Цепь - самое простое образование. Это фактически череда узлов. Нити, образующие аксели, как правило, общие, и при распутывании нужно учитывать степень натяжения. Но вероятность излечивания при размыкании цепи (по сравнению с другими двумя типами) наибольшая. Это связано с тем, что люди, подверженные образованию цепей, максимально адаптированы в жизни. Это, как правило, легкие в общении оптимисты и реалисты. Личности, живущие или, что чаще, стремящиеся жить в согласии с окружающим. Не инициирующие конфликты. Не провоцирующие склоки. Не занимающиеся самоедством. А еще - не обремененные чрезмерной ответственностью. Приближенные к Золотому стандарту. Но такие в эссенциалию почти не приходят. Это не значит, что у них нет проблем, нет болезней, неудач и провалов. Они просто не придают этому особого значения. И не находят достаточного количества времени.
Самый сложный тип - косички. Это как раз то, чем забиты паутины постоянных клиентов корректора, которые появляются как штык - не реже двух раз в месяц. И это еще хорошо!
Косички - достояние людей мнительных, склонных к самокопанию или, наоборот, обвиняющих весь мир в своих бедах. Ипохондрики, параноики, склонные к различной зависимости типажи. А еще те, кого называют "слишком правильные". Вот это слово "слишком" и есть тот поршень, который давит на процесс образования аксельбанта, выталкивая его наружу. Теоретически распутать косичку можно. Но на это может уйти вся жизнь. Аксели из тонких свалявшихся нитей нередко оплетают лучи из разных секторов. А когда в образовании недуга задействована память - прошлые обиды, упущенные возможности, да еще, как нередко бывает, каждодневно пополняющаяся информацией личная неприязнь, - развязать такое изделие, не повредив основы, может далеко не каждый рядовой "первозвеньщик". Это, пожалуйста, к высоким магистрам. Но на практике получается как раз наоборот.
Третья разновидность - петля. Или "петля руководителя". Это несложное образование убирается с полпинка. Но так же быстро возникает снова. Невозможно полностью и надолго избавиться от петель, они растут как грибы после дождя. Название говорит само за себя, это связь с заботой и постоянной ответственностью. Петля - участь начальника, родителя, учителя, полководца и, конечно же, эссенса. Но, к счастью, эссенсы почти не имеют петель, поскольку обычно распутывают свои узлы до того, как тех накопится достаточно много для конгломерата.
Все это Андрей аккуратно и скрупулезно заносил в память компьютера. Наконец звонок - сигнал об окончании трудового дня - прервал его творческий полет.
Пора было ехать домой.
* * *
Вечером Стас так и не позвонил. Андрей немного расстроился, но голова была забита мыслями о начатой работе, и особо грустить не пришлось.
Он отварил себе немного замороженных овощей и потушил мясо. Потом добавил приправ - имбиря, базилика и, подумав, молотого перца. Есть одному было не так интересно, однако желудок возмущенно урчал.
На тарелке не осталось ни крошки. Стас по-прежнему не звонил, заняться было нечем, и Андрей вдруг почувствовал наплыв дикого одиночества. Ни родителей, ни жены, ни детей, ни подруги… Никого.
- "Почему я все время один?" - подобно крокодилу Гене подумал вдруг Андрей.
Возле телефона нет записной книжки с номерами друзей или коллег.
В мобильнике лишь одна запись, да и та - в принятых номерах. Телефон Стаса.
Андрей сел на диван, тупо разглядывая доверху забитый книжный шкаф.
"А ведь я знаю все, что написано в этих книгах, - понял вдруг он, - когда же я их прочитал? И зачем я вернулся?"
Он попытался вспомнить кого-нибудь из старых знакомых. Отчетливо представил школу, учительницу Марью Евлампиевну по кличке Лампочка, девочку Олю, по которой вздыхал.
"Как она могла мне нравиться, такая глупая", - с удивлением подумал Андрей. Еще он вспомнил хулиганов и драку, свой подбитый глаз… Нет, подбитый глаз Стаса. Ну да, конечно, это Витька из параллельного его разукрасил. А Стас стукнул Витьку по уху. А где же был он, Андрей?
Этого он вспомнить не мог.
Тогда он снова задумался о непонятном оформлении разрешения на разработку программы.
"Государственный Трибунал дает согласие"…
Стоп. Вот оно.
Давать согласие на использование сущности должна Лига, а не Трибунал. Такие вопросы решаются Верховным магистром, решение отображается на бланке с паутиной. И только потом Трибунал дописывает свое веское "Не возражаю".
Что же показал ему Денис? Липу?
Андрей мерил шагами комнату, не решаясь поверить. Значит, разработка программы будет проходить без согласия Лиги. Без санкции Трибунала. Или Трибунал все-таки в курсе? В обход Лиги? Но это странно. И тем более непонятно, почему стоит подпись одного Артура. Он в одиночку решает такие вопросы?
- На что же я подписался? - сказал Андрей сам себе.
На какую-то аферу.
Андрей провел рукой по глазам, пытаясь снять навалившееся оцепенение. Что-то творится. Неправильное что-то.
Но не стоит ломать голову. Чистоту их помыслов легко проверить. Достаточно связаться с Трибуналом через любую эссенциалию, и он сразу узнает: что известно органу контроля о проекте.
Где у нас ближайшая эссенциалия?
Что-то не вспоминается с ходу. Андрей снова напряг память: булочная, универсам, обувная мастерская, фотоателье, школа, детский сад, все есть в ближайшем микрорайоне. Но как же без эссенциалии?
Взяв городской справочник, Андрей открыл алфавитный указатель. Эссенциалий не значилось. Он отложил книгу и полез в Интернет. Городской сайт гостеприимно приглашал ознакомиться с достопримечательностями города. Андрей искал в разделах "Здравоохранение", "Социальные услуги", "Психологическая помощь", в конце концов просто принялся кликать на все заголовки подряд. Эссенциалистами даже не пахло.
"И кто только этот сайт оформлял! Забыть самое главное!" - мысленно проворчал Андрей, набирая в строке поисковика "Эссенциалия, эссенция, эссенциалист". Вылезло огромное количество ссылок на различные медицинские, философские, химические и еще кучу всяких текстов, но все было не то! Ни "Лигу Эссенс" ни "академию Эссенс", ни "паутину сущности" компьютер не знал.
Недоуменно взирая на экран, Андрей решил, что, видимо, между паутиной Сущности и паутиной Всемирной возникли какие-то разногласия, раз они так упорно друг друга не приемлют. Он выключил компьютер и отправился на улицу. Оставалось просто поискать по городу.
Остановил первого же парнишку с велосипедом, спросив о ближайшей эссенциалии. Мальчик пожал плечами и уехал. "Наверное, ребенок не в курсе. Да и зачем ему", - решил Андрей и пошел дальше. Подошел к старушкам на лавочке.
- Как? Ассен… Ассенизатор? Да как же, как же, вызывали - вон у того подъезда труба потекла…
Андрей подловил молодую мамашу со скрипучей коляской и повторил вопрос. Та долго морщила лоб и всматривалась вдаль, но проснулся младенец, и ответ про эсенциалию потонул в его крике.
Оставалась надежда на единственного во дворе автомобилиста. Тот лежал на коврике под грязно-белой колымагой и вкусно матерился.
Но надежд Андрея не оправдал и он. Вопрос про эссенциалию получил ответ:
- Не знаю, мне не надо. У меня же иномарка, чтоб ее…
Начиная нервничать, Андрей вышел через арку к автобусной остановке. Прямо напротив стояло хмурое серое здание с огромными трещинами по фасаду и белыми окнами.
От него вдруг повеяло чем-то таким долгожданным, что Андрей сразу догадался о его назначении.
Забавно, эссенциалия у меня под носом, а я и не замечал.
Надпись на табличке гасила: "Поликлиника № 65".
Смешное слово. Немного не по смыслу. И мода эта новая: давать эссенциалиям названия. "Цветущий сад", "Энергетическая пирамида". "Поликлиника" еще теперь.
Коридор встретил Андрея резким запахом дезинфекции. Милые светлые стены, "драконьи" деревья в узких кадках, кабинеты с лампочками…
Где же информационный стенд? Конечно, перед регистратурой. На нем - полисы, платные центры, дежурные аптеки, курсы будущих мам. Ничего о Трибунале.
Андрей постучался в смешное пластиковое окошко с точечными отверстиями:
- Девушка, милая, не подскажете, как связаться с Трибуналом?
- Пить, курить и совращать малолетних, - кокетливо ответила кудрявая фея на ресепшене после секундной заминки.
Андрей оценил шутку и повторил вопрос как можно подробней.
- Теперь уже и не смешно, - ответила девушка и обратилась к следующему посетителю. Но на красавчика по-прежнему поглядывала, хоть и обиделась немного.
Сходить к директору?
Андрей поднялся на второй этаж. Вот и кабинет. С табличкой "Главврач". "Как в прошлом веке", - удивился Андрей.
Он почти взялся за ручку, но увидел напротив табличку на двери: "Физиотерапия". А за дверью, о ужас, прямо как из старого кино, такие допотопные железяки! И никто их не протирает перед следующим пациентом.
Андрей прошел дальше по коридору. "Отоларинголог", "Пульмонолог", "Гастроэнтеролог", "Эндокринолог", - гласили надписи. Как это? Каждый специалист занимается только одной частью тела?
Он растерянно взглянул на ожидающих приема многочисленных пациентов. Ну хоть эти все те же. Если присмотреться внимательнее, минуту постоять, вчувствоваться, можно расшифровать все их проблемы. Кто-то действительно болен, а кому-то просто внучка не звонит.
Из двери, озаглавленной как "Процедурная", донесся женский писк.
Андрей заглянул внутрь. Медсестра в белом халате набирала какую-то жидкость в шприц.
Здесь все еще делают уколы? Здесь лечат инъекциями?
Всемилостивый боже…
Напротив открылась еще одна дверь, Андрей не успел прочитать надпись. Из кабинета вышла вульгарного вида тетка и крикнула:
- Примем только с больничными листами. Не стойте под дверью!
Я не буду искать ваш анализ, не отвлекайте доктора!
Андрей так и обомлел.
Кто это? Что это?!
- Молодой человек! Вы нам не поможете? - окликнули его. Андрей обернулся: рядом стояла бабуля в белом халате, на шее у нее висел… Как же называется эта штука? Такие были в музее академии. Фонендоскоп, вот. А совсем молодая девчонка, младше Риты лет на пять, тыкала пальцем в уродливое сооружение из досок.
- Давайте шкаф в кабинет занесем, - жалобно попросила девочка.
И эта рухлядь - шкаф? Но если он им нужен…
Андрей подхватил деревянного монстра и, как пушинку, пронес его к соседней двери. Женщины поспешили распахнуть ее.
- Вот сюда, сюда, к стеночке! - засуетилась бабуля. Андрей поставил шкаф и осмотрелся. Два стола. Два стула. Кушетка. Два шкафа - кроме того, что внесли, еще один, только со стеклянными дверцами. Наверху - ящики, а в них, да и везде кругом…
Бумажки. Бумажки. Бумажки. Море, океан, вселенная из бумаг. Ни компьютера, ни эссенциального монитора.
А в дверь уже нетерпеливо заглядывают люди.
Где привычные цветные лучи? Где контакт ладоней-груди? Где таблицы на стенах со схемами ликвидации акселей?
За что сожгли Риту? За что жгут других? За сверхвоздействие?! Да здесь же нет никакого!
Растерянно озираясь, он заметил эмблему на бейджике доктора: змея над вазочкой. Но здесь же должна быть птица феникс!
Андрей, ничего не понимая, вышел из кабинета.
Это - не эссенциалия! Это - непонятно что и откуда. Стараясь ни до чего не дотрагиваться, Андрей пошел к выходу.
ГЛАВА 11
Исцеление
Понедельник начался, как всегда, с кошмара.
Прогу установи, кукесы почисть, почту наладь, сбегай туда, Стас, сделай это, Стас. А завтра, Стас, - конференция, ты все подготовил?
Носился, как ошпаренный. Мало того, что появились новые сотрудники (а им, как водится, нужны новые машины, а новые машины надо связывать с сетью, ууу!), так еще взяли коммерческого директора!
Вы можете себе представить? Коммерческий директор в аудиторской фирме! Где все - и так бухгалтера! Где есть главбух и ведущий менеджер!
- Мы расширяемся, Станислав! Действуй! - заявил начальник.
Пришлось тянуть провода в новый кабинет. За целый день успел перехватить только пару бутербродов и выпить чей-то чай. Ничего, потом отдам, после отпуска.
В общем, остановиться и оглядеться мне удалось только в семь вечера, когда большинство сотрудников срулило. Либо меня так воодушевила вчерашняя прогулка, либо за выходные я вырос профессионально, но сделал за день столько, сколько обычно с трудом успеваю за три. Веяния нового мира? Или все-таки… любовь?
Кстати, как там моя любовь?
Перед уходом набрал ее номер.
Кто взял трубку, я не понял - у мамы, что ли, такой хриплый голос? - и попросил позвать Свету. Там откашлялись.
- Это я, Стасик!
Света!
- Что с тобой? Горло болит?
- Угу, и температура высокая. Пришлось с работы отпрашиваться.
- Так. У тебя есть чем лечиться?
Она назвала несколько препаратов. Опять эти таблетки. Такая отрава! Все бы им, фармацевтам, колеса глотать.
- Хуже всего, что кашель какой-то… Неприятный. Как бы не воспаление легких. И Катьку боюсь заразить: мама, как назло, уехала, Маринка на работе, а детеныш возле меня все время крутится.
- А врача не вызвала? Чтоб послушал.
- Уже поздно, только дежурный до полвосьмого…
Она собиралась еще что-то сказать, но закашлялась. Вряд ли ее поймут по телефону.
- Слушай сюда. Я сейчас вызову тебе врача и приду. Дежурного так дежурного. Уговорю, если что.
Я кинул трубку и, быстро узнав по справочному номер их поликлиники, принялся звонить. Время - девятнадцать двадцать, должны принять вызов.
Должны. Да только не обязаны. Занято, занято, занято…
Набирал минуты три, прежде чем до меня дошло, что трубу просто сняли. Чтоб не дергать машину в последний момент.
- Дур-р-рак! Доехать бы успел!
К счастью, уходил я не последним, начальство сегодня припозднилось. Поэтому времени на то, чтоб запирать офис, отдавать ключи и расписываться в журнале у охраны, тратить не пришлось.
По лестнице я спустился в три прыжка, по дороге на остановку меня ничто не задержало, автобус подошел сразу, а пробок в этот час не было. И все равно я подошел к поликлинике в девятнадцать тридцать пять.
Черт! Сейчас ведь упрутся и не поедут! Денег предложить?
Не успел я взбежать на крыльцо, как навстречу мне вышел… Андрей. Вот так встреча!
- Стас!
Он так обрадовался, что мне стало неудобно. Я вот совсем не хочу его видеть после вчерашнего. Да и некогда.
- Привет! Слушай, извини, я очень спешу! Светка заболела, а мне нужно врача вызвать.
Я рванул мимо него в холл.
- Постой! Отсюда? Да здесь же варвары…
Но я уже не слушал его, а подбежал к столу справок.
- Девушка, - я приложил руку к груди, - мне вот так вот нужен терапевт!
Краем глаза я заметил, что Андрей при этой фразе скривился.
- А трибунал уже не нужен? - фыркнула девица, покосившись на догнавшего меня Андрея. - Дежурный врач ушла домой. Вызовы обслуживаются до половины восьмого.
- Как - до полвосьмого? - изумился Андрей. - А потом - что?
- Вызывайте "Скорую помощь". Или оставляйте вызов на завтра. Записать?
Я открыл рот, собираясь сказать сразу многое. И "да, записать", и "а кто сейчас на приеме", и что-то еще жизненно важное. Но Андрей сгреб меня в охапку и, не говоря не слова, выволок за дверь.
- Послушай! - остановил он поток моего красноречивого негодования, - я только что был в этом… заведении. Здесь не лечат людей. Здесь им могут только навредить. Что со Светой, скажи?
- Боится, что воспаление легких. Мне и не нужно лечение, она фармацевт. Только послушать! Хрипы и все такое. Да пусти!
- Подожди! - Андрей загородил своим телом дверь, словно амбразуру, - я же корректор! Пойдем, я все сделаю. Все увижу. Все услышу. И хрипы, и стоны. И вылечу. Идем!
Я больше не сопротивлялся.
По дороге мы купили меда, молока и еще большую дыню. Есть с температурой не очень хочется, а вот сочного погрызть…
- Дурак я. Вчера гуляли, она вырядилась в маечку. Не надо было по ветрогону так долго мотаться, - каялся я, когда мы шли к Светиному подъезду.
- Стас!
Я остановился, глядя на Андрея.
- Не вини себя. Эту беду поправить легко, - сказал он грустным-прегрустным голосом.
- Посмотрим! - буркнул я, нажимая кнопку домофона.
Нам открыли сразу - ждали.
- Андрюха, давай не будем говорить, что ты этот… эссенс. А то не поймет еще, не дастся, - заговорил я, когда нам остался один лестничный пролет. Хоть и относительно новый дом, но - пятиэтажка. Лифтов нет.
- Я не понимаю, Стас. Почему в нашем городе никто не знает про эссенциалистов? Здесь что, вообще их нет?
- Думаю - нет, - пожал я плечами. - Я по крайней мере, кроме тебя, никого не видел.
На лице Андрея отразилась крайняя степень удивления. Он даже притормозил на секунду.
- Идем, идем! - поторопил я его. Подумаешь, событие! Эссенсы не водятся. Вот сейчас и узнаем, на что вы годны, товарищ эссенс.
Дверь Света открыла сама, но мы тут же в один голос потребовали, чтоб она отправлялась в кровать.
Светка пыталась возразить, тогда Андрей сделал левой рукой обводящий жест, как будто моет окно.
- Тридцать восемь и два? - спросил он и стал быстро снимать ботинки.
- Угу! А как ты так точно…
- Он - экстрасенс, - предупредил я дальнейшие расспросы и нежелательные ответы, - я не успел вызвать врача. Зато как раз встретил Андрея.
Смотри-ка! И правда могет!
- Свет, где у тебя руки можно помыть? - спросил Андрей, и Светка пошла показать ему ванную. Я в это время отнес молоко и мед с дыней на кухню.
- Ух ты! Здорово! - сказала она, вернувшись. - Что, он и лечит?
- Говорит, что - да! - честно признался я. - Ребенок-то где?
- А я, значит, подопытный кролик. - Светка скорчила страшную рожу. - Катька мультики смотрит. Пусть, а то мешаться будет.
Она снова закашлялась. Появился Андрей, и мы втроем отправились в малюсенькую комнатку. Сразу вспомнилась фраза из какого-то фильма: "Это шкаф, это тумбочка, но это не комната!" Здесь и обитали Света с Катей. В другой, побольше, жили мама с Мариной, а большая - с телевизором, компьютером и пианино - была общей.
Я пробирался осторожно, боясь наступить на многочисленные игрушки, валявшиеся по всему полу. Никогда не видел столько игрушек в одном месте.
- Ложись! - велел Свете Андрей, и пока она залезала на диван, снял пиджак и, повесив его на стул, сел.
- Мне… выйти или как? - спросил я с неохотой. Это что, он тут будет раздевать мою девушку? И, если честно, ужасно хочется посмотреть, как Андрей будет "эссенциалить".
- Как хочешь!
- А что, раздеваться надо?
Сказали мы одновременно.
Андрей посмотрел сначала почему-то на меня, потом - на нее.
Мне показалось, он даже слегка смутился.
- Если честно - положено. Но я могу и так, - сказал он без всяких эмоций.
- Тогда давай так.
Светка вытянулась на одеяле, как солдатик, и тут же закашлялась.