– Мудрый Сиррон, вы превратно меня поняли. У меня нет планов немедленно ставить пациентку Ррису в линию. Однако она может быть полезна на другой должности. А для этого я обязан знать её шансы на восстановление.
Мудрый золотистый презрительно усмехнулся.
– Вот как? – Крошечная пауза. – Ладно, она всё равно не слышит. Итак: есть некоторая вероятность, что раненая выживет, поскольку при всей многочисленности ранений они не безусловно смертельные. Левый глаз потерян. Правый, возможно, восстановится, но за это не ручаюсь. Надеюсь, вам понятно, что я думаю о способности к полётам? Далее: левая задняя лапа… То, что она осталась без трёх пальцев, не самое худшее, но повреждены сухожилия голеностопного сустава. Посему о длительной ходьбе ей надлежит забыть. Две глубокие раны на горле, но крупные кровеносные сосуды целы. Тем не менее большая кровопотеря, и есть риск осложнений. Половины чешуи нет. И по мелочи: губы рассечены, на обоих крыльях кости и связки целы, но имеются множественные разрывы перепонок. Вот они точно зарастут, со временем, конечно. Да, ещё ограниченность движений хвоста, и голову поворачивать будет трудно недели две, самое меньшее.
Представленная картина не внушала благостные мысли, что, впрочем, относилось и к целителю. Но мелькнувшая идея заставила проявить максимальную если не вежливость, то корректность:
– Благодарю за сведения, мудрый Сиррон.
От целителя последовало холодное:
– Вы не дослушали, десятник. Сейчас она в полусне и вряд ли способна на разговор. Я ей дал… ну, вам это неинтересно. Успокаивает боль, хотя замутняет сознание. Вкратце: если раненая проживет два дня, то останется жива.
– Как долго она должна оставаться здесь?
Ответ прозвучал с абсолютно медицинскими, насквозь знакомыми интонациями:
– Перенести в родную пещеру её можно хоть сейчас…
Ну да, щадящую транспортировку драконы в состоянии обеспечить.
– …Лекарствами и материалом снабдить мы можем. Но вы не целитель, десятник, и не сможете толково ими распорядиться. А уж если нагноение обнаружится, так и вообще… Правда, в этом случае у неё так и так шансов почти не будет.
– Ещё раз благодарю. Я также хотел бы поговорить, но не с ней, а с ним.
– С этим молодым… драконом? Не возражаю. – Прозвучало как "молодым идиотом".
Я подошёл к подстилке. Она была сделана из сфагнума. Хорошо придумано, спору нет. Но то, что лежало на ней, никоим образом не заслуживало эпитета "хорошо". Даже с учётом пластырей Рриса выглядела просто ужасно. Голова целиком оказалась укутанной в нечто растительное, явно приклеенное к коже. Запах стоял аптечный и препротивный.
Фаррир выглядел немногим лучше, хотя не получил и царапины. И хуже всего было выражение глаз.
– Фаррир, когда ты в последний раз ел?
Человек вполне мог бы ответить "не помню", так то человек…
– Вчера вечером.
– Тогда вот мой приказ. На пару часов тебя подменят, а пока будешь свободен – подкрепись. Силы тебе понадобятся. При ухудшении её состояния немедленно известить меня.
Молчание.
– Воин Фаррир, вам приказ ясен?
Устав – огромная сила.
– Так точно!
Пришлось очень постараться, чтобы добиться нужной интонации в голосе:
– Ещё не вечер!
Кажется, апатия бедняги затрещала. Во всяком случае, глаза теперь смотрели иначе.
Я вернулся к остальным. Меня встретила пылающая энтузиазмом Фиорра:
– Командир, тут вино дают!
– По скольку на хвост?
А ведь неизвестно, как выпивка действует на драконов. Даже на людей и то по-разному. Пришлось оглядеться со вниманием. С виду все слегка косые. Но чтобы в доску – никого. Уже хорошо.
Несмотря на общую эйфорию, меня засыпали вопросами о Ррисе. Я ответил, как мог, а Хьярра тут же вызвалась подменить товарища. Разумеется, не было причин противоречить. Умная Суирра осторожно спросила:
– Ну, потом ты нам расскажешь, как там всё произошло?
Ответ был максимально честным:
– Разбор полётов будет обязательно. Но только в нём должна участвовать Рриса, а она… сами знаете.
Вдруг послышалось удивлённое:
– Командир, а ведь тебе тоже прилетело.
Сюрприз!
– Что прилетело?
Глорр говорил совершенно уверенно:
– "Серая стрела", вот что. Отскочило полтора десятка чешуек. Вот тут, над задней левой.
– Клянусь гребнем Чёрного, ничего не заметил.
Это было правдой. Выходит, вражеский маг оказался не столь уж истощён. А я проявил беспечность. Но разбор прегрешений отложим.
– Так где там вино?
Подчинённые притащили мне мою миску. Драконье обоняние слабее человеческого, но даже мне показалось, что напиток довольно крепкий, градусов пятнадцать. Однако выпивка не помогла присоединиться к празднику жизни.
Я побрёл к своей пещере. Усталость навалилась с новой силой. План действий уже сложился, но именно сейчас ничего сделать было нельзя. И настроение вернулось на позицию под горизонтом. Может, алкоголь подействовал: лапы подкашивались.
Рядом со мной вдруг оказались Глорр с Гиррой. Идти сразу стало легче.
– Ребята, я спать…
– И мы с тобой…
– …до пещеры.
Помню, что, уже лёжа, я вяло удивился слабости драконьей памяти – так и не удалось вспомнить, как оказался на подстилке. А потом критическое мышление отключилось напрочь. Глорр сказал голосом Гирры: "Проваливай, дальше я сама", и подумалось, что ему незачем коверкать свой голос, ведь и так ясно, что это он, а не она. Смутно доносились выкрики песен. Организм приказал: "Спать!", а приказы подлежат исполнению, а не обсуждению.
Глава 12
Как не разбирать полёты
В личных покоях Ас-Лока
Тон голоса Великого был столь же вежлив, сколь и холоден.
– Вы можете не утруждать себя пересказом событий. Я прекрасно видел, КАК всё происходило. Гораздо больше меня интересует, ПОЧЕМУ так всё пошло. Точнее, мне хотелось бы знать именно вашу трактовку происшедшего, а также перечень мер для предотвращения подобных вариантов.
– Возможно, Великий, удастся сэкономить ваше время, если будет разрешено доложить доктору Менгелю, который значительно лучше меня разбирается в магии смерти и уже имеет некий план.
Ас-Лок бесстрастно выслушал доклад, в котором причиной всех несчастий выставлялся вражеский десяток драконов особого назначения.
– …Таким образом, следует признать, что указанные драконы нашли средство противодействия "серому капитану". Это ещё полбеды, но налицо угроза распространения изобретённой тактики среди других драконов. Из этого положения я вижу два выхода…
На лице Великого обозначилось некое подобие интереса.
– …Первый заключается в уничтожении этого десятка и в первую очередь, конечно, десятника. Он, на мой взгляд, является ключевым элементом в изменениях, которые мы наблюдаем. С вашего позволения, Великий, этот пятнистый дракон самый опасный хотя бы уже потому, что именно он их источник. Второй же вариант состоит в разработке и применении новых заклинаний магии смерти, а равно иных. Между прочим, как раз в части магии смерти у меня есть кое-какие наработки… – по правде говоря, это было некоторым преувеличением. Идеи были, но до практического внедрения дело дошло бы не завтра, – предназначенные как раз для борьбы с этими слишком умными драконами. Однако должен заметить, что упомянутый десяток постоянно находит нестандартные ходы, эффективно противодействующие моим замыслам. Тем больше причин для устранения подобного препятствия.
Великий приподнял бровь:
– Я вижу, вы постоянно совершаете одну и ту же ошибку, Менгель. Я не ставлю вам её в вину, однако желаю, чтобы впредь это не повторялось. – Фраза не была выговором, но до него оставалось мизерное расстояние. В голосе Великого отчётливо слышались ноты превосходства. – Вы всё время очеловечиваете драконов. Приписываете им ум, изобретательность, способность к нестандартным решениям. Между тем драконы совершенно не умны. Точнее, они гораздо менее разумны, чем люди. Учиться способны, это да. Но при этом усваивают и в конечном счёте используют лишь то, чему их учили, не добавляя в сумму знаний что-то своё. Уверяю вас, драконов создали не для того, чтобы они творили. Целью было получение боевой силы, и только. Если этот ваш пёстрый десятник обучает своих подчинённых чему-то совершенно новому, то отсюда следует, что он сам это новое от кого-то усвоил. Другие драконы ничего такого не предлагают? Вывод: у десятника есть наставник или, скажем, советник. Вот от кого я хотел бы избавиться, ибо тем самым устраняется самая суть проблемы. Впрочем, это уже не ваш уровень… Полагаю, какие-то наработки в магии смерти у вас уже есть. В чём они заключаются?
Маг смерти не желал делиться знаниями, но пришлось. Рассказ занял не более десяти минут.
– Да, заклинание новое, признаю. Сколько потребуется времени на его отработку?
– Я бы не хотел давать чрезмерно оптимистические обещания, Великий. Скажу так: месяц.
– Несмотря на все ошибки, ваш подход явно представляет интерес. Советую доложить его на ближайшем совете докторов.
Это было огромным шагом в сторону докторской диссертации. Менгель в магии смерти числится магистром. Он понимал, что новое заклинание – отличная ступенька в повышении ранга. Рассыпавшись в благодарностях, низший маг удалился.
Уже в воздухе промелькнула тревожная мысль. Драконов создал не Ас-Лок, тут приложил знания другой Великий. Что, если разум этих ящеров всё же недооценён?
Моё утро было почти превосходным. Полное восстановление. Прекрасное самочувствие. Никакой потребности в опохмелке. Нормальный завтрак. Если бы ещё дел никаких не выявилось, большего и желать нельзя. Но таковые очень скоро нарисовались.
Первым влез Согарр, как верный зам. У него были мысли.
– Командир, я сам слышал твой приказ Ррисе. Она ведь его нарушила. Надо бы…
– Для разбора полётов нужны те, кто летал. Это минимальное требование. Поэтому организуй кого-нибудь, чтоб смотался в пещеру целителей для выяснения ситуации.
Про себя подумал, что хотя бы в педагогических целях нарушительница приказа должна выжить. Нет, не так: мы должны сделать всё, чтобы она выжила.
Доклад последовал через четверть часа. Рройта выглядела откровенно напуганной:
– Она очень плоха, Стурр. Целитель сказал, нагноение.
– Сейчас же лечу к ней. Со мной ты, Хьярра и Согарр. У целителей молчать, слушать, не встревать!
Фаррир сидел у подстилки и выглядел скверно. Это ожидалось. К моему удивлению, в пещере оказалось аж двое из врачебного персонала. С золотистым я уже был знаком. Вторым был немолодой дракон скромного коричневого оттенка. По всем правилам, мне надлежало поздороваться первым:
– Доброго вам утра, мудрый Сиррон, также вам, мудрый…
– Триарр. И вам.
Все друг друга приветствовали, приличия соблюдены. Настало время для дела.
– Как я понимаю, десятник, это ваша подчинённая…
Меня не особо удивила мягкая вежливость старшего целителя. Истинная мудрость не требует выпендрёжа.
– …так что для обсуждения предлагаю выйти.
Мои мрачно переглянулись. Им хватило ума догадаться: благоприятный прогноз можно было бы обсудить и в присутствии пациента.
– Я вас внимательно слушаю.
– Как, в общем, и предполагалось, раны начали гноиться. И причиной тому я вижу не их тяжесть, а общее состояние раненой и не в последнюю очередь – угнетенный дух. Если её оставить здесь, то могу, к сожалению, дать лишь печальный прогноз. Правда, вижу одну малую возможность…
Нам не нужно было изображать внимание. Оно и так было прописано на всех мордах шрифтом сорок восьмого кегля.
– …Вы ведь её хорошо знаете?
– Мы учились в одной школе.
– Я так и подумал. Так вот, именно вы… имею в виду ваш десяток… можете как-то вызвать интерес к жизни… Понимаете? Лекарства, пластырь, повязки – всё это вам дадут, но нужно ещё кое-что сверх того. Шанс очень мал, но он есть. – Фаррир как-то странно шевельнул гребнем. Смысл этого жеста остался неясен. – Я бы даже порекомендовал коричневый хлеб. Видите ли, ей терять нечего. Но не более одного вот такого ломтика… – последовал жест когтями, – два раза в день.
Тут я подумал, что неплохо бы облегчить себе работу.
– Мудрый Триарр, мудрый Сиррон, интерес к жизни может появиться, если только раненая будет в сознании…
– Совершенно верно, десятник. Со вчерашнего вечера мы не даём ей микстуру Маррифа.
– В таком случае не будем терять время. Приятных полётов, мудрые. Вы позволите?
Оба целителя утвердительно двинули гребнями. Мне осталось лишь распорядиться:
– Рройта, ты вперёд с подстилкой. Фаррир, на тебе донести Ррису до нашей пещеры. Хьярра, Согарр, берёте все лекарства и прочее, что дадут. Я предупрежу народ. Ещё не вечер! Работаем!
Рывок на взлёт, не дожидаясь реакции подчинённых. И всё же послышалось за спиной:
– Тебе везёт, Рриса. Слышала, что он сказал? Ручаюсь, у командира под чешуйкой спрятан выигрышный вариант…
Место для раненой нашлось почти мгновенно, через пару минут Рройта прилетела с подстилкой, а Фаррир принёс подругу. Но вот дальше…
– Фаррир, можешь остаться. Все остальные – вон из пещеры. Впрочем, нет, Согарр, ещё одно дело для тебя. Если вдруг придут вызывать меня к начальству, скажи, что буду через, скажем, пару часов. Сотнику расскажешь вот что…
Ребята уже двинулись на выход, когда по моему сценарию был нанесён сокрушающий удар отсебятиной. Это сделал подчёркнуто бесстрастный голос Фаррира:
– Одну минуту, командир. Мне нужны здесь все вы. Ненадолго, я потрачу лишь одну минуту.
Я не догадался, что задумал наш силач. А Гирра ухватила его мысль, судя по явному замешательству на грани паники. В любом случае мне надо было сберечь авторитет.
– Разрешаю, но быстро. Десяток, сюда.
В тоне заявления Фаррира звучала всё та же безэмоциональность, полностью перпендикулярная смыслу:
– Будьте все свидетелями. Я прошу Ррису выйти за меня замуж.
Фиорра тихонько ойкнула. Харрф испустил нерешительное "Ну…", не дав себе труда раскрыть этот тезис. Согарр и Глорр переглянулись, после чего дружно сделали вид, что они этого не делали. У Рройты случился не свойственный драконам провал в памяти: она раскрыла пасть и забыла её закрыть. А вот Суирра подарила мне многозначительный взгляд. Кажется, она посчитала, что вся сцена задумана мной заранее. Конечно, это было не так. Но ситуация включала в себя шанс, и не использовать его – позорно.
Я сам почти не глядел на товарищей. Для меня куда важнее была реакция потенциальной невесты. Говорить Ррисе было трудно из-за рассечённых губ. Кивок или отрицательное движение головой были почти невозможны из-за ранений на шее. То же относилось к хвосту. Но гребень сделал утвердительный жест.
Драконья память, что ни говори, сильна. Все присутствующие одновременно вспомнили, что вообще-то дышать необходимо.
Вот она, возможность! Мне лишь надобно опередить реакцию десятка.
– У людей есть обычай. Они дарят молодожёнам подарки.
Пауза. По всему видать, Суирра ещё более уверилась в мысли, что всё идёт в полном соответствии с моим сценарием.
– Полагаю, это хороший обычай. И сам сделаю вам, Рриса и Фаррир, подарок.
Стоп-кадр. Невесте надо не только услышать, но и осознать.
– Какой?
Женское любопытство – страшная сила. Его тротиловый эквивалент не поддаётся даже приблизительной оценке. Все видели, что Ррисе мучительно трудно говорить, и всё же это спросила она.
Ответ был достоин включения в садистские анекдоты:
– А вот поправляйся – и узнаешь. – Всё, заканчиваем шутки. Толчок к выздоровлению дан, причём сильнейший. Пора продолжать. – Ребята, лишних по-хорошему прошу покинуть пещеру.
Стоит лишь вспомнить об уровне материальной культуры драконов, как станет понятно: угадать вид подарка можно, но… почти невозможно. И всё же десяток именно этим сейчас и займётся. В этом я был полностью уверен.
Команда вышла.
– Фаррир, встань вот здесь. Рриса, закрой глаз. Сейчас боль уменьшится. Итак…
В сущности, задача была не из самых трудных. Первым делом блокировать болевой синдром, потом простенькие конструкты на те места, где пошло нагноение. Перепонки точно подождут. Даже возможен такой вариант: их вообще не трогать в расчёте на самозаживление. Теперь задняя левая… Восстановление пальцев – задачка тоже на дальнюю перспективу… А вот со связками надо побороться прямо сейчас… Левый глаз восстановить можно, но уйдёт весь запас энергии, так что эта стадия тоже не первая… А правый очень даже нетрудно подлечить, там всего-то глубокая царапина на роговице… Да, ещё губы…
Находясь в пещере, трудно поглядывать на солнце. Я не мог определить, сколько времени прошло, но точно знал, что кристалл пуст на три четверти. На сегодня хватит.
– Ну вот, ребята. Указания: тебе, Рриса, говорить разрешаю только "да" и "нет" и то лишь с помощью гребня. Через два дня будет можно поболтать, но тихо и недолго. Нагноение я снял. Правый глаз будет здоров тоже через пару дней. Вот связки задней правой – дней через пять, не меньше. До этого ходить запрещаю. Хвост… тут не скажу определённо, но за четыре-пять дней придёт в норму, если его не беспокоить. Рано утром… нет, сегодня вечером ещё раз посмотрю, что можно сделать. – Я рассчитывал, что конструкты за короткое время не распадутся полностью и подновить их удастся без особых затрат. – А тебе, Фаррир, предстоит вот что. Ты видел, какие средства использовали целители?
Утвердительный жест.
– Запомнил, как именно?
В другой ситуации сомнение в драконьей памяти было бы эквивалентом оскорблению, но не сейчас.
– Ну так вот, это и будешь делать. Помощью обеспечу. Тебе тоже нужно отдыхать и всякое такое. Еду на вас двоих ребята притащат. Но есть задача потруднее. – Если оскаленные клыки означают улыбку, выходит, я улыбнулся. – О том, что сейчас видел, тебе предстоит молчать, пока я не разрешу говорить. Надеюсь, понятны причины?
Тугодумом Фаррир, возможно, был. Дураком – нет.
– Всё понятно.
– Мне к сотнику лететь.
Я вышел из пещеры, раздал указания и направился к начальству.