Мерлин аккуратно подхватил пса под мягкое брюхо, сейчас закрытое проклепанной глухой "попоной", и поднял вверх. Пришлось напрячься: Норд был крупным и тяжелым псом. Четвероногий чистильщик подъем перенес спокойно, осматриваясь по сторонам умными желто-карими глазами и вывалив язык. Оказавшись на балконе, спокойно растянулся У ног Варяга, чуть подняв морду вверх и втягивая воздух. Мерлин так же быстро, как и напарник, оказался наверху.
Посмотрим…
* * *
Старая часть города, улицы с невысокими домами, куда каждой ночью приходит страх. Сейчас на мостовой лишь несколько человеческих фигур, массивных и угловатых из-за амуниции и оружия, в сопровождении четвероногих теней. И где-то здесь же, осторожно и аккуратно, стелясь вдоль темных стен, прячась в тенях, обходя старые, через два-три горящие масляные фонари, крадутся те, кто приходит во тьме.
Дом совсем небольшой, в три комнаты. Фасад с облупившейся голубой краской, тяжелые ставни, чердак с заколоченным изнутри люком. Женщина, еще недавно молодая и красивая, а сейчас разом потерявшая и юность и привлекательность. Тяжелая работа в мастерской лаков и красок, трое детей. Старшая, единственная дочь уже начала помогать ей там же, задыхаясь от паров ацетона, морилки, эмали. Двое младших сыновей сейчас крепко спали в дальней комнате, в первый раз за неделю досыта накормленные, отмытые куском дешевого мыла, купленного на рынке.
Обе женщины перебирали купленную у толстой торговки крупу. Небольшой мешочек плохого риса, высокая бутыль подсолнечного масла, две краюхи хлеба, лук, соль, спички, травяной чай. И денег осталось совсем немного, всего пять серебряных, с обрезанными краями, кругляшей и горсть медяков. Вот и все.
Мать автоматически убирала в сторону просмотренную крупу, насыпала еще и начинала сначала. Дочь, сдувая постоянно попадающие в глаза длинные волосы челки, смотрела на нее жалеючи, переживала. Она помнила, как хорошо было в семье до смерти отца. Как радостно мать ждала его с шахты, как братья повисали на нем, сильном, высоком, пахнущем табачищем и здоровым мужским потом. И тогда у нее была своя комнатка под крышей, с незаколоченным оконцем, украшенным треснувшим цветным витражом. Отец нашел его на развалинах старого заводоуправления, принес домой и бережно, осколок к осколку, вставил вместо обычного стекла. Было, все это было так давно…
* * *
Волк, сидящий на перевернутом деревянном ящике, спокойно смотрел в проулок. Чунга, прислонившись к выщербленной стене, страховал тыл. Они, так же как и командир группы, решили подождать. Внезапно лохматый пес Ермак тихо зарычал. Второй раз за ночь. Только теперь более злобно, глубоким нутряным рыком, и встал, широко расставив лапы. Шерсть на загривке медленно поднялась, отсвет фонаря блеснул на оскаленных клыках.
- Похоже, начинается. - Волк сплюнул. - Мерлин, готовность раз…
Тень возле старого деревянного сарая ожила, соткалась во что-то более плотное, чем темнота вокруг, шагнула вперед. И еще, и еще, беззвучными шагами, быстро и неумолимо твари потекли в сторону слабо освещаемых городских улиц. Там ждали свежие и горячие тела, кровь и плоть тех, кто не доживет до утра.
* * *
- Был бы жив отец… - Женщина всхлипнула, ладонью смешала перед собой обе кучки, перебранную и грязную. - Господи, ну почему, почему?!!
- Мама…
- Ну что мама, что мама!!! Да за что же все это нам-то?! - Она продолжала, заводясь все сильнее и сильнее, закрыв лицо руками и уткнувшись в столешницу. Худенькие плечи задрожали.
Дочь встала, обняла ее, прижавшись щекой к теплой, пахнущей дешевым мылом макушке. Вздохнула и пошла на небольшую кухню поставить чайник на конфорку.
Тук-тук-тук… что-то коротко постучало в дверь дома с заколоченным чердаком.
* * *
Мерлин с Варягом бежали по улице, стараясь не выдать себя лишними звуками. Рядом мягко несся Норд, уже почуявший запах тех, за кем они вышли охотиться. Быстрее, быстрее, в ту сторону, куда сейчас направлялись "двойки" Волка и Кота. А те, уже объединившись, не могли позволить себе нестись, чтобы не вспугнуть, не дать рассеяться в сгустившейся тьме непонятным тварям, приходящим по ночам. Даже псы, кудлатый Ермак и подтянутый короткошерстный Грей, не рычали, лишь скалили зубы, ведя вперед четырех человек.
Десяток темных фигур, матово отблескивающих выступающими частями тел, сгрудились у двери старого невысокого дома. Одна тварь тихонько постучала черным когтем по рассохшимся, но все еще надежным доскам двери. Тук-тук-тук-тук…
* * *
Девушка, стоящая на слабо освещенной кухне, прижала к груди кувшин с водой. По коже бежали мурашки, на спине к разом вспотевшей коже прилипла ткань, сердце бешено колотилось в груди. Тело, повинуясь глубоким внутренним инстинктам, вжималось в неширокую щель между стеной и высокой печкой-голландкой. В уши тихо и страшно входило то, что слышалось из-за незапертой двери:
- Розочка, Розочка, открой, быстрее…
- Это ты? Дорогой, откуда, как?!!
- Не время, за мной гонятся… Стража… Стража…
- Да, да, я открываю, уже открываю, чертов засов… Дети, дети, папа вернулся, дет-и-и-и… А-А-А-А!!!
Мерзкий звук, ужасный в своей жуткой натуральности. Вскрик, удар, что-то мягко чавкает, хрип и еле слышный стон. Тяжелый приглушенный стук, как будто мешок с песком завалился на пол. Пол скрипит под весом тех, кто входит в дом. Еле слышный скрежет, чем-то острым по доскам, переходящий в клацанье, как от целой стаи собак, попавших внутрь.
Одна, вторая, третья… тени мелькают в падающем свете из первой комнаты. Девушка понимает, куда они сейчас идут, чуя свежий детский запах из спальни. Она вжимается в свой угол, закрывая рот ладонью, стараясь не издать ни звука. Зубы стучат друг о друга, как кастаньеты заезжих актеров, летом выступавших на ярмарке. Дверь на кухню приоткрывается скрипя.
* * *
Волк, Чунга, Кот и Кувалда, видя, как оба пса начинают ускоряться, переходят на бег. Темные четвероногие тени летят перед ними, минуют поворот и с хрипом устремляются вперед, к светлой полосе из открытой двери, возле которой мельтешат уж знакомые высокие фигуры.
Лохматый Ермак старается, но Грей, длинноногий и поджарый дог, успевает первым. Мелькнув в свете единственного горящего фонаря, серая молния взлетает над асфальтом. Одна из тварей успевает заметить, разворачивается, пригибаясь и выставляя вперед длинные лапы. Но пес обучен, опытен, в отличие от большинства собратьев он не боится этих смердящих страхом и смертью животных. Грей летит к цели и со сдавленным рыком вцепляется в горло.
- Мерлин, они здесь! Четвертая улица, сразу после перекрестка с Седьмой. Атакуем, вызывай "Скаута", у нас открытый коридор отхода!
- Понял, Волк. Идем. Тундра!
- Я слышал, мы уже в пути!
Мерлин бежит вперед, видя, как к несущемуся Норду присоединяется вылетевшая из глубины перекрестка Найда, хитрая и старая сука. Следом вылетает Мусорщик, за ним Толстый, как обычно, пыхтящий, но не отстающий ни на шаг от друга.
За дверью детские вопли, короткие, быстро прекратившиеся. Девушка слышит, как кто-то тихо подходит к ней, забившейся в щель и трясущейся. Что-то темное и высокое вырастает в узком проеме, худое, странно двигающееся, пахнущее чем-то едким и еле ощутимым. Тихий голос, такой знакомый и ставший таким страшным, шелестит, как осенний ветер, задувающий в незаконопаченные щели:
- Дочурка-а-а-а… Доченька-а-а… Что ты прячешься от меня-а-а-а…
Девушка всхлипывает, лопатками ощущая неровности стены, она хочет вдавиться в нее, сломать, как мягкую глину, уйти вот от этого, что стоит напротив, но не получается.
- Иди ко мне, иди-и-и…
Длинная худая рука в непонятных наростах вытягивается, старается дотянуться до нее, все ближе и ближе… И вдруг вцепляется в плечо, царапает ключицу острыми когтями. Девушка кричит, ее ногти впиваются в кирпичи печки, сдирая с них побелку, в крошащуюся штукатурку сбоку, но тщетно. Железные пальцы рвут кожу, тянут вперед, к широко раздвинутой в довольной ухмылке пасти, из которой бьет вонь разложения.
Откуда-то снаружи приходит дикий вой, рык, ударяет по ушам высокий визг и раздается треск очереди. И сразу же к ней добавляется еще несколько таких же, коротких, рвущих воздух спасительных звуков. Девушка кричит, и тут хватка ослабляется, она почти падает назад, чувствуя, как ткань на груди становится горячей и влажной, чувствует запах крови. Он повсюду, как ей кажется, в каждой щели ее дома. Но еще сильнее запах того ужаса, который вошел к ним в эту ночь.
Она сжимается в комок в тесноте между стеной и печью, которая спасла ее, не чувствуя уже ничего. Ни того, что у нее сломана ключица и кожа разорвана от шеи до пупка, и сейчас горячая кровь пропитывает ткань ее дешевого платья. Ни того, что сидит в луже собственных нечистот, которые не смогла удержать в тот момент, когда тварь, бывшая не так давно одним из самых любимых людей, потащила ее к себе. В сознание девушка приходит позже, от яркого света фонаря, бьющего ей в лицо, и громкого уверенного голоса мужчины, стоящего напротив:
- Девушка, вы целы?.. Айболит, давай-ка сюда…
* * *
Высокие темные силуэты неслись вперед, стараясь оторваться от людей, преследующих их по пятам.
Четвероногие тени, лохматые и рычащие, правда, всего три из четырех, уже почти догнали последнего. Тот попал в яркий круг от прожектора "Скаута", которого Капитан отправил по следам тварей.
Темно-серая фигура с лохмотьями рабочей робы на костлявом гибком теле зашипела, развернувшись. Треснула очередь из пулемета в башне, собаки прыгнули в сторону, и дело закончил уже острый нос броневика, ударившего подземника и швырнувшего его под тяжелые колеса. Звучно хрустнуло, и погоня продолжилась.
В этот раз группе Мерлина повезло, если можно так выразиться. То ли твари были куда как сообразительнее своих собратьев, то ли ими кто-то управлял. В любом случае - подземники кинулись наутек, даже не пытаясь вступить в схватку. Часть решила прорваться через узкие проходы между окружающими домами, но тут их поджидал неожиданный даже для чистильщиков сюрприз. Первый же дом встретил высокие силуэты распахнувшимися ставнями и огнем из двух дробовиков. Одна тварь переломилась пополам и покатилась по асфальту, еще одну швырнуло вбок, она выровнялась и могла бы убежать, но ее достал очередью выскочивший из-за поворота Варяг. Остальные развернулись и присоединились к основной стае, уходившей по улицам к окраинам Старого города.
Сейчас чистильщики, вцепившись в хвост уходящей стаи, упорно шли по пятам. Броневик несколько раз отставал, еле-еле разворачиваясь на тесных улочках. По убегавшим тварям иногда все-таки палили из окон, и чистильщикам удалось снять еще нескольких. Но основная часть уходила, скорее всего ведомая кем-то туда, где можно оторваться от преследователей.
Мерлин перепрыгнул через сбитый убегавшими ящик с песком, стоявший у стены одноэтажного домика, выматерился, не сумев поймать в прицел спину твари. Где-то сзади, воя двигателем, пробивался "Скаут", чей башенный прожектор был сейчас так необходим. Тогда можно было бы отключить ночник. Псы, гнавшиеся за тварями, постарались сбить одну с ног, но та успела скинуть вцепившегося Норда ударом лапы. Пес, рыкнув, отлетел в сторону. Оставшиеся два не решились кинуться следом, потому что соседняя тварь притормозила, поворачиваясь к ним.
Сухо треснула очередь наконец-то сумевшего нормально прицелиться Мерлина. Тварь, выбросив из лопнувшей головы сгусток темного цвета, отлетела на полметра. Псы ринулись вперед, вцепившись в уже раненного Нордом подземника. Мерлин ткнул пальцем догнавшему его Мусорщику, приказывая не оставлять собак, а сам вместе с остальными ринулся дальше.
Стая завернула за поворот. Здесь группе пришлось остановиться. Чистильщикам уже не раз приходилось на собственной шкуре убеждаться, что многие монстры оказывались хитрыми и коварными. Устроить засаду? Да не вопрос, от таких можно ожидать чего угодно.
Мерлин остановился, ожидая остальных. Варяг, оказавшийся, как обычно, первым, вопросительно мотнул головой. Командир указал на поворот и покрутил пальцем по кругу. Помощник согласно кивнул и передал сигнал остальным. Сейчас они не рисковали говорить даже по встроенным в шлемы переговорникам. Были уже случаи, когда оставшиеся после Полуночи мутанты могли подслушивать переговоры и реагировать на них соответствующим образом. И хотя местные "клиенты" явно не были модифицированными солдатами с вживленной техникой, рисковать все же не стоило.
Несколько жестов, давно привычных и легко читаемых в "ночниках" шлемов, и вперед выдвинулись Чунга со своим огнеметом и Толстый, ставший чуть позади и прикрывавший товарища пулеметом. Догнавший группу Мусорщик, Мерлин и Волк с Варягом заняли центр. Кувалда и Кот замыкали группу, придерживая псов. Броневик, судя по звуку двигателя, все еще метался позади, и ждать его было некогда. Темнокожий чистильщик поднял три пальца вверх и медленно, один за другим, убрал их, шагая вперед и положив руку на рукоять огнемета.
Шаг, еще один, аккуратно и осторожно. Чунга плавно перетек в сторону, давая возможность Толстяку прикрыть его с фланга, и первым завернул за угол. Следом, отстав всего на пару ударов сердца, шагнул пулеметчик. Группа замерла, ожидая того, что будет.
- Чисто, командир, - голос Чунги, пусть и напряженный, прозвучал ровно. - Тупик, стены и хибара какая-то.
- Идем. Кувалда, Кот - ждите броневик.
Чистильщики быстро переместились к товарищам, взяв под прицел все возможные секторы нападения. Мерлин вышел вперед, подняв щиток забрала и поднеся к глазам один из трех рабочих тепловизоров. Прибор тихо защелкал, работая на полную мощность.
Тупик, замкнутый с двух сторон высокими стенами, из тех, что входили в состав общей оборонительной линии города. Понятно, что задворки, и рядом нет даже караульной вышки, а потому стена очень высокая, забранная по верху скрученной колючкой. Одинокая хибара, неразваливающаяся, но и не очень надежная. Дверь вынесена напрочь, и оттуда видны смазанные теплые линии. Судя по цвету - активно остывающие.
Он убрал прибор в чехол на поясе, вновь опустив забрало: "ночник" сейчас явно был нужнее.
- Идем в дом, парни. Прятаться и осторожничать не стоит. Если эти паскуды там, добьем, хотя я сомневаюсь.
Смысла прятаться не было, даже наоборот. Если подземники в доме, то лучше было спровоцировать их на немедленное нападение, чем дожидаться броска из темноты. Сзади заурчал двигатель наконец-то прибывшего броневика, послышались торопливые шаги Кота и Кувалды. Мерлин приказал последнему не лезть с ними, а присоединиться к страхующим группу Тундре и Виннету с ребятами. Те как раз встали у машины, развернувшей башню с пулеметом в сторону темного дверного проема. Смысла в этом не было, пулемет использовать не получится, чтобы не попасть в их группу. Но все равно, поддержка товарищей была вовремя.
- Чунга, входишь первым. - Мерлин знаком показал остальным окружить вход в хибару. Кот и Варяг встали у двух маленьких окошек, подняв автоматы. - Волк вместе со мной следующим. Мусорщик и Толстый входят последними. Если в окна никто не полезет, Кот и Варяг замыкающие. На счет три, парни, приготовились. Раз… Два… Три!
Пригнувшись, темнокожий чистильщик влетел первым, водя по сторонам стволом огнемета:
- Чисто!
Мерлин и Волк мягко вкатились следом за ним, быстро разобравшись, что узенький коридорчик вел вперед, но по бокам были два помещения. Командир группы машинально отметил, что остывающие полосы, виденные им в тепловизоре, есть не что иное, как кровь. Натекла она от тела, валяющегося в углу у стены.
- Чисто, Мусорщик, Толстый…
Бойцы немедленно возникли в проеме двери, четко виднеющейся в зеленоватом свете "ночника". Мерлин ткнул в сторону комнат. Мусорщик скользнул к правой, а Толстый, который всегда прикрывал его в таких случаях, двинулся к противоположной. Несколько застывших мгновений, не прерываемых даже скрипом старых досок пола, по которым скользили два силуэта. Спокойный и размеренный стук сердца, пока не взорванный стрельбой, рычанием и возможным прыжками затаившихся противников.
- Чисто, командир.
- Чисто.
- Кот, Варяг, входите. - Мерлин осторожно приблизился к телу в углу, перевернул на спину. В зеленом свете отчетливо блеснули вылезшие из орбит глаза, вспоротое ударом горло, короткая борода. - Тундра, прием.
- Слышу тебя.
- Тут местный, труп уже. Тварей не видно. Мы сейчас идем дальше, а вы давайте сюда. Похоже, отсюда весь клубок и распускается.
- Понял, Мерлин. Идем.
Ждать ребят долго не пришлось. Спустя несколько мгновений в двери уже замаячила широкая фигура Тундры и троица его бойцов. Мерлин кивнул им на труп, внимательно пригляделся к коридору и шагнул в него первым.