Мальчиком, в первые школьные годы, он вместе с семьей устремился в темные пространства космоса в погоне за работой и богатством. Маленький Пракс плохо переносил перемены. Его мучили головные боли, вспышки тревоги и постоянная, засевшая в костях усталость, а надо было производить впечатление на учителей, чтобы они сочли ученика подающим надежды. Отец не давал ему покоя. "Пока окно не закрыли, окно открыто", - твердил он и заставлял Пракса напрячься еще немного, учил думать даже тогда, когда усталость или боль вытесняли все мысли. Мальчик привыкал составлять списки, делать заметки, писать конспекты.
Ловя мимолетные мысли, он подтягивался к пониманию, как альпинист к вершине. И сейчас, в искусственном свете, Пракс опять составлял список. Имена всех, кого помнил из терапевтической группы Мэй. Он знал, что в ней было двадцать детей, но вспомнил только шестнадцать. Мысли блуждали. Он ввел в свой терминал изображения Стрикланда и таинственной женщины и уставился на них. Ярость и надежда смешались в душе и померкли. Кажется, он засыпал, но пульс при этом частил. Пракс попытался вспомнить, числится ли тахикардия среди симптомов голодного истощения.
На минуту он пришел в себя. В голове сделалось светло и ясно, как не бывало уже много дней. Только теперь он понял, что дошел до грани срыва. В нем самом нарастал каскад, и поиски скоро прервутся, если он не получит отдыха и протеина. Он уже сейчас был наполовину зомби.
Надо искать помощь. Взгляд скользнул по списку детских имен. Надо найти помощь, но прежде проверить, всего лишь проверить. Надо сходить… сходить к…
Пракс прикрыл глаза, нахмурился. Он знал ответ. Знал, что знает. Станция безопасности. Сходить туда и спросить о каждом из них. Открыв глаза, он вписал внизу столбца имен станцию, сохранив и эту мысль. Потом должна быть станция связи с ООН. Потом связь с Марсом. И обойти все места, которые он уже обошел, только уже с новыми вопросами. Это будет просто. И тогда, удостоверившись, потребуется сделать еще кое-что. Он целую минуту вспоминал, что именно, и наконец записал внизу страницы:
"Получить помощь".
- Они все исчезли, - проговорил Пракс, выдыхая белое облачко в холодный воздух. - Все они лечились у него, и все исчезли. Шестнадцать из шестнадцати. Вы представляете, какая тут вероятность? Это точно не совпадение.
Безопасник давно не брился. На щеке и шее у него ярко краснел ледяной ожог, он даже не обработал свежую рану. Вероятно, упал лицом на голый лед Ганимеда. Повезло, что не лишился кожи. На нем было толстое пальто и перчатки. Стол покрылся изморозью.
- Благодарю за информацию, сэр. Я проверю, не числятся ли они среди беженцев.
- Нет, вы не поняли, он их забрал. Они больны, а он их забрал.
- Возможно, пытался обеспечить их безопасность, - ответил коп. Голос его походил на серую ветошь: усталый и дряблый. Где-то ошибка. Пракс видел ошибку, только никак не мог сообразить, в чем она состоит. Безопасник бережно отстранил его и кивнул стоявшей следом женщине. Пракс уставился на нее, как пьяный.
- Я хочу сообщить об убийстве, - дрожащим голосом произнесла женщина.
Безопасник кивнул, глядя на нее без удивления, без недоверия. Пракс вспомнил.
- Он забрал их раньше. Раньше, чем началась атака.
- Ко мне в дом вломились трое, - говорила женщина, - они… Со мной был брат, он пытался их остановить.
- Когда это случилось, мэм?
- До атаки, - сказал Пракс.
- Два часа назад, - сказала женщина. - Четвертый уровень, синий сектор, квартира четырнадцать - пятьдесят три.
- Хорошо, мэм, перейдите за тот стол, мне придется составить рапорт.
- Мой брат мертв. Они его застрелили!
- Я вам очень сочувствую, мэм. Я должен составить рапорт, чтобы мы могли поймать тех, кто это сделал.
Пракс посмотрел им вслед и повернулся к ряду искалеченных и отчаявшихся, дожидавшихся своей очереди взмолиться о помощи, справедливости, законности. В нем вспыхнул и сразу погас гнев. Ему нужна помощь, но здесь ее не найти. Они с Мэй - два камешка в космическом пространстве. Они ничего не значат.
Безопасник вернулся, толкуя высокой миловидной женщине о каких-то ужасах. Пракс не заметил его возвращения, не услышал рассказа. Он терял время. Это плохо.
Уцелевший здравый клочок ею сознания шептал, что, если он умрет, искать Мэй будет некому. Девочка пропадет. Рассудок шептал, что ему нужно поесть, он очень давно не ел. И осталось ему не так уж много.
- Пойду в центр помощи, - вслух сказал он. Женщина и безопасник словно не слышали. - Все же спасибо вам.
Теперь, заметив свое состояние, Пракс поразился и встревожился. На ходу он шаркал ногами, плечи ослабли и сильно ныли, хотя он давно не делал никакой серьезной работы. Тяжестей не поднимал, не подтягивался. Даже утреннюю зарядку не делал бог весть сколько. И не вспомнить, когда последний раз ел. Содрогание от упавшего зеркала и гибель купола вспоминались словно из прошлой жизни. Неудивительно, что он никуда не годится.
В коридоре перед центром помощи было столпотворение, как в загоне бойни. Мужчины и женщины, многие на вид здоровее и крепче Пракса, отталкивали друг друга, создавая давку даже там, где было свободное место. Чем ближе он подходил к порту, тем сильнее кружилась голова. Воздух здесь был согрет теплом множества тел и вонял кислым дыханием. "Дыхание святых" - так называла запах кетоновой кислоты его мать. Запах белкового распада, запах тела, пожирающего самое себя, чтобы выжить. Он задумался, многие ли в этой толпе знают, что означает этот запах.
Люди орали, толкались. Толпа вокруг него напирала и отступала назад - примерно так Пракс представлял себе накат прибоя на берег.
- Откройте тогда дверь и покажите нам! - выкрикнул женский голос далеко впереди.
"Ох, - подумал Пракс, - это голодный бунт".
Он стал пробиваться в сторону, чтобы выбраться из толпы. Люди впереди вопили, сзади - напирали. Светодиодные трубки на потолке горели белым и золотым светом. Стены были серые, как в цеху. Пракс выставил вперед руку, дотронулся до стены. Где-то далеко прорвало плотину, и толпа вдруг хлынула вперед, угрожая затянуть его, движущегося против течения, в водоворот. Он уперся в стену. Толпа поредела, и Пракс качнулся к стене. Двери погрузочного отсека стояли распахнутые настежь. Рядом с проемом Пракс заметил знакомое лицо, только не мог вспомнить, кто это. Кто-то из лаборатории? У мужчины были толстые кости и крепкие мускулы. Землянин. Может, встретил где-то в своих блужданиях по гибнущей станции? Не он ли рвал листья на еду в парке? Нет, этот выглядел слишком сытым, даже щеки не запали. Вроде бы старый знакомый и в то же время незнакомец. Так бывает со знаменитыми актерами и министрами.
Пракс понимал, что неприлично глазеет, но не мог оторвать взгляда. Он знал это лицо, знал! И оно было как-то связано с войной.
Вдруг в памяти возникла картина: он у себя дома, держит на коленях Мэй, пытается ее успокоить. Дочке всего год, она пока не ходит, и врачи все еще подбирают лечение, которое сохранит ей жизнь. Вопли больного ребенка заглушают встревоженную скороговорку ведущего новостей. На экране снова и снова появляется мужское лицо, прокручивается запись:
"Меня зовут Джеймс Холден, и мой корабль "Кентербери" только что был уничтожен военным кораблем, снабженным маскировочной техникой и с серийными номерами Марсианского флота на отдельных частях".
Это он. Вот почему Пракс узнал лицо, хотя никогда с ним не встречался. Что-то в груди тянуло его сделать шаг. Пракс задержался. У погрузочной двери заорали. Пракс достал свой ручной терминал, просмотрел список. Шестнадцать детей, шестнадцать пропавших детей. И внизу страницы печатными буквами: "Найти помощь".
Пракс повернулся к человеку, зачинавшему войны и спасавшему планеты. Его вдруг охватила застенчивость.
- Помогите, - сказал он и шагнул вперед.
Глава 11
Холден
Сантичай и Мелисса Супитаяпорн были парой землян, миссионеров Церкви Гуманности Возносящейся - религии, не признававшей ничего сверхъестественного. Их теология строилась на простой идее: люди могут быть лучше, чем они есть, поэтому давайте сделаем их такими. Штабом гуманитарной помощи они заправляли с беспощадной эффективностью прирожденных диктаторов. Тощий как призрак, седой Сантичай первым делом отчитал Холдена за стычку с таможенниками. Несколько минут Холден оправдывался, но маленький миссионер быстро заткнул ему рот и заставил перейти к извинениям.
- Не усложняйте и без того сложную ситуацию, - повторял Сантичай, качая пальцем перед лицом капитана. Извинения умилостивили его, но старик упорно стремился донести до собеседника свою мысль.
- Понял! - Холден вскинул руки, показывая, что сдается. Вся его команда испарилась при первых раскатах грома, оставив Холдена разбираться. Через большой пустоватый склад он видел, как Наоми мирно беседует с Мелиссой. Приходилось надеяться, что супруга Сантичая не столь воинственна. Криков не было слышно, - впрочем, за шумом множества голосов и грохотом моторов не услышишь и разрыва гранаты.
Холден сейчас пошел бы на все, лишь бы сбежать. Он кивнул в сторону Наоми:
- Простите, мне…
Сантичай оборвал его резким взмахом руки, взметнувшим свободное оранжевое одеяние. Холден обнаружил, что не может ослушаться маленького человека.
- Этого, - сказал Сантичай, указывая на доставленные с "Лунатика" ящики, - мало.
- Я…
- АВП еще неделю назад обещал нам двадцать две тонны протеина и добавок. А здесь меньше двенадцати. - В такт словам миссионер тыкал пальцем в плечо Холдену.
- Я не отвечаю за…
- Зачем было обещать, если не собирались посылать? Обещали бы двенадцать тонн, если у вас больше нет. - Острый палец снова впился Холдену в плечо.
- Согласен, - кивнул Холден, отступив подальше от грозного пальца, - совершенно согласен. Я немедленно свяжусь со станцией Тихо и узнаю, где остатки обещанного продовольствия. Уверен, они уже в пути.
Острые плечики поднялись, снова взметнув оранжевую ткань.
- Смотрите не забудьте, - велел старик и набросился на водителя автопогрузчика: - Вы! Да, вы! Не видите надписи: "Медикаменты"? А вы что сюда разгружаете?
Холден воспользовался случаем удрать и рысцой направился к Наоми. Та, открыв документацию на своем терминале, оформляла что-то под наблюдением Мелиссы.
Пока Наоми работала, Холден осматривал склад. За последние сутки, кроме "Лунатика", прибыли почти два десятка кораблей с помощью, и просторное помещение быстро заполнялось упаковками. В холодном воздухе стоял запах пыли, озона и горячей смазки грузовиков, но сквозь него пробивался смрад разложения, гнилых овощей. Холден заметил, как Сантичай, метнувшись к дверям склада, закричал что-то двум рабочим, вносившим тяжелый ящик.
- Ваш муж - это что-то, - обратился Холден к Мелиссе.
Ты была и выше, и тяжелее своего маленького мужа, но облако тонких волос на голове придавало им сходство. Еще у нее были яркие голубые глаза, почти скрывавшиеся в морщинах, когда она улыбалась. Она и сейчас улыбнулась.
- В жизни не встречала человека, который бы так много думал о благе людей и так мало - об их чувствах, - сказала она, - но Сантичай по крайней мере накормит человека, прежде чем объяснить ему, как тот не прав.
- Думаю, это все, - вмешалась Наоми, нажатием клавиши отправляя заполненный бланк на терминал Мелиссе. Та, услышав гудок приема, достала из кармана свой, очаровательно старомодной модели.
- Миссис Супитаяпорн, - обратился к ней Холден.
- Мелисса.
- Мелисса, вы с мужем давно на Ганимеде?
- Почти… - она постучала себя пальцем по подбородку и устремила взор вдаль, - почти десять лет. Неужто так давно? Получается, так, потому что Дру тогда как раз родила, а ему уже…
- Я к тому, что никто вне Ганимеда, похоже, не знает, как это… - он сделал широкий жест, - началось.
- Вы о станции?
- Я о кризисе.
- Ну, ооновцы и марсиане открыли огонь, потом мы увидели, как начали отказывать системы…
- Да, - нетерпеливо перебил Холден, - это-то я понял. Но из-за чего? Целый год Земля и Марс совместно удерживали спутник, и никто ни в кого не стрелял. До истории с Эросом шла война, но вас она не зацепила. А потом все вдруг начали стрелять? Какая муха их укусила?
Мелисса задумалась, снова утопив глаза в сетке морщин.
- Не знаю, - ответила она наконец. - Я была уверена, что стреляли по всей системе. До нас здесь не скоро доходят новости.
- Нет, - сказал Холден, - только здесь, и всего пару дней. А потом, тоже без объяснений, бои прекратились.
- Странно, - признала Мелисса, - но для меня это не важно. Независимо от причины мы должны делать то, что делаем.
- Вероятно, для вас не важно, - согласился Холден.
Мелисса улыбнулась, тепло обняла его и отошла, чтобы принять документацию еще у кого-то.
Наоми подхватила Холдена под руку и потянула к выходу из склада в основные помещения станции. На ходу они огибали продовольственные контейнеры и подсобных рабочих.
- Как это так: здесь было настоящее сражение, а причин никто не знает?
- Знает, - возразил ей Холден. - Кто-то наверняка знает.
Изнутри станция выглядела хуже, чем из космоса. Дающие жизненно необходимый кислород растения вдоль стен коридоров приобрели болезненный желтоватый оттенок. Многие переходы не освещались, автоматические переборки приходилось открывать и снова закупоривать вручную. В случае утечки атмосферы в одном отсеке воздуха лишатся и многие другие. Редкие встречные прохожие отводили глаза или таращились на них с открытой враждебностью. Холден поймал себя на желании держать пистолет на виду, а не в маленькой неприметной кобуре за спиной.
- С кем нам связаться? - тихо спросила Наоми.
- Мм?
- Я имею в виду, кто здесь человек Фреда? - чуть слышно пояснила она, улыбаясь и кивая проходящей компании.
Эти все открыто демонстрировали оружие - в основном ножи и дубинки. Люди ответили на ее улыбку оценивающими взглядами. Холден потянулся к кобуре, но встречные уже прошли, оглянулись раз-другой и скрылись за углом.
- Он что, ни с кем не поручил встретиться? - обычным голосом закончила Наоми.
- Дал несколько имен, но связь с Ганимедом все время прерывалась, так что он не знал…
Холдена прервал оглушительный грохот из дальней части порта. За взрывом последовал рев, в котором понемногу прорезались человеческие крики. Немногочисленные прохожие пустились бежать: кое-кто на шум, но большинство - прочь.
- А нам не надо?.. - начала Наоми, глядя на бегущих.
- Нас послали разобраться, что здесь происходит, - ответил ей Холден, - так что пойдем посмотрим.
Они скоро запутались в извилистых коридорах портовой части станции, но ориентировались по шуму и потоку людей, двигавшихся в ту же сторону. Некоторое время рядом с ними бежал высокий крепкий мужчина с колючей рыжей шевелюрой. В каждой руке у него было по отрезку черной металлической трубы. Улыбнувшись Наоми, он попытался всучить один ей. Она отмахнулась.
- Давно пора бы, - прокричал мужчина, выговаривая слова с незнакомым Холдену акцентом. Трубу, от которой отказалась Наоми, он протянул Холдену.
- Что случилось? - спросил тот, приняв оружие.
- Сранублюдки вышвырнули жрачку, а народ рванул подбирать, ага? Ну, хрень, дрочилы говножопые!
Рыжий взвыл, замахал в воздухе дубинкой и, ускорив бег, потерялся в толпе. Наоми расхохоталась и завыла ему вслед. На изумленный взгляд Холдена она весело ответила:
- Это заразно.
Последний изгиб коридора вывел их в новый склад, очень похожий на тот, где властвовали Супитаяпорны, только здесь все помещение было забито разъяренными людьми, рвущимися к погрузочному доку. Закрытые двери дока сторожила крошечная группа станционной охраны. Безопасники пытались сдержать толпу. Нацеленные на людей тазеры и шокеры пока еще производили нужное впечатление, но Холден по нарастающему напряжению и ярости предчувствовал: это не надолго.
Сразу за первой цепью копов, снаряженных несмертельным оружием, держалась кучка мужчин в темных костюмах и рабочих ботинках. У этих были ружья, и они явно только и ждали повода пустить их в ход.
Охрана корпорации.
Холден перевел взгляд за их спины и мгновенно понял, в чем дело. За шлюзом дока стоял один из оставшихся грузовиков, загруженный остатками продовольствия с обчищенного до крошки Ганимеда.
А люди были голодны.
Холден помнил попытку прорыва из казино Эроса. Помнил взвинченную толпу, напиравшую на стволы. Помнил вопли, запах крови и кордита. Он не успел обдумать решения, а уже проталкивался в первые ряды. Наоми, невнятно извиняясь, следовала за ним. На мгновение она остановила Холдена, вцепившись ему в локоть.
- Собираешься сотворить большую глупость? - спросила она.
- Собираюсь спасти этих людей от расстрела за страшное преступление - за то, что они голодны, - поморщившись от сознания собственной праведности, огрызнулся Холден.
- Только свой пистолет не вытаскивай, - посоветовала Наоми, отпустив его.
- У них ружья.
- Да, во множественном числе. А твой пистолетик - в единственном, поэтому или оставь его в кобуре, или разбирайся сам, без меня.
Только так и можно было что-то сделать. Самому. Так сказал бы детектив Миллер. Он так и смотрел на мир. Холден полагал это сильным доводом против действий в одиночку.
- Согласен, - кивнул он и стал пробиваться дальше.
К тому времени, как они оказались в первом ряду, конфликт сконцентрировался в перепалке двух человек. Седой охранник порта с белой табличкой контролера обменивался выкриками и оскорблениями с седой темнокожей женщиной, которая вполне могла бы сойти за мать Наоми.
- А вот откройте дверь и дайте нам взглянуть! - вопила женщина. По ее тону Холден понял: она раз за разом повторяет эти слова.
- Криками вы ничего не добьетесь, - орал в ответ седой контролер. Его подчиненные до белизны в костяшках сжимали шокеры. Охрана корпорации, непринужденно державшая свое оружие на локте, на взгляд Холдена, казалась куда более опасной.
При виде Холдена женщина оборвала крик и уставилась на новое действующее лицо.
- Вы кто?.. - начала она.
Холден поднялся к двери и встал рядом с контролером. Безопасники замахали своими шокерами, но его никто не ткнул. А громилы-наемники только сощурились и чуть изменили позы. Холден понимал, что недоумение удержит их ненадолго, а когда пройдет, он рискует свести неприятно близкое знакомство с этими стрекалами для скота, и хорошо еще получится, если никто не выпалит ему в лицо. Но пока они гадали, кто он такой, Холден решительно протянул контролеру руку и громко объявил:
- Эй, вы, я Уолтер Филипс, представляю станцию Тихо и полковника Фреда Джонсона лично.
Контролер как завороженный пожал ему руку. Наемники шевельнулись и тверже сжали оружие.
- Мистер Филипс, - начал контролер, - АВП не уполномочен…
Не слушая его, Холден повернулся к крикунье.
- Мэм, из-за чего шум?
- На том корабле, - она ткнула пальцем в дверь дока, - десять тысяч кило бобов и риса: хватит, чтобы неделю кормить всю станцию.
Толпа за ее спиной согласно зароптала и на шаг продвинулась вперед.
- Это правда? - обратился к контролеру Холден.