Вынужденное мародерство в магазинчиках длилось не более десяти минут. Затем группа, усиленная бейсбольными битами и острыми лыжными палками, двинулась к ресторану. Миновав второй растерзанный вестибюль с массой изуродованных трупов (удивительно, но на этот раз "костюму" не стало дурно, а может, просто уже было нечем…), они вошли в зал. Тишина и вновь трупы. Под ногами противно звякали и перекатывались гильзы. Сейчас при дневном свете было заметно, насколько пострадало заведение. Стены в дырках от пуль и осколков, выбитые витрины, перевернутая мебель… и все тот же стойкий запах начинающегося гниения. А еще мухи! Вездесущие твари!
– Макс, – негромко позвал Никодим, – знаешь, где у них тут что?
Охранник молча кивнул.
– Веди. Сначала найдем подругу…
Зашли за линию раздачи.
– Посмотрите вон там и там… – указал Максим на небольшие двери. – А вот за этими – камеры, там продукты.
Дверь приоткрылась, чуть слышно скрипнув…
– Ёк-макарек… – Любитель прессы едва увернулся от вылетевшей сковородки. – А ну кончай баловать!
– Надя? – Никодим быстро заглянул в комнату и тоже еле успел отпрянуть от очередной кухонной утвари. – Уля, спокойно! Мы пришли за тобой.
Еще одна кастрюля, сверкнув начищенным боком, пронеслась мимо, ударилась об стену и звонко запела на полу. Никодим придавил ее ногой.
– Тише, Уля. Нас услышат. Мы за тобой…
– МЧС? – не уверенно спросил девичий голос.
– Фу, – Никодим шумно выдохнул, – да, можешь считать нас МЧС. Ну, успокоилась? Спокойно! Я вхожу.
– Ай! – и следующая кастрюля полетела точнехонько в появившегося в проеме Никодима. Он едва успел подставить руки и отбить "железяку".
– Да угомонись ты… – Никодим метнулся вперед и сгреб девушку в охапку. – Тише-тише… все хорошо.
Надя пару секунд пыталась отбиваться, но потом, вероятно, осознала, что ее не собираются убивать, насиловать и есть, и прекратила махать руками. Она всхлипнула пару раз и прижалась к груди Никодима.
– Я ждала… я вас так ждала…
– Ну чего встали, парни? Давайте выгребайте закрома родины. – Никодим отдал команду, продолжая поглаживать Улю по волосам.
– Хорошо устроился… – услышал он ворчание за дверью.
Продразверстка прошла без всяких приключений. Доверху набили всю имеющуюся тару, рассовали по карманам, забили за пазуху. Набрали всего, чего могли, и на что упал глаз. А голодные глаза затмили многим разум, и оттого их будущих рацион грозил изобильным многообразием.
– Будем жить… – весело улыбнулся крепыш с битой, и тут их внимание привлек едва уловимый звук.
Отряд замер.
– Выстрел, – напрягая слух, предположил Максим.
– Тихо.
Мужчины замерли, прислушиваясь.
– Нет, ну точно выстрел!
И в это время ожил селектор.
– На нас напали! Внимание… Никодим! На нас напали…
Никодим узнал голос Кати. Он выпустил руку Ули, перехватил копье обеими руками.
– Погнали, мужики!
И нагруженный отряд кинулся следом, сопя и тяжело бухая по полу.
Глава седьмая
Здравствуй, мама
Пятнадцатое сентября 2013 года, ранний вечер, город Санкт-Петербург, улица Внуковская, бизнес-центр "Пулково Скай".
– Лиза, у тебя мобилка еще живая? – спросил Костя.
– Да, вполне. Позвонить надо? А твой тоже сел? – рассеянно поинтересовалась девушка, – ради бога. У меня тариф "ЕЛЕ 2", берет не везде, зато дешево. А зарядник я всегда с собой ношу.
– А… мне в Москву позвонить надо.
Лиза пожала плечами:
– Только недолго, ладно? А то тут целая очередь желающих. У тебя кто в Москве? Девушка?
– Дедушка, – хмыкнул Костя.
– Я серьезно.
– И я серьезно. На самом деле – дедушка.
Костя пробежался по кнопкам, и после двадцатисекундного ожидания радостно заорал на весть коридор:
– Деда Дима, привет. Это Костя. Да, из Питера… Да что творится – тебе доложат, а я с чужого мобильника, так что ты на это номерок денежек брось, хорошо?.. А сколько не жалко! Это хорошей девушки мобилка, она – не жадная, так что и ты не жадничай, о’кей? – Костя подмигнул Лизе и, уладив финансовый вопрос, принялся подробно описывать свое положение в осажденной крепости.
Пока он говорил, Лиза смотрела куда-то в пространство и почти не слышала трескотни парня. Но кое-что ее все же зацепило. И когда Костя закончил и протянул ей телефон, она как бы между прочим поинтересовалась:
– А дедушка у тебя кто? Что ему обстановку в Питере докладывают?
– Ну, – Костя, казалось, смутился, – большой человек, да. Но он мировой дед. Я его люблю.
– Так ты внук министра Дмитрия Хайретдинова? – прямо спросила Лиза, глядя на парня в упор сощуренными глазами. – А какого ляда ты пиццу разносишь, а не на личном вертолете по Мальдивам катаешься?
– Да мне, в общем, и скутера хватает, – пожал плечами Костя, – на фига мне вертолет. Он керосина кушает немеряно.
– Дела, – Лиза покрутила головой, – а чего ты с мужиками не пошел? Не взяли?
– Никодим, тот, который сейчас всем рулит, сказал, что нос не дорос, – Костя плюхнулся прямо на пол рядом с креслом, где сидела девушка.
– Плюнь, – посоветовала Лиза, – здесь тоже бывает горячо. Хорошо, что ты остался, может быть, пригодишься. А этот… – Лиза настороженно оглянулась. – Петр-потрошитель с ними пошел?
– Да нет, его тут оставили дежурным по апрелю. Типа на всякий случай.
– Не нравится он мне, – буркнула Лиза.
– Ну, жестокий он, конечно… Но, возможно, сейчас так и надо. Никодим тоже не сахарная булочка.
– Никодим – мужик жесткий, но с мозгами регулярно созванивается. А у ЭТОГО крыша явно в пути… знать бы еще, откуда и куда.
– Путь у нас один – из темного прошлого в светлое будущее, – скривился Костя.
– Там и встретимся, – кивнула Лиза.
Молодые люди посмотрели друг на друга как заговорщики, которые абсолютно уверены, что заговор провалился и "все под колпаком у Мюллера".
– Слушай… – Костя замялся, но Лиза поощрила его взглядом. – Как ты думаешь, с этим Пашей, ну, Демкиным отцом, все в порядке? Мне кажется, Лариса что-то недоговаривает.
– Или сама не знает, – предположила Лиза, – Ее парень исчез как раз в то время, когда все это началось. Таких совпадений не бывает.
– А она? Догадывается?
– Бог знает. Лариска, между нами, далеко не гигант мысли.
– И хорошо. Жена и не должна быть слишком умной, – подумал Костя. К несчастью, подумал вслух.
– Жена? Э, как тебя цапануло. У тебя серьезные намерения? – недоверчиво хмыкнула Лиза.
– А что? Если этот Паша погиб… А Демке отец нужен. Если мы с Ларисой поженимся прямо сейчас, парень ничего и знать не будет. Он, между прочим, даже немного похож на меня.
– Точно, – кивнула Лиза, – тебя помыть, побрить, пустышку в рот вставить – и вылитый Демка.
– Издеваешься?
– Есть немного, – кивнула Лиза, – но это не от злобности натуры, а от зависти. Люди даже рядом со смертью только о жизни думают. Вы с Лариской, Катя эта… Марч и Алекс. А мне, блин, по жизни на чужом балу в валенках танцевать.
– Ты чего? – Костя даже слегка испугался, – плакать собралась?
– Да нет. Но погрустить-то я могу?
– Святое дело, – одобрил Костя.
Неслышно ступая по мягкому ковру, подошла Лариса. Она была одна. Ребята так привыкли видеть ее со свертком на руках, что удивились.
– А где Демка?
– Катя его нянчит. Сказала, что мне отдохнуть надо.
Они долго смотрели на возведенные баррикады, как оказалось, не слишком надежные, и думали каждый о своем. Лариса думала о том, что в последнее время жизнь щедра на разные пакости, значит, по логике, вскоре должна наступить светлая полоса. Скоро она должна увидеть маму, потом они выберутся отсюда. Их встретит отец, и они разыщут Пашу.
Костя – о том, что Лариса натуральная блондинка, и такой красивой девушки он не встречал никогда в жизни. А что с ребенком – так это даже хорошо. Будет занята сыном – на приключения не потянет, как всех красивых. Да и он не урод, и даже совсем напротив. Не может он ей не понравиться. Костя лелеял надежду, и даже, как ему казалось, пару раз поймал ее заинтересованный взгляд. Хотя нет… или да? Ах, этот Паша, отец Демки. Может, он жив? Костя четко решил, что если нет, он будет настойчив, как никогда до этого. Он едва заметно тряхнул головой, сбрасывая мечтательность. А то уже Лариска начала мерещится… в душе. Безобразие да и только. Вот именно, что только. Только бы выжить…
А Лиза размышляла о том, что ее семейная жизнь, похоже, накрылась тем, чем обычно накрываются такие вещи. Потому что про ситуацию в Питере передавали по всем каналам, она все время на связи, у нее, одной из немногих, ничего не случилось с мобильником, он даже заряжен постоянно… Но парень, с которым они сходили в ЗАГС всего-то полтора месяца назад, и который сейчас по делам в Праге, за эти страшные двое суток ни разу не позвонил ей. Даже для приличия. Роуминг, блин, дорогой… Девушка мысленно махнула рукой – к бесам его! "И где только были мои глаза? Какой же…" – додумать она не успела.
Наверху громыхнуло. Сначала тихо, потом еще раз, и гораздо громче. Девчонки насторожились, а Костя мгновенно вскочил на ноги.
– Что это?
– Ничего хорошего, – ответил Петр. Он появился из диспетчерской, и лицо его было очень серьезно. – Наверху, похоже, драка. Сейчас тут будут.
Все, способные держать "оружие", без суеты, но очень быстро подтягивались на баррикаду. Подошла и Катя, поручив малыша заботам тетушки Тортиллы. Женщин и мужчин оказалось примерно поровну, но "защитники" все равно чувствовали себя неуверенно. Самых боеспособных и самых сильных мужиков Никодим увел в ресторан выручать мадемуазель, заодно и за продуктами, остались лучшие из худших. А красноглазых все уже видели в деле и понимали, что, если всерьез, а по-другому с ними не получится, вся их оборона выдержит нападение дай бог троих-четверых.
– Сколько их? – Лиза задала вопрос, который был у всех на устах.
– Много. Охранники говорят, камеры засекли больше десятка…
– Совсем плохо… – скисла Лариса.
Ответить Петр не успел. Вверху снова загрохотало, на этот раз основательно, видимо, все-таки вышибли заложенные двери, и не успел народ как следует испугаться, как сверху хлынула волна. Какой, к дьяволу, десяток?
– Их тут полсотни!!! – взвизгнула Лариса и принялась с пулеметной скоростью кидать в толпу все, что оказалось под рукой, в основном канцтовары. Толку от этого было – примерно, как если от бомбы панамкой заслониться. Катя, видно с перепугу, не нашла ничего лучшего, как последовать ее примеру и запустить в красноглазых утюгом. Он "пошел верхом". Полная баба в разорванной блузе, которая неслась впереди всех, совершила прыжок, достойный Майкла Джордана, цапнула утюг на лету и, перехватив его поудобнее, ломанулась на баррикаду. В лоб.
Загрохотали выстрелы, и по коридору защелкали пули. Это включились мужчины в форме. Похоже, несколько нападавших сковырнулась вниз, но были они убиты, ранены или просто залегли, никто уже не понял. Волна хлынула на баррикады и в несколько минут размела их, с одинаковой легкостью отбрасывая и стулья, и людей. Лариса успела заметить лишь то, как неуловимо быстро двигался Петр, врезаясь в мешанину из людей и красноглазых, как ледокол "Таймыр" в арктические льды: перехватил, отправил за спину, приложил по шее или в районе поясницы, отбросил очередную сломанную куклу, принял следующую. Не разбирая: свой, чужой. Враг или союзник… Сознание не успело возмутиться, ее дернули за руку и куда-то поволокли. Рядом бежали другие, кто с "оружием" наперевес, кто без. Кого-то швырнули об стену с такой силой, что человек сполз под ноги, а на стене образовалась порядочная вмятина. Лариса инстинктивно пригнулась, когда мимо нее пролетел и с грохотом впечатался в стену плоский монитор.
Оборона была прорвана, и люди разбегались, кто куда мог. Катерина бросилась в диспетчерскую, а Галина едва успела нырнуть под стол.
– За мной, – крикнула Лиза. Оказалось, это она все время тащила Ларису за руку.
– Демка! – пытаясь освободиться, девушка рванулась в ту сторону, где была "ее" комната. – Пусти, там же Демка!
– Дура, коридор перекрыт! – заорала Лиза. – Шевелись, сейчас они будут здесь.
Заскочив в небольшую комнатку и втащив за собой упиравшуюся подругу, Лиза принялась заваливать вход всем, что попадалось под руки: придвинула стол, приволокла второй.
– Да помогай же! Шокаться потом будешь, сейчас времени нет!
Лариса опомнилась. Вдвоем они быстро подтащили к дверям стелаж вместе с бумагами, навалили сверху стульев, каких-то ящиков, с трудом подтянули-подкатили огромную кадку с пальмой. Взмокли, как мыши под веником, но не замечали этого. В коридорах творилось нечто невообразимое. Там стреляли, правда, все реже и реже, что-то падало и билось, а что-то просто падало, кричали люди…
В дверь заколотились.
Покрывшись от страха гусиной кожей, девчонки привалились к ней, прижимая ненадежную конструкцию собой.
– Это свои! – заорали из-за двери. – Свои, откройте!
– Кто – свои? – нервно спросила Лиза. Ее зубы выбивали крупную дробь, а рукав белой блузки треснул по шву.
– Тебе паспорт показать? – рявкнули из-за двери, – Костя это!
Надседаясь, девчонки кинулись разбирать только что возведенную баррикаду. К счастью, полностью этого делать не пришлось. Худой, как трость, внук министра просочился в щель, куда в нормальное время не пролезла бы и кошка – и тотчас привалился к ней изнутри, наблюдая пустыми и совершенно безумными глазами, как девушки, кряхтя и выражаясь не по-женски, снова двигают пальму.
– О-ой, – тихо провыл он, – как там страшно. Эти… Галину из-под стола вытащили и по коридору погнали, как зайца.
– А что грохнуло, граната? – тяжело дыша, спросила Лиза.
– Да нет, откуда здесь гранаты… Охранники шоковый взрывпакет рванули. Дыму много, а толку ноль.
– Там хоть кто-нибудь еще дерется? Или уже нет?
– Не знаю.
– Господи, помоги нам, – тихо прошептала Лариса, – помоги моему сыну, Господи. Спаси нас всех…
Они сидели долго. Наконец крики и грохот в коридоре стихли, а потом и вовсе прекратились. Но выйти они не решались. Сознание рисовало всякие ужасы: растерзанные тела, оторванные конечности, залитый кровью пол, а вместо людей монстры с красными глазами и цветными рожами.
Когда раздался тихий стук в дверь, Лиза вздрогнула и не сразу сообразила, что за звук она слышит.
– Стучат, – сообразил Костя. – Кто-то из наших?
– Да уж, ЭТИ бы не так стучали, – кивнула Лиза.
– Здесь кто-нибудь есть? – спросили из-за двери, и Лариса с огромным облегчением узнала голос Кати.
– Что там? – крикнула она.
– Все в порядке. Мы отбились. Никодим с мужчинами вернулись… Выходите.
И тут нервы у девушек не выдержали, и они истерически захохотали, размазывая по щекам грязные слезы и глядя друг на друга шалыми глазами.
Костя подскочил к двери и с кряхтением отодвинул кадку.
– Доктор нужен, – крикнул он в коридор, – срочно! У этих двоих шифер съехал. Им что-нибудь вколоть надо успокаивающее.
Коридор выглядел так, словно здесь проходили съемки мелкобюджетного ужастика. Лиза зажмурилась.
Но вокруг уже царила жизнеутверждающая деловая суета. Оставшиеся в живых бегали с одноразовыми тряпками и, под руководством обоих врачей в резиновых перчатках по локоть, замывали пятна крови пахнущей хлоркой жидкостью. Рядом с диспетчерской раздавался иногда срывающийся на визг, но деловой и напористый голос Гали. И Лиза подумала: "Есть же люди, которых даже конец света не заставит выйти на улицу в плохо поглаженной блузке".
* * *
– Ты кто? – допытывался Никодим у незнакомого мужчины, пристально глядя ему в глаза. На всякий случай.
– Здравствуйте… – робко и с акцентом ответил белокурый парень с огромным фингалом под глазом.
– Это наш, – поспешно вмешалась Галина, – Тойво Хуспасало – финский инженер.
– Да-да, – закивал головой финн.
– Инженер, – хмыкнул Никодим, – ну тогда добро пожаловать. Ты как вообще?
Финн немного оживился, глаза просияли. Никодим проследил за его взглядом.
– Тойво, как дела? Цел? – К разговору подключилась девушка, которую ранее Никодим видел за стойкой администрации.
Тойво вновь закивал.
– Плохо, – ответил он по-русски и тут же перешел на свой родной язык: – Tämä on kauheaa Maire! Mitä täällä tapahtuu? Kimppuumme hyökättiin eilen… Matti on murhattu, ja luulin, että Rudolfkin on kuollut. Näin hänet tänään, ja hänkin on tullut hulluksi. Hän haluisi tappaa minut Maire!
Ишь как его приложили, – подивился Никодим, – раскудахтался, не остановишь.
– Venäjällä ei ole mitään järjestystä. Onpa kamalaa. En ymmärrä mitään…
– Ему лучше отдохнуть, – предложила Майре. Она протянула Тойве руку. – Пойдем.
– Чаю ему… а лучше кофе, – вдогонку им кинула Галина.
– Ага. Полведра кофе и мешок печенья, а то тощ больно, – съязвил Никодим и вдруг застыл, как истукан.
Двое парней из авиакомпании выносили труп охранника Максима. Тот до последнего отстреливался от паразитов с красными глазами, пока были патроны, а потом саданул им по головам тяжелой рукояткой. Но его достали. Никодим сам видел и сам пригвоздил спятившую толстую бабу своим импровизированным копьем. Удачно пригвоздил – насквозь. Пальцы Максиму так и не смогли расцепить, и рука его болталась, зажимая ствол.
– Жаль. Хороший был мужик, – буркнул на прощание Никодим себе под нос, но Катя услышала.
Она подошла сзади.
– Десять.
– Что? – не понял Никодим.
– У нас десять трупов.
– Нет, так дальше не пойдет. Их надо либо закапывать, либо сжигать. Во всех зданиях наверняка полно трупов… я уж не говорю про первый этаж. Там убитых не перечесть.
– Да.
Никодим с Катей обернулись. Перед ними стояла Юлия Петровна.
– Скоро они начнут разлагаться, и к вирусу добавится новая проблема… – заметила она. – Сейчас еще и тепло, а тут мухи и другие разносчики…
– Не надо. Умоляю, не продолжайте! – Екатерина прикрыла глаза. – И так тошно. Кругом смерть… только одна смерть.
– Валерьянки?
– Нет, спасибо. – Катя взмахнула рукой. – Я лучше пойду… полы мыть.
– Что с девчонками? – вопросил Никодим, кивая на Ларису и Лизу.
– Нормально, – ответила Юлия Петровна, – легкий шок. Сейчас придут в себя. Я им успокоительное дала.
– Хорошо.