- Даю тебе слово, Олег, - ледяным тоном, словно вбивая гвозди, произнес Чен - никакой патетики и торжественности. - Мы ее не тронем, если ты выполнишь наше пожелание.
- Твои любезность и красноречие просто не позволяют мне отказаться.
- Ты же знаешь, я всегда был прекрасным дипломатом, - съязвил Чен в ответ.
- Когда эта ваша чудо-хрень меня отпустит?
- У тебя внутри часовая доза. Следовательно, осталось минут сорок.
- Ха! - Олег расплылся в омерзительной ухмылке. - Мама, я хочу пи-пи.
- Иди под себя, - ответил Чен со скучающим видом. - Мне плевать. Дом-то не мой.
- Урод, - констатировал факт Дегтярев. "Делать пи-пи" он все-таки не решился.
Глава 6
There’s something inside me that pulls beneath the surface
Consuming, confusing.
This lack of self-control I fear is never ending
Controlling. I can’t seem
To find myself again,
My walls are closing in.
I’ve felt this way before -
So insecure!
Discomfort, endlessly, has put itself upon me
Distracting, reacting
Against my will I stand beside my own reflectio
n It’s hunting how I can’t seem
To find myself again,
My walls are closing in.
I’ve felt this way before -
So insecure!
Crawling in my skin
These wounds, they will not heal.
Fear is how I fall
Confusing what is real.Linkin Park "Crawling"
(альбом "Hybrid Theory")
Иногда невозможно понять, было ли какое-либо событие благом или нет, даже после того, как человеку уже пришлось собрать плоды этого события. Это называется когнитивным диссонансом. Например, ваша девушка уговаривает вас пойти в театр, а друзья предлагают вместе попить пивка и поболеть за любимую футбольную команду.
Если вы идете с любимой представительницей bello sexo в театр, вы уже спустя пять минут понимаете, что спектакль скучный, актеры бездарные, а девушка настолько не разбирается в искусстве, что даже не в состоянии этого заметить.
Если вы идете с друзьями в какой-нибудь бар или - что еще вероятнее - собираетесь у кого-нибудь дома, то вскоре осознаете, насколько утонченна и прекрасна ваша девушка, что зря вы не пошли с ней в театр, а друзья ваши - просто кучка неотесанных горлопанов, и вообще они люди ограниченные.
То есть вечер в любом случае не удался.
В общем, когда при выходе на поверхность на Олега, Чена и сопровождавших их трех головорезов с татуировками на запястьях напали какие-то люди, Дегтярев не понял, что ему нужно - чтобы нападающие сделали отбивную из людей триады или чтобы представители древней китайской организации наваляли якудзе.
В том, что нападавшие - боевики якудзы, Олег перестал сомневаться, когда услышал отрывистые и немного режущие слух выкрики. К тому же Дегтярев японским владел, причем неплохо.
Олег с интересом наблюдал за ходом схватки, но удовольствие от созерцания испоганил один из бойцов якудзы, который схватил Дегтярева и потащил в сторону мобиля, стоявшего неподалеку. Судя по тому, как грубо все это проделывалось, Олег понял, что от якудзы ничего хорошего ждать не придется. Поэтому, когда его волокли, Дегтярев не брыкался и вообще не пытался как-нибудь отбиться - он просто вынул из кармана авторучку и со всей силы воткнул ее в глаз тащившего его японца. Тот взвизгнул, выпустил Олега и, повалившись на асфальт, стал конвульсивно дергаться. Зрелище показалось Дегтяреву не очень захватывающим, поэтому он встал и, подобно спринтеру, побежал как можно дальше от места драки. Побег прервал парализующий заряд, выпущенный из одного из воплощений полета мысли инженеров конструкторского бюро господина Мацуситы.
Очнувшись, Олег не сразу вспомнил события, предшествовавшие потере сознания, а вспомнив, не сразу понял, где находится. Когда же до него дошло, что он лежит прикованным к стенке последней модели черного ворона, оптимизма ему это не добавило.
Олег Дегтярев был достаточно взрослым, чтобы не питать иллюзий насчет правосудия. Тот факт, что его повязали вместе с головорезами из якудзы и триады, не добавлял шансов на победу без потерь. Он даже не знал, поверят ли ему вообще. Скорее всего, нет. Или поверят, но частично, а тогда обязательно последует какое-нибудь наказание, самое мягкое из которых - принудительная работа, скорее всего исследователем морского дна. Да-а, не хотелось работать за деньги, придется работать бесплатно. Только бы с Лесей ничего не случилось.
Их вывели из воронка и провели под конвоем в какое-то помещение - что-то вроде отстойника, где уже находились человек тридцать, многие из которых обладали весьма непривлекательной наружностью и к тому же были агрессивно настроены.
Из всех участников разборки в этот загон были доставлены только Олег, Чен и всего один громила со стороны триады, причем в весьма помятом состоянии, и четыре бойца якудзы в не менее привлекательном виде. Для того чтобы понять, что случилось с остальными, не требовалось богатое воображение. Сломанная левая рука Чена была наспех перевязана каким-то тряпьем.
- Да, трудно собирать выбитые зубы сломанными руками, - ухмыляясь и сильно шепелявя, сказал Чен.
Несколько человек очень грозного вида подошли к потрепанным триадовцам, но Чен только показал татуировку на запястье - этого оказалось достаточно, чтобы здоровые, потные и небритые парни просто испарились. Триада достаточно могущественна, чтобы отбить охоту с ней связываться у кого угодно, кроме, пожалуй, якудзы, русских и иногда колумбийцев.
- Хочется спросить у наших новых друзей из солнечной Японии, как они ковыряются в носу, когда у них не остается для этого пальцев. - Чен сидел, прислонившись к стене, и рассматривал свою поврежденную руку.
- Что нам грозит?
- Естественно, нас отсюда вытащат, причем очень скоро. - Чен пожал плечами и поморщился. Даже скудное освещение не могло скрыть его бледности.
Некоторое время спустя их привели в здание суда, где искусственный интеллект должен был определить степень их вины и наказание для каждого преступника.
Уже в суде Чен нервным шепотом объяснял Олегу, что, скорее всего, хакеры триады и якудзы сейчас ломают систему защиты, чтобы "беспристрастный судья вынес справедливый приговор".
Однако когда одного из японцев - огромного парня в когда-то безупречно белой рубашке, строгом черном костюме и с дрэдами на голове - приговорили к смертной казни с помощью капсулы, все остальные, включая Чена, начали заметно нервничать.
- Наверняка наши парни постарались, - не совсем уверенно прошептал Чен. - В отместку за смерть почти всей моей команды. Все равно мне его жаль… Капсула - это слишком жестоко. Парень просто выполнял задание.
Капсула была самым суровым наказанием в нынешней системе правосудия. Приговоренного помещали внутрь и, усыпив его, транслировали самые ужасные кошмары, самые дикие порождения воспаленного безумного подсознания. В конце концов у приговоренного, естественно, не выдерживало сердце. Внутри капсулы устанавливалась видеокамера. Такая казнь была намного более жестокой, нежели пресловутый электрический стул или набившая оскомину газовая камера. А после того как пару пленок с мучениями пустили в Сеть, количество преступлений во всем мире уменьшилось примерно в четыре раза - назидательный эффект использования капсул налицо.
Когда Чен понял, что все без исключения выжившие в уличной мясорубке приговариваются к смертной казни, он запаниковал. Со всеми вытекающими последствиями. Однако несильный электрический разряд очень быстро его вразумил. На время. Олег же был совершенно спокоен - он уже успел привыкнуть к своему приговору, и не важно, кем этот приговор был вынесен - триадой, якудзой, Единым Советом, искусственным ублюдком, Санта-Клаусом…
Судя по всему, якудза и триада прилично насолили Единому Совету, и тому требовался показательный процесс, публичная экзекуция. Естественно, с красиво спланированным и претворенным в жизнь спектаклем - on-line трансляцией в Сеть. А искусственного судью наверняка защищает огромная и, несомненно, очень талантливая армия не только бюджетных программистов, но и привлеченных солидными гонорарами кудесников-нелегалов. У ребят из триады и якудзы просто не было шансов.
Чен пришел в себя. Он потер виски, после чего глаза его подернулись поволокой, и он словно снова вырубился. Олег сообразил, что его бывший однокурсник активировал какой-то вживленный в него чип. Вернувшись в реальный мир, Чен затараторил:
- Я влез в Сеть и просмотрел схему здания, в котором мы находимся. У меня есть переносной портал, действующий на двести метров. Здесь неподалеку расположена стоянка. У нас есть шанс прорваться.
- А зачем мне помогать тебе?
- Думаешь, кто-то знает о моем обещании не трогать твою девушку?
- Лады.
- Ты всегда был умным мальчиком, Олег. - Чен подмигнул. Над его верхней губой и на лбу от волнения выступили крупные капли пота.
В этот момент к ним вошел какой-то человечек с внешностью клерка и посоветовал всем следовать за ним. В ответ все заухмылялись - в самом деле, как же можно отказаться от такой вежливой просьбы? Тем не менее упираться никто не стал. Они угрюмо - а как еще могут идти приговоренные к смерти? - брели по унылому, темному, как сердце вампира, коридору, упираясь взглядами в спины друг друга.
Внезапно Чен споткнулся и нелепо упал. Неуклюже попытался подняться, но со скованными руками сделать это не так просто, и он снова растянулся на зеркальном полу. Один из охранников подошел к толстяку и, грубо схватив его за шкирку, рывком поставил на ноги.
- Слушай, у меня очки остались на полу. Не мог бы ты оказать мне услугу, я ведь без них слеп как крот.
Охранник с каменным выражением лица обратил свой светившийся от переизбытка интеллекта взор на пол, затем, глядя прямо в щурящееся лицо китайца, такого нелепого и несчастного неудачника, наступил на узенькие очки в тонкой оправе - послышался сухой хруст. Китаец, казалось, вот-вот разрыдается - он выпятил нижнюю губу, надул и без того мясистые щеки и стал похож на ребенка, у которого нехороший дяденька отнял конфетку. Нехороший дяденька осклабился. Потом загоготал.
Чен плюнул в мерзкое ухмыляющееся лицо. В ответ громила зарычал и двинул Чена прикладом в живот - китаец покачнулся, с шумом выпустил воздух из легких и со всей силы ударил обидчика в пах; другие осужденные тоже напали на своих конвоиров. Пара беспорядочных и почти бесполезных выстрелов - один заряд разбил настенные и напольные зеркала, второй оторвал руку последнему подчиненному Чена, - и не успевшие даже удивиться охранники были обезврежены. Толстый китаец, осторожно прижимая к груди поврежденную руку, с остервенением и удовольствием отплясывал на теле растоптавшего его очки конвоира.
"Да-а, скорее всего, этот мертвый мерзавец был просто невинным младенцем по сравнению с моим бывшим однокурсником", - думал Дегтярев, наблюдая за тем, как лицо охранника превращается в мясной фарш.
С лицом мальчишки, только что прокатившегося на санках с самой крутой горки, Чен подобрал оружие и, запрограммировав его на малую мощность, перебил свои наручники; ребята из якудзы занимались тем же, и, опасаясь их нападения, триадовец спокойно их расстрелял, после чего освободил Олега. Третьему парню из их компании наручники уже не были помехой, как не было у него левой руки до локтя. Рана не кровоточила - заряд прижег ее, но китаец был на грани обморока из-за болевого шока. Тем не менее он не издал ни звука.
Чен разорвал подкладку своего пиджака и с жестом фокусника извлек переносной портал, после чего выудил из кармана брюк маленький радар и пару антигравов. Прикрепив их к порталу, он просто шагнул в образовавшуюся дыру в пространстве. Дегтярев и боец триады последовали его примеру.
Олег первый раз пользовался порталом - то есть слухи о его существовании циркулировали в Сети уже лет пять, но информация о приборе была сверхсекретной, и слухи эти были настолько неправдоподобны, что успели набить оскомину. Скорее всего, они распускались либо отделом пропаганды Единого Совета, либо фирмой-разработчиком, либо обеими сторонами. Сразу же появились несколько интервью, взятых у "подопытных кроликов", с упоением повествовавших о своих ощущениях при использовании портала. Тут-то и началась нестыковка - одни описывали переход как кисель, сквозь который они якобы пробивались, другие сравнивали его с полетом, третьи - с чудовищной гравитацией.
Олег ничего необычного при переходе не почувствовал - ощущение было такое, будто он просто открыл дверь и, переступив порог, оказался в другой комнате.
"Комната" оказалась стоянкой челноков, а за спиной торчало шпилеобразное здание Комитета Общественной Безопасности.
На стоянке было всего два аппарата, причем один только что оторвался от поверхности и набирал высоту, сначала очень медленно, с трудом отвоевывая у неба каждый десяток метров, затем, достигнув примерно трехсотметровой высоты, челнок на мгновение завис, а потом быстро устремился ввысь, разрывая пространство и постепенно превращаясь в светящуюся точку.
Из здания Комитета Общественной Безопасности выбежали несколько человек и двинулись по направлению к трем беглецам.
- Все выходы со стоянки уже перекрыты, судя по тому, что эти клоуны совсем не торопятся, - в этот момент отправился в полет и второй челнок.
Чен приготовил портал для использования, но, даже прекрасно понимая, чем он занимается, люди в серых костюмах не ускорили шаг.
Толстяк посмотрел вверх и прыгнул в портал, Олег последовал за ним, чуть помедлив, вошел во тьму перехода и однорукий бандит.
Почему моя память вертится вокруг Олега? Он наверняка сыграл важную роль в моей жизни… Вот только какую?.. Ненависть… Ненависть - ключ ко всему.
Глава 7
Мы легли на дно
Мы зажгли огни
Во Вселенной только мы одниГни свою линию
Гни свою линию
Горят огни
Сверкают звезды
Все так сложно
Все так просто
Мы ушли в открытый Космос
В этом мире больше нечего ловить…Сплин "Линия жизни"
(альбом "25-й кадр")
Оказавшись внутри корабля, Олег первым делом услышал отборную брань Чена, обильно сдобренную его же хрипами и воплями, шедшую откуда-то сверху. Немного привыкнув к темноте, Дегтярев увидел человек десять, стоящих посреди каюты, и Чена, подвешенного к потолку, - его многострадальная левая рука, и без того сломанная, словно вросла в челнок по самое предплечье. Судя по всему, он самую малость не рассчитал расстояние. С другой стороны, им сильно повезло, что они вообще оказались на корабле.
- Сделайте же что-нибудь! Я не елочная игрушка, чтобы висеть здесь! - И Чен закончил свою речь парой выражений, которые обычно вырезаются из соображений цензуры.
Внезапно один из наблюдавших за всем этим пассажиров подпрыгнул слишком высоко даже для сверхпрыгучего человека и, перекувыркнувшись в воздухе, - полная фантастика! - словно приклеился к потолку, презрев все законы притяжения.
- Отрубай руку ко всем хренам! - орал Чен.
Незнакомец присел на корточки рядом с китайцем и с минуту неотрывно смотрел ему в глаза - Чен даже стонать перестал.
- Сначала будет немного больно, - произнес человек глубоким и чуть хрипловатым голосом. - Потом рука словно онемеет, и ты вообще ничего не будешь чувствовать. Затем, когда действие анестезии начнет проходить, рана будет очень сильно чесаться, но ты ни в коем случае не трогай ее, иначе боль сожрет тебя, понял?
Чен кивнул.
- Ловите его, - так же безжизненно сказал человек стоявшим внизу.
Затем он послюнявил предплечье Чена - толстяк брезгливо поморщился - и с тихим рычанием стал грызть руку китайца.
Все просто онемели - стоявшие непосредственно под подвешенным к потолку даже не заметили первых капель крови, упавших на них. Когда до ушей Олега, вместе со всеми завороженно следившего за этим жутким зрелищем, донесся хруст костей, Дегтярев вздрогнул и заскрежетал зубами, как и многие мужчины; женщины закрыли глаза, некоторые, отвернувшись, пытались спрятать лица за спинами мужчин, иные - те, чьи глаза были холоднее льда, спокойно следили за происходящим.
Наконец плоть не выдержала веса и оторвалась под тяжестью тела, которое, несмотря на разбрызгиваемую и пачкающую одежду кровь, было заботливо поймано пассажирами челнока.
Чен был бледен, как тысяча мертвецов. Незнакомец прыгнул на стену и, спружинив, приземлился на пол. Подойдя к китайцу, - с его пути благоразумно убирались абсолютно все, - парень сел на корточки точно так же, как он совсем недавно сидел на потолке.
Выглядел он вполне обычно: высокий, атлетически сложенный, черты лица тонкие, нос когда-то был сломан, но это придавало незнакомцу какой-то особый шарм. Правда, одежда его была немного старомодна - обтягивающая футболка, заправленная в черные - вы не поверите в этот пережиток прошлого! - джинсы. К тому же сейчас очень редко можно встретить парня с естественного цвета волосами длиной до плеч и расчесанными на прямой ряд.
- Я Вампир, - представился парень, очень добродушно улыбнувшись; из уголков его рта стекали струйки крови Чена, которой был перемазан весь подбородок прыгуна. - Так меня зовут. Эй! - Вампир встал и обратился ко всем присутствующим. - Я думаю, нам всем следует познакомиться. Возражений нет? - он оглядел каюту: возражений не было, во всяком случае, явного протеста предложение не вызвало. - Начнем с меня, как с проявившего инициативу.
Итак, я, как и некоторые другие пассажиры этого летательного аппарата, специальный агент Комитета Общественной Безопасности. Я под завязку напичкан разного рода чипами и, естественно, боевыми имплантантами. Вампиром меня прозвали за то, что я могу найти человека по крови. Все вы знаете, что сразу же после рождения производится забор крови, который отправляется в Хранилище. Большинство пробирок так там и лежат до самой смерти человека. Потом ее хоронят вместе с ним. Так происходит в большинстве случаев.
Однако время от времени появляются очень нехорошие дяди и тети, которые угрожают общественной безопасности. Для устранения подобных элементов существуют охотники. Мне дают немного крови из Хранилища, и я, руководствуясь каким-то - может быть, шестым - чувством, ликвидирую нужного человека, в какой бы точке земного шара он ни находился. Проще говоря, я убийца высокого класса… Возможно, самого высокого.
- Послушай. - Олег давно уже все понял, но надежда, как говорится, умирает последней. - Ты сказал, что, как и другие, являешься специальным агентом КОБ. Это что, какая-то операция?
- Ага. - Чен потихоньку начал приходить в себя. - Это хренова операция по департированию наших волосатых задниц с Земли на Луну. - Китаец зашелся истерическим смехом. - Я это понял, когда увидел, на какую высоту поднялся первый челнок. Я полез в портал только потому, что выбора не было.
- Выбор был, - выплюнул Дегтярев.
- Конечно, для тебя капсула может быть заслуживающей внимания альтернативой. - Триадовец пожал плечами. - Слушай, я не вижу Фенга.
- Тот парень, что бежал вместе с нами? Не знаю, может, он решил остаться?
- Скорее всего, он просто промахнулся. Жаль. Я потерял последнего своего бойца.
- Значит, ты принадлежишь триаде, - констатировал факт Вампир.