- Она находится в духовном сердце Самаэля, - согласилась Амелия. - А его ты ощущаешь потому, что чувствуешь духовное сердце Дамбаллы. Все в мире взаимосвязано! И всякая жизнь желанна и необходима. Если бы ты не сумела дважды простить Дамбаллу, ты никогда бы не нашла свою дочь, - испытующе посмотрев на подопечную, констатировал ангел.
- Но я же не нашла ее! - придавленная медленно поднимающимся со дна души глухим отчаянием, запротестовала Анника.
- Нашла, - мягко возразила Амелия. - Ты узнала ее имя. Не земное имя, которое ты не успела ей дать. Ты узнала подлинное имя, отражающее качество ее духовной сути. Тебе открылось имя ее души.
- Ну и что? - продолжая борьбу с восставшим личностным мраком, бросила девушка. Широкая белая окантовка ее силуэта менялась от яркой до тусклой, будто внутри Анники заправлялась энергией и вновь садилась какая-то батарейка.
- Имя - это синоним души. Узнав имя, ты сможешь общаться с сущностью человека всегда и всюду. Ты нашла свою дочь, Анника. Но это полдела. Ты можешь сделать для нее гораздо больше. Ты можешь освободить Миру из плена Самаэля.
- Но как? - обежав ангела и заглянув ему в лицо, закричала Анника. - КАК?!!
- Тише, - успокаивающим тоном вымолвила Амелия. - Помни о тенях. Ты еще не столь сильна, чтобы победить их всех сейчас. К тому же мы слишком близко к их истоку. Но вступить в сражение с ними тебе придется. Спасти свою дочь ты сможешь, встретившись с лучшим и худшим в себе. А для этого ты должна будешь собрать всю свою силу. И темную, и светлую.
- И что тогда? - затаив дыхание, Анника погрузилась в безмятежно светлые, словно прозрачное весеннее небо, глаза Амелии. Весна, дающая надежды на новую жизнь… Небо, зовущее в неведомые и оттого прекрасные дали…
- Тогда ты войдешь в духовное сердце Дамбаллы. А оттуда всегда открыт путь в царство абсолютной тьмы. Решающая битва произойдет там. Но на самом деле происходить она будет в твоей душе. И никто не знает, какая часть твоей силы победит. И чем это все закончится. Ты боишься? - сострадательно глядя на примолкшую девушку, спросила Амелия.
- Боюсь, - не сводя глаз с ангела, беззвучно ответила девушка. - Но я пойду куда угодно и буду сражаться с кем угодно. Иной судьбы у меня нет.
- Так и должно быть. Страх не исчезнет, пока в душе есть отрицательные эмоций и непрощенные обиды. Но чем больше в тебе любви и принятия, сочувствия и доброты, тем меньше остается страха. Но и его можно использовать во благо.
Объединенные общим молчанием, человек и ангел созерцали надвигающийся на них черный лунный диск.
- Страх - это всегда отклик на Самаэля, - нарушив тишину, тихо вымолвила Амелия. - Ведь он присутствует в каждой душе вплоть до полного раскрытия ее сердца. Ты почти раскрыла свое, Анника. И поэтому страх не является твоей ведущей силой.
- Да что же такое это раскрытие сердца? - с неожиданной для самой себя раздраженностью спросила девушка. - К чему мне идти внутри себя?
Амелия рассмеялась, и ее веселье отозвалось в душе Анники всплеском безусловной радости, свежей, словно легкий весенний ветерок.
- Принятие себя без осуждения и самолюбования. Любовь к себе. И любовь к другим, - слова, сорвавшиеся с ее обветренных и запекшихся губ, были подхвачены горячим пустынным ветром и поглощены мрачным светилом.
- Вызов брошен, - обернув Аннику плащом из сияющего света, проговорила Амелия.
- Мы должны идти дальше. Ты отдохнула достаточно! - встревоженная затянувшейся паузой в движении, напомнила Амелия.
Скорчившись на песке, Анника едва угадывалась под сияющей мантией защищающего ее ангела.
- Я больше не могу… - с трудом зашевелив губами, прошептала девушка. - Я бесконечно устала…
Град ледяных слез хлынул на зашипевший под их касаниями песок.
- Я знаю, что с тобой происходит, - оглаживая девушку радужными волнами, сообщил ангел. - Дамбалла чувствует угрозу и сопротивляется. Он пытается заполнить тебя своим присутствием. Отгоняй отрицательные чувства. Сосредоточься на любви.
- Брось, - скривив губы в насмешливой улыбке, сквозь слезы процедила Анника. - Что я, слабый никчемный человек, могу сделать могучему служителю тьмы… К тому же я ни жива ни мертва…
- Именно в этом и состоит одна часть твоей силы! - ликующе возразила Амелия.
- Это как? - Анника попыталась скрыть горечь за иронической интонацией. - Быть ни рыбой ни мясом… Класс! Да я сама с собой разобраться не могу, болтаюсь черт знает где… Ну какой от меня прок? Как я помогу своей дочери?!
- Поверь мне, черт точно не знает, где ты, - отзеркалила ернический тон подопечной Амелия. - Пока что не знает. И в этом другая часть твоей силы.
- Как это не знает? - захлестнутая волной удивления, Анника утопила в ней разъедающую душу горечь.
- Дамбалла не в курсе, что я шляюсь по его внутренностям?
- Не по внутренностям, а по душе! - залился звенящим смехом хранитель. - Он не знает. На данный момент не знает твоего точного местонахождения. Но рано или поздно он узнает и тогда битва примет совсем другой оборот. Дело в том, что демоны не допущены к некоторым знаниям в той же степени, что и светлые души. Чтобы добыть определенное знание, им приходится изрядно потрудиться.
- Хватит меня пугать! - нервно хихикнув, выпалила девушка. - То тени, то Дамбалла… О, Боже, как мне плохо… - застонав, она скрючилась на раскаленном песке.
- С тех пор как мы с тобой заселились в душу демона, он, выражаясь человеческим языком, занемог. Его сознание воспринимает тебя как инфекцию, неопознанную болезнь. Естественно, Дамбалла сопротивляется. Твоя слабость - это его способ обезвредить неведомую для него угрозу. Автоматически он пробуждает зло в тебе и тем самым лишает сил. Но пойми, это лишение сил - иллюзия. Он больше внушает тебе слабость, чем создает ее. Здесь и сейчас ты находишься в выигрышном положении. Пользуясь незнанием демона, ты можешь управлять его властью над собой. Ты способна воздействовать на свои чувства, эмоции и отношение к ним. Сосредоточься на светлых воспоминаниях и позитивном опыте! Вспомни, кого ты любишь…
Помолчав, Амелия добавила:
- Но рано или поздно Дамбалла разберется, что к чему, и тогда примет другие меры, более точного поражения.
- Ну, спасибо! - распластавшись на багровой дюне, Анника обреченно закрыла глаза. - Наверное, это даже к лучшему. Пусть добьет меня поскорее. И все закончится. Я хочу действительно умереть…
Глухой гул, родившийся за дальними барханами, подхватил ее слова и передал их горячему пустынному ветру. Что-то темное и значительно превосходящее гигантскую Луну, нависшую над кровавым миром, пролетело мимо, обдав лежащую на песке девушку брызгами жалящего песка.
- ААА-УУУ! - с диким криком Анника вскочила на ноги, отмахиваясь от давно отлетевшего нечто. - Что это?! - истерически взвизгнула она, с ужасом оглядывая свою распоротую по всему телу одежду. Свисающие с тела тканевые клочья открывали взгляду длинные глубокие царапины на раскрасневшейся от жары коже. Алая живая кровь собиралась в распоротой плоти и крупными каплями орошала жадно впитывающий ее живость песок.
- Невозможно… Я же умерла…
- Дамбалла набирает силу и…
Второй порыв обжигающего ветра, куда сильнее первого, набросился на путников и унес слова ангела в зияющий мрак монструозного светила. Темнота, излившаяся из его разверзнувшихся недр, черной кровью разлилась по пустыне. Неуловимый силуэт чего-то смутно знакомого пролетел над барханами. Шорох песка звуковым следом запечатлел траекторию его полета… Сияние, исходящее от сознания ангела, высветило глубокие, наполненные кровавым жаром борозды на песке…
Припав к размеренно дышавшей дюне, Анника замерла, стараясь прочувствовать скрытую во мраке пустыню. Сияющий купол зависшей над ней Амелии рассеивал мрак, но на недостаточно обозримое расстояние. Капли густого сумрака медленно просачивались сквозь белоснежный купол и стекали вниз, обжигая кожу Анники ледяным холодом. Подняв голову, девушка приглушенно вскрикнула: в рваные щели купола на нее злобно пялилась могильно-черная Луна…
- Амелия! - истошный крик Анники всколыхнул надвигавшийся со всех сторон мрак. Отголоски ее крика разлетелись по почерневшим барханам клочьями вырванного из души ангела белого света…
- А-А-А-АХ… - страдальческий стон Амелии отозвался на переполненный болью человеческий крик. Стоя на коленях, Анника с бессильным гневом наблюдала, как на ее глазах бледнел охраняющий ее белоснежный купол. Безжалостно напавшая на ангела тьма раздирала его стремительно тускнеющую душу.
- АННИКА… - слабым голосом обратилась к девушке Амелия. - Боюсь, мне не продержаться так долго… Дамбалла набрал силу… Тебе одной придется встретиться с ним лицом к лицу… Вспомни о дочери… - пытаясь дать последнее наставление заметавшейся в безысходном отчаянии душе человека, вымолвил ангел. - Все, что я могу сделать для тебя…
Налетевший порыв ледяного ветра превзошел по силе все предыдущие. Поднятые к небу дюны заполнили пространство завивающимся в потоках обжигающе холодного воздуха раскаленным песком. Слившиеся в одно целое небо и земля захватывали наблюдавшее их союз сознание своей грандиозной неразличимостью. Вжавшись лицом в оставленную ей земную твердь, Анника зажмурила глаза, защищая их от атаки вездесущего песка. Но даже через плотную завесу опущенных век она видела снующие внутри потоков ветра чудовищные силуэты. И чем дольше она старалась не концентрировать на них внимание, тем различимее становились кружащиеся над ней фигуры. Гигантские черно-красные тигроподобные существа с шестью когтистыми лапами каждое и парой остроугольных крыльев с голодным урчанием накинулись на слабеющий свет верного ей ангела и разорвали его на части. Поддев огромными лапами обрывки тускнеющего света, они закружили их в поднявшемся к небу кровавом месиве…
- МИРА… МИРА… МИРА… МИРА…МИРА… - голос Амелии, угасающий в последнем акте ее сознательной воли, слышался со всех сторон. Мира… Все, что было у нее тогда… Мира… Все, что есть у нее сейчас… Мира… Все то, что никогда уже у нее не будет…
С неимоверным усилием встав на четвереньки, Анника дико, по-звериному закричала. Крик, полный животной ненависти, исторгнутый из горла, не успевшего выплеснуть скопившуюся в душе ярость до конца, был жадно из него выхвачен и поглощен беснующейся тьмой…
Задрожавшая под ней остаточная твердь рассыпалась рыхлым песком. Едва успев отскочить от разверзнувшегося под ней разлома, Анника с ужасом вперилась внутренним зрением в клацнувшие из-под земли омерзительные челюсти. Черно-красный монстр, напоминавший гротескного муравья, подслеповато шарил по песку в том самом месте, где только что была Анника.
Схватив себя за горло, чтобы сдержать рвущиеся из него вопли ужаса, она оцепенело наблюдала второй круг ярости обезумевшего вокруг нее зла. Вздыбливающийся со всех сторон остаточный песок пропускал на поверхность все более и более жутких тварей. Воздух, клубящийся тенями смертоносных тигроподобных монстров, придавливал к земле источаемым ими паническим ужасом. Откуда-то Анника знала, что вырабатываемый ими страх был приманкой для возможных жертв: находя отклик в чьем-либо сердце, он указывал на легкость его добычи…
Но она ничего уже не боялась. Тающий зов, доносящийся отовсюду, обволакивал ее душу лучше любой ангельской защиты. Цель ее жизни заключалась в слышимых ею словах… А что иное, кроме осознанной цели бытия, является ресурсом и для созидания, и для разрушения?!
- МИРА… МИРА… МИРА… - ее звали и в ней нуждались. Оглядевшись, дабы рассеять последнее сомнение, Анника увидела в каждом, почти совсем угасшем клочке света лицо новорожденного младенца.
- Мира… - зов утих, заглушенный чавкающими звуками пожирающих клочья света гигантских тигроподобных существ. Но внутренний голос, всегда звучавший в ее сердце, продолжал звать ее за собой…
- НЕТ!!! - яростный крик Анники ворвался в дикий вой пустынного ветра, сплелся с ним в неравной борьбе и рваным эхом раскатился по могильной тьме. - Нет, ДАМБАЛЛА! Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ!
Луна, достигшая максимальной для этого мира величины, всосала в себя придавленный ею небосклон. Закрутившись в потоке порождаемой ею силы притяжения, кровавая пустыня вместе с окутавшим ее мраком поднялась и исчезла в разверзшейся над ней могильной бездне. С перекошенным от ярости лицом Анника, оттолкнувшись от тающей под ногами тверди, прыгнула навстречу надвигавшейся на нее абсолютной тьме.
Глава 15
Ничто и нечто
- Ну что, ты довольна? Достигла своей цели? - знакомый голос, густой и невероятно низкий, шел отовсюду, одновременно из всей необозримости окутавшего ее непроницаемого мрака.
- Еще нет, Самаэль, - услышав свой голос, Анника вздрогнула, поражаясь его звучанию. Бесстрастный и холодный, он казался вопиющим противоречием привычному ей образу самой себя. Сосредоточившись на воспринятом различии, Анника, вернее, та ее часть, которую она считала собой, удивилась еще больше. Оказалось, что тьма не была настолько всеобъемлющей. Поднеся к лицу руки, она увидела толстую линию сияющего белого света, обрамлявшую ее ладонь. Согнув ногу и нагнувшись, она обнаружила и вокруг них светящуюся окантовку. Убедившись, что вся она подчеркнута широкой полосой белоснежного света, следуя внутреннему импульсу, она заглянула внутренним зрением вглубь себя… И провалилась взглядом в зияющее в глубине сердца пятно могильной тьмы…
- А ты способная, - молчавший все время ее самоисследования голос зазвучал сразу, как только она наткнулась на разлитую в ее сердце тьму. - Мне как раз не хватает развитых сотрудников. - Насмешливый тон сменился патетическим вздохом. - И куда мир катится! Так вроде бы у вас говорят? Черти совсем измельчали. Позорят меня и только. Вот пятьдесят тысяч лет назад… М-да-а-а…
- Где моя дочь? - распаленная неуместным разглагольствованием дьявола, выпалила Анника.
- Ах, твоя дочь… - голос абсолютной тьмы приобрел задумчивое выражение. - Как ты знаешь, она здесь. Ты думаешь, я бы доверил ее Дамбалле? Да этому проходимцу ничего нельзя доверить. Он сам с собой не в силах справиться! Но ничего, с ним я разберусь потом. А с тобой сейчас.
- Я тебя не боюсь! - металлические нотки страха, от безысходности превратившегося в ярость, врезались в окружающий Аннику мрак.
- Конечно, не боишься, - иронично согласился Самаэль. - Однако остерегись путать драйв ненависти или гнева с истинным бесстрашием. Чем ты мне докажешь, что не боишься меня? Потому что если ты меня обманываешь, то не выйдешь отсюда никогда. Как, впрочем, и твоя дочь.
- Я готова отдать за ее душу все, что угодно! - охваченная жаждой борьбы, выкрикнула девушка.
- А, вот и торговаться начали! Всегда одно и то же, - Анника аж присела от изумления, услышав разнесшийся по абсолютной тьме смачный зевок. - Скучно с вами, смертными. Вечно вы повторяетесь. Ничего нового. Никакого творчества. Чего удивляешься? Я есть Ничто и могу стать всем, чем пожелаю. Тобой, твоей дочерью. Твоим миром. Твоей любовью. Твоей ненавистью. Мне подвластно в точности воспроизвести любую форму. Так чем ты хочешь, чтобы я стал? У каждого своя цена. У одного она прячется в страхе, у другого - в желании…
- Я готова отказаться от своей вечной жизни ради нее! - впившись светящимися пальцами в тьму перед собой, вонзила в нее свой крик Анника.
- Зачем мне твоя жизнь… Да к тому же вечная… Возись с ней потом… Вечно… Программы судьбы Он писать не дает, а подчиняться Ему мне уже невмоготу… - устало вздохнув, так что по мраку пошла ледяная дрожь, изрек Самаэль. - И так везде перенаселение. Разумеется, я бесконечный, но все же вас слишком много… Суета, беготня… Просьбы, клятвы… А как отрабатывать полученное - так в кусты. Тащи потом вас за шиворот, цепляющихся за собственную глупость. Надоело. И почему вы все время думаете, что вам все сойдет с рук? Или что заплатит кто-то другой?
- Потому что ты внушаешь эти мысли! - безуспешно шаря в ускользающей из-под пальцев тьме, выкрикнула Анника. Задыхаясь от бессильной ярости, она пыталась хоть за что-нибудь ухватиться в этой наполненной смертельной пустотой говорящей бездне… Бросив взгляд на свои ладони, она с недоумением воззрилась на заметно потускневшую белую световую линию вокруг них…
- А, ну вот, теперь спорить начнем, препираться… Яйцо курицу учит… Что вы там можете соображать с вашим ограниченным сознанием? Дальше своего носа ничего не видите.
- Это ты учишь нас, как жить! - схватившись за занывшее ледяной болью сердце, зашипела девушка. - Это ты подначиваешь нас ко злу! Это ты науськиваешь нас друг на друга и на самих себя!
- Я?! - изумленно вопросил сверхнизкий бас. - Полно, девочка. Твоей душе не более трех тысяч лет, а мне… Ладно, не буду тебя грузить излишними цифрами, у женщин часто плохо с математикой… Но, к твоему сведению, я никого не подначиваю. Я - всего лишь отражение того, что есть в вас. В тебе, в твоей дочери. В твоей матери… Я - то, что создал Он. И все претензии, пардон, к Нему.
- Что с моей матерью? - мрачная пустота, ледяной волной хлынувшая в душу израненного сердца, лишала сил. Безвольно осев на невидимую во тьме твердь, Анника в тихой панике всматривалась в свои почти слившиеся со тьмой ступни.
- С твоей матерью… - снисходительно усмехнувшись, лениво отозвался Самаэль. - А ничего особенного. Впрочем, я устал отвечать на твои глупые вопросы. Вот твоя мать, спроси у нее сама.
Пробежавшая по пространству легкая дрожь остановилась прямо перед замершей на месте Анникой.
- МАМА!!! - закричала девушка, бросившись к возникшему из мрака женскому силуэту. Едва видимый в обступающей его черноте, он был подсвечен тусклым белесым светом. Но и без него Анника узнала бы свою мать. Света в ее собственном сердце оказалось достаточно, чтобы сохранить глубинную взаимосвязь с родными ей людьми.
- АННИКА… - не убрав с лица длинные седые волосы, выглядевшие грязными и безжизненными, женщина с трудом подняла глаза. "Ей легче смотреть в пол, чем вперед себя!" - неизвестно откуда взявшаяся мысль обожгла Аннику вспышкой сопровождающего ее острого сочувствия. Боль, застоявшаяся в давно не видевшем света взгляде этой женщины, переполняла глаза и растекалась по глубоким морщинам, избороздившим ее некогда безусловно красивое лицо.
- МАМА! - схватив женщину за безвольно опущенные руки, в лицо ей прокричала Анника. Дрожь, недавно пробежавшая по абсолютному мраку, казалось, вся собралась в темном пятне на ее душе. Сотрясаясь в ледяном ознобе, дочь крепко прижала к себе иссушенную фигуру матери. - Что случилось? ЧТО?!!