Примерно полгода назад, греясь со случайными однокашниками в одном из пока ещё тёплых подземных гаражей Ромова (они все для повидавшего войну Егорыча были "пока ещё"), в темноте прячась от охранников, чтобы не турнули с насиженных мест в холодную апрельскую ночь, Егорыч услышал одну историю. Рассказывал её старый протёртый бичара Плимут, который довольно скоро подался потом куда-то на север, не дожидаясь суеты неминуемой эвакуации. Он ушёл из престольной незадолго до "Заградительного занавеса", как окрестили газетчики ядерные удары по столице. Плимут считал, что проявил чудеса интуиции, успев уйти из-под бомбёжки. Егорыч же счел это простым везением. Сам он никогда особо не любил Москву. "Да говорю тебе, как на духу! Сидел я, значит, в начале зимы, на Чистых прудах в гаражах элитных электрокаров на первом ярусе, ну, ты знаешь, - трепался Плимут, выпучивая глаза на Егорыча, - Там на трубах у потолка удобно заночевать можно - тепло и безопасно. И пятнашки эти вряд ли достанут, если объявятся. Что головой качаешь, не так, что ли? В общем, лежу я, свой вечерний быстро-супчик со свистом дожёвываю, никого, значит, не трогаю. Полная тебе вселенская благодать в локальном масштабе. И бутылочка припасена её, родимой. На верёвочке подвесил, значит, чтобы от трубы не нагревалась. И только я, значит, первый залп опрокинул, крякнул, как полагается… И так я с бутылём этим на верёвочке в руке и замер. Эти бестии прозрачные внизу вокруг как заснуют, трели свои как запускают! Вот сколько раз я их уж вроде видел-слышал, а каждый раз содрогаюсь, как они быстро-быстро туда-сюда… Ну вот, значит, забегали они, меня, конечно, не просекли, а я и не шелохнусь - учёный. Штук пяток их, значит, внизу. И тут откуда-то сверху, из люка, должно быть, сигает парнишка, бойкий такой, шустрый, в курточке чёрной, штанишки зелёные, плотные, в руках у него этот… Ну… Вот ты - Егорыч, а он… Палыч, во! И, значит, не успел он и земли коснуться, а уже из этого Палыча своего одну соплю расплескал. И так у него это бойко вышло, что мне аж ещё хлопнуть захотелось, за его здоровье, значит. Ну, эти четверо - на него, скопом и в прыжок. А он чем-то там щёлкнул в своём Наганыче, секунду выждал - и вжик! Веером весь квартет в полёте и спалил. То ещё барбекю получилось. Завоняло сразу жутко, и плевки эти розовые попадали кусками с чавканьем на бетон, меня чуть не вывернуло. Хлопнул я, значит, ещё водярочки для желудочного тонуса и вниз смотрю - что дальше будет. Постоял он, посмотрел на всё это безобразие и по рации своей наручной с кем-то из своих базарить начал. Мол, всё тип-топ, в районе чисто. А мне сверху-то виднее, что не совсем всё тип-топ. Потому как из-за угла вдруг нарисовались какие-то подозрительные личности, четверо, в костюмах и - к нему. Я таких костюмов и не видывал - наподобие скафандров, что ли. Только почему-то зелёные. Я сразу просёк, что это вояки - нашивки у них на плечах какие-то были, чёрные, не иначе как звания. И на спинах надпись странная. Только первые буквы я разглядел, "Панаца…" какая-то и, вроде, циферки на конце. Ну паренёк мой опешил, пушку свою опустил, а зря. Один из этих водолазов руку свою поднял, а в ней - шокер, я эти штуки знаю, сколько раз меня ими мусора укладывали, ох… Ну и положили они его, потом носилочки откуда-то достали, погрузили на них парнишку и унесли в неизвестном мне направлении. Я посидел немного, подумал, оставаться или как, но вонь такая там стояла, что плюнул я на тёплое местечко, да и страх меня взял. Совсем ведь непонятные вещи твориться начали в престольной… В общем, дал я деру оттуда, даже водяру забыл отвязать. Так там и висит, поди, целая поллитровочка. Эх!.." Сколько Егорыч ни пытался расспросить Плимута в подробностях, как выглядели те военные, про надпись, и почему он так твёрдо уверился, что они именно военные, но больше ничего вразумительного тот рассказать не смог, а всё сокрушался о потерянной выпивке.
- Какие люди!
Егорыч вернулся из воспоминаний и взглянул на говорившего. По широкой лестнице административного здания завода им навстречу быстрым шагом сбежал одетый как смотрящий, высокий чёрноволосый атлет. Верхнюю губу его украшали шикарные смоляные усы. Быстрыми зелёными глазами он в секунду оглядел всю команду прибывших и остановил взгляд на Волке.
- Ну, здравствуй, богатырь! - он распростёр длинные сильные руки, Волк шагнул ему навстречу, и они крепко обнялись, как старинные приятели.
- Здорово, Серёжа, - произнёс Волк, наконец, отстранившись, и усмехнулся. - Уж не думал, что встретимся, да ещё в такой глуши.
- Ты хотел сказать: "в такой дыре", да? - рассмеялся Бригадир и снова быстро оглядел гостей.
- Если бы ты знал, в каких дырах мы побывали, пока сюда добирались - вспомнить тошно.
- Ясно. Но вспомнить придётся, жду ваших рассказов с нетерпением, - он вмиг посерьёзнел. - И про Ромов тоже. - Но тут же снова повеселел. - Ну, дела, будь они ладны, потом. Сейчас все располагайтесь, отдыхайте, обедайте, в любом порядке следования.
Он пожал руку Нанду, стоявшему за Волком, со словами "здорово, молодой боец". Тот сдержанно улыбнулся, видно было, что он порядком устал от этих постоянных напоминаний о своей "зелёности". Затем Сергей сказал "очень рад знакомству" Ирбису, Наде и Ларе, "здравствуйте, уважаемые" - Егорычу и Складке, и пригласил "всех в дом".
- Отель "семь колец", конечно, не обещаю, но пара-тройка комнат с приличными кроватями найдётся. Здешний прежний хозяин заботился о своих работягах. Чтобы, значится, всё под рукой было, знай себе, работай и отдыхай, не отходя от станка. Так что у нас есть отличный жилой отсек, бывшее заводское общежитие. Со всеми условиями, а как же без них. Должен же смотрящий качественно отдыхать, со смертью играет ведь каждый день. Да что я вам объясняю, сами всё увидите. Ласково просим.
Он широко развёл руками, приглашая гостей внутрь.
Бывшая рабочая общага оказалась довольно основательно обжитой смотрящими. Здесь были и просторная столовая с ароматной кухней, и оборудованный госпиталь с автономной хирургической, и просторный зал для отдыха и конференций. Всё это хозяйство занимало весь первый этаж. Под жилые комнаты были отведены три верхних этажа, не считая последнего, в них размещались примерно полторы сотни бойцов, в основном находившихся на реабилитации после активного сдерживания - главной задачи смотрящих.
Вновь прибывшим Бригадир выделил четыре комнаты на четвёртом этаже. Показав, где гостям можно разместиться, Крайнов по своему обыкновению, развёл мощными руками.
- Ну, располагайтесь, обживайтесь, отдыхайте, - он посмотрел на свой задачник. - Так, обед у нас уже готов, так что можно сейчас пойти, можно попозже - как вам, ребята и девчата, будет удобнее. Я распоряжусь, чтобы для вас всё оставили горячим.
Фёдор и Егорыч выразили желание сразу отобедать, девушки дружно и не сговариваясь захотели принять душ и отдохнуть, а Волк поинтересовался, где лазарет. Ирбис решил остаться с женой, а Нанд выразил готовность составить компанию дедам, но те, в полной солидарности с Волком, напомнили ему, что его место на больничной койке ещё минимум пару дней.
- Да, ребята, - обратился Бригадир к смотрящим напоследок, - вечером жду от вас рапорта. Желательно, в письменном виде, надиктуйте и скиньте мне на задачник. И поподробнее насчёт Ромова и Строево. А потом всё обсудим.
Смотрящие враз посерьёзнели и молча покивали головами.
- Ну, всё, всё, отдыхайте. До вечера. Рад, что вы добрались. Ещё много работы впереди.
Крайнов вышел.
- Кто бы сомневался, - протянул Волк, сев на койку, и в усталой задумчивости начал распаковывать вещи из рюкзака.
* * *
Зигмунд сплюнул кровавой слюной в открытое боковое окно оранжевого грузовичка. В кузове на ходу гремели какие-то пустые канистры и газовые баллоны. Владелец авто в это самое время, должно быть, громко ругался и трогал рукой лысину. Зигмунд усмехнулся, но тут же скривился от боли и громко выругался.
- Вот ведь гад этот твой папаша - зуб мне выбил, ещё вчера. Или кто он там тебе, родственник твой? - спросил он и зло посмотрел на зятя Ковтуна, сидевшего справа.
- Тесть, - мрачно буркнул тот.
- А хороша девка твоя, а? - Зигмунд злорадно ухмыльнулся и толкнул его в больное плечо, и зять сморщился от боли. - Огонь-девица. Жаль не дали докайфовать, негодные! С-смотрящие…
Настала очередь зятя с ненавистью смотреть на Патрика.
- Но-но, зенки спрячь, а то шмальну промеж них, - Патрик помахал своим любимым "пустынником" перед носом у заложника. Он на секунду задумался, а потом вдруг добавил: - А знаешь что? Надоел ты мне до смерти со всей вашей фермерской швалью.
Он снова больно толкнул его в плечо и рявкнул над ухом:
- Прыгай!
Зять со страхом посмотрел на него.
- К-куда?
- Куда-куда… В поле, тля!
- У меня рука не действует!
- Давай! Пристрелю! Считаю до трёх и прибавляю газу.
Зять в панике оглянулся, снова повернулся к бандиту и наткнулся на дуло пистолета.
- Ну? Р-раз! - крикнул Зигмунд и вдруг начал громко декламировать: - "И вот, они закричали: что тебе до нас, Зигмунд, Сын Божий? Пришёл ты сюда прежде времени мучить нас"! - Он чуть придавил педаль. Грузовичок, двигавшийся со скоростью шестьдесят километров в час, дёрнулся, ускоряясь. Зять безумными глазами глянул на своего маньяка-мучителя, потом открыл дверь и с ужасом посмотрел на проносящуюся обочину.
- Два! "И бесы просили Его: если выгонишь нас, то пошли нас в стадо свиней".
- Не могу! Хоть убей, сволочь! - зять отпрянул от проёма и, плача, обхватил голову здоровой рукой.
Зигмунд с презрением посмотрел на пленника, резко сбросил скорость и со словами "и он сказал им: идите!" вытолкнул упирающегося, ошалевшего от страха заложника из движущейся машины. Зять с воплем отчаяния кубарем покатился по обочине и затих.
Мародёр ещё с минуту поглядывал в зеркало заднего обзора на лежавшего на обочине, но тот так и не пошевелился. Потом он скрылся из виду за поворотом дороги.
- Всё равно сдох, походу.
Он усмехнулся.
- "И, увидев его, просили, чтобы он отошёл от пределов их".
Когда эти идиоты стали вершить свой клоунский суд над его командой, он собрал всю свою волю в кулак и нашёл способ выбраться. Прикинувшись отключившимся (ему и в самом деле из-за сильных ушибов не хотелось лишний раз двигаться), он подождал, пока они расслабятся и поставят это своё "правосудие" на поток, и начал действовать. Надо сказать этим дуракам спасибо, что напоследок они послали в клетку за ним слабака зятя. Как его хоть звали? Неважно. Когда этот лох с автоматом и "пустынником" Зигмунда за поясом подошёл к нему и потрогал "неподвижное" тело ногой, дело оставалось за малым. Зигмунд без труда взял этого придурка в заложники, забрал любимый ствол, прострелил "судье" ногу и, послав разъярённой сладкой девочке с ружьём воздушный поцелуй с язычком и средний палец - её папочке, отчалил вместе с непутёвым муженьком на ближайшем к ангару грузовичке, как оказалось, ещё и с полным баком.
Патрик, не отпуская руль, небрежно огляделся в кабине и заметил рацию, установленную в дополнительном гнезде под магнитолой.
- О, как кстати, фермерство. Отдельное спасибо.
Он покрутил настройку, уходя с гражданского диапазона, и чуть нахмурился, вспоминая частоту. Установив нужную, он взглянул на часы, снова довольно хмыкнул и взял в руку микрофонный блок.
- Монах вызывает Шпалу, приём. Монах вызывает Шпалу, приём. Как слышно меня, Шпала? Давай, ты должен ещё быть в этом грёбаном Ликамске…
Патрик, он же Зигмунд, он же Костя Сорокин, бывший мелкий клерк крупного банка, а ныне священник-основатель несуществующей Единой Церкви Нашествия, лидер, оставшийся без последователей, главарь без банды, ушедший от неминуемой смерти, поправил колко давивший на грудь выпуклый орден, украденный из какого-то музея, пощёлкал кнопками проигрывателя, включил музыку, - какой-то тягучий негритянский блюз, негромко, чтобы слышать рацию, - и прибавил газу, без сожаления уносясь от того, что натворил.
* * *
В столовой было людно и шумно. Большие окна, безоблачная погода и время обеда наполнили просторное помещение ярким солнечным светом, весёлым звоном посуды и беспечной толкотней у витрин раздачи.
Кормились смотрящие хорошо и разнообразно, и, недолго думая, Ирбис набрал полные тарелки первого и второго и три стакана компота. Взяв в руки увесистый поднос с едой, он стал искать глазами место где присесть. Народу было много, и свободных столов почти не осталось. За столиком у крайнего окна в самом дальнем углу столовой он заметил одиноко сидящую Лару. Она уже поела и медленно, смакуя, допивала кофе. Лицо её было задумчиво серьёзно, а взгляд блуждал где-то прозрачном небе за пыльным стеклом.
- Ты не будешь против, если я приземлюсь рядом? - с улыбкой спросил он, присаживаясь. Лара сдержанно улыбнулась в ответ и помотала головой.
- Не буду, - ответила она и взглянула на поднос. - У тебя хороший аппетит.
- Соскучился по нормальной еде. Да и когда потом ещё придётся и доведётся ли вообще… - Ир, едва присев, сразу принялся за первое. Это был чудесный наваристый фиолетово-красный борщ.
- Хм, согласна, кормят здесь неплохо. Хоть и синтетика.
- Как ты помнишь, нам вместе довелось есть фермерское, и я не нашёл большой разницы.
- А ты слышал, - спросила Лара, и уголки губ её дёрнулись вверх, - есть такие волшебные слова: "ароматизаторы, заместители натурального вкуса, возбудители вкусовых рецепторов"?
Ирбис набил полный рот всякой вкуснятины и, блаженно всё это пережевывая, лишь благодушно пожал плечами.
- Хорошо тебе, я вот до сих пор привыкаю, - Лара вздохнула и отпила из кружки. - Я до десяти лет жила на семейной ферме. Правда, вот кофе отличный, - Лара оглянулась. - Ты в одиночестве, без жены?
Ир нахмурился и без видимого удовольствия проглотил очередной кусок.
- Есть тут один профессор Незаурядов. Здешнее светило, биохимик, антрополог, палеонтолог и что-то там ещё в одном флаконе. После наших рапортов прямо замучил мою Надю своими опытами и исследованиями. Ты, наверное, уже поняла, что она у меня особенная. Её способности не раз здорово нам помогали…
- Я понимаю. Она молодец. Тогда, в Строево, я и не врубилась сразу, что там во всей этой заварушке случилось. Потом только дошло, что без Надежды вы бы… - Лара ненадолго замолчала, - мы бы не выбрались.
Ир, не заметив странной заминки, быстро прикончил борщ и принялся за второе - великолепные "котлеты" по-киевски и густое "картофельное" пюре, присыпанное "настоящим" сушеным укропом.
- Извини, если вдруг дурацкий вопрос задам, - Ирбис совершенно искренне и даже смущенно улыбнулся, - Тебе, должно быть, надоели уже с подобными расспросами.
Веки Лары чуть дрогнули - единственное движение, которое могло выдать отношение девушки к "подобным расспросам", заметное, правда, для более внимательного собеседника, нежели голодный, измученный смотрящий на отдыхе.
- Нет, что ты, всё в порядке. Я сама бы порядком удивилась, если бы встретила на той базе кого-то вроде меня. Да ещё в такой напряжённый момент.
- Это точно.
- Ты наверняка хочешь знать, как я оказалась в странном месте в странное время?
- Есть такое.
- Я отстала от эвакуации, застряла в одной из обесточенных этажек. Потом, не найдя транспорта и встретив… известных враждебных особ, вынуждена была уходить пешком через окружную свалку и поля. Чудом набрела на базу, а там… дальше сам знаешь.
- Ты здорово нас выручила тогда.
- Да ладно, вы сами почти справились к тому времени, как я вмешалась в процесс.
- Ну, не прибедняйся, подготовка у тебя - что надо. Вот уж не думал, что девушки бывают такими… - Ир на секунду задумался, подбирая нужное слово, заодно дожёвывая кусок "котлеты" и запивая его "компотом".
- Какими? - спросила повеселевшая Лара. Ир не был чересчур назойлив, и ей это нравилось, не смотря на прежнее не самое лучшее впечатление о нём.
- Умелыми в этом деле. Может, мне просто нечасто доводилось встречать подобное, и таких как ты - пруд пруди… - Ир опять слегка замялся, - в смысле, таких подготовленных, конечно.
- Не беспокойся, бравый смотрящий, таких как я больше нет. Я единственная в своём роде.
- Ну, теперь я спокоен.
Они негромко, совсем по-приятельски, рассмеялись.
- Ты не видел нашего великана-оборотня? - решила сменить тему Лара.
- Должно быть, на перевязке. Восстанавливается Волчище.
- А-а, понятно.
- А ты кем была до войны? - снова вернулся Ир к разговору о её персоне. Ему совершенно искренне хотелось узнать больше подробностей из её прошлого.
- Да так, ничего особенного. Я училась на третьем курсе… "Техноложки".
- Это в Святом Питере?
- Ну да.
- Так мы, считай, земляки?
- Ну разве что на время учёбы. Я родом из-под Минска. Тогда ещё была жива деревня.
- Понятно. Егорыч на эту тему любит повздыхать. Так что, если нахлынут воспоминания…
- Обязательно воспользуюсь.
Ир снова обезоруживающе улыбнулся, и Лара невольно улыбнулась в ответ.
- А на кого училась? Или секрет?
- Не секрет. На технолога пищевой промышленности, факультет "Идентичные пищевые волокна".