Андрей сложил руки ладонями друг к другу, как китаец перед чайной церемонией. Или японец? Потом протянул ладони к Свете. Подержал сначала, как мне думается, почему-то над желудком, потом - над головой, над шеей, над грудью и так, спускаясь, снова над животом… и чуть ниже. Судя по выражению лица, что-то очень его заинтересовало, даже удивило. Затем, растопырив пальцы, вернулся к той области, где, по моим представлениям, у человека располагаются легкие. И тут мне показалось, что он сидит за клавиатурой! Или за роялем! Ах да, у рояля ведь тоже клавиатура. Но я сначала подумал о компьютере. Впечатление усилилось, когда он стал быстро-быстро перебирать пальцами, то сближая, то отдаляя кисти рук. Ну честное слово - программист! Или пианист. И так он "играл", наверное, с минуту, а потом спросил:
- Зачем ты столько куришь? Все серое.
Светка, видимо, не нашлась что ответить, лишь шевелила губами.
Андрей попросил ее повернуться на бок, на живот, на другой бок и проделал то же самое. Когда Светка вновь улеглась на спину, он сказал, перестав двигать пальцами, но не опуская рук:
- Пневмонии нет. Но бронхит выраженный.
- Воспаления нет? - переспросил я. Он усмехнулся:
- Бронхит ведь - тоже воспаление. Короче - воспаления легких нет. Температуру снизить?
- А можно? - осторожно спросила Светка.
- Можно. Но - надо ли? Это ведь защитная реакция.
- А как-нибудь по-другому защитить нельзя? - взмолилась Света.
- Можно, - снова ответил Андрей. - В паутину полезем или локально?
- Чего? - спросила она. Ну я ведь просил!
- Ах, да. Ничего, все нормально, сейчас.
Он снова поднял руки к ее голове. И на этот раз стал совершать такие движения, будто вытягивает нитку из клубка. Я сразу почему-то вспомнил маму. Когда мне было лет четырнадцать, а Кириллу - восемь, он притащил откуда-то котенка. И вот этот кот, как и положено всем порядочным котам, уволок мамин клубок и катал, катал его по комнате. А потом мама сидела и распутывала, распутывала, и вновь и вновь тянула нить…
Вот то же самое делал сейчас Андрей. Он быстро закончил "прясть" над Светиным лбом, потом принялся "сучить нити" над грудью. А Светка, до сих пор кашляющая почти без перерыва, наконец перестала. Я устал стоять и присел прямо на ковер, не отрывая взгляда от пальцев Андрея. На этот раз он "распутывал нитки" довольно долго, а я все смотрел, как завороженный, и вдруг увидел…
Они стали проявляться. Сначала прозрачные, а потом - совсем настоящие, тонкие и блестящие, как медные проволочки. Я не понимал, откуда они начинаются и куда уходят, видел лишь их переплетения в пальцах Андрея, который без устали распутывал, распутывал, распутывал… И вот уже почти закончил.
- А почему они красные? - спросил я, с трудом веря своим глазам.
- Потому что воспаленные.
Андрей вытянул последнюю ниточку и вдруг резко обернулся.
- Что, подожди? - с радостным изумлением спросил он. - Ты их видишь? Правда, видишь аксели?
Светка уставилась на меня, как на какое-нибудь ископаемое.
- Я видел красные нитки, - пожал я плечами. Будто я знаю эти его аксели!
- Да, это и есть они. Распутанные узлы.
Андрей качал головой и пожирал меня глазами.
- С ума сойти, Стас! Никто не видит эти нити. Одна Рита их видела. Весь народ - и в академии, и на работе - только чувствуют. В худшем случае - тепло, в лучшем - осязают, как будто… песчинки пересыпают или правда вязание распускают, как на занятиях учили.
- А ты? - спросила Света.
- А я… всегда только песок. Покалывание. А то, что они красные, знаю лишь из учебника.
Андрей улыбнулся своим фирменным смайлом.
- А у меня, по-моему, все прошло, - осторожно, словно прислушиваясь к себе, сказала Света.
- Не все, конечно. Еще сутки бронхиальное дерево будет приходить в норму. И если ты ему поможешь - ингаляцию сделаешь пару раз или попьешь фиалку - а лучше сосновые почки, - будешь молодец. Но главное - курить не надо. Обещаешь?
- Да, - с удивлением сказала новоизлеченная, поднимаясь с дивана. - Андрюша, спасибо!
Ну, вот он уже и "Андрюша"! Авиценна наших дней!
Однако сердиться на него я не мог. Ведь он вылечил мою… Мою?
- Ой, что-то Катьки давно не слышно, - забеспокоилась тут Света, и мы вдвоем отправились на розыски. Андрей остался в комнате, похоже, он устал.
…А в зале в кресле перед телевизором безмятежно дрых ребенок. Спящего, мы и отнесли его в кровать.
* * *
Светке явно полегчало, порхала, как бабочка. Потащила нас в "зал", усадила на диван, потом понеслась на кухню ставить чайник. Мое "ты что делаешь, прекрати немедленно" и Андреево "ты еще не совсем здорова, лучше бы полежать" просто проигнорировала. Пыталась накормить нас нашей же дыней, а еще вытащила ликер, шоколадку и что-то такое воздушно-белое, забыл, как называется, но вкусное неимоверно. Когда же на горизонте замаячил пирог и какие-то, одним уже запахом вызывающие слюнотечение котлеты, я поймал себя на мысли, что в последнее время прихожу к знакомым исключительно есть. Честное слово, стыдно. Надо прекращать эту нелепую традицию. Андрей тоже отбивался как мог, давая самые страшные клятвы, что "только час назад, очень сытно и плотно"… Ну и так далее.
Молоко Светка отказывалась пить наотрез.
- Не хочу, не хочу, не буду! А мед вообще терпеть не могу.
- Надо! Пей, я сказал!
Я препирался с ней больше в шутку. Особо настаивать не стал бы: взрослый же человек. Просто приятно было о ней заботиться. Она бегала от меня вокруг импровизированного стола из трех табуреток, за которым мы только что ели эту дыню с ликером. А я якобы пытался влить в нее собственноручно намешанное питье. Топали и почти кричали. Как мы не разбудили Катьку, спящую в соседней комнате! Наконец, плюнув на целительство, я поставил эту чашку и хотел было уже схватить предмет моих мечтаний за руки, как тут…
- Света. Выпей.
Андрей сказал это без всякого нажима и гораздо тише, чем мы с ней только что вопили. Странно, что вообще услышали. А еще он на нее посмотрел. Я не могу объяснить как. Вовсе и не властно даже. Только она вдруг остановилась, опустила глаза, взяла и выпила. Молча. Е…
Убью на фиг. Зарежу обоих.
А потом он, так же играючи, отправил ее спать. А мы засобирались домой.
ГЛАВА 12
Друг детства
Как только вышли за дверь, я в буквальном смысле припер его к стене.
- Андрей, стой! Объясни, что происходит! Вчера я получил из-за тебя по морде!
Я рассказал ему про инцидент в метро. Потом про липовый звонок. Андрей слушал очень внимательно.
- Ты от телефона избавился?
- Он же казенный! И на связи с офисом надо быть. Хотя с завтрашнего дня я в отпуске…
- Тогда я отрублюсь, на всякий случай.
Андрей извлек сим-карту и батарейки и сунул все во внутренний карман пиджака.
- Зачем? Что это даст?
- Полезли, поговорим. - Андрей ухватился за перекладину лестницы на чердак и стал быстро взбираться.
И о чем же мы будем разговаривать, интересно?
- А ты меня с крыши не сбросишь? - проявил я детскую непосредственность.
Андрей промахнулся мимо перекладины и чуть не упал. Поймав равновесие, он с удивлением взглянул на меня сверху вниз.
- Стас, ты что… Ты думаешь, это я?!
Я ничего не отвечал, только смотрел ему в глаза. Я не знаю, не знаю, что мне думать!!!
Андрей спрыгнул и подошел ко мне.
- Стас, - усмехнулся он, - у меня коричневый пояс по тэквондо. А еще я занимался боксом и акватлоном. И если бы мне надо было с тобой расправиться, я не стал бы никого нанимать!
- Да? - принялся язвить я. - А почему не дзюдо, не карате, не ушу, не легкая атлетика? Вот именно тэквондо, акватлон и бокс, а? И почему так скромно: коричневый пояс? Может быть, черный?
- Нет, коричневый, - машинально повторил Андрей.
- А где ты занимался акватлоном?
Как он ответит на вопрос, не освещенный в анкете?
Андрей задумался. Потом сказал не совсем уверенно:
- В Балтии.
Логично.
- А учился ты тоже там же? На своего эссенса?
- Нет. В Балтию я первый раз приехал на суд. А учился…
- Да-а-а? А акватлоном ты на суде занимался? Или после суда?
Нет, ну надо так завраться! Как ребенок прямо!
Тут его застопорило. Он морщил лоб, хмурился, бледнел, типа, вспоминая. Потом, подняв на меня совершенно мутный взгляд, сказал:
- Стас, мне кажется, я никогда не занимался акватлоном. Но если меня сейчас запихнуть под воду, я покажу все приемы - от и до. И даже смогу победить в своем весе. Я не пойму, что со мной такое.
- Слушай, а может, ты зомбированный? Или загипнотизированный? - веселился я. - Скажи честно, что тебе от меня надо?
- Ничего не надо. Ты же мой друг, с детства.
- С какого детства?! Мы не учились с тобой в одном классе, не ходили в логопедический сад! Где мы познакомились, а?
- Я не знаю. Но я помню тебя столько, сколько помню себя. Наверное, родители дружили…
Он как-то совсем растерялся.
- Андрей, а может, у тебя амнезия? Ты головой не ударялся? Или, может, это на нервной почве после…
Тут я тормознул. А может, это у меня амнезия?
- Думаешь, меня после костра колбасит? - понял он. - Не знаю, может, ты и прав.
Да я бы так думал! Если б я сам его не придумал! Неужели из подсознания достал?!
- После того как я видел тебя в работе, я готов поверить, что ты - телепат. Что ты читаешь мысли. Что ты можешь залезть в мою голову, в память, как в комп. Поэтому знаешь и про то, что я работал в аптеке, и даже про детство. Вот про родителей моих ты знаешь? Как звали мою маму?
- Надежда Петровна, - с готовностью ответил Андрей.
Черт! Правильно…
- А отца, - продолжал он, - Николай Иванович… Латушкин. Нет, подожди! Это мой папа! Или все-таки - твой?
Смотреть на него в эту минуту было жалко.
- Андрей! Почему у нас с тобой одна фамилия? Почему одно отчество? Ты похож на засланного шпиона, который выучил легенду, я только не понимаю: зачем тебе я? Я не представляю никакой ценности! Не являюсь президентом России, не владею редкой методикой! Скорее уж ты со своей эссенцией… Погоди…
И как это я не подумал? Так, может, дело не во мне, а в нем? Кому-то понадобились его способности? Но я-то при чем?!
- Редкая методика, ты говоришь? Но ведь эссенциалисты - не редкость! Каждая собака знает, что такое эссенциалия! Туда ходят с рождения и до упора!
- Да ну?! А вот давай выйдем и спросим у десяти человек: они слышали хоть раз в жизни слово "эссенциалист"? Уверен, они пошлют нас на…
- Стас! А ведь я сегодня уже спрашивал.
- И как успехи?
- Именно так, как ты сказал. Но я не вижу этому никакого объяснения. Везде есть корректоры. Даже в глухой деревне есть корректоры! В каждом районе! Кстати, я же хотел с тобой поговорить как раз об этом. Видишь ли, мне вчера предложили написать программу на основе эссенции.
- Так ты еще и программер?!
- Нет. Я - как раз нет. Программер и предложил. Он будет писать, а я должен обеспечить его данными. Он заявился ко мне домой сразу, как ты ушел. Ты дверь забыл захлопнуть, а он…
- Кто дверь забыл захлопнуть? Я?! Я всегда хлопаю дверями! У меня болезнь хлопать дверями! На меня брат орет из-за этого, начальники орут, сослуживцы! Я не мог не захлопнуть твою дверь!
Этажом ниже щелкнул замок, заскрипела дверь.
- Ну хорош орать! А то сейчас милицию вызову! - прокричал недовольный мужской голос, потом дверь захлопнули.
- Так. Пошли на воздух! - решил я.
И в это время зазвонил телефон. Номер не определился.
- Але!
- Ты, парниша, кажется, не понял? Тебе что вчера сказали?
Сначала я просто не врубился, думал, не туда попали.
- Сказали: с Андреем не встречаться, а ты что же?
Етить твою налево!
- Не вижу я никакого Андрея! - громко ответил я трубе, выразительно глядя в вытянувшееся лицо эссенса.
- Ой, смотри, парниша…
Пошли гудки.
Я матюгнулся и выключил мобильник.
- Видал, что творится? - зло спросил я. - Выпасли как-то. А я ведь по телефону не разговаривал и встречу тебе не назначал.
Андрей молчал и хмурился.
- Так говоришь, - продолжил я, - этот хмырь сразу после меня вперся? Следил, что ли?
Андрей уставился на меня.
- Может, и следил, - пробормотал он, быстро сбежал по ступенькам на площадку и, встав так, чтоб его не было видно в окно, осторожно выглянул. Я спустился следом и встал с другой стороны.
Темнело, горели фонари. Тихий двор, нормальные люди разошлись уже. Под нами - никого. На другом конце двора у теннисных столов тусуются подростки.
- Ну не в этой же колымаге наблюдатель сидит? - Я показал на "жигуль", стоящий на приколе как минимум с прошлой зимы.
- А если в той? - Андрей кивнул на темные очертания под пышным кустом.
- Черт его знает. Может, и правда.
- Что будем делать?
- Не знаю. Выходить по очереди.
Андрей сосредоточенно потер лоб и спросил:
- Ты смелый, Стас?
Я фыркнул. Что за дурацкий вопрос!
- Чрезвычайно.
Смелый не смелый… Деваться-то некуда.
- Тебе придется идти первым. Вроде как ты со мной не пересекался. Все равно погрешность определения координат - около ста метров.
- А ты, типа, точно знаешь? - издевательским тоном поинтересовался я.
- А ты, типа - нет? - передразнил Андрей. - Только телефоны надо включить, чтоб сигнал шел… И оставить где-нибудь в недоступном месте. Получится?
- Жалко трубу… У тебя вообще новая.
- А я свою и не брошу. Спрячу в каком-нибудь кафе, потом вернусь и заберу. Ты сейчас выйдешь и позвонишь кому-нибудь из знакомых. Скажешь, что ночевать приедешь.
- Да брату позвоню, кому ж еще. Он сегодня как раз дома ночует.
- Превосходно. А по дороге избавишься от мобильника. - Андрей выпалил все это одним махом и вздохнул. - Где встречаемся?
- Давай в парке, напротив префектуры.
- Оки, договорились.
Я включил телефон и пошел на выход. Медленно, "по-шпионски". Даже загадочную полуулыбку нацепил, жаль, заценить некому.
Выйдя на улицу, звякнул Кириллу.
Спокойно положил мобильник в карман и не спеша побрел по тротуару. Эх - не курю, было бы чем руки занять. Да и подозрений меньше: иду, дым пускаю, ничего не замышляю…
Перешел улицу, остановился у ларька. Взять, что ли, пачку для отвода глаз? Где тут сигареты "Друг"?
Сзади встал серебристый "Мерседес". Сердце екнуло. Но из машины выскочила накрашенная блондинка в ультракоротком платьице и на каблуках в полметра. В таком наряде слежкой заниматься тяжело.
Девица поежилась на холодном ветру, и я галантно пропустил ее вперед к окошку.
- Две упаковки презервативов и пачку витаминных леденцов, - проговорила она, постукивая от холода белоснежными зубками. Девушка нервно оглядывалась по сторонам и виновато протягивала большую купюру. Мне показалось, что она смущена необходимостью отовариваться в круглосуточной палатке. Дверцу за собой она не захлопнула, автомобиль мягко рычал, словно тоже спешил убраться подальше.
Я сделал два шага к машине и, сам себя ругая, закинул на заднее сиденье мобильник.
"Теперь можно похвастаться, что дал красивой девушке телефон", - подумал я, ухмыляясь.
Девица получила свой заказ, изящно юркнула в салон и умчалась.
Я попросил у зевающей тетки мятную жевательную резинку и тоже поспешил убраться.
Фиг с ними, с сигаретами.
Надеюсь, девушка будет ехать быстро-быстро и уведет мой хвост далеко-далеко. Такие, как она, в скорости себя не ограничивают, тем более по ночному городу. Пока шустрые и злые ребята очухаются, придется им здорово потрудиться.
К парку я подошел дворами. Как и ожидал - никого вокруг не было. Аллея не освещена, тишь да благодать.
Присел на лавочку, распаковал жвачку и от нечего делать вспомнил старое доброе занятие: выдувание пузырей.
Мне всегда запрещали это неприличное развлечение. Мама, учительница, девушки… Все кривились и говорили "фи".
Сейчас мне только Андрей мог "фи" сказать, но его тонкие чувства меня абсолютно не волновали. Я даже с каким-то злорадством рассчитывал: вот он появится, весь из себя уверенный, что я от пережитого страха и дышать боюсь. А я тут спокойно сижу, пузырь с голову размером выдуваю.
Первый шарик не задался, лопнул, не достав и до кончика носа.
Зато следующий вышел на славу. Еще бы, сразу три пластинки разжевал, аж челюсти свело.
Я скосил глаза на полупрозрачный бледно-зеленый шар и пожалел его лопать - такой красавец вышел.
Пружинящие шаги отвлекли меня от созерцания резинового шедевра. Я с сожалением бросил шар в урну.
- Молодец, мне бы твою выдержку, - хмыкнул Андрей. - Я за тебя волновался.
- Уси-пуси, - хмыкнул я. - Очень трогательно.
Он иронии не оценил. Сразу принялся рассказывать. Про контору и про программу. Кажется, моя догадка насчет методики подтверждалась. Когда он дошел до санкции, я насторожился.
- Там было написано: "Государственный Трибунал дает согласие". А теория эссенции - прерогатива Лиги. Ее согласие должно быть. Трибунал - лишь контролеры, понимаешь? Я вот и хотел через эссенциалию связаться с Трибуналом. Но эссенциалию не нашел, а нашел какой-то отстой с кричащим названием "Поликлиника". И эмблема у них странная: змея и ваза. Надо же додуматься!
Я чуть не упал со скамейки.
- Ты так говоришь, словно впервые в жизни увидал поликлинику и змею с чашей. Ты же врач! Ты перед своей академией в меде учился! Куда ж, по-твоему, деваются твои несостоявшиеся коллеги? Вот в этих поликлиниках и работают.
- Нет-нет-нет! Стой. Подожди. - Андрей присел рядом. - Я помню, как поступал. Мне вопрос достался из истории, как раз происхождение эмблемы: птица феникс. И девиз эссенса: "Пламя костра рассыпается тысячей нитей"… Какая змея?
- Блин! Если ты с первого курса своей эссенцией занимался, чего ж ты заливал про третий? Про то, что "все, чему вас до сих пор учили - фигня"? Разве не ты это говорил?
- Да, говорил, помню. Чистая правда.
- А сейчас ты что говоришь?
Андрей молчал, только сжал руками виски.
- Слушай, а у тебя часом не раздвоение личности?
- Ты думаешь? Стас, а ты паутину мне не глянешь? Ты ведь можешь.
- Я?! С дуба рухнул?
- Ну ты же видел нити, а их не каждый отличник видит. В тебе огромный потенциал, как у хорошего корректора. Может, попробуешь?
- Нет, нет, еще чего. Я даже пытаться не буду. А то совсем крыша поедет, с меня хватило за эти три дня. Что дальше делать-то будем?
Андрей вздохнул.
- Мне в любом случае надо вернуться к программе, пока не выйду на Трибунал. Буду делать вид, что все ок. Как же пить хочется, сил нет! Аж в горле пересохло. Тут есть палатка поблизости?
- Да вон, в конце аллеи…
- Пошли сходим, а?
- Да неохота, я тут посижу. Давай, только быстро.