– Да о том, например, откуда я узнал код замка рубки. Росс мне до сих пор прохода не даёт, выпытывает.
– Откуда же ты узнал код рубки? – спросил я, думая о другом.
– Хотелось бы мне это знать, – помрачнев, ответил Рэй. – Очень хотелось бы. Озарение, понимаешь, Боря? Нет, тебе не понять. Вспышка, и… Никогда со мною больше такого не было.
Я не люблю мистификаций, о чём и сказал Рэю, причём в довольно грубой форме. В деле и без того хватало загадок, об этом я и сообщил мистеру Марси. "Начать с того, что аппаратура DRS, – сказал я ему, – просто не в состоянии вызвать такой сбой в системе управления, равно как и любая другая аппаратура, известная Совету по борьбе с распространением запрещённых технологий. Дефекты в программном обеспечении исключены, – сказал я ему, – во время расследования эксперты обнюхали в старой прошивке каждый байт. Если тебя интересуют вспышки, займись лучше взрывом в кратере Укерта", – порекомендовал я ему.
– Так ведь я как раз о нём и хотел тебе рассказать! То, что мне привиделось на посту управления…
Мне пришлось нагрубить ему. Он, конечно, обиделся. Больше мы в тот вечер не возвращались к материалам дела под названием "Аттракцион-1", а зря. Я пожалел об этом очень скоро – на следующей неделе. Предположение Рэя о причастности персонала орбитальной станции "Moon Door" к подмене чемодана подтвердилось. Изучая загадочный во всех отношениях феномен, произошедший в кратере Укерта, я обнаружил, что вспышка случилась как раз тогда, когда перестала поступать от "Актеона" телеметрия. И главное: сразу же после того как я сопоставил эти факты, меня самого озарило – я имел первый контакт с реликтовым переводчиком. Жена вызвала "скорую", и я не сразу смог вернуться к работе, то ли из-за приступа, то ли под воздействием лекарств, которыми меня накачали. Я навёл справки и выяснил, что на следующий день после возвращения из лунного тура Рэй свалился в депрессии, признаки коей я наблюдал у себя. Мне тогда ещё следовало сделать выводы, но одолели текущие дела, и я просто записал сохранившиеся в памяти выдержки из "журнала обрезки побегов" и обрывки видений, которые не смог превратить в слова.
"Кое-что теперь понятно", – думал я, бегло просматривая данные о взрыве в кратере Укерта, случившемся в пяти километрах от ресторана "BlinOk". "Марсианину пытались внушить то же, что и мне, но не смогли. У Рэя не было в памяти перевода текста о "Космогоне" и свидетельств Вавилова. Что же получается? Станция обрезки побегов вывела из строя бортовую систему управления клипера, сообщила об этом Верховному, после чего была уничтожена. Кем или чем? И уничтожена ли? Слишком много неясного. Пусть озарения Рэя – результат вмешательства переводчика в наши дела. Тогда следует задать вопрос самому переводчику, и даже не один. Зачем он это делает? На чьей он стороне?"
У меня было предположение, слишком фантастичное, чтобы я мог принять его за отправную точку, но имевшиеся у меня факты работали именно на эту гипотезу. Взять хотя бы текст под названием "Чистильщик".
– Нет! – сказал я себе. – Сначала "Космогон".
Есть тексты, которые не хочется перечитывать, "Чистильщик" из их числа. Должно быть, я излишне впечатлителен, даже переговоры диспетчеров "Moon Attraction" вызвали у меня омерзение. Так и казалось, будто не люди общались, а компоненты станции обрезки побегов обменивались информацией. Но всё это – даже реплики Декстера Моргенштерна, в коих и вовсе не было ничего человеческого, – невинная болтовня по сравнению с "Чистильщиком". Иногда мы инстинктивно пытаемся удержаться на грани понимания, потому что истина, ожидающая нас за гранью, ужасна. Что-то в этом роде случилось со мною, и я малодушно принялся за последнюю главу "Космогона".
Космогон. Глава третья
Прополка
И огородил Космогон-Огородник параллельность потравленную, чтобы Верховный гад, буде станет ему бесприютно и голодно, не заразил бы собою гряды здоровые. Городил со тщанием, всею тяжестью, дабы прочным было строение, и восстала ограда, вышла хорошею. Увидел её Космогон и всею душою светлою возрадовался, и подумал, что это хорошо, но сказать не успел, помешало в здоровых грядах шевеление.
– Что там деется?! – трубным гласом возопил он и отвратил взор от грядки потравленной, стал гряды здоровые осматривать.
А содеялось вот что на шариках. Развелись углеродцы большие и малые, кишмя кишели, на поверхности ползали, греясь в лучах корнесветовых, под водою плавали и дерзали летать над поверхностью. И было бы это хорошо, будь средь них думотерии, но их-то как раз и не было.
– Что за притча? – опечалился Космогон, призадумался, припоминая "Наставления".
"Разнообразие видов не должно быть чрезмерным. Грядку необходимо пропалывать, удаляя излишне крупнотелые виды. Помни: крупнотелость – враг истинного огородника. Слиятельность у крупнотелых обычно понижена, в особенности у кислонезависимых думотериев кремнийорганического цикла, в просторечии именуемых кремнёвыми задумцами. Наилучшей для оплодотворения следует считать думосферу, образованную особями на базе углеродного цикла – светломатерчатыми углеродцами, – руководствуясь этими соображениями и следует вести прополку. Терпение – лучший друг огородника, прополку следует проводить неспешно, бережно, выпалывая пустоумных вялодумцев и оставляя задумчивых. Бытует мнение, что гряды, предоставленные себе, самопропалываются…"
– Да, – сказал Космогон-Огородник. – Хорошее мнение. Пусть самопропалываются. Утомился я, гряду огораживая, самое время возлечь, рассеяться и потешить душу созерцанием.
Черви
Сказавши так, он хотел сделать по сказанному, но приметил, что место у ручья Орионова занято. Столпились у излучины разнообразные бестелесные сущности, гвалт учинили всечастотный, невменяемый. Какой отдых, когда такая суперпозиция?
– Кыш, темнотные выползки! – заорал Космогон, но это не подействовало.
– Цыц, нелепые! – крикнул он, приближаясь к скоплению, но и на это твари тёмноматерчатые не обратили внимания.
– Ах так?! – взъярился Космогон и охватил скопище тяжкими дланями.
Твари темнотные того даже не заметили, вопили друг на дружку пуще прежнего:
– Втяни пучности, развейся, ароматный!
– Затухни, спины выверну! Эй, носителя мне!
– Я буду жаловаться Верховному!
– Это почему же именно тебе носителя? Ты кто здесь такой?
– Соблюдайте очередь! Развею до потери связности! У кого совокупление первого класса оплачено?
– Я! У меня!.. Э! Говорю тебе, втяни пучности, странный! Не чуешь, что ли – первого класса носитель ожидается?!
– Внимание, начинается регистрация…
– Что ж такое?! – взвыл в отчаянии Космогон. – Кто ж содом такой учинил над грядами?
– С-содом, говориш-шь? – свистнул из огороженной параллельности знакомый голос. – С-слово хорош-шее. По с-слову твоему и дело ис-сполнится.
– УПС? – изумился Космогон и заглянул в изгаженную параллельность.
– Уа-ах! Будь здоров, с-селянин! – ответил гад.
Со словами его вынесло из пор коры каменной пламя, чёрный дым окутал шарик. Самого гада нигде видно не было. "Крепко я его втоптал, не разобрать, где тело его, где почва. А вялодумцев-то нет больше на шарике. Всех пожрал, исчадие мрака, темнотный выползок. Буди со мною сила светлая! Думотерии!"
Углеродцев не чаял увидеть в этой параллельности Космогон, ан расплодились они, и мало того что углеродцы разновидные, а ещё и думотерии.
– Рас-спорядители! – гаркнул подпочвенно Верховный гад. – С-спите, дармоеды? Язвить вашу внешность и внутренность! Где экскурс-санты? Первого класса носителей кто заказывал?
Снова загомонили притихшие бестелесники.
– Начинается регистрация мучителей первой категории!
– Я! У меня первая!
– Оглох, страдник? Звали мучителей!
– Я и то и другое заказывал!
– Уважаемый, не подскажете, давно ли отправилась группа любострастников?
– Страдники! Стройся в ряд, у кого первая категория!
– Я! У меня…
– Какие такие любострастники? Терзателей видел, вон они где собираются. Дуй туда, пока не поздно. Сейчас закроется регистрация.
Не мог Космогон спокойно слушать это непотребство, сунулся за ограду и воззвал:
– Гад ползучий, затоптанец, ты что учинил в моей вотчине?!
– Не меш-шай, деревенщина, принимать отдыхающих. Не срывай сезон. Моя это вотчина, твоими с-стараниями отгорожена, замус-сорена дивно. Распрекрасное местечко вышло, ш-шикарное. Не я, а ты учинил здес-сь курорт для бестелесников. Ад нас-стоящий, мечта страдника. Эй, там, рас-спорядители! Где группа первоклассников?
– Аха-р-р! – хором страшно заорали бестелесные твари, через ограду стали перескакивать и сворою кинулись к шарику.
"Что они делают? Кто позволил седлать думотериев?" – возмутился душою Космогон-Огородник и тут вспомнил о своём новом звании.
– Спорить захотел с Очистителем? – грозно сгустившись, спросил он. – Ну так я сейчас тебя вовне вместе с грядою выкину!
– Ха! – дымом из пор каменных дохнул Верховный гад. – Давай, селянин! Выкидывай! С-со мною вместе и с углеродцами! Благо мне там вовне будет чем поживитс-ся, когда вывернет наизнанку твоих думотериев. А как напитаюс-сь я их болью, займус-сь прочими грядами. Уговор наш помниш-шь? Побеги как раз с-созреют к обрезанию.
"А ведь верно, нельзя его вовне выкидывать. Норы он знает, тотчас в ручей вернётся. Горе мне, огороднику… Где найти управу на сволочь скользкую и на червей его алчущих, страдников и мучителей? Как их отвадить отседова? Как очистить ручей и окрестности? Что мне с того, что назвали меня Очистителем, если непонятно как его исполняют, это Очищение".
Сок
– Вот была бы у меня такая служба подручная, – задумчиво рассуждал огородник, – чтоб сказал я слово, и по слову моему очистка…
– СОК слушает, господин огородник, – молодцевато откликнулся некто, Космогону доселе не представленный.
– …исполнилась? – удивлённо закончил свою мысль Космогон, потом спросил, озирая окольности: – Какой сок? Сока я не заказывал. Надо будет, сам выдушу из кого надо соку светлого по потребности. Ты бы проявился, что ли. Неудобно с пустотой разговаривать.
– СОК, это аббревиатура Службы Очистки Космоса, – пояснил, проявляясь, как было указано, светлосущный бестелесник. – Мы Центром к тебе приставлены с предписанием – помогать в очистке галактики.
"Как-то странно он разговаривает, – подумал Космогон. – Аббревиатура… Галактика… Изъясняется точь-в-точь как тёмные гадины, даром что светлый он".
– Сам-то ты кто? – подозрительно морщась, спросил огородник.
– Старший чистильщик! – отрапортовал бестелестник, лучась благостью. – Твой прислужник, уполномоченный в делах очищения Молочной провинции от темноматерчатых паразитов.
– Так что ж ты не явился ко времени?! – загремел, загоревшись начальственным гневом, Космогон. – От дела скрываешься?!
– Слова ждал твоего очистительного, – не смущаясь, ответил Старший Чистильщик.
"Распустились, сраму не имут, бездельники, – огорчился Космогон. – На меня кивают. Слово им очистительное".
Он помолчал, собираясь с мыслями, вперил взор в пылевые тёмные облаки и загремел:
– Слушай слово моё! Наказываю нечисть тёмную вывести, изничтожить гада Верховного, но чтоб остались в целости на ограждённой делянке думотерии, и гряда чтоб осталась нетронутой. Сей момент исполнить…
– Не получится! – перебил начальника старший чистильщик.
– Да как ты встрять посмел поперёк моего слова?! Да я тебя!..
"А что я с ним сделаю? – подумалось вдруг Космогону. – Бестелесный ведь, как и темнотные выползки. Полегче с ним надо бы. Хоть и бестолковый, и ниже по званию, а всё ж таки свой".
– Сей момент не получится, – уточнил чистильщик. – Прикажешь готовить операцию?
Подготовка
– Готовь, голубчик, готовь, – милостиво развеявшись, указал Космогон и возлёг у ручья Орионова, на бережку, с самого краешку, поскольку близ корнесвета толпились твари тёмные, бестелесные.
Гомонили они громче некуда, ибо число их увеличилось против прежнего. Вдобавок и светломатерчатые в пылевых облаках за околицей шумели не меньше ихнего, а то и поболее.
– Для построения объединительной идеи требуется установить…
– Средняя скорость диссоциации есть. Средняя скорость ассоциации есть. Концентрация социально вредных примесей превышает предельно допустимый порог для одиночников светломатерчатых.
– Господин старший чистильщик, что прикажете делать с поведенческими инициаторами? В наличии имеется катализатор борьбы, а по установочным данным требуется смирение.
– Коллега, разумно было бы добавить к модели объединительной идеи блок пренебрежения личным ради общественного. И я не вижу, где тут у вас жертвенность? Видите ли…
– Готово! Кому тут нужна была оптимальная топология социальных ячеек? Эй! Кто заказывал? Не слышу ответа!
– Не смущай меня, не вводи в заблуждение. Где это видано, чтоб одиночники пренебрегали телесным ради духовного?
– Внимание, ловцы! Всех касается! Все на поиск оптимального центра кристаллизации общества! Кто там отлынивает? Уважаемый, у вас проблемы с восприятием? Я сказал – все, значит все! Найдите мне этого одиночника!
– Итак, принята следующая модель объединительной идеи: жертвенность, пренебрежение личным ради общественного, пренебрежение телесным ради духовного, любовь к ближнему…
– Извини, что перебиваю, но я закладывал и дальний порядок, почему только к ближнему?
– Любовь? Что за ретроградство, такого уже никто не носит!
– Слишком жёстко получается, если и к ближнему, и к дальнему. Это годится только для центра кристаллизации, во втором слое связей и далее я заложил затухание по любви. Чувства долга вполне достаточно. Итак, продолжим. Любовь к ближнему…
– Нашёл! Есть одиночник! Господин старший чистильщик, возможный центр кристаллизации найден!
– Сколько раз просил, не орать, а обращаться по инстанции?!
– Виноват, господин старший чистильщик, но мне казалось, что это срочно… Жалоба огороднику!
– Жалоба отклоняется. Внимание! Найден центр кристаллизации! Коллеги, готовим инфовойд!
Инфовойд
Возглас старшего чистильщика перекрыл ропот прочих бестелесников. Слегка замутившийся в дрёме Космогон вздрогнул, прояснел и спросил:
– Инф? Чего это ты раскричался об овоиде? Что за непотребство? Кого ты назвал калеками?
– Коллегами, – подобострастно пояснил чистильщик. – Не изволь беспокоиться, господин огородник.
– Зови меня Космогоном.
– Не изволь беспокоиться, господин Космогон. Инфовойд, или по-нашему пустознатец, это такое вместилище, информационный пузырь. Кое-кто в шутку называет его душеуловителем. Если выдушить из темноматерчатого одиночника паразитической ориентации телесную скверну, как раз такой пузырь и получится. Мы цепляем его к думотерию…
– Что?! – возмутился Космогон. – Седлать думотерия?!
– Нет, мой господин, никакого седлания. Позволь заметить, ведь телесная скверна из паразита тобою будет выдушена.
– Мною?
– Некому кроме тебя исполнить эту святую обязанность, мы-то ведь бестелесники. Лишь на твои длани тяжёлые надежда, лишь ты единственно можешь учинить сей подвиг. Мы изловим темноматерчатую гадину, пиявку непотребную, от тебя всего-то и надобно – прижать её, скверну выдушить. Эй, кто там? Бездельники! Ну-ка, хором кинулись! Сей миг паразита господину Космогону чтоб доставили!
– А ему не будет больно? – спросил огородник.
– Кому? Твари тёмной?
– Да не о ней речь. Я об осёдланном думотерии.
– Что ты, господин! Не будет в параллельности думотерия счастливее избранного нами носителя! Обретёт он запредельные волновые способности, а впоследствии станет центром кристаллизации общества.
– Чего лизации?
– Не удручай себя размышлениями, господин, – интимно шепнул старший чистильщик. – Верными прислужниками твоими всё продумано и надлежащим образом подготовлено.
Тут он обозрел окрестности и завизжал начальственно, со сверхвысокочастотными призвуками:
– Где пиявка, дармоеды?!
Вскипела темна вода в ручье Орионовом – то светлые прислужники охотились на презренную гадину.
– Уи! Уис-с! – визжала тварь, выскакивая из воды.
– Уйдёт, сволочь скользкая! – крикнул старший чистильщик, с места в волны кинувшись.
– Уис-с! – пискнула тварь и выбросилась на берег от смертного ужаса.
– Давай же, господин! Не мешкай! Души её!
Присунулся Космогон-Огородник к берегу, всею тяжестью прижал трепещущее тельце дланями.
– Уицл… Ипчт… Лих-х… – скукожась, молвила скверная плоть, обросла перьями высокочастотных выбросов, скомкалась, ничтожась, и стала бестелесною.
– Есть инфовойд! Слава Космогону-Огороднику! – воскликнул старший чистильщик, выскочил на берег, в пузырь бестелесный затолкал изготовленные светлым собранием данные, схватил вместилище информации и повлёк к шарику. При этом орал:
– Тунеядцы! Куда забрасывать? Где начнётся кристаллизация? Кто метил одиночника? Скорее укажите носителя, жжётся же эта пакость! Держать невозможно!
Избранный
– Здесь он, господин старший чистильщик, – указал один из светлых бестелесников. – Здесь он появится, здесь!
– Здесь? – переспросил старший чистильщик и, швыряя инфовойд, выдохнул: "Иэх!" И после, с облегчением: "О-ум-м…"
– Эс-с! Эхо-ом! – эхом ответил подпочвенный голос Верховного.
Космогон, с интересом наблюдавший за всей этой сутолокой, спросил у верного своего прислужника:
– И что же? Пойдёт теперь дело, или ещё кого-нибудь придушить надобно? И зачем вам понадобилась лизация?
– Пойдёт, – приблизившись, сколько возможно, заверил чистильщик. – Тебе утруждать себя больше не потребуется.
– А зачем она вообще?
– Кристаллизация общества? Согласно твоему, господин, указанию готовим мы к слиянию думотериев. Перед заброской инфовойду сообщена оптимальная модель объединения социума. Когда инфовойд оседлает… Э-э… Я хотел сказать, что инфовойд, объединившись с избранным одиночником, вызовет начало реакции, образуется первичная кристаллическая решётка – основа думосферной клетки, когда же количество узлов превысит критический уровень, получится думосферная клетка, готовая к оплодотворению.
– К оплодотворению, – повторил Космогон, душа его светлая исполнилась сладким предчувствием.
– Твар-рению! – эхом ответил из почвы голос Верховного.
– Э! А как же тот гад? – очнувшись от грёз, спросил Космогон. – Его вы почему не изничтожили?
– Зачем? – шепнул старший чистильщик, невозможно приблизившись. – Сам посуди, господин, что с ним станет после оплодотворения?
– Что? – заинтересовался Космогон, который не удосужился ещё обдумать, что же будет после оплодотворения.
– Все гряды, содержащие оплодотворённые думосферные клетки, вывернутся, всё сущее в них, телесное и духовное, изничтожится, обратившись в новый Центр Мироздания, где ты будешь Отцом, а я…
– Ты-то тут при чём, если всё сущее изничтожится?
– Я вовне пережду, – едва слышно шепнул в душу Космогона старший чистильщик, – и стану твоим первейшим информатором, звездотворения драматургом и юниверсум-космологом.