Апотекарий Паллас пригнулся, прячась от лазерных зарядов, влетающих в роскошно обставленную приемную через пролом в дальней стене. Здесь, среди догорающих гардин и изрешеченной пулями мебели, умирал брат Кирелкин, чей поврежденный доспех прожгли многочисленные попадания из лазерного оружия. Десантники из отряда Келвора, под началом которого служил и Кирелкин, прикрывали Палласа, но апотекарий понимал, что уже ничего не сможет сделать. Одно из сердец десантника было пробито, в груди открылось внутреннее кровотечение, легкие не раскрывались, и уже через несколько секунд он должен был умереть.
Лазерные импульсы вспарывали роскошную обшивку кресел, выстроившихся рядами вокруг трона, на котором один из аристократов Грейвенхолда когда-то принимал посетителей. Когда верхняя часть перчатки апотекария отошла в сторону, обнажая толстую сверкающую иглу редуктора, его осыпало обгоревшими деревянными щепками.
Кирелкин больше не подавал признаков жизни. Паллас воткнул иглу редуктора в его горло, ощутив, как прибор сам подается вперед и вырезает генное семя. Затем инструмент скользнул назад, вытаскивая драгоценный орган.
- Все? - спросил Келвор.
Всего несколько минут назад ему пришлось ампутировать ногу, но аугментированная кровь уже свернулась, прочно запечатав культю.
Паллас кивнул.
- Тогда уходим. Нас пытаются окружить.
Апотекарий пригнул голову, чтобы не угодить под случайную пулю, и повел отряд Келвора вглубь дома, направляясь к громаде здания сената.
Погиб еще один достойный десантник. Еще пара таких маленьких войн Сарпедона - и от Ордена ничего не останется.
Подразделение Люко и Сарпедон достигли парадной лестницы, ведущей в здание сената, первыми.
Сержант Люко, чьи когти-молнии все еще дымились после того, как он рассек ими нескольких гвардейцев по пути сюда, взбежал по ступеням и замер, прижавшись спиной к колонне.
Внутрь строения вело множество путей, чтобы ни одному сенатору не пришлось следовать за другим. Внешняя стена здания была вся пронизана арочными проходами, украшенными именами сенаторов прошлого. Обороняться во внешних помещениях, учитывая такое количество дверей, было бы невозможно, но в глубине здания, во тьме, начинался лабиринт кабинетов, залов ожидания, аудиторий и служебных помещений, окружавших зал, где собирались сенаторы. У Багровых Кулаков и Огненных Ящеров должно было уйти немало времени, чтобы выкурить оттуда Испивающих Души.
- Чисто! - крикнул Люко, и его десантники пробежали мимо с болтерами на изготовку, направляясь вглубь здания через арочные проходы.
Сарпедон торопливо поднялся по лестнице и вместе с сержантом спрятался позади одной из колонн. Капеллан Иктинос со своими десантниками уже покинул здание Экклезиархии на противоположной стороне улицы. Дым поднимался из пробоин, оставленных в его доспехах энергетическим оружием. Испивающие Души объединяли свои силы, а Кулаки и Гвардия наступали им на пятки. Звуки выстрелов становились ближе, и казалось, что не осталось вокруг зданий, которые не были бы испещрены окутанными дымом оспинами взрывов.
- Есть что-нибудь? - спросил Сарпедон.
- Мы не вступаем в контакт, - ответил Люко. - Похоже, никого нет дома.
В это мгновение затрещал вокс.
- Вызывает брат Фэрак, - пришел вызов от десантника, уже укрывшегося внутри здания. - У нас проблема.
- Фраг их раздери, - процедил сквозь зубы Люко. - Они добрались сюда раньше.
- Не думаю, сэр. Вам лучше самим поглядеть.
Люко и Сарпедон вошли в здание через ближайшую арку, и тьма тут же сомкнулась вокруг них. Глаза магистра автоматически приспособились к скудному освещению, позволяя разглядеть резные деревянные перегородки, восхитительные скульптурные изображения сенаторов прошлого и таблички со строками писаний и молитвами, призывающими к усердию и воздержанности. Отряд Люко проломился сквозь одну из таких деревянных стен, и магистр вместе с сержантом отправился следом.
Внутри здания сената они ожидали найти просторный конференц-зал, окруженный личными приемными и кабинетами адептов, но вместо этого вышли к широкому котловану. Темная, с неровными краями шахта была прорублена в нескольких слоях каменного фундамента и уходила под землю настолько глубоко, что Сарпедон не мог разглядеть дна. Сломанные балки и трубы торчали из осыпающихся стен, а на самом краю котлована еще стояла мебель и высились горы бумаг, грозившие обрушиться в яму.
Бросив взгляд вверх, Сарпедон увидел, что крыша здания сената не повреждена, значит, котлован не мог образоваться в результате ракетного удара. Его вырыли сознательно и совсем недавно.
- Снова ксеносы? - спросил Люко.
- Не думаю, - отозвался Сарпедон.
Затем послышались голоса. Кто-то кричал там, в глубине котлована, на не вполне понятном Сарпедону языке; тональность слов и их окончания соответствовали имперскому готику, но казалось, что сам язык мутировал. Затем тьма пришла в движение: бледные, тощие тени карабкались по стенам ямы. Вначале их были сотни. Затем - тысячи.
Десантники Люко нацелили на них свои болтеры, готовясь открыть огонь по приказу сержанта.
- Не стрелять! - проревел Сарпедон и включил вокс. - Всем отрядам! Укрыться и воздерживаться от стрельбы.
Теперь все остальные десантники - и пробивающиеся к зданию сената, и продолжающие сдерживать наступление Гвардии и Багровых Кулаков - должны были отступить и спрятаться. Последняя битва отменялась. А им предстояло выяснить, имеет ли план Сарпедона хоть какие-то шансы на успех.
Люко повернулся к магистру:
- Лучше бы, черт возьми, все сработало.
Сарпедон не отвечал. Голоса поднимающихся стали громче, колдовские огни на долю секунды осветили котлован. Тысячи тварей - людей - карабкались вверх по лестницам и тросам. Их кожа была бледна, лица скрывали рваные маски и уродливый пирсинг. Вооружены они были кто чем: ножами, дубинками, лазганами и автоматами, захваченными на разграбленных складах СПО Энтимиона IV, - иные же собирались сражаться голыми руками и зубами. В середине ямы парили несколько фигур - облаченные в балахоны колдуны, вокруг ладоней которых потрескивали магические заряды. Неразборчивое бормотание и выкрики становились все громче, и Сарпедон уже мог различить спиральные узоры, вырезанные на телах колдунов, мог видеть их руки, на которых не осталось кожи и которые завершались металлическими когтями. Лица их закрывали полоски металла, словно прибитого к черепам.
С воплем, подобным самой смерти, армия Грейвенхолда выплеснулась на поверхность.
Глава седьмая
Лорд-генерал Ксарий угрюмо всматривался в проекцию на голомате. Те немногие, кто хорошо знал полководца, понимали, что его молчаливость - дурной знак. Он не произносил ни слова, глядя, как развиваются события последних трех часов на голографической карте в центральной части "Гибельного клинка". Сверхтяжелый танк укрылся в тени западной стены, готовый поползти в атаку следом за селевкийцами, но само наступление, естественно, было отложено до той поры, когда Ксарий восстановит власть над всеми своими войсками, которым полагалось сражаться вместе с ними. Разрывы минометных снарядов и редкие залпы орудий тех бронемашин, что были выставлены в патрули, просачивались сквозь толстые стены "Гибельного клинка", но Ксарий не обращал на них внимания. Сейчас его тяготили куда более важные проблемы.
Голограф дал увеличенное изображение восточной части Грейвенхолда - правительственного сектора, в центре которого располагалось здание сената, стоявшее на берегу реки Грейвен. Район был усыпан многочисленными мерцающими значками: темно-синими - Багровых Кулаков, голубыми - Форнукс Ликс и красными - врагов.
Ксарий покачал головой и отмотал запись назад, прокручивая в обратном порядке военные действия последних трех часов. Причины происходящего по-прежнему оставались для него скрытыми завесой тайны. Все, конечно, произошло, но оно просто не могло произойти. Не должно было.
Запись вновь пошла сначала. Ксарий в очередной раз следил за тем, как разворачиваются события: колонна синих значков змеей проползла через юго-восточные ворота к правительственному округу. Эльтанион увел за собой всю лучшую бронетехнику Огненных Ящеров - ударные танки "Леман Русс", их осадных сородичей класса "Разрушитель" и даже "Адские гончие" - чтобы обеспечить поддержкой "Химеры", набитые людьми. Багровые Кулаки также вывели свою бронетехнику - космодесантники всегда чрезмерно гордились своей самодостаточностью, - представленную бронетранспортерами класса "Рино" и несколькими танками поддержки.
Красные огоньки замигали там, где сенсоры дальнего действия, установленные на "Решительном", засекли вражеский огонь, ведущийся по конвою. Сам же конвой несся в классическую идиотскую атаку, совершенно лишенный поддержки и полагающийся только на то, что скорость поможет им прорваться невредимыми. Никто не заботился ни о том, что их могут взять в оцепление, ни о том, как будет возвращаться обратно к воротам. Некоторые танки погибали или получали тяжелые повреждения, их значки тускнели, а пассажиры и экипажи, скорее всего, уничтожались разрозненными группами граждан Грейвенхолда.
Наконец конвой добрался до правительственного района. То, что последовало затем, даже человек, смотрящий на беспристрастный голографический экран, не смог бы определить иначе как ожесточенная рукопашная бойня. Ксарий мог только предположить, что десантники-предатели, с которыми Кулаки уже сталкивались при первой попытке штурма Грейвенхолда, выставили тогда только малую часть своих сил, поскольку повсюду неожиданно вспыхнули плотные скопления красных пятен, отмечающих сопротивление противника, а синие огни Гвардии начали гаснуть десятками. Генералу казалось, что он чувствует запах копоти и ощущает жар огня.
Предателей оказалось порядка двух сотен. В обычных условиях они задавили бы сотню Багровых Кулаков из Второй роты численностью, но у тех были танки и поддержка Имперской Гвардии. Предатели отступали, отчаянно сражаясь за каждый метр, вплоть до самого здания сената. Это строение планировалось сделать одной из главных целей в процессе возвращения города в лоно Империума. Солдаты Форнукс Ликс должны были установить на его крыше флаг с изображением аквилы в знак того, что столица практически взята. Но вместо этого сенат наводнили вражеские войска.
Ксарию никогда прежде не доводилось видеть такого количества космодесантников в одном месте, но даже это не шло ни в какое сравнение с армией, возникшей словно из ниоткуда. По оценке сенсоров "Решительного", ее численность колебалась между десятью и двадцатью тысячами солдат. Подобно приливу, красные значки затопили Багровых Кулаков и гвардейцев. Единственным объяснением было то, что враги воспользовались подземными переходами, чтобы собраться под зданием сената и по знаку десантников-предателей захлопнуть свою смертоносную западню.
То, что казалось стремительным, неудержимым натиском войск Империума, в считаные секунды обернулось позорным бегством. Ксарий переключил проекцию на реальное время и увидел, как потоки врагов изливаются на улицы, проносятся мимо разрушенных офисных зданий Экклезиархии и биржи, растекаются вдоль берегов Грейвен. Включая модуль вокс-записи, лорд-генерал слышал отрывочные передачи перекрикивающихся Огненных Ящеров, оказавшихся в самой гуще разворачивающейся трагедии.
- …святой Трон Земли, их здесь тысячи… стрелковая группа девять, группа девять, где, будьте вы прокляты, прикрытие огнем?
- …колдовство! Чертово колдовство, они добрались до экипажа "Адской гончей" и приближаются к нам…
- Отходим! Отходим, фраг вас раздери! Следуйте за Кулаками, они вытащат нас отсюда…
Пытаясь избавиться от враждебного колдовства, проникающего в их головы, гвардейцы в отчаянии выкрикивали строки укрепляющих дух молитв, сборниками которых обязательно снабжался каждый солдат. Поддавшись ментальному контролю или слепой панике, отряды начинали палить друг по другу. Багровые Кулаки вели плотный заградительный огонь, отступая к своим бронетранспортерам и оставляя гвардейцев выпутываться самостоятельно. Ксарий увидел и услышал, как более тысячи солдат погибли в первые же минуты сражения, смятые завывающими ордами, загнанные, точно в крысиный капкан, на узкие улицы, расстрелянные своими же товарищами или раздавленные гусеницами собственных танков. Один из вокс-каналов смолк, когда взорвался "Леман Русс". Голос его командира утонул в потоке белого шума. Многие другие передачи обрывались воплями. Этого лорд-генералу вполне хватало, чтобы представить себе то, что сейчас творится на охваченных сражением улицах, - к утру с "Решительного" смогут прислать пикт-снимки, но перед его мысленным взором и так представали обугленные тела и залитая вязкой кровью брусчатка.
В молодые годы Ксарий отогнал бы эти образы доброй порцией особо крепкого пойла, смог бы убедить себя, что лорд-генерал вовсе не должен видеть в своих солдатах людей, а судить о них только по их численности, оружию и статистике, принося гвардейцев в жертву победе. Но больше он в это не верил. Империум строился на костях, и командующий был обязан прочувствовать каждую отдельную смерть и надеяться, что ради победы не придется положить все те жизни, которые призван спасти. Он не солдат. Он его противоположность. Ксарий вел собственную войну - войну за то, чтобы страдания не поглотили все Человечество, еще остававшееся в Империуме. Он понимал, что в один прекрасный день обязательно проиграет эту битву, но это не означало, что лорд-генерал должен сдаться.
Ксарий устало выключил голомат и ощутил, что стены тесной кабины "Гибельного клинка" давят на него.
- Хасдрубал? - произнес он в вокс.
- Да, сэр? - откликнулся флаг-командир.
- Двигай этот гроб обратно к космодрому. С наступлением придется повременить.
- Слушаюсь, сэр.
Зарычали двигатели, и командный танк пополз от стены туда, где ему меньше грозила опасность. Будь прокляты Огненные Ящеры, будь проклят Эльтанион и чертовы Багровые Кулаки! Потеряв власть над своими войсками, генерал уже не ведет войну, а сражается со стихией. Ксарий попытался представить себе катастрофу, которая произойдет в Грейвенхолде, если он допустит это, и обрадовался, обнаружив, что его воображение не настолько развито.
Бронетранспортер класса "Финвал" затрясся, переползая через развалины административного здания, уничтоженного огнем "Разрушителя". Командор Рейнц вцепился в поручни, когда машину, по корпусу которой по-прежнему барабанили вражеские пули, закрутило на месте.
Задний люк был распахнут, и Багровые Кулаки отстреливались, удерживая на расстоянии силы неприятеля, двигавшиеся по дороге, на тот случай, если у кого-нибудь из врагов окажется ракетная установка или фугас. Снаружи Рейнц видел абсолютное опустошение: вздымались столбы дыма, лежали остовы танков, громоздились кучи тел, дома полыхали либо уже выгорели дотла. Некогда прекрасный правительственный район был разрушен. "Химеры" Форнукс Ликс и "Рино" Кулаков мчались под плотным огнем и подвергались самоубийственным атакам совращенных Хаосом солдат Грейвенхолда, которые выбегали на улицы в полной решимости остановить несущиеся бронемашины при помощи только кулаков, ножей, зубов и ярости.
- Инхаса?! - крикнул Рейнц в вокс, стараясь пробиться сквозь статику, всегда сопровождавшую любое сражение. - Капеллан, ответьте!
- …слышу, но с трудом, - раздался суровый голос капеллана Инхасы.
- Где вы?
- Впереди. Приближаемся к воротам.
- Они убили капитана Арку, - сказал Рейнц, не в силах скрыть ярость в голосе. - И захватили знамя.
Инхаса помедлил с ответом.
- Что ж, значит, у нас много поводов для мести.
Командор гневно выключил вокс. Он бросил все, что у него было, на то, чтобы уничтожить Испивающих Души, и потерпел поражение. Его отбросили назад и принудили его людей к беспорядочному бегству. Он потерял бойцов, большинство из которых были ветеранами, а многие, как, например, штурм-капитан Арка, - героями Ордена. А еще он утратил знамя Второй боевой роты, доверенное ему самим магистром.
Он видел Испивающих Души. Видел их мутации и предательство. Видел, как захлопнулась ловушка, как орды врагов обрушились на Кулаков и Огненных Ящеров. Он столкнулся с врагом лицом к лицу и проиграл.
Рейнц выпустил очередь болтерных зарядов по солдатам неприятеля в конце улицы и увидел, как бледные тела взмахивают руками перед смертью. Орудийная башня "Финвала" развернулась и ударила сверкающим лазерным пучком по зданию, мимо которого мчался БТР, прожигая мрамор и поднимая в воздух облако кирпичного крошева. Десантники, столпившиеся вокруг Рейнца, тоже открыли огонь, обрушивая гнев Императора на те цели, что остались им, после того как Испивающие Души перехитрили их и не дали свершить правосудие.
- Довольно! - прокричал Рейнц, которому и смотреть-то на убожество врагов было тошно. - Водитель! Закрывай люк и вытаскивай нас отсюда! Встречаемся с капелланом у ворот.
Это сражение закончилось. Люк бронетранспортера захлопнулся, скрыв мрачные последствия поражения. Двигатель набрал обороты, и машина помчалась быстрее, уходя из-под огня. Враги не могли причинить им вреда. Куда лучше было просто оставить их позади и продумать план, как разом обрушить на них отмщение Императора, а не тратить боеприпасы и жизни людей в перестрелке на узких улицах.
Остальные десантники были достаточно умны, чтобы не возражать. Рейнц пребывал в ярости, и они это прекрасно понимали, поскольку и сами испытывали сходные чувства. Поражение вряд ли могло быть более постыдным даже для тех, кто пережил позор потери орденской крепости-монастыря.
Огненные Ящеры пострадали куда сильнее, чем Багровые Кулаки. Сотни трупов их солдат остались лежать на улицах Грейвенхолда, и еще больше гвардейцев были отрезаны от основных сил и заточены внутри города. Но десантников куда более, нежели потери, ранило нанесенное им оскорбление. Оскорбление, взывавшее к отмщению, даже если это означало, что Рейнц останется на Энтимионе IV.
Он убьет их. Убьет всех до единого, и именно его рука снимет голову Сарпедона. В свете болтерных выстрелов внутри здания биржи Рейнцу удалось увидеть этого мутанта-колдуна и архиеретика. Сидя с небольшой горсткой потерпевших поражение десантников в тесном отсеке "Финвала", мчащегося, будто подгоняемый плеткой зверь, командор понимал, что дело Императора на Энтимионе IV будет выполнено только тогда, когда не станет Сарпедона. И убить его предстояло Рейнцу.
Это был настоящий поток скверны. Неизмеримый кошмар искалеченных умов… мужчины и женщины, чьи души были украдены, превратившиеся из людей в практически лишенную разума орду. Куда хуже оказались колдуны-заклинатели, незаконные псайкеры, мерзкие твари, парившие над бурлящей толпой злосчастных граждан Грейвенхолда и словно дирижировавшие ими. Колдуны были облачены в развевающиеся балахоны изумрудных и черных цветов либо в кожаные одеяния, сшитые из отдельных лоскутков, с которых на землю капал гной.