– Тогда я сделаю то, что правильно для людей Рея.
Шарбан испустил усталый вздох.
– Ты не сможешь этому противостоять. Даже сейчас мне ясно, как это сказывается на тебе.
– Повторяю снова: это мое решение.
– И твои враги будут торжествовать, пока оно разрушает тебя изнутри так же, как и снаружи.
Халид наклонился вперед и обхватил лоб руками.
– Тогда, я надеюсь, ты позаботишься о том, чтобы они никогда не узнали. – Он говорил в пол, его вера в дядю была неявной.
Шарбан кивнул, прежде чем положить руки на мрамор и встать со своего места. Лицо шарбана еще раз опечалилось, когда он оглянулся на измученную фигуру своего короля.
– Сеид? Пожалуйста, прости мне этот последний вопрос. Но я должен знать – она стоит того, чтобы так рисковать?
Халид поднял голову, его глаза отражали оранжевое пламя в свете мерцающих ламп.
– На самом деле? Я не знаю…
Плечи шарбана опустились.
– Но единственное, что понимаю: я не помню, когда еще чего-то так хотел, – закончил он тихим голосом.
Осторожная улыбка Халида, которой он одарил своего дядю, окончательно убедила шарбана. Это была первая настоящая улыбка, что он увидел на лице племянника за многие годы.
– Халид-джан. Я буду защищать твою королеву. Столько, сколько смогу.
– Спасибо.
– Сеид. – Шарбан начал кланяться.
– Генерал аль-Хури.
– Да?
– Пожалуйста, пошлите за факиром, когда уйдете.
– Да, сеид.
– И могу ли я спросить еще об одной вещи…
– Конечно.
– У вас есть какой-нибудь прогресс в определении местонахождения семьи королевы?
– Нет, сеид. Мы все еще в поисках.
Халид запустил пальцы в свои черные волосы, взъерошив их гладкую поверхность.
– Продолжайте искать. Будьте неутомимыми в ваших усилиях.
– Да, сеид. – Приложив руку ко лбу, шарбан вышел из приемных покоев.
Халид снял с плеч темную риду и положил ее на колени. Он знал, что, скорее всего, Шарзад отправила свою семью подальше или они сами бежали, оставив за собой одни вопросы без ответов. И он понимал: время отъезда ее родных слишком совпадало с его браком, чтобы не иметь к этому отношения.
Если бы халиф смог найти ее семью, вероятно, тогда он получил бы столь желанные ответы.
Но захочет ли он их, когда получит?
Большое количество вопросов уже мучило его.
Он мог спросить ее.
Спросить, куда она отправила свою семью. Что она скрывала от него?
Почему настаивала на его мучениях?
Но мысль о том, что Шарзад может солгать ему – что эти глаза, с непредсказуемым натиском оттенков, в одну секунду вспыхивающие синим, сменяющимся на зеленый, лишь для того, чтобы окрасить его мир золотом, ярким звуком ее смеха, – что эти глаза могут пытаться скрыть правду, ранила его даже больше, чем он предполагал.
Потому что он соврал ей только раз.
Он скомкал в кулаке пыльный край накидки и швырнул ее в угол. Его веки тяжелели, и зрение начало размываться. Теперь, чем дольше он смотрел на вещи, тем труднее ему было сосредоточиться. Шум в его голове нарастал.
Стук в дверь приемных покоев отвлек Халида от его мыслей.
– Войдите.
Призрачная фигура, полностью облаченная в белое, прорвалась сквозь темноту в свет ламп. Длинная борода человека свисала до груди.
– Сеид.
Халиф вздохнул.
– Вам хуже? – спросил факир, внимательно изучая изможденное лицо Халида.
– То же самое.
– Похоже, еще хуже, сеид.
– Тогда хорошо, что вы здесь. – В глазах Халида сверкнуло предупреждение.
Факир медленно выдохнул.
– Я же говорил вам. Я не в силах навсегда предотвратить последствия. Я лишь могу позаботиться о том, чтобы это вас не убило. В конце концов, наступит безумие, сеид. Вы не можете с этим бороться.
– Я понимаю.
– Сеид, я должен просить вас. Независимо от того, насколько это отвратительно, придерживайтесь первоначального курса. Этот вариант… добром не кончится.
– Ваш совет принят. И я за него благодарен, – сказал Халид низким голосом.
Факир кивнул.
Халид наклонил голову. Факир поднес обе ладони к его вискам, оставив совсем небольшое расстояние до них, затем закрыл глаза. Воздух в приемных покоях замер. Пламя ламп стало выше и слабее. Когда глаза факира снова открылись, они сияли светом полнолуния. Между его руками возникла теплая красно-оранжевая вспышка, которая расширилась и полностью окутала лоб Халида. Круг света пульсировал желтым, затем белым, все время закручиваясь спиралью вверх, пока не втянулся обратно в когтистые руки факира.
После того как магия ушла в царство своего происхождения, руки факира упали.
Халид поднял голову. Стук в ней стал менее сильным, если вообще заметным, и его веки уже не были столь тяжелыми, как до того.
– Спасибо.
– Вскоре наступит время, когда я уже не буду заслуживать этих слов, сеид.
– Вы всегда будете заслуживать их, вне зависимости от того, что произойдет.
Огорчение сильнее омрачило лицо факира.
– Я бы хотел, чтобы весь Хорасан мог видеть такого короля, как я вижу, сеид.
– Они бы не сильно впечатлились. Ведь я сам навлек это на себя, не так ли? И, как следствие, им пришлось пережить немыслимое.
Факир поклонился, поднеся кончики пальцев ко лбу, а затем поплыл к двери.
Перед тем как выйти, он повернулся:
– Как долго должен человек расплачиваться за свои ошибки, сеид?
Халид ответил без колебаний:
– Пока все долги не будут прощены.
Честь предательства
Когда Шарзад проснулась следующим утром, солнечный свет струился через открытые ставни, выходящие на террасу. Недавно сделанный букет из цитрусовых цветов лежал на маленьком стуле рядом с подиумом, на котором стояла кровать.
Увидев белые цветы у постели, она тут же подумала о Халиде. Шарзад потянулась, изо всех сил пытаясь не обращать внимания на последовавшее чувство вины.
– Вам они нравятся? – спросила Деспина. – Я подумала, что могут понравиться.
Шарзад подняла голову от подушки.
– Что?
– У вас есть довольно странная увлеченность цветами, поэтому я попросила принести какие-нибудь в вашу комнату.
– Ох. Спасибо.
Деспина фыркнула:
– В вашем голосе нет признательности. В нем звучит разочарование.
Шарзад перевернулась. Она поднялась с кровати и скользнула в шамлу.
"Я ненавижу то, как она все замечает. Почти так же, как ненавижу ее за то, что она права".
Когда Шарзад спустилась с возвышения, Деспина сняла крышку с супницы.
И Шарзад услышала, как она при этом подавила приступ удушья.
– Что случилось? – Шарзад села на подушки перед низким столиком.
– Ничего, – пискнула Деспина.
Шарзад посмотрела на свою служанку, и ее сердце екнуло.
У Деспины на лбу бисером выступили капли пота. Ее кожа, обычно безупречного цвета слоновой кости и кораллово-красного на щеках, была отчетливо зеленой с желтоватым оттенком. Напряжение затемнило каждую морщинку. Изящные пальцы Деспины дрожали возле ее красиво драпированного платья из лилового льна.
Она выглядела точно так, как в тот день, когда чай Шарзад отравили.
– Где служанка, которая пробует мою еду? – голос Шарзад дрогнул в конце вопроса.
– Она только что ушла. – Это был краткий ответ, выдавленный с нежеланием.
Шарзад кивнула.
– Хорошо. Я спрошу тебя еще раз, Деспина. Что случилось?
Та покачала головой, пятясь от стола.
– Ничего. Ничего не случилось, Шарзад.
Шарзад встала, резко задев край подноса.
– Не заставляй меня это делать!
– Делать что?
– Почему ты выглядишь испуганной?
– Я не испугана!
– Подойди сюда.
Деспина колебалась, перед тем как шагнуть обратно к столу. Когда она приблизилась к Шарзад, дрожь служанки усилилась и она сжала губы в ярко-розовую линию.
Разочарование снова нахлынуло на Шарзад.
– Сядь.
– Что? – сквозь зубы спросила та.
– Садись, Деспина!
– Я… нет.
– Нет?
– Я… я не могу, Шарзад! – она дернулась от стола, подняв руку ко рту.
– Как ты могла? – прошептала Шарзад.
– Могла что? – ахнула Деспина.
– Прекрати мне врать! – Девушка схватила Деспину за запястье и подтащила ее ближе. – Почему?
Деспина все еще прикрывала рот ладонью, когда посмотрела на поднос с едой.
– Отвечай мне! – завопила Шарзад. – Как ты могла так поступить?
Служанка потрясла головой, бусинки пота капали у нее со лба.
– Деспина!
Тогда раздались звуки рвотных позывов, Деспина схватила крышку супницы, и служанку вырвало в нее.
Шарзад стояла шокированная, расширившимися от удивления глазами глядя, как Деспина осела на пол бесформенной массой, сжимая обеими руками серебряную крышку супницы.
Как только страдания служанки уменьшились до рвотных позывов, она взглянула на Шарзад из-под заплаканных ресниц.
– Вы – жалкая соплячка, Шарзад аль-Хайзуран, – выдавила она из себя.
Сначала Шарзад не могла придумать какого-то связного ответа.
– Я… ты… Деспина, ты в… – Шарзад затихла. Затем откашлялась. – Так, значит, это ты?
Деспина поднялась на ноги, вытирая лоб рукой. Она вздохнула, ощущая поражение.
– Прямо сейчас я действительно вас презираю.
– Это твое право – ненавидеть меня или нет. Но ответь на мой вопрос, который я задала тебе ранее.
Деспина страдальчески вздохнула.
– Да.
Повергнутая в шок, Шарзад упала на подушки.
– Святая Гера!
Деспина хрипло рассмеялась.
– Должна сказать, вы выглядите довольно трогательно, когда надеваете маску друга. Особенно в свете того, что думали, будто я пыталась вас отравить.
– Ну а что еще я должна была подумать? Особенно после инцидента с чаем на прошлой неделе. Полагаю, тебе было плохо и тогда тоже?
Служанка опять вздохнула.
– Деспина, – сказала Шарзад, – кто отец?
– А вот на этот вопрос я не отвечу.
– Что? Почему?
– Потому, что вы делите постель с халифом Хорасана.
– Ах, паутина секретов с каждым днем разрастается все больше! – парировала Шарзад. – Так это он отец?
– Нет!
– Тогда почему это имеет значение?
Деспина присела на корточки.
– Потому что я не верю, что вы ему не скажете.
– Что? Я ничего ему не рассказываю.
– Вам и не надо. Ваши глаза ищут его, как только вы покидаете эту комнату.
– Ничего подобного! – взвизгнула Шарзад.
– Клянусь Зевсом, что я слышу! – Деспина схватилась за голову. – Не вопите. Прошу вас.
– Я не скажу Халиду. Обещаю.
– Халиду? – уголки губ Деспины изогнулись вверх. – Я знаю, вы упорны в своих начинаниях, избалованная халифом, но я не поддамся на этот трюк. Вы обязательно разочаруетесь, когда ваши попытки убедить меня окажутся тщетными…
Шарзад нахмурилась.
– В конце концов, я не царь царей.
– Хватит! – вспыхнула Шарзад. – Скажи мне, кто он.
– Мне очень жаль, Шарзад, но я не скажу вам. Я просто не могу.
– Ты не можешь? – Шарзад обдумывала это слово. – Тогда он должен быть кем-то значимым.
– Не продолжайте, – голос Деспины напрягся.
– Я думаю… – Шарзад проигнорировала предупреждающий взгляд Деспины и постучала пальцами по подбородку. – Это точно не раджпут или кто-либо другой из дворцовой стражи. У кого-то такого смелого, как ты, не было бы никаких оснований скрывать это.
– Шарзад…
– Так вот, – продолжила Шарзад, – это должен быть или шарбан Рея, чья кандидатура является просто нелепой, или… – Ее лицо разгладилось от внезапного понимания. – Джалал.
Деспина разразилась смехом:
– Капитан стражи? Даже я не настолько смелая. Что делает вас…
– На самом деле ты именно и есть настолько смелая. – Шарзад отодвинула поднос с едой и уперлась локтями в скошенный выступ столика. – И это объясняет твое странное поведение, когда он рядом.
– Вы смешны. – Деспина опять рассмеялась, звук ее смеха стал выше, глаза горели синим светом.
Шарзад медленно улыбнулась:
– Я знаю, что права.
В угрюмом молчании Деспина негодующе посмотрела на нее.
– Не волнуйся. – Шарзад подперла подбородок ладонью. – Твоя тайна в безопасности. Ты можешь мне доверять.
– Доверять вам? – пробормотала Деспина. – Я, скорее, поверю болтуну.
– Это весьма несправедливо.
– Правда? Вы же мне не доверяете.
– Конечно не доверяю. Ты сама призналась, что являешься шпионом, и я дважды почти умерла под твоим присмотром. – Шарзад с вызовом посмотрела на нее.
Деспина заморгала.
– Не нужно драматизировать.
– Драматизировать? Может, мне напомнить тебе о чае?
– Вы все еще думаете, что это была я?
– А кто тогда? – потребовала ответа Шарзад. – Если хочешь, чтобы я тебе доверяла, скажи мне, кто виновен в этом.
– Не халиф, если вы намекаете на него. Он был… в бешенстве, когда узнал обо всем.
– Это был шарбан?
Деспина промолчала, но не смогла скрыть отвращение, которое подтверждало догадку.
– Я не удивлена, – продолжила Шарзад. – Я так и подозревала.
– Правда? Может, тогда вы будете шпионом, а я халифой?
– Возможно. Однако, мне кажется, то, что ты беременна от другого мужчины, способно воспрепятствовать этому, – сказала Шарзад комичным тоном. – Джалал знает про ребенка? Если да, он должен жениться на тебе. Или же познакомиться с моей яростью. Выбор за ним.
– Он не знает. И я не намерена говорить ему. – Деспина, поднявшись, разгладила складки своего платья. – Ведь я не думаю, что ему необходимо знать.
– Ну, это просто смешно.
Деспина спрятала за ухо прядь золотисто-каштановых волос.
– Может, и так. Но сейчас, я считаю, это правильно.
Шарзад в болезненной тишине наблюдала, как ее служанка начала убирать беспорядок, словно ничего не произошло. Как будто всего несколько минут назад в мир не выпустили хаос.
Деспина порхала, великолепная и жизнерадостная, похожая на канарейку в золотой клетке.
В ловушке.
– Тебе нужно отдохнуть, – скомандовала Шарзад.
Деспина запнулась на полушаге.
– Что?
– Ты беременна. Тебе не следует больше скрывать это от меня. Присядь. Отдохни.
Глаза Деспины на секунду стали хрустальными, прежде чем опять блеснуть синим.
– Мне не нужен отдых.
– Я настаиваю.
– На самом деле это не…
– Отдохни сегодня утром. Я пойду с раджпутом на тренировочную площадку, поупражняться в стрельбе. Придешь, когда будешь чувствовать себя лучше. – Шарзад начала наливать чай. – Как думаешь, немного чаю поможет твоему желудку?
– Я могу заварить его, – прошептала Деспина.
– Я тоже могу.
Деспина помедлила, глядя на маленькую фигурку девушки с длинной гривой растрепанных от сна волос.
– Шарзад!
– Да?
– Вы совсем не такая, как следовало ожидать.
– Это должен быть комплимент? – Шарзад улыбнулась через плечо.
– Совершенно верно. Я думаю, именно это сохранило вам жизнь.
– Тогда я очень признательна.
– Так же, как и я. – Деспина улыбнулась. – Крайне признательна.
* * *
Звуки дикого веселья донеслись издали, когда стрела с глухим стуком вонзилась в карниз здания на противоположной стороне внутреннего двора. Выкрики солдат превратились в хор хохота, который поднялся в затянутое облаками небо.
В воздухе же чувствовался аромат надвигающегося дождя.
Шарзад улыбнулась Джалалу.
Его плечи тряслись от беззвучного смеха. Он провел свободной рукой по вьющимся каштановым волосам и пожал плечами, глядя на своих людей.
– Вы не можете оспорить это, капитан аль-Хури, – объявила Шарзад.
– В самом деле. Не могу, моя госпожа. – Он поклонился, приложив кончики пальцев ко лбу. – Ваша стрела попала в цель. Моя… нет. Назовите свою цену.
Шарзад на мгновение задумалась. Ее вопрос должен был быть хорошим. Он должен был стоить того, что она оставила любые попытки скрыть свое мастерство во владении луком. И его также нужно разумно сформулировать. Джалал отличался даром увиливать от ответов и предлагать красноречивые отговорки.
– Почему вам разрешено обращаться к халифу по имени?
Джалал перекладывал свой большой тисовый лук из руки в руку.
– Халид – мой двоюродный брат. Мой отец женился на сестре его отца.
Шарзад с трудом подавила свою реакцию. Это было самой ценной информацией, которую она получила за все утро.
Джалал улыбнулся, опасно блеснув светло-карими глазами.
– Выбирайте следующую цель, Шарзад.
Она оглядела двор.
– Верхняя ветвь того дерева справа, над крышей.
Он подвигал бровями, оценивая вызов, пока вытаскивал стрелу из колчана и накладывал ее на тетиву. Когда натянул тетиву, края негнущегося большого лука лишь едва двинулись.
Джалал был превосходным лучником. Не настолько одаренным, как Тарик, но точным и резким в движениях. Он отпустил стрелу. Она полетела спиралью и проплыла над крышей, перед тем как попасть в верхнюю ветку, в результате чего все дерево задрожало от силы удара.
Мужчины одобрительно заулюлюкали.
Шарзад наложила стрелу на изогнутый лук. Она закрыла глаза, устанавливая ее на тетиву. На выдохе оттянула стрелу назад.
Отпустила тетиву в ту же секунду, когда открыла глаза. Стрела взлетела в воздух, просвистев мимо ветвей… и попала чуть ниже намеченной цели.
Шарзад нахмурилась.
Солдаты, ликуя, опять закричали. И снова Джалал поклонился, на сей раз его руки были вытянуты по швам.
– О, не злорадствуйте, – пожурила его Шарзад. – Это очень неприлично.
– Я никогда не злорадствовал. Ни дня в своей жизни.
– В это трудно поверить.
– Злорадство – удел слабых.
– Тогда перестаньте так безумно улыбаться.
Джалал рассмеялся, подняв руки к небу.
– Но ведь скоро будет дождь, Шарзад. А я безумно люблю его.
– Просто возьмите свой приз, капитан аль-Хури, – проворчала Шарзад, скрещивая руки на груди и позволяя изогнутому луку болтаться у своих ног.
– Не огорчайтесь так из-за того, что я победил. Я был вполне справедлив в своих вопросах.
Она закатила глаза.
– На самом деле, – продолжил он, – это будет мой первый за день действительно нечестный вопрос.
Поза Шарзад отреагировала на его фразу раньше лица девушки.
Джалал шагнул вперед, балансируя своим луком на плечах.
– Где ваша семья, моя госпожа? – спросил он тихим голосом.
"Они ищут мою семью… как я и ожидала".
Она улыбнулась ему.
– В безопасности.
– Это не ответ.
– В месте из камня и песка.
– И это тоже не ответ. Все построено из камня и песка.
– Вы не заставите меня ответить лучше, Джалал. Это мои ответы. Если они вам не нравятся, мы можем прекратить нашу игру.
Его взгляд двигался по ее лицу, и в нем ощущалась странная смесь проницательности и игривой отвлеченности. Тем не менее в тот миг она увидела в нем больше от его отца, чем когда-либо до этого. И она поняла.