожалуйста. Ты ужасно фальшивишь!
- Какие мы нежные! - фыркнул он. - И вообще, сейчас это модно!
Я лишь поднял бровь, и кузен умолк. Мода модой, а раздражать меня более необходимого он не рисковал. Даже волосы пригладил, но это уже не про мою честь. Тетушка страшна в гневе!
Чета Стивенсонов сидела за столом: сверкала серебром пузатая крышка, под которой, судя по аромату, было сокрыто сочное жаркое, аппетитной горкой высился печеный картофель, поблескивало масло в масленке...
-Добрый день! - радостно сказал я.
- Ах, Виктор, - тетушка Мейбл скупо улыбнулась и подставила для поцелуя напудренную щеку. Сирила она словно не заметила. - Добрый вечер.
Полковник коротко кивнул и поспешил скрыться за газетой.
А блудный сын непринужденно плюхнулся на ближайший стул и принялся за обе щеки уписывать картофель.
- Тетушка, с чего вдруг такая немилость? - непритворно удивился я. - Признаюсь, я очень соскучился...
- Я тоже, - кивнула она, как-то напряженно меня разглядывая. - Должна признать, путешествие пошло тебе на пользу: загорел, постройнел...
- Как-то неодобрительно вы это говорите, - заметил я и склонил голову к плечу.
- Ну что ты, - неубедительно запротестовала тетушка, постукивая пальцами по столу, и взгляд ее сделался тяжел. - Я очень... - она запнулась и поправилась: - чрезвычайно рада, что ты наконец взялся за ум! Однако ты мог бы положиться на мой жизненный опыт и знание людей!
- Кхм, - кашлянул я, прикидывая, что именно она имела в виду.
Не мои мексиканские приключения, это точно. Тогда что? Неужели миссис Таусенд уже успела сцепиться с тетушкой Мейбл из-за беженцев? Или она о родах кухарки? Или... Да мало ли родственницы могут найти в жизни взрослого мужчины поводов для недовольства!
Сирил, негодяй, ел так, что аж за ушами трещало (и тем наверняка надеялся смягчить материнское сердце). Хотя эти уши - чуточку оттопыренные, крупные - наверняка не упустили ни словечка из сказанного.
- Тетушка, - наконец сказал я, устав от неопределенности, - вы о чем?
- Вот об этом! - и она величаво кивнула на лежащий на столе свежий номер "Джеральдтаун Геральд".
Я присмотрелся... точно! Колонка брачных объявлений!
Признаюсь, еще немного, и я бы покраснел. Ох уж этот Пинкерсон! Наверняка задействовал какие-нибудь связи, чтобы объявления попали в газету поскорее...
- Виктор, - продолжила тетушка укоризненно, - почему ты не пришел ко мне? Я бы охотно познакомила тебя с одной из дочерей моих подруг...
Сирил поперхнулся, вспомнив выводки этих самых дочерей. Выводки, поскольку более всего эти девицы напоминали куриц, только в шелках и рюшах. Впрочем, перьев - на шляпках и в прочей отделке - тоже было предостаточно.
Я глубоко вздохнул... и пошел ва-банк. А что мне еще оставалось?
- Тетушка, понимаете, это в интересах расследования!
- О, - только и сказала она, приглашающе указывая на стул рядом, и кивнула лакею.
Тетушка смилостивилась и соизволила меня накормить. А я, признаюсь, к этому часу изрядно проголодался.
Однако затем мне пришлось рассказывать все без утайки...
- Как любопытно, - только и сказала тетушка Мейбл, когда я умолк, и постучала холеным пальцем по газете. - Выходит, это неправда? И ты вовсе не вознамерился связать себя, наконец, узами брака?
Сирил даже перестал жевать, так явственно слышалась угроза в ее мягком обычно голосе.
- Возможно, когда-нибудь... - ответил я неопределенно и поспешил сменить тему. - Тетушка, а откуда вы узнали, что объявление дал именно я?
В конце концов, имени в газете точно не называли! Или я убью Пинкерсона...
- Вик, - тетушка посмотрела снисходительно, - неужели ты думаешь, что в Блумтауне можно сохранить в тайне такие вещи? Твой посыльный, конечно, ушлый малый, но...
Она сделала многозначительную паузу.
"Все-таки я его убью!" - подумал я обреченно.
Не посыльного, разумеется, он-то ни при чем! Не сомневаюсь даже, что соответствующий приказ отдал ему лично инспектор, и тот сболтнул что-нибудь на почте, а оттуда уж, из этого рассадника сплетен, информация просочилась к тетушке. С другой стороны, так наживка, должно быть, выглядит куда привлекательнее. А уж лучше я, чем мой бедный Ларример!
Вспомнив о своем верном дворецком, я поспешил откланяться, но сперва вручил родственникам сувениры из жаркой Мексики. Тетушке я привез роскошную кружевную мантилью, а полковнику - теплое пончо экзтической расцветки и сомбреро с полями выдающейся ширины (оно было не меньше тележного колеса, это уж точно).
- Какая интересная штука, - заметил он довольно, примерив сие одеяние, больше всего напоминающее плед с дыркой для головы. - Удобно.
И, прищурив глаза, полковник дернул себя за ус. А я вообразил его сидящим в кресле у камина: под широкими полями сомбреро можно и подремать, пока тетушка рассуждает вслух, скажем, о воспитании драгоценного сыночка. Главное, не захрапеть, а то достанется на орехи!
- Вик, погоди! - окликнул меня запыхавшийся кузен (а меньше нужно в гостиной сидеть и больше на свежем воздухе бывать!), когда я уже уселся в автомобиль. - Возьми меня с собой, а?
"Я тебе еще пригожусь!" - вспомнилась фраза из сказки.
- Зачем, позволь узнать? - склонил я голову к плечу. - Ты же только что приехал!
- Ну-у-у, - протянул он, потупившись. - Мама собралась инспектировать какое-то там жилье для беженцев и все такое... А мне эта ее благотворительность уже в печенках сидит!
- Хм, - я завел мотор, и кузен заторопился:
- Вик, ну хочешь, я пока у Мирабеллы пару слуг одолжу? У тебя же надо убрать там, готовить...
А вот это предложение было дельным: у тетушки Мейбл слуг всегда было немного, а у меня самого ситуация с ними сложилась и вовсе катастрофическая.
- Ладно, - вздохнул я. - Садись.
Кузен просиял и словно по волшебству оказался внутри.
- Давай тогда сначала к Мирабелле, - предложил он, захлопнув дверцу. - А потом подбросишь меня до центра, ладно?
- Ну ты и обнаглел, - констатировал я. Впрочем, в этом ничего необычного не было. - А матушке своей что скажешь?
- А, я уже сказал, - махнул рукой он, - что нашел себе хобби. А теперь надо ведь всякие прибамбасы для этого дела купить: бинокль, сачок, что там еще нужно? Кстати, ты же одолжишь мне денег?
Я только глаза закатил...
***
Надеясь подольше избегать бдительного присмотра любимой матушки, Сирил развил бурную деятельность. Для начала он и впрямь уговорил миссис Вашингтон одолжить мне горничную, кухарку и лакея. Затем он добрый час провел в небольшом магазинчике, о чем-то живо разговаривая с молоденькой продавщицей. Хм, надеюсь, он ей не свидания назначал?
Я же сидел на открытой веранде кафе напротив, наслаждаясь теплым августовским вечером, чашечкой вкусного чая с молоком (ах, как мне недоставало в путешествиях этого уютного комфорта!) и думал о своем.
А именно о том, что не стоит более ждать у моря погоды: Ларример исчез уже несколько дней назад, да еще при столь странных обстоятельствах, а я даже не удосужился обыскать его комнату!
Разумеется, меня извинял захвативший меня водоворот престранных событий, но...
Я решительно встал, расплатился за чай и вознамерился выволочь драгоценного кузена из того магазинчика за шкирку, раз уж он совсем позабыл о совести. Однако у Сирила за долгие годы общения со мной, должно быть, развилось некое чутье, и он подскочил к автомобилю вперед меня.
- Вот! - он гордо потряс увесистым свертком. - Теперь у меня есть все необходимое, чтобы стать настоящим натуралистом!
Последнее слово он произнес сочно, со смаком, еще и глаза прищурил довольно...
По дороге в мой особняк Сирил щебетал что-то, подобно тем самым птичкам, которых столь внезапно возлюбил. Он изо всех сил притворялся милым воркующим голубем. Хотя, зная моего кузена, я мог сказать, что ему больше подошел бы павлиний хвост или хотя бы малиновая грудка...
М-да, на месте миссис Вашингтон я бы дважды подумал, прежде чем связываться с таким разгильдяем. Впрочем, я ведь не женщина, откуда мне знать о том, что у них на уме?
Надо отдать ей должное, миссис Вашингтон прислугу вымуштровала отлично. Всего за несколько часов мой дом приобрел вполне жилой вид, и даже с кухни тянуло запахами чего-то незнакомого, но, несомненно, аппетитного.
- М-м-м, - нос Сирила повернулся в ту сторону, как флюгер на ветру. - Вкусно пахнет!
- Это радует, - сдержанно заметил я, мысленно отметив, что нужно проверить моих питомцев и отдельно пронаблюдать за Сигрид -- как еще сказались на ней все эти треволнения?
Пока я составлял в уме список неотложных дел, кузен сбросил свою ношу на ближайший столик, распотрошил пакет и попятился.
- Ну, мне пора! - жизнерадостно сообщил он, накидывая на шею ремешок бинокля.
-- Эй, куда это ты собрался? - спохватился я. - Мы ведь только приехали!
Хм, кажется, я уже сегодня это говорил...
- Дела, - махнул рукой Сирил уже с той стороны порога. - Извини, спешу. Вернусь поздно!
И был таков.
М-да, похоже, мне следовало привезти в подарок его невесте лассо или бола. В семейной жизни с Сирилом они ей точно пригодятся!
- Сэр, какие будут распоряжения? - почтительно осведомился лакей.
А я подумал, что со стороны моего кузена весьма опрометчиво так вести себя на глазах у прислуги миссис Вашингтон. Глаз даю, что ей сегодня же обо всем донесут...
К обеду Сирил так и не явился, видимо, довольствовался малым, как птички небесные. Зато меня почтил визитом другой гость.
- Сэр, к вам инспектор Пинкерсон! - важно сообщил лакей, тощий, как жердь. Держался он так, словно эту самую жердь проглотил. Он уточнил с некоторым сомнением: - Впустить?
- Разумеется, - ответил я, впрочем, без особого энтузиазма.
По-моему, некогда тихий Блумтаун в последние годы стал центром странных событий, убийств и прочих подозрительных происшествий. Не хотелось думать, что к этому как-то причастен я, но все указывало именно на это.
- Не надо меня провожать! Спасибо, сам найду! - донесся из холла голос Пинкерсона. - Ну же, я знаю, где кабинет!
- Сэр, - вежливо, но настойчиво возразил лакей, - мистер Кин изволит обедать. Прошу за мной.
- О, - кажется, инспектор несколько растерялся. - Ладно.
И широким шагом вошел в столовую, где я как раз закончил вкушать ростбиф с грибами. Все же в чисто английской кухне есть свои прелести!
- Здравствуйте, инспектор, - благодушно произнес я, - присаживайтесь. Рамзи, еще один прибор, будьте добры.
- Я не хотел навязываться, - смутившись, пробормотал полицейский. А глазки-то при виде изобилия на столе заблестели! - Очень неловко вышло, м-да.
Но он все же уселся, прижимая к себе внушительную сумку.
- Инспектор, - заметил я мягко, - вы можете оставить свои вещи. Думаю, тут они будут в целости и сохранности. Или у вас там сверхценные вещественные доказательства? Похищенная корона Капетингов или какой-нибудь алмаз раджи?
- А? Что? - не понял Пинкерсон, но тут же сообразил: - А, нет, пока не доказательства... но я надеюсь, что они ими станут. Это всё ваше!
И, вскочив, он вывалил на ближайшее кресло целый ворох разномастных писем.
Каких тут только не было! Конверты надушенные и покрытые подозрительными пятнами, разрисованные нежнейшими хризантемами и из дешевой желтой бумаги, толстенные и почти невесомые, надписанные изящным тонким почерком с завитушками и корявыми каракулями...
- Что это? - осведомился я, не торопясь брать это в руки.
- Ну письма же! - Пинкерсон посмотрел на меня с недоумением, мол, что тут непонятного, и потер кончик длинного носа. - От девиц, которые хотят познакомиться. Кажется, вы пользуетесь успехом, мистер Кин! Только, уж извините, придется вам самому читать и отвечать. А то я же в этих всех правилах этикета - как свинья в апельсинах!
Я с ужасом посмотрел на это изобилие, а затем тряхнул головой, избавляясь от видения себя, погребенного под завалами корреспонденции. И это ведь только первые ласточки!
- Постойте, но ведь у вас, кажется, была подозреваемая? - уточнил я на всякий случай.
- Ну да, - кивнул он.
- И вы просили всех претенденток выслать фотокарточки? - продолжил гнуть свое я и глотнул воды, чтобы промочить внезапно пересохшее горло.
- Вы же видели объявление, я написал, что карточка желательна. - Инспектор кровожадно вонзил нож с вилкой в аппетитный кусок мяса и добавил, едва прожевав: - Понимаете, мистер Кин, у нас нет ее точных примет!
Я даже поперхнулся бренди, которого щедро плеснул себе, чтобы успокоиться.
- Постойте, - кое-как восстановив дыхание, я знаком попросил лакея убрать приборы. Аппетит куда-то пропал. - То есть вы действуете наобум? И вообще, как это - нет примет? С ваших слов я понял, что пострадавших было немало.
- Да, - он понурился, едва не обмакнув в тарелку кончик носа. - Заявлений у нас множество. Только, понимаете, они толком-то ничего не помнят! Ну, потерпевшие.
- Хм-м-м... - протянул я. - Тогда с чего вы решили, что действовала одна и та же дама? Как вы ее назвали: Черная Вдова?
- Мне так подсказывает сыщицкое чутье, - ничуть не смутился он и тоже отложил приборы. Тарелка сияла чистотой, видно, инспектор с утра был на ногах и порядком оголодал. Что ж их там, в полиции, совсем не кормят, что ли?.. - Давайте начистоту, мистер Кин?
- Давайте, - кивнул я, уже понимая, что мое согласие на участие в этой авантюре было поспешным.
- Ну понимаете, в полицию заявили пятеро, и есть еще те двое, убитые. Почерк один, понимаете?
- В смысле, письма написаны одним почерком?
- Да нет же! - воскликнул Пинкерсон с досадой от моей недогадливости. - Я имею в виду сходство манер, повадок и всего такого. А так-то она разными именами называлась, а писала разными почерками... И внешность все потерпевшие разную описывали! И ладно бы волосы - парик раздобыть несложно, но и черты же менялись! То ли она как-то гримируется, то ли я неправ, и это разные женщины... Эх!
Он махнул рукой и торопливо глотнул из своего бокала. Облизнулся и уставился на него с удивлением.
- А недурно, мистер Кин!
Я лишь улыбнулся. Сам я предпочитал напитки покрепче, но этакой страсти сейчас предаваться невместно.
Но к делу! Конечно, при описанных обстоятельствах неудивительно, что Таусенд отнесся к версии Пинкерсона скептически. Но я уже не раз сталкивался с этим въедливым следователем, и знал, что нюх на дела у него отменный.
- Знаете, - я задумчиво постучал пальцами по столу. - Если вы не против, я хотел бы осмотреть вещи моего дворецкого. В вашем присутствии, понимаете?
- Чтобы придать обыску официальность, - понятливо кивнул он и промокнул губы салфеткой. - Что ж, я готов!
В комнате Ларримера было как-то пустынно. Впрочем, он всегда отличался повышенной аккуратностью, так что глупо было ожидать найти разбросанную одежду или бритвенные принадлежности.
В шкафу не оказалось дорожного костюма и выходного, а вот те два, в которых Ларример исполнял свои обязанности, остались на месте. Не хватало также выходных штиблет и верхней одежды (да, он тот еще щеголь, вдобавок старается соответствовать статусу). С одной стороны, это обнадеживало -- он явно собирался вернуться. С другой -- подтверждало версию о том, что мой дворецкий мог пасть жертвой какой-то обольстительницы.
Не нашлось также тех самых бритвенных принадлежностей, вернее, всего старомодного несессера, который я помнил с детства, и, что самое странное, исчез аквариум с неизменной золотой рыбкой!
-Ну не на свидание же он с ней отправился, он же не вы, - сказал Пинкерсон, когда я изложил ему свои наблюдения.
-То есть? - не понял я.
-Вы, по-моему, вполне могли бы пойти на встречу с дамой с кактусом наперевес, вместо цветка в петлице, - пояснил инспектор и принялся потрошить ящики секретера. - Но, скорее, это Ларример оказался доверчивой рыбкой, заглотил наживку, а кто-то ловко подсек бедолагу... Так, счета, счета, это какая-то старая корреспонденция... Глядите-ка, газета!
-И объявления обведены... - похоронным тоном произнес я, сглотнув.
-Так-так... - Пинкерсон расправил газетный лист и прочитал: "Милая прелестница томится в одиночестве в ожидании своей судьбы. Необходим опытный привлекательный кавалер в летах, чтобы получить отличное здоровое потомство ко взаимной выгоде". Хм... А вот еще: "Ищется пара для пышной опытной красавицы, уже не раз состоявшей в браке и имевшей детей. Желателен молодой активный мужчина." Вот дамочки пошли, а!
-Да-а... - протянул я, разглядывая подобные объявления. - Это же надо такие эпитеты подобрать! "Золотая вертихвостка"! Должно быть, какая-нибудь кокотка.