– Нет ну Вы точно, болван! – всплеснула руками мадам Киряева. – Это же чистая, не генномодифицированная копия земной таксы. Таких собак осталось всего четыре в мире!
– Простите, мадам, продолжайте. Попробуйте описать подробно все те моменты, когда собака могла контактировать с чужими людьми. И когда Вы, кстати, узнали, что она исчезла?
– Хоть я и ненавижу эту планету мы весело провели время с Альфонсо благодаря Анне, конечно! Но пришла пора отправляться домой. Я собрала вещи и посадила Альфонсо в переноску. А переноску в большую сумку – Альфонсо не любит, когда на него пялятся окружающие. Потом я вызвала гравикар, пришёл портье и погрузил мои вещи в машину. Мы приехали в космопорт. Водитель помог местному грузчику с вещами. Была такая ужасна очередь! У стойки регистрации произошёл трагический момент. Я решила проверить источники энергии в переноске, перед тем как сдать в багаж, открыла сумку, но там было пусто – Альфонсо исчез!
– Может быть, Вы кого-то подозреваете?
– Всех! – фыркнула старушка.
– Понятно. Ну что-ж, документально мы все зафиксировали. Вот Ваша копия страхового заявления.
Я выдал документ мадам Киряевой. Пока она говорила, мой инфон фиксировал рассказ, вычленял нужные имена и факты, связывался с банками данных, камерами наблюдения и когда она закончила – он всё подытожил и отправил информацию на распечатанные заранее бланки. Спустя секунду текст появится и можно будет прочитать решение комиссии.
– Тут нет решения! – почти спокойно сказала мадам Киряева. – Вы издеваетесь?
Я недоумённо на лист бумаги. В графе "вердикт" – пусто.
В любой другой ситуации компьютер вынес бы решение и на этом моя работа была завершена. Но тут речь шла о миллионе кредов – компьютер не стал противоречить программе, решения не вынес, а тупо зафиксировав всю возможную информацию оставив право вершителя человеку. То есть мне!
Похоже, мадам мать спикера решила подложить мне свинью. Точнее, собаку. Мне грозило увольнение с хорошо прикормленного места, или чего похуже. Потеря миллиона кредов – удар по имиджу компании, хотя и не такие уж большие среди финансовых потоков "Небесного страхования". А для меня просто фантастические. Если я вынесу неверное решение – ошибка будет из разряда "которые не прощают".
Мне ничего не оставалось делать, кроме как, попытаться распутать эту собачью пропажу.
Я посмотрел на часы: осталось сорок пять минут до вылета. Если я не найду собаку или хотя бы вора мадам Киряева подаст документы на комиссию и мне придёт хана.
Я слегка так похолодел, а внизу живота предательски заныло. Делать нечего! Я встал и громко объявил всем присутствующим:
– Согласно статье 18.50, я имею право требовать полной поддержки со стороны полицейских служб в расследовании страхового случая с выплатной суммой особо крупных размеров. Отныне вы все в моём распоряжении!
Я провёл указующим перстом по двенадцати полицейским, сидящим в комнате. Они недовольно зароптали.
– Цыц! Господа, сам Джон Бигмар попросил меня провести это расследование. Если кому-то что-то не нравится, будете об этом заявлять после расследования и не мне. Ясно?
Полицейские поворчали, пошушукались между собой, но в итоге смирились со своей участью и выдвинули парламентёра.
– Говорите, что нам делать, шеф! – высказал за всех громила с погонами старшего сержанта.
– Как звать? – ткнул я в него пальцем.
– Джимми, сэр!
– Хорошо Джимми, я скажу. Дай только отдышаться минуту. А то груз ответственности придавил, прям дыхание спёрло…
Джимми понимающе кивнул, мол да, попал ты дружок, но расхлёбывать за тебя мы ничего не будем.
– Для начала, мне нужен кофе! – скомандовал я. – Настоящий!
Сидящий с краю, поближе к выходу, щуплый малый испарился, прошептав что-то среднее между "сию минуту" и "да, пошёл ты". Что именно – неважно, главное, чтобы принёс кофе.
– Итак, ребята, я буду сейчас думать, а вы мне помогайте.
Я дал команду инфону открыть дело о похищении собаки и показать на ближайших встроенных в стены экранах информацию о ней. Инфон быстро отыскал в комнате голографический проектор, подключился к нему и вывел изображение похищенного Альфонсо. Посреди комнаты появилась длинная кривоногая сарделька коричневого цвета, с длинными висячими ушами, острым носом и презрительным взглядом холодных чёрных глаз. Она вращалась вокруг вертикальной оси, демонстрируя поочерёдно то свою кривую спину, то гигантских размеров причиндалы на брюхе. Рядом – табличка: рост, вес, что ест, пьёт, и куча всяческих заумных формул, подтверждающих его генетическую немодифицированость. На остальных мониторах появились трёхмерные фото людей, по мнению компьютера причастных к делу: портье, таксиста, грузчика, девушки из охраны космопорта, парня за стойкой регистрации и даже моё!
Я глянул на часы. Осталось сорок минут до вылета, а я ни на йоту не приблизился не то что к разгадке, а даже в каком направлении искать.
– Это, – я указал на изображения, – потенциальные подозреваемые.
Полицейские глупо таращились на информацию, но, похоже, не понимали зачем это делают. Ладно! Чёрт с ними!
– Что обязательно есть в любом преступлении? – спросил я больше сам у себя, чем у бестолковых блюстителей порядка.
– Преступник! – выдал кто-то с задних рядов.
– Правильно, конечно… преступник. Но я имел в виду другое… – я многозначительно поднял палец вверх. – Я имел в виду мотив!
– Точно! – согласились мои друзья.
– Выяснив, мотив преступления мы подберёмся к преступнику ближе. Итак, какой у нас есть мотив?
– Откуда нам знать?
– Эх Вы! Собака невероятно дорогая, наверняка за неё можно выручить целое состояние, если продать. А ещё за неё можно потребовать выкуп! Я бы, например, так и сделал! Ну будь я на месте преступника, конечно.
Я ощутил на себе множество недоверчивых взглядов. Я решил реабилитироваться.
– Но выкуп дело хлопотное! Нужно как-то потребовать деньги, забрать их, предусмотреть варианты отхода… Речи о том, чтобы унести деньги физически, конечно, не идёт. Нужно быть, пожалуй, семи пядей во лбу, чтобы провернуть столь сложную финансовую махинацию в наше время. Почти все банковские операции контролируются межпланетным банком, поэтому это очень сложно, или, наверное, лучше сказать, дорого…
Неожиданно негромкий старомодный звонок прервал мои рассуждения. Мадам Киряева невозмутимо приложила палец к уху – к тому месту за мочкой, где у всех обычно вшит инфон и сказала "Алло".
Ведь так уже никто не делает? Инфоны последних моделей сами распознают желание пользователя. Стоит только подумать, например, о том, что неплохо было бы узнать сколько лет бабуле и вуаля вся информация перед глазами, в смысле на сетчатке. Увидев цифру в графе возраст, я сник. Неужели столько живут вообще?
Мадам Киряева обалдело уставилась на меня.
– Мне только что пришло СМС! Вот смотрите.
Она вывела сообщение на экран: "Шавка выживет если 250 000 кредов будет перечислено до 17:00 на указанный счёт".
– Они похитили моего Альфонсо и требуют выкуп! – заорала мадам Киряева в пустоту, потом вскочила и вцепилась мне в лацканы пиджака. – Найдите Альфонсо или никто никуда не полетит!
– Спокойно, спокойно, мадам, мы найдём его! У нас полно времени! Целых тридцать пять минут! – прохрипел я, пытаясь, высвободиться. – А где номер счёта? Давайте глянем, может быть, он наведёт нас на верный путь?
– А нету… – мадам Киряева впала в растерянность.
– Как нет? Похититель не удосужился указать куда перечислить деньги?
– Не знаю! Нету счёта! – зарычала старушка.
– Похоже, эта СМС – фальшивка! Но зачем?
Скрипнула дверь. Появился гонец с кофе. Умопомрачительный запах наполнил комнату. У меня аж нос зачесался, руки задрожали и глаз прослезился.
– Итак! – бережно держа кружку в руках, словно баюкая, я начал расхаживать по комнате и выдвигать идеи, одну за одной. – Кому-то из этих людей очень подфартило, в кавычках, украсть собаку мадам Киряевой. Кто у нас по списку подозреваемых ближе всего к отделению полиции?
– А кто в списке подозреваемых? – недоумённо спросил Джимми.
Я изобразил ужасную гримасу, от которой Джимми, да и остальной полицейский люд, втянули головы в плечи и зажмурили глаза.
– Хорошо я повторюсь! Вот, это, – я ткнул пальцем в сторону панелей. – и есть список подозреваемых! Все они, – я снова указал на стены. – имеют мотив! А кто-то, вероятно, настоящий преступник, прислал мадам Киряевой сообщение в котором требует выкупа.
Джимми поднял руку, ну прям школьник за партой, и спросил.
– И вы, мистер Чеслев?
– Что, я?
– Вы тоже в этом списке…
Я от удивления потерял дар речи. Как я забыл сказать инфону меня не показывать?
– Нет конечно! Я то тут при чём?! Это список людей, контактировавших в той или иной мере с багажом мадам Киряевой. А я веду расследование! Вам понятно?
– Так, точно! – гаркнул Джимми, но в глазах затаилась какая-то неопределённость.
Пока он что-то сам себе не надумал лишнего я бросил вводную.
– Вот что Джимми, отправьте-ка своих людей на задание. Пусть они приведут портье, водителя, грузчика… В общем всех, кто тут светится на экране. Кроме меня естественно!
– Да сэр! Сию минуту, сэр!
Джимми развил бурную деятельность. Он поделил присутствующих на пары и приказал доставить всех подозреваемых в участок. Шумный балаган рассосался и через минуту в комнате остались только я, мадам Киряева, Джимми и парень, который бегал за кофе.
Время неумолимо капало, утекало, убегало. До вылета осталось тридцать минут.
– Вы! Да, да вот вы! – обратился я к полицейскому, который, принёс кофе.
– Младший сержант Адамс, сэр! – он встал.
– Да, Адамс, а займитесь-ка сообщением мадам Киряевой. Выясните, кто отправитель, откуда оно отправлено и когда… Поторопитесь!
– Да, сэр! – он исчез с той же ретивостью, как и бегал за кофе.
Дверь в комнату только-только закрылась, как через секунду, чуть не слетев с петель, её открыли два здоровенных сержанта. Между ними, как простыня на ветру, болтался щупленький человечек – водитель гравикара. Полицейские попытались одновременно войти в дверь, но, естественно, не смогли. Они недоуменно переглянулись и снова попытались – безрезультатно. Кажется, щуплый водитель стал от этого ещё худее.
– Стоп, стоп, стоп, господа! По одному! Сначала подозреваемый.
Водитель незамедлительно влетел в комнату благодаря мощному пинку. Остановившись посредине, он затравленно оглянулся, и почему-то решив, что здесь я самый добрый – заныл.
– Отпустите… Я ничего не делал, не знаю и не видел…
– Вы водитель гравикара? – вкрадчиво спросил я.
– Да… – он совсем сник, потому что полицейские, наконец, смогли пройти в узкую дверь и угрожающе нависли над ним.
– Сегодня Вы отвозили вот эту многоуважаемую мадам и её багаж из отеля…
– Сан Пилигрим! – подсказал водитель, сам того не ведая.
– Да, да! Из этого отеля в космопорт!
– Да-а…
– У мадам Киряевой пропал багаж. В частности, сумка, с очень дорогим содержимым.
– Я не брал переноску! И, вообще, ничего не брал! Честное слово! – заверещал водитель.
– Ага! – победоносно заявил я. – Откуда Вы знаете, что пропала именно переноска? Вы её украли?!
– Нет, нет, что Вы! Просто мадам, как бы это сказать, очень внимательно следила за своими вещами. Она потребовала опись, расписку, акт приёма-передачи, и ещё опечатать багажное отделение. А про переноску с жутко-дорогой собакой она переспрашивала каждую минуту. Я прям чувствовал – с ней что-то обязательно случиться! Но на этот случай у меня есть документ!
Водитель вынул из кармана брюк смятую бумажку. Трясущимися руками он развернул её и протянул мне.
– Так, "опись", – прочитал я. – Семнадцать предметов?!
– Да-да! Семнадцать! Все вещи приняты и сданы в целостности и сохранности! Вот подпись мадам… – водитель дрожащим пальцем ткнул в самый низ таблички.
Я повернулся к мадам Киряевой.
– Мадам, это Ваша подпись?
Она близоруко прищурилась.
– Возможно… Но это ни о чём не говорит. Все водители наглецы и хитрецы! Его нельзя исключать из списка подозреваемых!
Я приказал инфону зафиксировать опись и приобщить к делу. А заодно и проверить подпись. Инфон секунду подумал и выдал ответ: "утвердительно".
– Хорошо! Господа, посадите его куда ни будь. – бросил я к полицейским.
Водитель сбледнул лицом. Полицейские радостно задышали. Похоже, что я сморозил глупость.
– В смысле, на стул! – поправился я. – Посадите его вон там в углу! А сами отправляйтесь на осмотр гравикара – поищите улики!
Пока несчастного водителя устраивали в дальнем углу, снова открылась дверь. На пороге стоял импозантный мужчина в ливрее. Он подкрутил ус и вошёл внутрь.
– Господа?! Чем могу служить? – спросил он густым басом. – О! Мадам Киряева! Примите мои искренние извинения! Такое горе! Мы все без устали скорбим о Вашей утрате! Ах Альфонсо, он был такой милый заводной пёсик…
Портье подошёл к мадам Киряевой и галантно поцеловал ей руку.
– Э-э! Послушайте, уважаемый! – я похлопал портье по плечу, он вздрогнул и обернулся. – Как Вы правильно заметили, у мадам Киряевой украли бесценную собаку. И откуда же Вы об этом знаете? Может быть, Вы ещё что-то знаете?! А?
– Что Вы, господин Чеслев! Я ничего не знаю! О пропаже мне любезно сообщили вот эти многоуважаемые блюстители закона! – он показал на офицеров. – Я сразу бросил все дела и поспешил сюда! К сожалению, я ничего не знаю. С тех пор как мы погрузили багаж мадам Киреевой в гравикар, а водитель принял все семнадцать предметов по описи, бремя ответственности было снято с наших плеч. Милый пёсик! Он так любил играть с портьерами, и мебелью, а особенно, с туфлями горничной. Она так радовалась…
– Ой, да ладно Вам лебезить! – встряла мадам Киряева. – Вы просто ненавидели Альфонсо! Да, да! Это ужасное чувство возникло у Вас, когда Альфонсо случайно испортил диван в холле. Разве не Вы тогда верещали как резаный?
– Эта софа… антиквариат! – возмутился побагровевший портье. – Вы, конечно, почти всё возместили мадам и у меня, конечно, нет претензий. Почти…
Плохо! Получается у обоих, и у водителя, и у портье, был мотив насолить старушке.
– Успокойтесь, успокойтесь! – скомандовал я. – Сядьте! Вон туда!
Через двадцать пять минут закончится посадка. Нужно как-то ускорить процесс, но как?
– Джимми, свяжитесь со своими людьми, выясните где они! Где грузчик, где дама из охраны, и где, в конце концов, менеджер со стойки регистрации?
Осталось три человека, как-то касавшихся багажа, но я не знал, как найти виновного. Такая большая тара как собачья переноска не могла пропасть незаметно, поэтому я дал команду инфону подключиться к главному компьютеру космопорта и прошерстить записи с видеокамер, чтобы вычленить все моменты где фигурировала мадам Киряева.
Распахнулась дверь. Очередная пара полицейских втащила в комнату чумазого человечка в красном комбинезоне рабочего. Он таращил испуганные глаза и ругался на чём свет стоит на каком-то непонятном наречии.
– Это кто? – удивился я.
– Грузчик третьей категории Тынды Ахмед. – ответил один из конвоиров. – Шустрый оказался! Как только увидел нас – пустился наутёк! Но Айрон – не дурак! Вызвал робокопа на помощь. Тот его быстро выследил и загнал на мачту в погрузочной зоне. Оттуда тёпленьким его и принесли.
Я немного не понял, кто такой Айрон – толи полицейский, который рассказывал историю поимки Ахмеда, то ли его напарник, но то что с роботами шутки плохи знал прекрасно. Интеллект, даром что искусственный иногда тупит по страшному, поэтому фраза "тёпленьким принесли" могла быть совсем неголословной. Робот, который загнал Ахмеда на мачту, вполне мог его сначала поджарить током, а потом выдрав мачту принести с ней в полицейский участок.
Всё же, я не стал выяснять подробности, потому что судя по виду Ахмеда он был готов к сотрудничеству в любом смысле. Я подошёл к нему вплотную и ткнул пальцем в грудь.
– Ты украл вещи мадам Киряевой?!
Он отпрянул от моего пальца как от раскалённой кочерги.
– Не-е-ет! Моя не красть! Моя покупать и продавать! Но моя не красть!
– Что покупать? Краденую собаку?
– Собаку? Нет, я есть собаку! Курить!
– Курить собаку? Ты чего несёшь болван! – я за малым сдержался чтобы не выругаться.
– Слушай? Зачем курить собаку? Ты сам болван! Синьку – курить! Покупать синьку, продавать синьку, курить синьку… – Ахмед уставился на меня как на идиота, мол чего непонятно?
Я ткнул в голографическую таксу над проектором.
– Ты крал эту собаку? Она была в переноске, в сумке такой, для животных.
– Нет… Но синьку – да…
– Ладно! – зарычал я. – Ты грузил вещи этой высокочтимой дамы?
– Да! Но не грузил. Я возил! На тележка возил. Водитель тележка положил – я возил. Через сканер возил. Потом на стойка возил. Синка курил. Очень она кричать что вещи не трогать! Я и не трогать…
– Синька – это чего? – спросил я.
Ответил Джимми.
– Синька? Травка местная! Растёт только в ультрафиолетовом свете – оттого и синяя. Вся молодёжь в колонии на ней торчит. – Джимми помолчал немного, вздохнул. – Шеф, я того, я Ахмеда знаю давно вряд ли он собаку украл. Глупый он для этого…
– Понятно… Тогда кто же?
Меня отвлёк входящий звонок инфона. Полицейский, тот самый малый, который бегал за кофе, прислал заключение от связистов. Я прочитал сообщение, и его содержимое мне очень понравилось.
– А вот это очень интересно! – заявил я.
Я вызвал на экран ролик, подготовленный заранее инфоном. Перемотал на то место где мадам Киряева, махая палкой, гоняла Ахмеда вокруг антигравитационной тележки.
Тележка потихоньку доплыла до смотровой площадки. Полная тётенька из охраны лениво развалившаяся за пультом, нажал какую-то кнопку, и тележка, остановившись у сканера, поплыла дальше, к стойке регистрации.
Я обратил внимание на один маленький нюанс, и попросил инфон вывел на соседнюю панель радиографию багажа мадам Киряевой – куча сумок и чемоданов предстала в прозрачном неглиже. Платья, пальто, башмаки, сапоги, вазы, горшки, моток верёвки, садовый шланг, кофейный сервиз, подушки и прочая, прочая. Среди всего этого завала хлама я отметил кусочек изображения и увеличил его.
Вся аудитория, заполнившая комнату, дружно ахнула!
На радиографии, сделанной, сканером была отчётливо видна насквозь переноска для животных. Внутри сумки в специальной клетке, вытянувшись во всю длину, лежала собака, по всем параметрам похожая на таксу.
– Ну что же, эта фотография ясно даёт понять: портье, водитель, грузчик Ахмед и женщина охранник на радио-сканере – вне подозрения. Остаётся только один человек, которого хочется спросить с пристрастием! – подвёл итог я.
Подчеркнув торжество момента истины, в комнату втолкнули тётеньку охранника, и молодого парня в форме служащего космопорта. Четверо полицейских втиснулись следом, и прикинувшись тенью, застыли у двери.
Мадам Киряева взвизгнула и вскочила со стула.