- Возможно, и дал, но не сдержал его! - торопливо крикнул я. - Я прятался под лиственницей и очень хорошо рассмотрел его. Это лицо хищной птицы я запомнил и не могу ошибиться. Я говорю вам совершенно точно: он был там, среди пиктов, голый и раскрашенный, как и пикты.
- Проклятье! Ты лжешь! - проревел Валериан, отбросив в сторону свой плащ и схватившись за меч.
Однако прежде, чем лорд выхватил свой меч из ножен, я бросился на него и повалил его на пол. Он вцепился обеими руками в мое горло, громко выкрикивая проклятья. К нам подбежали люди Хакона и решительно разняли.
Сильные руки крепко держали Лорда, бледного, как полотно. В его правой руке была моя перевязь, которую он умудрился сорвать с меня.
- Отпустите меня, вы - грязные собаки! - бушевал он. - Уберите от меня свои вонючие руки!
- Это не клевета, а чистая правда, - произнес я немного тише, стараясь успокоиться. - Как я уже говорил, прошлой ночью я спрятался под лиственницей и наблюдал, как старый колдун Тейанога поместил душу вождя племени Ворона в тело древесной змеи. Я выстрелил из лука и убил проклятого колдуна. Среди пиктов я видел гиборийца - Лорда Валериана. Он имел на своем теле воинственную раскраску, как у пиктов.
- Если это так… - начал Хакон.
- Да, это так. Хакон, тебе нужны доказательства? Посмотри на его грудь…
При схватке куртка и рубашка на Валериане порвались, и на его груди хорошо были видны очертания белого черепа, изображение которого носили только лесные пикты, когда выходили на тропу войны с гиборийцами. Валериан, судя по всему, пытался его смыть, но краски пиктов трудно смывались.
- Разоружите его, - приказал Хакон с посеревшим от ярости лицом.
- Отдай обратно мою перевязь, - потребовал я.
Но лорд плюнул на меня и сунул тонкий кожаный пояс в карман своей рубашки.
- Ты получишь ее назад, - проворчал он зло, - в качестве удавки, затянутой вокруг твоей шеи.
Хакон, казалось, не знал, что делать.
- Отведем его в крепость, - предложил я. - Комендант должен посадить его в подземелье. Лорд принимал участие в танце Змеи, имея ту же воинственную раскраску груди, что и пикты. Знаки на его груди свидетельствуют о том, что он сам собирался принять участие в войне на стороне пиктов.
- О Великий Митра! - выдохнул Хакон. - Трудно даже предположить, что гибориец уговаривал лесных дьяволов выступить против его друзей и соседей!
Лорд Валериан молчал. Он стоял между сильными воинами, которые крепко держали его за руки. Его лицо было бледным, губы сжаты в такой злобной усмешке, что обнажились желтые зубы. В его глазах горел огонь ярости и ненависти. На миг мне показалось, что я вижу в них сумасшествие.
Хакон все еще о чем-то думал. Что-то сдерживало его. Он не мог отпустить Валериана, но, с другой стороны, боялся негодования простых людей, когда они увидят, что лорда арестовали и ведут в крепость.
- Люди захотят узнать, почему мы схватили его, - начал он размышлять вслух. - И если они узнают, что он заключил союз с пиктами и носит их военную раскраску, в городе может возникнуть паника. Мы запрем лорда здесь, в городской тюрьме, и пришлем сюда Дирка, чтобы он сам разобрался с изменником.
- В возникшей ситуации опасно делать что-либо наполовину, - коротко заметил я. - Но решение зависит от тебя, Хакон. Ты командуешь здесь всем.
Вскоре мы тайно, стараясь действовать незаметно, провели лорда через заднюю дверь. Уже стемнело, и мы достигли городской тюрьмы незамеченными, тем более, что людей на улицах было не слишком много.
Тюрьма представляла собою бревенчатую башню, построенную почти за городской чертой. Из четырех камер, имевшихся в тюрьме, только одна была занята каким-то охотником, который буянил и постоянно лез в драку. Одинокий узник заметно вздрогнул, узнав нашего пленника. Ни одного слова не слетело с губ Валериана, когда Хакон запер за ним дверь камеры и оставил одного из своих людей в качестве охранника.
- Ты оставил только одного человека охранять его? - с удивлением спросил я Хакона.
- Больше не нужно, - ответил он. - Валериан не сможет вырваться, и здесь нет никого, кто бы попытался освободить его. Хакон поступал легкомысленно, но в конце концов это было не мое дело и я промолчал.
Выйдя из тюрьмы, мы с Хаконом отправились прямо в Кваниару, где я встретился с Дирком, сыном Строма, который не только командовал крепостью, но и являлся заместителем Джена, сына Маркоса. Джен, назначенный наместником лорда Таспераса, командовал объединенной армией, стоявшей под Тенитеей.
Дирк внимательно выслушал меня и сказал, что при первой же возможности побывает в тюрьме и поговорит с лордом Валерианом. Дирк, как он прямо заявил мне, не верил, что сможет узнать что-нибудь от лорда, потому что тот очень высокомерен и упрям. Услышав предложение Тандары предоставить в его распоряжение воинов, Дирк очень обрадовался. Он тут же попросил послать в Тандару гонца с сообщением о том, что принимает это предложение. Дружески похлопав меня по плечу, он разрешил мне остаться в Шохире.
Затем мы с Хаконом вернулись в таверну, где собирались переночевать, чтобы ранним утром отправиться в Тенитею.
По дороге я поделился с Хаконом своими мыслями. Брокасс пока не выступит против Шохиры, сказал я, вероятно, поджидая, когда Валериан соберет у границы разрозненные племена пиктов. Но Хакон все еще сомневался. Он считал, что лорд нанес лишь дружеский визит пиктам, как это часто случалось и раньше. Я возразил. Пикты ни одному гиборийцу никогда не позволяли принять участие в танце Превращения Змеи. Чтобы увидеть танец, предположил я, надо стать кровным братом пиктов.
Глава III
Я внезапно проснулся и выпрямился на своей измятой постели. Необъяснимое чувство тревоги и грозившей опасности охватило меня. Окно в моей комнате было открыто настежь, пропуская немного ночной прохлады и свежести. Моя комната находилась на первом этаже. Гонимый плохим предчувствием, я выглянул в окно, и тут же увидел черную огромную уродливую фигуру, которая вырисовывалась на фоне темно-синего ночного неба, усыпанного звездами. Я осторожно отступил назад к кровати и попытался нащупать свой боевой топор.
Однако в тот же миг черная фигура запрыгнула через окно в комнату и бросилась на меня. Мощные лохматые лапы обхватили меня за талию и начали душить. Прямо передо мной появилась ужасная рожа. В темноте я не смог разглядеть многого, только пылающие красные глаза и заостренный череп. Запах хищного зверя ударил мне в ноздри.
Левой рукой я перехватил у запястья мощную лапу напавшего на меня зверя. Сквозь волосатую, как у обезьяны, шкуру я ощутил железные мускулы, сдавившие меня. С трудом я нащупал правою рукою свой топор и, уворачиваясь от сокрушительного удара лапы зверя, одним ударом расколол его уродливый череп.
Лапы на моей шее разжались, и бездыханное чудовище упало на меня. Переводя дыхание и дрожа всем телом, я отбросил его в сторону и вскочил на ноги. Поспешно нащупав огниво, кремень и трут, зажег свечу. Задыхаясь, я смотрел на чудовище, лежавшее передо мной на полу. Тело, похожее на человеческое, но безобразное и неуклюжее, почти полностью было покрыто густыми волосами. На лапах сверкали когти хищного животного - длинные, острые, черные и крепкие. Череп без подбородка и с низким лбом напоминал обезьяний. Это был Чакан - одно из тех получеловеческих существ, которые жили в диком глухом лесу.
В мою дверь кто-то постучал. Потом раздался голос Хакона, который встревоженно спросил, не произошло ли чего-нибудь? Я пригласил его войти. С боевым топором в правой руке он вошел в комнату и широко раскрытыми глазами уставился на чудовище.
- Чакан?! - взволнованно воскликнул он. - Подобную тварь я видел далеко на западе, когда она настойчиво вынюхивала наши следы. Проклятое чудовище! Но что это у него там в лапе?
Я похолодел, когда в когтях Чакана я увидел свою перевязь. Чудовище пыталось задушить меня моим же кожаным поясом.
- Я слышал, что шаманы пиктов захватывают этих чудовищ, укрощают их и, как собак, насылают на своих врагов, - задумчиво произнес Хакон. - Но как сумел это сделать лорд Валериан?
- Я этого не знаю, - пробормотал я. - Во всяком случае, мне известно одно - животное получило мою перевязь, выследило меня и, напав, хотело сломать мне шею. Хакон, надо посмотреть, не случилось ли чего-нибудь в тюрьме.
Хакон разбудил шестерых своих воинов, и мы вместе тотчас же пошли в тюрьму. Хакон первым увидел странника, охранявшего Валериана. Несчастный лежал с перерезанным горлом перед открытой дверью камеры в луже крови. Хакон остановился, замер, словно окаменев, затем слабым голосом подозвал меня.
Мои худшие предположения сбылись. Я решил узнать более подробно, как все произошло, кто смог освободить лорда. Я подошел к камере, где сидел второй узник тюрьмы. Он, совершенно бледный, забился в угол. Я кивнул на открытую камеру лорда.
- Он ушел, - прошептал испуганный узник дрожащим голосом. - Лорд Валериан ушел. Послушайте, я расскажу, как все произошло. Меня разбудил шум. Не шевелясь, я открыл глаза и увидел женщину в темной одежде, вышедшую из-за угла и направившуюся к охраннику. Тот велел ей остановиться, но она рассмеялась и пристально посмотрела ему в глаза. И, о Митра, мне показалось, что охранник сошел с ума. Не видящим ничего взглядом он уставился перед собой. Женщина вынула у него из-за пояса его собственный кинжал и одним взмахом перерезала ему горло. Охранник замертво упал на землю. Женщина взяла из его рук ключи и открыла дверь. Валериан, улыбаясь, словно демон, вышел ей навстречу и поцеловал се. Я заметил, что с женщиной был еще кто-то, похожий на страшное лохматое чудовище. Это чудовище не вышло на свет, и я не смог рассмотреть его хорошо.
Несчастный узник сделал глубокий вдох и продолжил:
- Я услышал, как она предложила лорду убить меня. О Митра! Я чуть не умер от страха, услышав ее слова. Но Валериан ответил, что это делать не нужно. Он решил, что я пьян и меня ничем не разбудить. Женщина улыбнулась и согласилась не трогать меня. Они пошли к выходу, и я услышал, как лорд сказал, что он должен куда-то и как можно скорее послать своего помощника. Женщина поторопила его, сказав, что их ждут в усадьбе на берегу реки Рыси. Я понял из их разговора, что люди лорда скрываются там с тех пор, как ушли из Шохиры. Лорд еще спросил о Тейаноге, с которым он собирался встретиться. Лорд Валериан предал нас: он вместе с пиктами хочет захватить нас врасплох и перерезать всем нам глотки.
Лицо Хакона, освещаемое тусклым светом фонаря, побелело.
- Кто эта женщина? - спросил я.
- Она - женщина лорда, - хмуро ответил Хакон. -
Ее отец был пиктом из племени Сокола, а мать - лигурианка. Пикты называют ее Колдуньей из Скандаги. Я сам никогда не видел ее и даже не верил тому, что рассказывали о ней другие. Но, очевидно, я ошибался.
- Старый Тейанога остался жив, - пробормотал недовольно я. - Этот дьявол не убит! Моя стрела глубоко вонзилась в его грудь, я видел, как дрожало ее древко. Он - сущий дьявол, если выжил. Что же нам теперь делать?
- Мы должны захватить усадьбу на реке Рыси и перебить их там, - мрачно сказал Хакон. - Если они приведут пиктов на границу, то те устроят нам сущий ад. Мы не можем взять с собой людей ни из города, ни из крепости. Лорд тогда узнает о наших планах. Мы должны все сделать сами. Неизвестно, сколько их там, но мне это безразлично. Неожиданность и храбрость на нашей стороне.
Обменявшись короткими фразами по поводу дальнейших действий, мы выпустили испуганного узника из камеры, и Хакон поручил ему доставить Дарку сообщение.
Не мешкая, при свете звезд мы отправились в путь. Кругом стояла полная тишина. В городе лишь несколько огоньков мерцали в окнах домов. На западе, как затаившийся хищник, поднимался темный лес, полный опасностей для всех, кто отважится войти в него ночью.
Мы углубились в заросли, идя гуськом. Каждый из нас держал лук в левой руке, боевой топор - в правой. Наши мокасины не производили шума в мокрой от росы траве. Мы тихо шагали по тропе, вьющейся между кряжистыми дубами и соснами. Первым шел Хакон. След в след за ним двигался я, за мною - гуськом все остальные.
Вскоре мы достигли низины у реки и увидели темные контуры усадьбы. Неяркий свет падал через небольшую щель между ставнями одного из окон.
Хакон сделал знак остановиться. Он приказал своим людям ждать, и мы с ним вдвоем поползли к усадьбе на разведку. В нескольких шагах от дома мы наткнулись на часового. Очевидно, он выпил слишком много вина и не сразу заметил наше приближение, но когда он понял, кто мы, было поздно. Часовой замертво рухнул на землю. Труп мы спрятали в высокой траве, прокрались прямо к дому и заглянули внутрь через щель между ставнями.
Посреди комнаты сидел лорд Валериан, его глаза горели, как у сумасшедшего. Рядом с ним сидела девушка необычайной красоты. Набедренная повязка из выделанной шкуры дикого кабана и украшенные бисером мокасины подчеркивали ее стройную, сильную, красивую фигуру. Черные блестящие волосы были стянуты причудливо выкованным золотым обручем. Вокруг них на подушках восседали или полулежали вооруженные люди: с полдюжины шохирцев - мрачного вида парни в шерстяных штанах и кожаных куртках, с короткими мечами за поясами; три лесных охотника в своей обычной черной одежде и с полдюжины гуедарианцев, крепко сложенных мужчин со светлыми волосами, слегка выступающими из-под железных шлемов. Последние были одеты в тяжелые кольчуги и до блеска начищенные латы. Их вооружение состояло из больших мечей и кинжалов. Гуедарианцы - люди с белой кожей и голубыми глазами. Они говорили на языке, очень сильно отличающемся от языков западной области. Своим мужеством и дисциплиной они снискали популярность и уважение среди землевладельцев вдоль всей границы. Тс нанимали их в качестве охранников своих обширных владений.
Все в комнате громко смеялись и возбужденно разговаривали друг с другом. Лорд Валериан громко хвастался своим удачным побегом. Шохирцы ругали своих бывших друзей, охотники слушали, гуедарианцы ухмылялись, лишь изредка вставляя пару слов - они казались дружелюбными и невозмутимыми, но я знал, что за спокойным выражением их лиц скрывается изощренная безжалостность и жестокость. Девушка, которую, как выяснилось, звали Кварада, смеялась и шутила с Валерианом.
Услышав хвастливую речь лорда, Хакон задрожал от ярости.
- …освободиться оказалось очень легко. И, слава Митре, я тот час же послал к этому тандарскому предателю нежданного для него гостя, который не даст ему больше вдохнуть ни глоточка воздуха. Я отомщу всем предателям и изменникам, приведу пиктов на границу, и они, подобно смерчу, неожиданно нападут на мятежников с запада. Брокасс ударит с Койаги. И изменники получат то, что заслужили!
На тропинке, ведущей к усадьбе, послышались легкие шаги. Мы вжались в бревна стены. Семь темных теней проскользнули в дверь. Сквозь щель в ставнях мы увидели вошедших в комнату пиктов. Боевая раскраска и разноцветные перья придали дикарям воинственный вид. Вперед выступил старый Тейанога, грудь которого была туго перевязана. Значит, моя стрела, выпущенная глубокой ночью из-под лиственницы, достигла цели. Но этот колдун - дьявол во плоти, скорее всего, оборотень, которого невозможно убить простой стрелой или мечом. Теперь и я убедился в его бессмертии, о котором так много все говорили.
Хакон и я замерли, слушая, как Тейанога говорил на ломаном аквилонском языке:
- Лорд, ты хочешь направить племена Соколов, Диких Кошек и Черепах к границе. Если мы сделаем это, племя Волка опустошит наши земли, пока мы будем сражаться с Шохирой. Волки сильны, они очень сильны. Соколы, Дикие Кошки и Черепахи должны прежде всего заключить мир с Волками.
- Хорошо, я согласен, - кивнул Валериан. - Когда вы заключите ваш мир с Волками?
- Вожди всех племен соберутся сегодня ночью на краю Болота Призраков. Они пожелали услышать Колдуна Болота, и сделают все, что он скажет.
- Гм-м, - пробормотал лорд Валериан, потирая подбородок. - Еще не полночь, и если мы поспешим, то достигнем Болота Призраков прежде, чем там соберутся вожди. Мы должны убедить Колдуна Болота, чтобы тот посоветовал Волкам заключить союз с другими племенами пиктов.
Хакон едва слышно прошептал мне на ухо:
- Иди и позови остальных. Только быстро! Скажи им, что они должны окружить дом. Нам надо успеть еще разжечь огонь!
Хакон решил напасть на лорда и его союзников, хотя мы были в меньшинстве. Ненависть к предателям, затевавшим страшный заговор против Шохиры, переполняла меня. Едва сдерживая возбуждение, я быстро, но осторожно прокрался назад и вскоре вернулся к дому, приведя с собой остальных. Быстро и бесшумно мы заняли позиции у окон: одни с натянутыми луками и вложенными в тетивы стрелами, другие с поднятыми топорами, готовыми разбить ставни.
Хакон торопливо разводил огонь. Пламя было еще маленьким, чтобы им можно было воспользоваться. Я подошел к Хакону и стал ему помогать, и тут мы услышали громкий голос лорда Валериана:
- Мы должны немедленно уйти! - Все вставайте!
В комнате раздались шорохи и звон разбираемого оружия.
Я подбросил в огонь еще сухих веток, и пламя разгоравшегося костра лизнуло стену усадьбы. Яркие языки огня поползли вверх к крыше. В это мгновение Хакон нанес в дверь мощный удар своим топором, который был не таким легким, как у пиктов. Услышав сигнал, наши воины обрушили свои топоры на ставни окон. Мгновенно деревянные ставни разлетелись в щепки. В дом полетели стрелы, разя толпившихся там врагов.
Лорд Валериан и его люди в замешательстве и панике даже не пытались защищаться. Они беспорядочно метались по комнате в поисках выхода. Свет от огня, разгоравшегося снаружи, проникал внутрь и позволял нашим воинам метко пускать стрелы в выбираемые ими цели.
Попавшие в западню враги, наконец, ринулись к двери, но их встретили боевые топоры разъяренного Хакона и его воинов. Несколько пиктов и гуедарианцев упали замертво, преградив путь остальным, напор которых оказался настолько мощным, что преграда была преодолена. Снаружи и внутри усадьбы разгорелась рукопашная схватка.