Рорк Лайнет торжественно рассказывает о моем "подвиге". Дед Фрайда и Гардена держит в руке орден в форме золотого банта с жемчугом в центре и въедливо меня изучает. Как на смотринах… Глупая мысль, и все же другие целительницы не удостаивались столь пристального внимания. Я опускаю глаза, хотя мне нечего скрывать. Ну почти…
- Адептка, откуда вам известно, что выемка накопителя не сбивает настройки телепорта?
Что ответить? Что не знала, понадеялась на удачу? А если у герцога амулет, определяющий ложь? Его не может не быть, ведь защита от диагностики состояния здоровья стоит.
- Меньше всего в тот момент я думала о настройках, я спасала свою жизнь и чужие.
- Упование на фарт - не самая плохая черта.
Его слова задевают. Я не из тех, кто ничего не делает для победы, надеясь на благосклонность удачи. Но… я молчу и даже взгляд не поднимаю, рассматривая ухоженные руки Монтэма. Безукоризненно белая кожа, крепкие пальцы. Он более худощав, чем внуки, и слывет великолепным мечником и магом. Великолепным до магического истощения. У Фрайда кость крупнее и плечи шире, сказывается, вероятно, кровь гайрусов.
А еще у герцога бледные, чуть голубоватые ногти.
- За особые заслуги перед империей адептка Близард награждается Золотой лентой, - где-то на грани сознания звучит голос Рорка Лайнета.
Меня же занимает важное открытие: бледно-голубые ногти деда Эйнара. Признак болезни крови, а еще… страшно проговорить даже мысленно! Но если вспомнить о невероятно длительном восстановлении после подрыва магического резерва… Нет, я должна убедиться! Когда еще я буду так близко к герцогу? И пускай это глупость, но я должна ее совершить!
Монтэм прикалывает орден к моей мантии.
- Спасибо! Служу Отчизне до последнего вздоха! - экзальтированно выдаю клятву боевиков со слезами на глазах.
Со слезами, потому что мне дико стыдно… Наверняка есть более изящный способ проверить догадку, но я сейчас его не вижу.
Еще раз громко всхлипнув, бросаюсь к герцогу с объятиями. Монтэм потрясенно замирает. А я делаю глубокий вдох, надеясь уловить за легким шлейфом парфюма запах яда, которым его травят.
- Служу Отчизне! - повторяю в полной тишине и, не видя ступеней, почти скатываюсь с возвышения.
Редкие хлопки становятся громом с небес. Секунда - и рукоплещут все. Стыд не отпускает, уши горят, хотя появляется надежда, что запомнюсь не как "девица, облапившая герцога", а как "девица - эмоциональная патриотка". Святая Виржия, какой позор…
- Близард, ну ты и учудила, - шепчет Нейсс, то есть уже Лайнет. - Зачем?!
- Надо.
- Чудила ты, - беззлобно смеется рыжая и отворачивается, чтобы любоваться мужем, читающим имена адептов.
Церемония награждения продолжается. И идет еще пару часов. Больше заминок, как со мной, не случается.
А затем мы чтим минутой молчания павших героев, и небо заполоняют магические иллюзии. Идет дождь. Ненастоящие слезы небес падают на нас и тают, не касаясь одежды. Небо плачет о невинных, и многие целительницы тоже не сдерживаются.
Смерть - это всегда боль и горе. Страшно вдвойне, когда она забирает молодых и достойных. Остается надеяться, что души рано ушедших, попав в иные миры, будут счастливее, чем здесь.
Церемония награждения плавно перетекает в гуляния. У студентов выбор: вернуться в общежития, где ждет праздничный ужин, или сразу отправиться в город, где также будут накрыты столы и будет литься рекой пиво и вино.
О том, что без контроля адепты напьются и разнесут Вышеград, академия не переживает. С первых дней нам вбивается в головы правило: "Магия - сила, умноженная на ответственность. Тот, кто забывает о долге, отступник". А отступников, любой крониец знает с детства, уничтожают. Правило, написанное золотыми чернилами, сияет днем и ночью на всех вратах во дворе академии. Смотрит на нас с каждой стены и потолка: в аудиториях, залах, на полигонах, в лабораториях, в библиотеке…
В библиотеке?.. Новая мысль-озарение захватывает неожиданно, и я сбиваюсь с шага.
- Что, Близард? - сварливо восклицает налетевшая на меня Элизара. - Замечталась?
- Ага. Ладно, увидимся на занятиях, а я побежала.
В редеющем потоке студентов, расходящемся по общежитиям, разворачиваюсь в сторону академии. Надеюсь, хоть один библиотекарь еще на своем посту. По правилам есть дежурные в праздники, но сегодня особенный день. Мало ли.
Встретив Иву, окончательно убеждаюсь в правдивости предсказания Ирады. Не одна я настолько занята, что не смогу угостить соседку тортом в честь получения Золотой ленты. Цветовой тоже не до отмечаний. Пантилийка целуется с каким-то мужчиной. Здоровенный, светловолосый, почти седой, он так крепко прижимает ее к себе, будто мечтает слиться навсегда, чтобы не расставаться. Готова поклясться, это таинственный муж Ивы, о котором шепчутся девочки в общежитии. "Огромный и жуткий" - так они его описывают. Очень емко. И хотя я проскальзываю мимо них, не задерживаясь ни на секунду, его "жуть" тоже чувствую. Подобные необъяснимые ощущения я испытывала только раз - в императорском зверинце, у клетки пещерного медведя. Но Ива любит этого страшного человека, и паре можно позавидовать - излучаемые ими эмоции напоминают восходящее солнце.
Цветова не ночует сегодня в общежитии, у них с мужем есть дом в городе, в котором она не желает жить одна. Да и неудобно ходить на занятия, знаю по себе. Отсюда вывод: мне не придется отчитываться, куда я ухожу на целую ночь, и это хорошо.
Библиотека открыта. Главная хранительница храма знаний госпожа Мылова ушла домой, и его дежурные служители, три девушки и парень, не скрывают, что совсем мне не рады: на их длинном рабочем столе уже исходят ароматом и паром жаркое, куриные крылышки и еще какие-то мясные блюда.
- Я ненадолго, и мне срочно, - объявляю нагловато.
Молодой библиотекарь кисло кривится, но отказать не смеет, особенно когда его взгляд натыкается на мой орден. Ага, героев прорыва не посылают подальше, им выдают книги.
Спрятавшись за колонной, я провожу в библиотеке около часа. Просмотр справочников по истории артефакторики и подшивки ненавистного "Голоса Пандура" за несколько месяцев затягивают, и на отдых перед закрытыми боями остается все меньше времени. Но чем не пожертвуешь ради спасения жизни человека? И, боюсь, не одного человека, а целой семьи.
Много веков назад призванные жрецами Создателя иномирцы успешно выполнили свое предназначение: с помощью дарованных свыше артефактов изгнали Искусителя и его последователей в другой мир. Магические предметы, впоследствии прозванные "шэйшевыми", были разъединены на части и переданы на хранение достойным. Именно от этих людей ведут начало благословенные рода: шесть герцогских в Кронии и сколько-то там, не помню точно, в Ирдии.
Изображений "шэйшевых" артефактов я не нахожу. Допускаю, что они есть в книгах закрытого фонда для преподавателей, для посещения которого необходимо разрешение ректора.
Газетчики оказываются полезнее в плане информации: я получаю ответ на вопрос, заданный Рорку Лайнету во время процедуры дознания. Погибшие представители герцогских родов были убиты колюще-режущим оружием. Как тут не вспомнить о кинжале, который я видела в руках демонов, напавших на графа?
Вот теперь, когда владею хотя бы мизерными данными, самое время собрать их воедино. И я мысленно возвращаюсь в тот день, когда познакомилась с Гарденом и Фрайдом. Спасибо Создателю за хорошую память! День за днем, встреча за встречей, диалог за диалогом вспоминаю, будто листаю книгу…
Закончив, возвращаюсь снова в день знакомства с ребятами. Ох… А ведь Гарден, оговорившись, уже тогда дал мне ключ к разгадке своей тайны. Но этого мало, чтобы сделать окончательный вывод. Хватит, я уже обвинила невинного человека в страшном преступлении, когда в руки попала всего одна-единственная улика. Больше я не повторю свою ошибку!
Когда вспоминается очередная странность, решаю кое-что уточнить.
- Простите, посоветуйте книгу по маскировочным чарам! - прошу невидимых мне библиотекарей.
Звон вилок о тарелки прекращается. Святая Виржия, сколько можно есть?..
- Пять минут, адептка, - вздыхает одна из девушек.
С одной стороны, могу их понять: у всех праздник, и только они вынуждены носить материалы для какой-то заучки, но с другой - это их работа, и я не прошу ничего сверх нее.
Вскоре, просматривая классификацию маскировочных иллюзий, нахожу нужное заклинание. Перечитываю его дважды и закрываю лицо руками.
Неужели это возможно? Сложно поверить. Еще сложнее принять. Я пытаюсь уложить в голове новые знания и путаюсь. Вдруг у меня все-таки разыгралась буйная фантазия? Перечитываю условия для корректного действия заклинания - нет, это правда.
В каком-то полусне сдаю справочники и подшивку, и за мной с неприкрытой радостью захлопывают дверь. Лязг задвигаемой задвижки вызывает невольную улыбку. На днях надо занести этой смене библиотекарей корзинку печенья - пусть не обижаются на меня.
Ох, шэйш! Ну почему я лезу куда не следует? Мне своих проблем мало? Нет, хватает. Так почему, зачем мне на голову сыплются новые?
Руки дрожат, я стою неприкаянная у дверей академии, не зная, что делать.
Так, хватит раскисать! Буду честной: чего-то такого я ожидала. Но Создатель! Почему же так сложно принять это до конца?..
Дыша свежим воздухом, долго набираюсь смелости, чтобы пойти с новостью к младшему Лайнету. Беспокоить внуков герцога, особенно после объятий с их дедом во время награждения, неловко: они не воспримут мои слова всерьез, посчитав очередной странностью. К тому же не до конца ясно, кто друг, а кто враг. Тогда как гайрус должен прислушаться и сообщить отцу.
Увы, меня ждет разочарование. Дежурный маг, к которому подхожу за меткой-разрешением на посещение мужского крыла общежития, сообщает, что студенты из четыреста шестнадцатой комнаты ушли в город.
Не хочется, но придется делиться своими умозаключениями с Карраем. Искусник говорил, чтобы шла к нему с проблемами? Говорил и даже настаивал. Вот я и приду.
Уже возле домов преподавателей трусливо молюсь, чтобы боевика не оказалось дома. Небо глухо к мольбам…
Стучусь. Дверь открывается через считаные секунды, словно меня ждут.
- Близард? - вскидывает бровь Каррай. - Проходите.
Он отступает в сторону. А я, смутившись, делаю усилие, чтобы переступить порог.
Рубашка насыщенного синего цвета расстегнута, преподаватель невозмутимо вставляет серебряные запонки в петли манжет. На вручении наград он был в традиционной для искусников боевого факультета мантии красного цвета, сейчас же на бедрах низко сидят удобные темные штаны без ремня в поясе. Влажные волосы и висящие на спинке дивана жилет с плащом говорят о том, что хозяин дома куда-то собирается. А тут я с новыми проблемами.
- Искусник, если я не вовремя, зайду в другой раз.
Пячусь назад, но дверь захлопывается резким порывом ветра. Ох, Каррай точно универсал! Потому что так легко, не произнося вслух слово-ключ, призывает стихию.
- Близард, давайте без церемоний! Четко и по делу, - велит он.
Зажмурившись, выпаливаю на одном дыхании:
- Герцог Монтэм не болеет, его травят горечавкой лазурной!
Каррай молчит. Его лицо не выражает никаких эмоций. Вообще никаких! Он мне не верит? Считает, что говорю глупости?
И я в знак доказательства своей теории открываю и другие тайны:
- Я знаю, что нападений на представителей герцогских семей было больше. Но погибли лишь те, кого кинжал, один из "шэйшевых" артефактов, признал достойными управлять частью ключа от темницы Искусителя. Кто-то убирает магов, которые могут удерживать кровавого бога в небытии.
Темная бровь вновь изгибается. И не поймешь, Каррай смеется над моими открытиями или удивляется, что додумалась до такого?
- Дайте угадаю. Когда начались убийства аристократов, это граф Эктор предложил защитить наследника, подменив его своим внебрачным сыном?
- Что? - тихо-тихо произносит искусник.
- Настоящий наследник тот, кого мы все называем Гарденом. И наоборот, тот, кого мы принимаем за графа, незаконнорожденный внук герцога.
- Близард… - Каррай меняется в лице.
И я спешу доказать свою правоту:
- Внезапный перевод из Пандурского университета в Вышеградскую академию, где у Фрайда и Гардена нет друзей, которые знают их привычки и характерные жесты. Дружба Гардена с телохранителями-гайрусами и всего два друга у Фрайда. Запись в медкарте графа о родстве с оборотнями, но при этом высокая регенерация и выносливость у Гардена. Фрайд в роли капитана отлично играет в ПУЧе, но не приводит команду к победе здесь…
Я замолкаю, пораженно наблюдая, как Каррай загибает пальцы. Считает мои доводы? Но зачем?! Ради забавы?
- А еще среди маскировочных чар есть заклинание, для которого главное условие - близкое родство. Иллюзию, временный "обмен" внешностью не засекут даже самые сильные маги, если прятать ауру специальным артефактом. Меня беспокоило, что в карте Фрайда не указаны старые множественные переломы кисти, тогда как они у него были. Но я не расспрашивала его, считая, что не имею права таким интересоваться. Отсюда напрашивается вопрос: вы одобрили мою кандидатуру, зная, что буду молчать, увидев странности? Вы ведь поэтому согласились, чтобы я была целителем "Аквилона"? Ответьте, пожалуйста!
На лице искусника играют желваки. В болотных глазах застывает лед.
- Проницательность и повышенная эмоциональность - страшная смесь. Она доводит до беды: разглядев то, что не видят другие, человек не сумеет смолчать. И в итоге может пострадать.
Это намек? Легкий холодок страха ползет по спине. Нет, глупости! Это же Каррай! Он не причинит мне вреда.
Искусник делает ко мне шаг. Затем еще один. И еще…
Я отступаю. И предсказуемо упираюсь в закрытую дверь спиной.
Рубашка на хозяине дома по-прежнему расстегнута. Он так близко, что я могу детально рассмотреть смуглую грудь до малейших родинок и шрамов. А последних на коже много, есть даже в области сердца, прямо под темным ореолом соска.
Опустив взгляд, настойчиво спрашиваю:
- И все же, что вы скажете на это? Я стала целителем "Аквилона" только потому, что не буду трепать языком о странностях главных игроков?
Каррай тихо смеется. И это так неожиданно, что я поднимаю голову…
…и попадаю в плен желто-зеленых глаз. Затягивают болотные очи не хуже настоящей трясины.
- Скажу: "Не суй свой нос, девочка, туда, куда не следует". Близард, вы не о том беспокоитесь.
- А о чем должна?
- О том, что влезли не в свое дело. Как будете выбираться, адептка?
Он так близко… я не выдерживаю напряжения.
- Вы меня пугаете, искусник, - признаюсь глухо.
- Уж лучше я, Близард, - с непонятной грустью произносит Каррай. - Уж лучше я.
Он отступает назад, возвращая возможность дышать. Пройдя дальше в комнату, указывает на кресло. Я подчиняюсь, усаживаясь на краешек мягкого сиденья, а он расхаживает по гостиной, застегивая пуговицы рубашки.
- Итак, это все, на чем вы построили свою теорию заговора?
- Разве мало? - Теперь мой черед скептически изгибать бровь. Глупый страх отступает, я больше не боюсь искусника. - Главное, что при знакомстве себя выдал сам Гар… настоящий Фрайд. Он сказал, что вы - друг его отца. А вы не можете дружить с графом Эктором, фанатичным блюстителем морали.
- Вы меня идеализируете, Близард. - Криво усмехнувшись, Каррай опускается на диван. - Друзьям часто прощаешь недостатки.
Даже наклонности садиста? Этот вопрос я не решаюсь задать, не хватит смелости потом объяснить, откуда мне это известно. Я до сих пор надеюсь назвать имя убийцы, не рассказывая о том, что нашла улики в борделе.
- Возможно, идеализирую. Но если учитывать то, что учились вы здесь, а сыновья герцога Никлаш и Рубер - в Пандуре, и то, что старший, закончив ПУЧ, отправился служить в вышеградский гарнизон, в подразделение разведчиков, как и вы, то вывод напрашивается сам. Вы - боевой товарищ Никлаша Фрайда Монтэма.
- Подготовились, Близард, зачет, - хмыкает маг. - Еще раз убеждаюсь, что мозги вам достались от отца. Но мой вам совет, - его губы сжимаются в тонкую линию, - не лезьте в эту историю! Это политические игры, за них сносят головы, и не смотрят, кто играет, матерый маг или маленькая девочка. Со своей наивностью и верой в людей вы не разберетесь, кто друг, а кто утопит при первой же возможности.
Скрестив руки на груди, признаю его правоту:
- Да, интриги не для меня. Но я не могу молчать, зная, кто медленно убивает герцога!
И вот теперь Каррай не скрывает заинтересованности:
- Рассказывайте, до чего додумались, моя гениальная девочка.
И снова легкая ирония. Ну как же! Они с Рорком Лайнетом прощелкали убийцу у себя под носом, а я могу назвать его имя, не имея возможностей главы службы безопасности. И все-таки "моя гениальная девочка" заставляет сердце биться быстрее.
Чуть запинаясь, открываю ему свои мысли:
- Думаю, что именно граф Эктор предложил отцу обезопасить наследника. И его сын блестяще справился с задачей - принял на себя удары, предназначенные драгоценному кузену. Вот только мне довелось наблюдать несколько покушений на подсадную утку: в первый раз демон-имитатор напал на него на полигоне, когда рядом был целитель, во второй раз - у трактира, и я тоже могла своевременно оказать помощь. Одно покушение выбивается из рамок - мнимый Фрайд, получив травму в странной стычке в столовой, не может играть в стрип. И настоящий наследник вынужден исполнять привычные обязанности капитана. Неудивительно, что "Аквилон" выигрывает. Чтобы привязать стяг команды, капитан взбирается на столб, смазанный горечавкой лазурной, которая в малых дозах ослабляет потоки магии. Это сделано, чтобы поддельный капитан ураганцев, вызвав его на улицу из трактира, одолел сильного мага. Зная, что друзья его не отпустят одного, имитатор тоже явился не один.
- Стройная теория, но чего-то не хватает. Я понимаю, куда вы клоните. Хотите сказать, что графу Эктору выгодно устранить племянника, а потому именно он травит отца? Одного вы не учли, адептка.
- Чего?
Тон Каррая мне не нравится. Может, действительно упустила важную деталь?
- Граф Эктор - далеко не идеал человеколюбия, но убивать племянника, единственного, кто может управлять артефактами рода и частью так называемого "шэйшевого" ключа, он не станет. Ему, поверьте, невыгодно ослаблять род.
На какой-то миг страх вновь туманит разум. А что, если искусник заодно с недоброжелателями Фрайда? И специально сбивает с верного пути? Хотя было бы проще вообще меня устранить. Но я жива, и он со мной разговаривает по-дружески.
- Хорошо, вы лучше меня знаете графа Эктора. Говорите, что он не желает убивать племянника? Может, смерть - не цель? Вдруг он пытается запугать Фрайда, сделав обязанным своему внебрачному сыну?
- Продолжайте, Близард. - Морщина вертикально рассекает переносицу мага. - Я слушаю вас внимательно.
- Как уже говорила, я наблюдала покушения на лже-Фрайда. И вот что странно: в первый раз он не был испуган. Совсем. Возле "Веселого приюта" я нашла парня, когда его уже ранил демон-имитатор, - и опять ни капли страха на лице, да и ранение снова несерьезное. Он словно заранее знал, что все будет хорошо. А вот когда появились ирдийцы с кинжалом… Ну, он чуть не потерял сознание от страха. Это ли не странность?