У входа в жилую пещеру
Согарр был хорошим заместителем. Именно поэтому он сразу же нарезал задачи:
– Глорр, тебе нести обед этим двоим. Не знаю, сколько Рриса съест, но тащи на всякий случай полную порцию. Рройта и Фиорра, вам поглядеть на целительские процедуры, чтобы вы в дальнейшем смогли сделать их сами. Таррик, потом сменишь Фаррира часа на три. Ему надо отдохнуть, иначе завтра он и крыло не расправит.
Вся компания дружно вошла в пещеру. Дамы тут же кинулись поздравлять. Но Рройта про себя отметила странное выражение морды Фиорры и её перешёптывание с другими дракони. Разъяснилось это быстро. Скромница задумала дерзость и осуществила её:
– Фаррир, а Стурр тебе сказал, что за подарок?
Впервые за последние двое суток наш великан-дракон позволил себе чуть-чуть улыбнуться.
– Не сказал. Но я, кажется, догадываюсь.
Дракони немедленно выскочили из пещеры, чтобы обсудить информацию. Обмен мнениями шёл оживлённо:
– И это всё?
– Спрашивать бесполезно, точно могу сказать.
– Выходит, мы ничего не знаем…
– Ошибаетесь, дорогие подруги. Кое-что знаем. – Это был голос Гирры. Весь десяток знал, что двуцветная дракона никогда не говорит просто так. Головы повернулись в её сторону. – Мы знаем, что Фаррир о чём-то догадался. А это первый значимый факт. Второй: командир ему ничего не сказал. Вывод: наш толстяк… – это было не дразнилкой, а дружеской подначкой; Фаррир вовсе не был толстым – вот крупным его можно было назвать по-справедливости, – что-то такое увидел. И сумел сделать выводы. Нетрудные выводы, потому что он в анализе не очень-то силён.
– А, понимаю. Командир притащил в пещеру что-то такое, что никто не увидел, а потом Фаррир это самое углядел. Оно-то и есть подарок.
Гирра оставила без внимания этот пассаж простодушной Фиорры. Её собственный вывод был иным и совершенно диким. Он даже не стоил обдумывания, но запомнить его следовало.
Сотник был недостаточно весел для столь блистательной победы. Это понизило уровень моего оптимизма.
– Без чинов, Стурр. Есть хорошая новость. Я тебя представил на повышение до полусотника. Правда, ещё не утверждено, но уверен, что утвердят. Пять десятков пока не дадут, но три – твои. Будешь их обучать.
– А плохая состоит в том…
– Что наша победа не очень-то победа. Переговоры о перемирии идут необычно медленно. Точнее, парламентёры от Ас-Лока их затягивают.
– Сведения надёжные?
– Раньше мой источник выдавал лишь достоверную информацию.
– Значит, они чего-то ждут.
Не нужен глубокий ум, чтобы понять: ждут чего-то, что поможет справиться с препятствием в лице меня и моих подчинённых. Чего именно? Удачного покушения, например, или какой-то дополнительной силы. Что долго думать: прилетит в голубом вертолёте некий маг с кристаллом хотя бы в двадцать килограммов – вот она, сила.
– Может быть. Пока не будет официального перемирия, никого по родным пещерам не отпустят. – Сотник досадливо дёрнул хвостом.
Неопределённость – что может быть хуже? Вполне понимаю Рруга.
Сотник сменил тему:
– Как там Рриса?
Почему-то уверен, что у начальства есть свои источники. Стало быть, выдаём только правду:
– Мы её перенесли в нашу пещеру. Похоже, ей лучше. Целитель дал хороший совет.
– Что же он посоветовал?
Спрошено вроде небрежно.
– Пробудить интерес к жизни.
– И только-то?
– Не только. Ещё дали много всяких повязок, пластырей, лекарств.
– Чем же её заинтересовали?
– Один из моих предложил ей хвост и сердце. Она согласилась.
Этой информации у Рруга не было. Он аж передёрнулся:
– Готов допустить, что Рриса в здравом уме…
Как раз на этот счёт у меня имелись сомнения.
– …но уж он точно сбрендил.
Говорить правду, правду и только правду!
– Он в неё влюблён. И делает всё, чтобы она поправилась.
О том, что все влюблённые в той или иной степени тронуты умом, я промолчал.
– Перспективы?
В этом вопросе содержалась какая-то неправильность, но вдумываться некогда.
– Не уверен, что она когда-нибудь сможет быть в линии…
Здесь была полная уверенность, что сотник поймёт верно: не светит эта будущность Ррисе и на то имеются причины.
– …Полёты – и те под вопросом. Надо ждать.
– Понял. Но есть ещё сведения, касающиеся тебя. В Главном штабе ходят разговоры о карьере тех, кто обеспечил такую победу. – Взгляд Рруга был весьма красноречив.
Я, в свою очередь, мысленно опрокинул на себя бак, содержавший одну тонну скромности.
– Приму это во внимание. Но хотел бы командовать полусотней особого назначения.
– И ещё совет. Не летай низко над землёй. Ко всем твоим тоже относится.
Намёк – прозрачней не бывает.
– Мы будем осторожны.
Я уже готовился к взлёту, когда прорвалась мысль, не уловленная ранее. Сотник спросил о перспективах – но зачем? Если у него есть сведения от целителей, то и картина, обрисованная самыми чёрными красками, уже на руках. Мне-то золотистый воображала сказал недвусмысленно: летать не будет. Но Рруг на что-то рассчитывает. На что?
Впрочем, моя паранойя вполне могла хватить через край. Да, Сиррон отверг саму мысль о полётах. Но ведь куда более опытный Триарр вообще ничего на сей счёт не сказал.
Ну-ка, с точки зрения тактики: целитель допускает, что зрение на правом глазу полностью восстановится. Что из этого следует? Летать будет можно… вообще. Будучи в линии, пожалуй, Рриса сможет метать разные снаряды. А вообще-то одноглазая дракона будет ущербной на поле боя. Перестраиваться ей много трудней, это точно. Разведка? Отпадает, для неё бинокулярное зрение желательно. Да что я говорю – обязательно. А ещё вариант: штабная работа.
Так что же запланировал хитрый сотник?
Глава 13
Ни мира, ни войны, но армию не распускать
Трус. Паникёр. Перестраховщик. Именно этими словами я себя обозвал вечером, когда не решился приняться за восстановление левого глаза Ррисы. И дело было не в уровне работы, хотя она была сложнейшей для мага жизни моего класса. Куда больше испугала мысль, что меня не хватит одновременно на восстановление высокого уровня и поддержание уже сделанных конструктов. Зато последнее получилось весьма легко, энергии с запасом хватило и ещё осталось на последующую подзарядку кристаллов.
В штабной пещере
Никого из посторонних не было, потому полутысячник, как всегда в таких случаях, предложил сотнику быть "без чинов".
– Вот зачем я тебя вызвал. Первое: перемирие ещё не объявлено. Планируется диверсионная операция с их стороны. Это тебе ясно? Их целью будет твой замечательный десяток. Надо бы принять меры.
Рруг дёрнул хвостом. Ему было что сказать, но опытный офицер предпочёл выслушать начальство до конца.
– И второе: Стурр не получит повышения в звании. У меня достоверные сведения: штаб хочет заполучить его себе. Почти наверняка с понижением. Ну а этот честолюбивый дракон не захочет снова становиться воином, верно?
Вопрос был риторическим, и как раз поэтому ответ на него был необходим.
– Неверно. Он откажется, даже если чин сохранят. Хочет работать с подчинёнными, а не просто планировать операции.
Полутысячник Тхорр небрежно взмахнул аквамариновой лапой.
– Я так и подумал. И вот тебе моё решение: десятник Стурр получит в своё распоряжение три десятка. Но только для организации учебного процесса.
– Кажется, я тебя понимаю. Хочешь потом эти десятки раскидать по сотням? Решение не из лучших. Думаю, что сотники не сумеют толково использовать…
Тхорр слегка улыбнулся:
– Плохо ты меня знаешь. Именно об этом решении я объявлю во всеуслышание. Но вот после обучения… По открывшимся обстоятельствам десятник Стурр примет постоянное командование этими тремя десятками. И никто их не отнимет.
Рруг медленно наклонил голову. Окажись сейчас в пещере человек, то он сразу подумал бы о подобии людей и драконов, сказавшемся в этом жесте.
Полутысячник понимал толк в кадровых вопросах. У него были в запасе дополнительные аргументы:
– Есть ещё одно обстоятельство, которое ты не учёл: возраст этого пятнистого шустрика. Ни тебе, ни мне не нужны реплики вроде: "Пригрел юного выскочку". Всё понял?
Разумеется, сотник всё понял. Его начальник был очень умным драконом и поэтому дураков при себе не держал.
Об итогах этого разговора сотник мне сообщил. Сам он при этом выглядел чуть смущённым, но решение полутысячника не показалось из ряда вон выходящим. Скорее оно выглядело логичным.
Куда более тревожным ощущалось состояние "ни мира, ни войны". Именно это я и сказал Рругу, в ответ на что прозвучало:
– Не всё так плохо, как ты думаешь. Пока что наземные войска отведены на двадцать миль. Вот если они двинутся обратно, тогда… ты окажешься прав. Но на то есть разведка. Думаешь, ты один такой умный?
– И в мыслях не было. Имею просьбу. Нельзя ли утвердить Согарра из моего десятка в качестве официального помощника? Он не раз уже показал себя прекрасно. До уровня полноценного десятника ему осталось немного.
После нескольких секунд раздумий сотник согласился. Но у меня была одна также боковая задумка.
– Рруг, мне надо бы слетать домой и обратно. Обернусь за полдня.
– По личным делам? – сощурился начальник.
– Повидаться кое с кем.
– Добро, но не задерживайся.
С утра я ещё разочек прошёлся по конструктам на Ррисе (дело оказалось ещё проще, чем вечером), поздравил Согарра со вступлением в более высокую должность, оставил ему указания и улетел.
Родственников и вправду не худо бы повидать, но само дело было другого плана.
В родительской пещере оказалась только одна дракона салатного цвета. Я её узнал – Дирра, жена Саррода. Её жёлто-зелёные глаза потрясённо заморгали:
– Стурр?!
– Ну да, я.
Оказалось, что брат Саррод улетел добывать обед и ужин. Сестричка Ррума отсутствовала, общалась с поклонником. Ждать было абсолютно некогда. Но невестка искренне радовалась моему визиту. Куча вопросов. Восторг от моего рассказа, впрочем, не особо длинного. Любование моей полоской. Восхищение должностью командира десятка особого назначения. Сожаление, что я так скоро улечу обратно. Короче, именно то, что ожидалось.
На моей полочке всё было так, как и в день моего отлёта на войну. Разве что ценности малость запылились. Я выгреб оставшиеся кристаллы. На всякий случай прихватил пару золотых кругляшей, а также коробочку с иглами. Ради неё-то и состоялся этот полёт домой.
В жилой пещере особого десятка
Неотложных дел у десятка не осталось. Все кристаллы были заряжены. Правда, новоиспечённый (официально!) помощник десятника продолжал обучение двух новых десятков тонкостям маневрирования. Подчинённые же из первого десятка были свободны, и они этим воспользовались. Особенно усердствовали дракони.
– Рриса, ты только честно скажи: тебе и в самом деле лучше?
– Правда-правда. Нигде не болит, только чешется. Командир сказал, что ещё день – и часть повязок и пластырей можно снять.
– А какой подарок, узнала?
– Нет же, говорю. Стурр обещал, что узнаю, как поправлюсь.
– Я тебе точно скажу: раз командир сказал, то сделает. Уж мы-то знаем.
– Я хотела спросить об ином… Фаррир, друг, выйди-ка из пещеры. У нас тут будут свои разговоры между дракони.
К удивлению присутствующих, жених не стал спорить, а послушно вылез из пещеры. Дамы это оценили:
– Ну, он у тебя замечательный! И слова не сказал! Как это…
– Подруги, вы не представляете, насколько замечательный! Он всё предусматривает. Весь сплошная забота. Ну вот… как если бы я за ним уж двадцать лет была замужем. Как мои мама с папой. – Сказано было неуклюже, но все поняли.
Все достоинства жениха (не только нравственные) подверглись самому подробному обсуждению. Рриса была оживлена, даже весела. Но когда Фиорра вдруг спросила о сирри, всё кардинально изменилось. Раненая резко дёрнула гребнем, как от внезапной боли, и наглухо замолчала. Гирра первой проявила сообразительность:
– Драконочки, мы её утомили. А ну-ка, давайте все отсюда, и я тоже пойду. Пусть Рриса отдохнёт.
Суирра тоже догадалась о чём-то. Она так посмотрела на Хьярру, собравшуюся выразить своё мнение, что та со стуком захлопнула пасть. И тут же розовая дракона перехватила инициативу у Гирры:
– Уже идём. Фаррир, можешь заходить. Мне кажется, скоро надо будет давать лекарства. Таррик, через полчаса слетай за обедом на двоих. Харрф, а ты – к целителям. Я точно знаю, у них есть запасные подстилки. Эту пора поменять.
Я выставил всю команду из пещеры, оставив лишь Фаррира. Подновление имеющихся конструктов было лёгким, как предполагалось. Но сейчас меня ждала работа над левым глазом. Точнее, над пустой глазницей. Задача казалась выполнимой.
Ну, начинаем. Сначала заклинание "Наркоз". Цель – не обезболивание, а обездвиживание. Теперь…
Не прошло и пяти минут, как я обвинил самого себя в чрезмерном оптимизме. Ещё через десять минут формулировка изменилась на "грубую недооценку сложности задачи". А ещё через пятнадцать стал накатывать настоящий страх.
Конечно, можно было составить лишь частичный конструкт, восстановиться за ночь, а утром добавить. Теория это позволяла. Но почему-то Моана, мой верховный авторитет в магии жизни, в особо сложных случаях так не делала. Причина? Через пару минут беглого анализа стало ясно: составной по времени конструкт съест куда большее количество энергии. И если полное восстановление идёт на пределе, то… Дальше понятно. Надо пускать в ход иглы. С ними можно получить изрядную экономию энергии. Они, правда, сами по себе берут её от пациента, но дают в итоге выигрыш за счёт перераспределения потоков.
Помогла чисто шахматная дисциплина ума. Когда-то я сам себя приучил ни в коем случае повторно не рассматривать уже просчитанный вариант. И сейчас это спасло ситуацию.
Счёт времени потерялся. Энергия во всех наличных кристаллах ушла полностью; я опустошил даже кварцы. Но конструкт был завершён. Осталось последнее: аккуратно вынуть все иглы, которые ещё были воткнуты в тело. Положить их в коробочку. Вот теперь можно отдохнуть… И я улёгся прямо на каменный пол, потому что дойти до своей подстилки не мог. Конечно, зрение у меня сохранилось. Просто глаза не хотели открываться. Слух тоже работал, правда, не на все сто процентов.
Внутри и снаружи жилой пещеры
– Что с тобой? Ребята, выручайте!
Топот.
– Рриса?
– Нет – командир. Упал и лежит!
– Может, истощение?
– Все в сторону!!! – зарычала, как взбешённый тираннозавр, Гирра, даже затуманенное сознание не сравнило бы этот голос с драконьим. И уже на пониженных тонах произнесла: – Всё ясно. Видела я такое однажды. Ну-ка… До чего же холодный. Рройта, тащи его на подстилку. Добро, а теперь дай самую малость подогрева, совсем немного… Хорош. Вина бы ему. Да, наверное, все выпили бы.
– Фаррир, что здесь произошло? – вмешался Согарр, как-никак, заместитель десятника.
– Стурр какую-то магию задействовал, только я не понял, какую именно. Он брал шипы и втыкал в Ррису…
– Какие шипы? Что ты мелешь?
– Чистая правда. Вот они. – Фаррир указал лапой на лежавшую на полу пещеры коробочку.
Весь десяток собрался вокруг.
– Сделано из дерева, точно могу сказать.
– Ну да, и она, кажется, пустая внутри…
– А вот это у неё крышка.
– Понимаю…
Коготь Гирры ловко открыл коробочку.
– И вправду шипы… длинные…
– Куда же он втыкал?
– Сюда, сюда, ещё вот в эти места. Довольно глубоко, вот досюда. И что-то бормотал при этом. А потом вынул эти и снова воткнул, но уже в другое место…
– Никогда не слышала о такой магии.
– Я тоже. Если это вообще магия.
– А потом повынимал все шипы, спрятал в коробочку и свалился рядом.
– Свалился, говоришь? – Я только по звуку догадался, что Гирра расстегнула браслет на моей лапе. – Ага… так и есть. Три кристалла вычерпаны до последнего. Эти два тоже… Вот что, ребята, такие ситуации я встречала поболее вашего. Мы с Фарриром останемся, будем дежурить. Остальные на часок удалитесь, потом можете вернуться и лечь спать. Но только тихо! Этим двоим сон – первейшее целительское средство, раз вина нет.
Уже выйдя, Фиорра не утерпела и спросила что-то очень тихим шёпотом, я не разобрал.
Гирра явно не была расположена к длинным ответам:
– Был у меня опыт по этой части. Брат дурака свалял…
Луч солнца пробрался внутрь пещеры, но я уже и так проснулся. Глаза открыл без усилий. А где же все? Вопрос был не очень корректным. В пещере находилась Рриса. Фаррир возлежал на своей подстилке, это тоже понятно. Непонятным было другое явление. Рядом со мной уютно устроилась Гирра в весьма… кхм… вольной позе. Она не спала и сразу спросила:
– Ну, как ты себя чувствуешь? Хорошо? Я так и думала. Вчера ты был истощён, как последний дурень и неумёха. Хоть это помнишь?
– Э-э-э…
– А сегодня ты на мне женишься. Ну да, чего так глядишь? Весь десяток видел, что я провела ночь на твоей подстилке. И теперь как честный дракон ты обязан…
Спасла меня Рриса. Она стала так хохотать, что я всерьёз испугался за мои конструкты. Правда, её интонации были совершенно здоровые. Судя по тому, как быстро к веселью присоединился Фаррир, он, скотина этакая, тоже не спал. Под конец ржали уже все. Но эта шуточка оставила у меня в душе некоторую злобность, которую я не замедлил проявить:
– Значит, так, драконы и дракони. Излагаю план действий: я сей момент совершу утренние процедуры, а потом будет интересное дельце… Сами увидите.
Признаться, очень хотелось в отхожее место. Отсюда и пошли приоритеты. Пока соратники удивлялись, я наскоро посетил все нужные места. Замысел удался: любопытство было разожжено и горело ярко. Даже Гирра унизилась до просительно-вопросительного взгляда.
– Ну, начинаем…
Правый глаз был в полном порядке – имею в виду, его потоки выглядели должным образом. Было страшно, но я единым движением когтя снял пластырь. Реакция была необыкновенно приятной для меня:
– Ой! Я вижу! Вас всех! Нет, я вижу ВСЁ!
Фиолетовый цвет радужки сохранился. В этом не было сомнений, поскольку в этот глаз заглянули все драконы, бывшие в пещере. Я отметил про себя, что рассечённые губы тоже зажили, даже шрама не осталось.
– Пользоваться левой задней пока нельзя! А я полетел на завтрак.
После завтрака предстояла тяжёлая работа по поддержанию сложного конструкта.