* * *
Процедура уже который раз за сегодняшний день повторилась. Раненых перевязывали, убитых и тяжелых уносили. Следователи вновь принялись опрашивать всех – кто что видел и слышал. Вот толку от этой затеи было мало. Расспросы продолжались больше часа, после чего кто-то из чинов объявил, что можно покинуть здание.
– Интересно, из-за всего этого бардака тут такси теперь можно будет поймать? – озадачился Никодим, но Катя его не слушала.
Девушка резко отстранилась и решительно подошла к одному из полицейских. Никодим пошел за ней.
– Простите… – Полицейский обернулся к ней. – Мы тут слышали… это правда, что город якобы закрыли?
– Не якобы, а совершенно точно, – ответил лейтенант. – С утра было распоряжение.
– А почему?
– Карантин.
Катя пожала плечами.
– Не понимаю. Какой карантин. Целый город?
– Девушка, вы откуда взялись?
– Я только что прилетела…
Лейтенант понимающе кивнул.
– Ну и напрасно. В городе уже несколько дней свирепствует вирус. Сегодня распоряжением президента город закрывают до особого распоряжения.
– А что за вирус? – из-за спины девушки спросил Никодим.
– А я почем знаю. Приказ есть приказ. Народу, говорят, много умерло… по телевизору передавали…
– Бред какой-то. – Катя обхватила виски. – Бред…
– Пойдем. Спасибо, лейтенант. – Никодим увлек ее за собой.
* * *
Вестибюль был в крови. Трупы, раненые и скользкие гильзы под ногами привели Катю в полнейшее расстройство.
– Я больше не могу… – Ее колени дрогнули.
Никодим едва успел усадить ее на стул.
– Дыши глубже. Вот так – хорошо. Сейчас рванем домой. Уже можно. Примем душ, и все встанет на свои места.
– А мама?
– Конечно – мама прежде всего. Поедем сейчас к маме. Она у тебя где живет?
– На "ваське".
– Ого! – Никодим едва не присвистнул. – Не близко.
– Который сейчас час?
– Почти девять.
– Поздно. – Она выдохнула так тяжело, как будто внутри нее порвалась какая-то жизненная нить.
– Нормально. – Никодим попытался улыбнуться. – Самое время для свидания…
Внезапно, стоявший рядом мужчина рухнул на пол. Дернулся пару раз и застыл. Кто-то вскрикнул, кто-то ахнул… Полицейский у дверей напрягся и потянулся к кобуре.
– Не подходите к нему! – громко предостерег мужчина в грязном халате. Сейчас по его виду можно было только догадываться, что этот медицинский халат когда-то был белым.
– Стойте! – повторил медик. – Отойдите!
Сам же доктор смело шагнул вперед. Он присел на корточки, взял руку упавшего, попытался нащупать пульс. Затем он извлек из нагрудного кармана маленький фонарик, приоткрыл мужчине веки, заглянул в глаза. Доктор мгновенно отшатнулся, а затем порывисто вскочил.
– Наз…
Договорить он не успел. Труп пришел в себя. Рука, словно хлесткая плеть, метнулась вперед и ухватила доктора за ногу. Тут же прозвучал точный выстрел – голова ожившего трупа откинулась, череп раскололся, выпуская наружу красно-серую массу…
Выдох облегчения пробежал по толпе, но рано…
Со стороны перехода, ведущего в соседнее здание, раздались громкие голоса, послышались выстрелы. Через секунду в вестибюль ворвались трое взъерошенных полицейских.
– Капитан! – проорал один из них, перепрыгнул через труп и унесся в сторону распахнутых дверей ресторана.
– Все назад! Закройте двери! – почти в один голос прокричали двое других.
Двери, соединяющие вестибюль с переходом были спешно закрыты. Тут же возник охранник центра с рацией.
– Что там? У меня рация глючит?
– Гости, чтоб их!
– Ага… – кивнул второй полицейский, – не задался, к чертям, день.
Рация внезапно ожила.
– У них пулемет!
– И мотоциклы… – стиснув зубы, поддакнул сержант.
– Прием! Пятый?! Пятый?! – охранник продолжал забрызгивать слюной рацию, но та больше не проронила ни звука.
– Отмучался, видать, – съязвил полицейский и подпер собой дверь.
– Будем надеяться, что эти байкеры сюда не сунутся.
Глава восьмая
Приехали…
Четырнадцатое сентября 2013 года, поздний вечер, город Санкт-Петербург, улица Внуковская, бизнес-центр "Пулково Скай".
– Гражданочка, повторяю вам еще раз, – полицейский устало сдвинул фуражку на затылок, – туда нельзя. А ты куда прешь?! Разворачивай! Сержант! Уснул?! Разворачивай этих!
– У моего мужа там офис, мне надо забрать документы, – продолжала настаивать дама, сидящая за рулем автомобиля. – Я только…
– Сворачивайте! – явно теряя терпение, изрек лейтенант. – Вы мешаете. Вы не видите, что творится?! В аэропорту взрыв. Пожар…
Недовольно поджав губы, женщина нажала кнопку стеклоподъемника и включила заднюю скорость.
– Ничего-ничего, – сказала она, слегка повернув голову назад, – сейчас, Лариса, я у автосалона припаркуюсь. Вы меня там и обождете.
"Мазда" цвета синий кобальт, легкая и юркая, красиво воткнулась между "ниссаном" и БМВ, заняв место на краю парковки.
– Посидите здесь? Или со мной пойдете?
Лариса обвела глазами ряды разноцветных крыш, плотно припаркованных автомобилей.
– А ты надолго?
– Нет. – Невысокая женщина – темный деловой костюм, длина юбки до средины колена, короткая стрижка и стильные квадратные очки – выбросила ногу на асфальт. – Минут на двадцать, ну на полчаса. Это максимум.
– А ты пройдешь? Посмотри, сколько там полицейских.
– Пройду. Так что, вы остаетесь?
– Скучно, – вздохнула Лариса, – и пить хочется.
– Вот тебе вода. Как там Дема?
– Спит, – доложилась девушка, отвернув кружева конверта, – он почему-то все время спит. Это нормально?
– Это здорово, – улыбнулась женщина, – у тебя хороший спокойный ребенок. Повезло. Ты-то у меня кричала сутками. К Демке я еще ни разу ночью не вставала, а с тобой, по-моему, до года ни разу толком и не ложилась.
– А почему они кричат? – озадачилась Лариса.
– Бог его знает. Может быть, они догадываются, что жизнь – штука тяжелая и нервная. И ничего не получается так, как хочется. Потому что хочешь обычно все и сразу, а получаешь ничего и постепенно… – Поглядев на дочь, открывшую рот, мама рассмеялась. – А может, у них просто животики болят. Демка еще только учится жить: дышать, моргать, кушать, переваривать, писать и какать…
– А если ты уйдешь, а он заплачет?
– Покачаешь, – женщина пожала плечами, – в крайнем случае – покормишь. Стекла тонированные, никто тебя не увидит, не беспокойся.
– Так полчаса назад же кормили! Нельзя ведь часто, доктор говорил.
– Ты их больше слушай, – фыркнула мама. – Демка сам знает, что ему можно, а что нельзя.
– Да откуда ему знать! Он же еще ничего не соображает.
– Все он соображает. Он у тебя умненький. Ну, бывай. Если что, я у отца в офисе, там мобильники не всегда работают. На своем громкость убавь, а то отец еще позвонит, разбудит внука, он завтра утром обещал вернуться. Ну, я скоро…
– Постой, – Лариса попыталась удержать мать, – а если…
– Разберешься, – решительно сказала женщина, – у меня дела. Полчаса вы без меня проживете. Не скучай, мамуля. – Последнее слово она протянула с ласковым ехидством. Ласки, впрочем, было больше.
– Осторожнее…
– Разберусь. А ты заблокируй двери.
* * *
Лариса слушала радио, изредка покачивая бело-голубой сверток. "Ниссан" отъехал первым, на его место припарковался красный "опель", из которого вышел молодой мужчина, обошел машину вокруг и открыл дверцу для девушки чуть старше Ларисы. Сразу стало тошно. Паша как пропал, так и не показывался – подлец. Но она любила его. Его первого. И появись он сейчас возле машины, она, не задумываясь, кинулась бы к нему на шею. Она простила бы ему все-все! А Пашка, увидев сына, какой он маленький и красивый, полюбил бы его. И стали бы они жить все вместе. Паааашка! Тошнотворный комок подкатил к горлу. Она держалась из последних сил, чтобы не разрыдаться в голос.
Мама уговаривала отнестись ко всему философски – это как вообще? Рассказывала, что жизнь длинная, первая любовь редко приводит к чему-то постоянному, главное, что ребенок родился здоровым… Все это было, конечно, правильно, но как-то мало утешало. Лариса не верила, что Паша ее бросил. И, похоже, мама тоже в это не верила. Или знала что-то. Вот только что?! Но ей она не говорила. Вот и отец тоже все время отводил глаза и только приговаривал: "Ничего – прорвемся".
Спустя минут пять отъехала и бэха.
– Если сейчас закончится эта песня и скажут что-нибудь веселое, значит, все будет хорошо, – загадала Лариса, – Паша позвонит, а потом приедет. Демка ему понравится. И жить мы будем долго и счастливо и вообще не умрем. Никогда.
– По данным Министерства здравоохранения на сегодняшний день число умерших от загадочной болезни в Санкт-Петербурге превысило десять тысяч человек. Сегодня утром указом президента России город объявлен закрытой карантинной зоной. Прекращается железнодорожное, автомобильное и воздушное сообщение. На всех дорогах срочно устанавливаются санитарно-эпидемиологические посты. Президент принес искренние соболезнования семьям погибших и выразил надежду, что скоро вирус будет побежден. В срочном порядке создан антиэпидемиологический штаб. Над загадкой десятилетия работают видные ученые во главе с академиком Рюсенбергом.
Дальше Лариса слушать не смогла. Слезы, которые она так долго сдерживала, вдруг пролились все сразу, будто опрокинули ведро. Промокли блуза, жакет и даже край кружевного одеяльца.
Группу молодых людей, появившихся со стороны выхода на парковку, Лариса не заметила. Она оплакивала свою неудавшуюся жизнь так старательно и самозабвенно, словно слезы могли помочь, смыть все проблемы, в том числе загадочный вирус и указ президента.
Внезапно совсем рядом послышался звук смачного удара, дерево вошло в соприкосновение со стеклом. Соседняя "вольво" вздрогнула от удара и немедленно завопила на всю парковку, призывая хозяина на помощь. Лариса потянулась к кнопке, чтобы закрыть стекло, и тут же испуганно съежилась. Машину окружила толпа парней и девиц то ли нетрезвых, то ли обколотых дурью: размашистые движения, улыбки во весь рот, больше напоминающие оскалы. Один, совсем мальчишка, вооруженный чем-то вроде бейсбольной биты, со всей дури треснул по левой фаре "мазды", потом запрыгнул на капот и впечатал каблук тяжелого ботинка в лобовое стекло еще раз. К нему присоединилась девица в джинсах, разрезанных по бокам. Они что-то кричали, но соседняя машина завывала громче.
"Где же полиция?" – в панике подумала Лариса. Она схватила мобильник, чтобы позвонить маме, но тут парень запрыгнул на крышу и принялся выплясывать там что-то из репертуара экваториальной Африки. "Мазду" ощутимо встряхнуло. Демка немедленно проснулся и тоже включил сирену, вместе с "вольво" они составили неслабый дуэт. Лариса попыталась втянуть голову в плечи, как черепаха. Послышался хруст лобового стекла, и оно покрылось частой сетью трещин. Толпа совсем развеселилась и принялась раскачивать машину. Ларису внутри бросало из стороны в сторону, сумка упала, раскрылась, и оттуда высыпалось все: ключи, мобильник, косметичка, пачка салфеток. Девушка не кричала, лишь согнулась и покрепче перехватила орущего ребенка, стараясь уберечь его головку от ударов. Машина раскачивалась все сильнее и вдруг повалилась на бок. Посыпались удары в днище. "Мазда" еще раз качнулась и повалилась "на спину", как черепаха. Перепуганная пассажирка внутри салона лишилась чувств. Малыш продолжал кричать, а толпа, похоже, даже не заметила, что внутри перевернутой "мазды" кто-то был. Их внимание привлек красный, как пожарная машина, "Рейндж-Ровер". Перехватив поудобнее биты и обрезки труб, они направились туда, круша по пути фары и зеркала.
Лариса пришла в себя довольно скоро от боли в запястье. Она то ли стояла, то ли лежала на четвереньках. На спину давил руль, а где-то у коленей привалился теплый сверток. Молчащий сверток!
Лариса осторожно переместилась так, чтобы лечь на бок, и подтянула к себе конверт здоровой рукой. С тихим ужасом заглянула внутрь.
Из кружев на нее смотрели огромные синие-синие глаза сына. В них светилось безмерное удивление. И молчал Демка скорее от этого самого удивления, чем от страха.
– О Господи, – выдохнула Лариса. Она нашарила под собой мобильник. С ним все оказалось в полном порядке, но мама не отвечала. Все, как она предупреждала – сеть не ловила. И как вовремя!
В салоне ощутимо пахло бензином. Девушка попыталась толкнуться в дверь, но ту, похоже, заклинило. Сознание, вскормленное Голливудом, немедленно подсунуло целый калейдоскоп картинок с горящими машинами, взрывами бензобаков и взлетающими в синее небо лимузинами. Две секунды паники – и тот же Голливуд пришел на помощь. Лариса легла так, чтобы иметь лучший упор и с силой ударила в лобовое стекло ногами. Раз. Другой. Потревоженный ребенок снова пискнул.
– Да тихо ты!
С третьего удара стекло вывалилось целиком. Ногами вперед, каракатицей, девушка выползла наружу, подтаскивая за собой ребенка. И на подгибающихся ногах бросилась подальше от разгромленной "Мазды", туда, где возвышались корпуса бизнес-центра. Мобильник остался в машине.
* * *
Сирены скорой в последние несколько дней стали для города на Неве привычной музыкой, но в этот раз к ним присоединились милицейские, или, как сейчас говорили, полицейские. Парковка была большой, или Ларисе это только показалось, но, добираясь из одного конца в другой, она немного успокоилась и даже стала смотреть по сторонам, проявляя здоровое любопытство. Несколько машин пронеслись мимо нее, свернули, замерли. Похоже, у соседнего здания.
Значит, этих придурков понесло туда? И слава Богу!
Разбитые стекла устилали ей путь, словно она была средневековой женой, уличенной в измене. Правда, никто не требовал идти по ним босиком. Разбитые фары, оторванный бампер. Две или три машины лежали на боку, а одна, как теперь и их "мазда", торчала вверх колесами. Странно, но полицейских видно не было, хотя всего час назад тут стоял кордон.
Лариса знала, что такое толпа. Как-то пару лет назад она возвращалась из школы домой и увидела, как на небольшом асфальтовом пятачке компания пацанов азартно пинала плюшевого мишку. Пинали и пинали, какая разница, мишка или мяч? Но вдруг на одно мгновение Лариса ощутила его живым. Острая жалость полоснула по сердцу, и она, не раздумывая, бросилась под ноги ребятам, вытаскивая грязного, порванного в трех местах невезучего топтыжку. Обломала парням весь футбол. Те, понятно, в отместку попинали ее вместо мишки. Слегка, несильно… Всего одно ребро сломали да фингал поставили. Медвежонка она отбила, и вечером, стараясь не особенно шевелиться, чтобы не тревожить грудь, стянутую тугой повязкой, осторожно сунула его в тазик с мыльной пеной. Запихать игрушку в стиральную машину Лариса почему-то не решилась, словно тот и впрямь был живым.
Толпа способна на все. И стоять у нее на пути – все равно что пытаться перекрыть движение на Кольцевой, просто раскинув руки. Лариса и не собиралась мешать банде явно рехнувшихся парней. Не собиралась… Но нужно было хотя бы позвонить в полицию. Выполнить свой гражданский долг.
К сожалению, мобильник остался в машине. Вместе с карточкой, деньгами, ключами от квартиры и… И это все не важно. Самое главное свое сокровище она успела вынести, а остальное – да гори оно все огнем!
Небо в тот день явно почистило уши, потому что едва девушка успела про это подумать, как сзади раздался мощный взрыв и возник столб черного дыма. "Мазда" все-таки рванула.
Лариса ускорили шаг, до "маминого" бизнес-центра было уже недалеко…