Быстро умолкнув, проводник виновато опустил голову. Ствол упирался ему прямо в живот. Конечно мертвецам плевать на подобные угрозы, но штопать собственное тело, когда кожа рвется как бумажный лист, занятие не из приятных.
Наш немой диалог оказался очень эффективным. Коротко кивнув, слепец снова раззявил пасть, и на меня уставился огромный черный глаз. Вот значит как извратился его господин. Ну что ж, не самый плохой вариант, я видывал проводников и с более причудливыми уродствами. Например с головой паука или со змеиным хвостом вместо рук. Да мало ли чего может выдумать тот, кто рожден от союза смолы и болотного перегноя.
Проводник вытянул руку и задвигал пальцами требуя оплаты.
- Дважды не подаю, - предупредил я.
Слепец осклабился. Его пальцы вновь заходили ходуном.
Монета возникла из ниоткуда, как на представлении базарного ловкача - почерневший метал с затертым ликом.
***
Даже будучи слепым проводник хорошо ориентировался в здешних дебрях. Чем выше мы поднимались в горы, тем уже становилась тропа. Вскоре, мы уперлись в первый порог - прямая каменная стена в три человеческих роста. Гладкая словно зеркало, совсем крохотные выступы - не зацепишься. Я покосился на проводника, а тот, раскрыв пасть - уставился на меня. Ему, наверное, было ужасно интересно: как я собираюсь выходить из подобной ситуации? Конечно можно было использовать его загривок в качестве лестницы, но шутить с проводником не имело никакого смысла. У псов ведь не бывает улыбок.
Прогулявшись вдоль преграды шагов тридцать, я обнаружил иной способ продолжить путь. Огрызок сухого дерева торчал прямо из скальной породы, словно больной зуб.
Смастерив лассо, мне не составило труда накинуть кольцо на клык. С третий попытки все получилось. Затянув петлю я уперся ногами в камень и стал медленное восхождение. Шаг за шагом, фут за футом.
Вывернув голову, словно хитрый ворон, слепец с интересом наблюдал за моими потугами, а потом внезапно пронзительно закричал и взмахнув руками, в одну секунду, очутился на выступе. Я не успел заметить момент прыжка, но его тень резко пронеслась так близко, что я ощутил неприятный запах гнили.
Протянув руку, мне удалось зацепиться за его клюку. Проводник с легкостью вытянул меня, поставив на выступ.
Дальнейший путь мы проделали без особых приключений. Продравшись сквозь заросшую каменную тропу, уже через час вышли к приземистому деревянному дому. Его крыша слегка покосилась, а в истлевших досках виднелись гигантские щели заросшие мхом. Но даже безжалостное время не сломило пристанище местного мракобеса.
Я хорошо помнил те времена, когда в Приречье пришло зло. В ту ночь мы остановились у Рьяного речного порога, всего в паре лиг от городка поселенцев. Никогда не забуду вкрадчивую тишину и невероятную, природную благодать. Никаких случайных гостей - я был уверен, что до подданства мы доберемся без особых приключений. Хотя, не скрою, внутреннее беспокойство все же присутствовало, вынуждая меня быть начеку.
Проворочавшись на жесткой хвойной подстилки до самого утра, я так и не смог ухватиться за сон. И оказалось не случайностью.
Оказавшись на берегу реки, я заметил среди волн крохотную точку. Это был ребенок. Уже не сопротивляясь стихии, он безвольно плыл по течению на встречу широким спинам валунов.
Только когда я спас его и вытащив на берег привел в чувства, понял какую ошибку совершил. Мой компас пульсировал не хуже вздувшейся вены.
Суккуб очнулся быстрее, чем его бренное тело. Прокашлявшись, он уставился на меня стеклянными глазами и произнес те самые слова, что я повторил сегодня его проводнику.
В ночной час суккубы покидали захваченные тела и человек оставался один на один со своими страхами и сомнениями. Уж не знаю, каким образом мальчик оказался на грани гибели - желал ли сам расстаться с жизнь, или это произошло случайно. Но если бы суккуб лишился своей оболочки из крови и плоти, ему бы надолго была заказана дорога в наш мир…
Однако случилось так как случилось и теперь этот мальчик вновь стоял передо мной. Он нисколько не изменился - разве что слегка подрос. На его лице возникла добродушная улыбка, и он любезно пригласил меня внутрь.
Убранство дома выглядело весьма скромно. Стол, стулья и несколько открытых шкафов с посудой. Кое-где виделись пучки сухих трав источавших горьковатый аромат, но главное - по всему периметру была развешена сушенная рыба. Никогда не слышал чтобы демоны страдали от голода. Впрочем, это был самый оптимальный способ поддерживать работоспособность выбранной им оболочки.
- Проходи и располагайся, пыльный странник, - произнес мальчик, указав на деревянный стул.
Я не стал возражать. Сам суккуб запрыгнул на стол и скрестив ноги крестом, с интересом уставился на меня. Тем временем, проводник остановился возле прихожей, вытянулся струной и застыл. Теперь он напоминал старый дорожный плащ, который небрежно повесили на крючок, отложив его чистку на другой день.
- Итак, ты произнес - долг, - осторожно начал хозяин.
- Да, все верно, но сначала это слово произнес ты. - Мой ответ вызвал у мальчика живой интерес.
- Не стоит, я прекрасно помню тот рассвет, - ответил он. - Знаешь, а я вот все гадаю: каким ветром тебя тогда занесло в наши края?
Мои плечи потянулись вверх, но суккуб продолжил разговор. Ответ ему был не столь интересен. В отличие от простых смертных, исчадия не верили в судьбу или жизненное проведение. Их интересовали лишь прагматичные причины, и только они.
- Ну поведай мне, муренмук: твоя остановка ведь была вынужденной? И ты не собирался разбивать лагерь в том самом месте?
- На сколько я припоминаю, в тот день у нас сломалась ось, - честно ответил я.
Мальчик кивнул:
- Я так и думал. Но ты нашел кузница еще до первых сумерек. Поломка ведь оказалась несложной.
- Так и было.
- И вы могли вновь отправляться в путь, но замешкались. Скажи, что вам помешало?
Нахмурившись, я попытался возродить в памяти этот эпизод. Суккуб оказался абсолютно прав - существовала какая-та причина. Должна была существовать…
Призрачные образы, как вытащенные из старого шкафа пыльные вещи, ворохом повалили наружу. Небольшая опушка, извилистая колея и фырчащие от нетерпения лошади. Почему мы решили устроить ночлег?
Я ведь уже седлал лошадей и готов был ударить хлыстом, когда раздался протяжный скрип, словно где-то неподалеку возникла дверь на ржавых петлях. Массивное дерево, большое в обхвате но пустое внутри, слегка покосилось и накренилось еще сильнее.
Не прошло и минуты, как оно медленно завалилось, перегородив нам путь.
Задумчиво уставившись на столешницу, мальчик долго молчал, а потом спросил:
- Скажи, звездный брехун, ты веришь в судьбу? В истину, будто в мире все предрешено и мы лишь глупые марионетки, которые лишены собственных поступков. Говорят, что нас просто дергают за ниточки старые боги. А новые позволяют им это делать.
- А почему ты спрашиваешь именно меня? - удивился я.
- Не скромничай. Все же прекрасно знают, что вы родом с далеких светил. С этих маленьких крупинок, которые радуют глаз ночью и навивают сон в предрассветный час.
- Думаешь, оттуда легче разглядеть истину?
- Вряд ли, - покачал головой суккуб. - Если ты слеп и не в силах различить очевидное на расстоянии вытянутой руки, то не помогут никакие расстояния.
Я едва заметно улыбнулся:
- Хорошее сравнение… правильное.
Но мой ответ не понравился мальчику. Он совсем по-взрослому нахмурился, потупил взор и тихо сказала:
- Стало быть, ты такой же калека как и все мы.
Спорить с этим было бессмысленно.
Покинув стол, суккуб подошел к заросшему бурьяном окну и немного потоптался на месте. Его задумчивый взгляд уткнулся в меня, а затем перекочевал на дорожную сумку.
- Пожалуй, перейдем к делу: чем я могу отплатить за твое благородство, муренмук?
Выдохнув, я почувствовал как бешено заколотилось сердце. Суккуб мог отказать мне в просьбе и выставить за порог без единого шанса. И даже если бы я решил открыто угрожать ему, то добился лишь праведного гнева. Мальчик всего-навсего обертка, как кафтан для благородного господина. Вытряхну это существо из одного, оно найдет себе другую одёжу. Может быть менее удобную, но другую. Так что вынудить суккуба дать обещание, ни пытками, ни пустыми угрозами, - вот главная удача этой сделки.
- Мне нужен исключительный нюх.
- Ухты, неужели перегрин решил устроить настоящую охоту? - на лице мальчика промелькнуло удивление.
- Я бы назвал это иначе… Мне лишь нужно найти одного человека.
- А, - суккуб разочаровано закатил глаза, - родственный узы. Всегда забываю об этой человеческой слабости. Хоть ты и пришелец, муренмук, и кажешься таким таинственным, но все это дым. Ты такой же как все. Человек - кладезь пороков и самобичевания. Разве не так?
- Так, - отпираться было бессмысленно, мальчик видел меня на сквозь. Я мысленно улыбнулся - так даже проще. Не нужно ничего выдумывать. Впрочем, вранье он бы сразу учуял, как бы я не старался его завуалировать.
- И без меня никак не справиться? У тебя ведь столько забавных механизмов в этой твоей дорожной котомке. Разве нет?
- Попробовать конечно можно, но зверь уж больно изворотливый.
- Вот как? В наши дни это большая редкость. Ладно, услуга за услуг. Долг погашен. Я даю свое согласие. Нюх твой.
- По рукам. - Мне довольно легко удалось получить то за чем я пришел. - Но не обещаю, что верну тебе поводыря слишком быстро.
Мальчик внезапно замер. Неужели почувствовал подвох?
Он немного помедлил, а потом резко двинулся в мою сторону. Углядел-таки шельмец мой выгоду. Хотя это уже ничего не изменит - он произнес клятву и не в его силах ее отменить. А отказываться от услуги я не собирался, хоть пытай коленным железом.
Оказавшись рядом, суккуб напрягся. Пристально изучил меня со спины, обошел по кругу и попытался заглянуть в глаза. Почему бы и нет. Теперь мне нет смысла от него что-то скрывать. Разве что мою жизнь на Сфере, но данная информация находится под специальной защитой и никакое колдовство не в силах ее разрушить.
Насупив брови, мальчик отошел в сторону, покачала головой и снова приблизился.
- Нет, нет, я не верю, - слова сменились протяжным стоном. - Проклятый муренмук, я всегда знал что вы как вороны - настоящие разносчики проблем. Напустите пыли в глаза, а сами…
- Причем здесь пыль? - пронзил я суккуба острым взглядом. - Каждый из нас волен делать что пожелает. Право воли, знаешь ли! И ты не исключение. Или ты не марионетка которую дергают за ниточки старые боги?..
Суккуб недовольно фыркнул и запрыгнул обратно на стол.
- Не проси меня ни о чем… Я не собираюсь этого делать. А слова забираю обратно. Пошел прочь, бродяга!
- Не забывай, данного - не отменить. Ты озвучил свое решение, - напомнил я один довольно очевидный факт.
- Ты не понимаешь с кем ты связываешься… Да она тебя… - Суккуб хотел сказать еще что-то, по его мнению очень важное, но вовремя остановился.
Дуло "Холодного игрока" уже пахнуло на него смертью. Приблизившись, я стиснув зубы издал недовольный скрип. Дряхлый мир все-таки вынудил меня ненадолго забыть откуда я родом. А как иначе - либо грызи и кусай, словно зверь, либо беги без оглядки, - третьего не дано.
- Да плевать! Тебе все равно не справиться с ней. Поверь, скоро каждый жалкий человечешка хлебнет сполна, - прошипел мальчик. - Мы возродимся из смрада и копоти!
- Пускай так, но для начала… - Схватив суккуба за шею я притянул его к себе. - Я поквитаюсь с твоим кукловодом. А потом - хоть потоп!
Осклабившись, он попытался вырваться, но сделать это было не так-то просто.
- Я буду молиться, чтобы моя сестра перемолола твоей племяннице все кости, - рявкнул мальчик.
- Подавится, - зарычал я. - А потом…
Придумав злую шутку, я безумно захотел произнести ее вслух, но вместо этого просто спустил курок. Ничего страшного, суккубу не привыкать, поищет себе новую одежонку. А мне необходимо поскорее избавиться от тяжкого груза старых долгов. Теперь одной нитью, связывающей меня с этим миром будет меньше.
Подойдя к вешалке, я сбросил висевшее тело на пол.
- Вставай слепец, пора идти за поводырем, - произнес я приказ голосом убитого мной суккуба. - У тебя появился новый хозяин.
Отыскать след
Отыскать след
Отыскать след
Он пыхтел словно косматый медведь, глубоко и неторопливо. Никаких вопросов, только молчаливое выполнение моих приказов. С проводниками всегда так - один хозяин умер, пусть здравствует новый. Они по-другому не могут: вечные рабы чужих желаний способных лишь подчиняться прихоти повелителя. Но ведь так было не всегда…
Приблизившись к слепцу, я осторожно задал ему один простой вопрос:
- Скажи, в чем твой заклад? Что именно отнял у тебя хозяин?
Сначала проводник сделал вид что не расслышал, но когда я спросил второй раз, остановился и задумчиво опустил голову. Так он простоял достаточно долго, а потом перестав пыхтеть тяжело воздохнул и все же соизволил ответить:
- Когда я еще ощущал биение сердца, то не ценил одной простой вещи.
- Какой именно?
- Того что меня окружает. Цвета. Небеса, какие они сейчас? - подняв голову, поинтересовался слепец.
- Бирюзовые, ни единого облачка.
Проводник задумался и с жадностью принюхался к душному летнему воздуху наполненному ароматом густого леса.
- А как выглядит солнце? Оно все так же обжигающе прекрасно?
Я кивнул, и поняв, что мой жест остался незамеченным, тихо сказал:
- Сегодня оно почти бесцветное, и в этом его особенная прелесть.
- Даааа, - протянул слепец, и жадно облизнул влажные губы. - В самом начале лета оно жалит не хуже гарчетских пчел. - Устало присев на огрызок пенька, он скрестил руки на груди и мечтательно улыбнулся: - Помню в детстве мы любили взирать на него сквозь цветные стеклышки. Знаешь, такие крохотные осколки разбившегося счастья…
Может быть мне стоило его остановить, но я не стал этого делать. А если бы даже попытался, то у меня все равно ничего не получилось. Слепец уже крепко погряз в прошлом. Его разум был слишком далек отсюда, - там где среди воспоминаний затерялось его беззаботное детство.
- Неподалеку от нашего городка стояла разрушенная церковь. Ее разорили очень давно, оставив только обглоданные стены и могильную пустоту внутри. Но самое интересное крылось под дырявым куполом: сотни крохотных осколков от витражных стекол. Помнится, у меня набралось не меньше трех десятков. Я долго любовался ими, раскрашивая все вокруг в любые, даже самые нереальные цвета. А потом… - он замялся, - потом, я обменял их на один короткий поцелуй. - Его улыбка сделалась печальной. - Правда забавно, муремук, целое сокровище в замен мимолетного прикосновения. А у вас тоже так? Ответь, там на звездах, откуда ты родом, люди также слабы как и здесь?
- А ты считаешь это слабостью? - искренне удивился я.
Он повернул голову в мою сторону, - и на миг мне почудилось, будто его пустые глазницы видят гораздо больше, чем даровано обычному человеку.
Затем мы долго молчали. Проводник продолжал утопать в воспоминаниях, а я проклинал все и всех: средневековую жестокость, человеческую алчность и многое другое. Впрочем, если хорошенько разобраться, мой родной мир мало чем отличался от здешней безнадеги. Те же страхи, те же желания, а еще чрезмерное лицемерие и позднее раскаянье в собственных грехах. Будто отражение в кривом зеркале, лишь с одним отличием - на Сфере уничтожали словом, а не делом. Медленно, растягивая удовольствие от сотканного из вранья раздора речи. Вместо меча - ложь, а вместо стрелы - высокомерие и эгоизм. Никакой разницы, но главное - итог один и тот же.
- Ответь пыльный странник, когда-нибудь это закончится?.. - внезапно поинтересовался слепец.
Я нахмурился:
- Ты это о чем?
- Обо всем, - расплывчато ответил проводник, и быстро продолжил: - Как насчет противостояния? Когда-нибудь оно прекратится? Или мы будем вынуждены вечно прятаться в сточных канавах и низинах только из-за того, что не отбрасываем тень?
Слова слепца заставили меня задуматься. Раньше я никогда не рассматривал мраковоотродье под таким искаженным углом. Для меня они всегда являлись злом и ничем больше.
- Ты хочешь сказать, что решил озаботиться о своей душе? - удивленно уставился я на слепца. - Только не говори, будто в твоем гнилом нутре отыскалась песчинка благословления.
- А что если это правда, муренмук, - нисколько не смущаясь ответил проводник. - Святые книги ревут в один голос, мол раскаянье позволено каждому. Разве не так?
- Возможно, - пожал я плечами. - И что с того? Или ты намерен отречься от тьмы?
- Абсолютно так, - кивнул проводник.
- Но с чего-ты решил, что мир который тебя окружает примет нового тебя? - задал я вполне логичный вопрос.
- И то верно. - Задумчивое лицо слепца стало отрешенным. Морщины между глаз разгладились и он стал напоминать невинное дитя.
Поднявшись, он вздохнул и повел меня дальше: на встречу ищейке, что могла взять самый тонкий след, хранивший на себе оттенок неведомой силы мрака.
Наш путь до Дремучих холмов занял не больше часа. Запыхавшись я немного задержался у двух кривых грабов, не заметив что слепец продолжил свой путь. Удалившись примерно на сотню шагов, он внезапно остановился и принялся небрежно ворошить пожухлую листву.
Изогнутая спина была похожа на прибрежный валун. Серая и пыльная гладь пошевелилась и наружу высунулось заспанное лицо. Сморщенные, словно печеное яблоко щеки, надулись, и старуха, щурясь, огляделась вокруг. Потом зевнула, потянулась и привстала на руки. Следом за одной головой, появилась вторая. Недовольно нахмурив брови, она сразу нашла меня взглядом и протяжно замычала.
Поводыри выглядели довольно непритязательно, но также как и проводники имели всевозможные ярко выраженные уродства: вытянутые шеи, фасеточные глаза, дополнительные конечности или их отсутствие, - любая мелочь способная отпугнуть и вызвать отвращение у простого смертного.
Старуха вынырнула из травы, словно из морской пены, и на шатающихся ногах направилась в мою сторону. И чем ближе она приближалась, тем отчетливее становились различия в ее отталкивающем облике. Одна голова чуть больше другой. У той, что справа - короткие седые волосы, острый нос и тонкие губы. Левая же, напротив, с пышной копной, и в целом, с более приятными чертами.
Остановившись в паре шагов от меня, поводырь уперла руки в бока.
- Ну и какого ляда здесь делает этот вонючий муренмук?!
Ее бороденка нервно вздрогнула, передав свою нервозность телу. Мне было хорошо видно, как напряглись ее жилы, а груди, похожие на пустые бурдюки, затряслись в такт словам.
- Пошел прочь, моменраг! Уходи, уходи отседаваа!
Она принялась махать руками, словно перед ней была стая глупых цыплаков.
- Иди! Иди! А иначе пожалуюсь…
- Я его убил, - коротко оборвал ее мой голос.