– Плюнули тобой, – задумчиво повторил Тунгус и вздохнул. Он уже тоже окосел.
– Автовозврат не сработал, – напомнил Павел с пьяной обидой. – Не понимаю почему!
– Автовозврат? – Фаронов понимающе кивнул. – Видишь ли, в чем дело, мой юный друг. Посмотрел я твой код, и все ты там сделал правильно… для обычного блоба – там бы сработало все как надо. Но только не в случае П-26.
– П-26? Что за случай такой?
– А, ну это так называется тот самый полигон, просто один из номеров в метростроевском списке, их там многие сотни и тысячи. Америкосы зовут его, конечно, иначе, всякие там иномерцы – и подавно. Ничего необычного. Зато согласно общедоступным данным он заблокирован изнутри; я вообще подозреваю, что и ретранслятора-то там никакого нет… Ну то есть передатчика команд для Машины, которая и будет возвращать нас оттуда. Портала, короче, не имеется. Односторонний путь, ясно? Тебе вообще крупно повезло, что эти странные Шары помогли тебе. Вот только почему? На фига ты им сдался?
– Значит, надо этот самый передатчик туда вернуть, – нетрезво мотнул головой Соломон. – Делов-то! А что это вообще такое, технически, а?
– Ну ты голова-а-а!.. – ухмыльнулся Фаронов. – "Вернуть"! Хотя думаю о том же, не скрою… Технически ретранслятором может быть любой предмет, проблема лишь в том, чтобы заставить Машину считать его меткой, рядом с которой нужно организовать по нашему с тобой желанию портал. Надо подумать… и поковыряться в потрохах этой Железной Леди, дело-то непростое! Тут простых решений пока нет.
– Да, но… – начал было Соломон, почувствовавший себя еще более героем, чем пять минут назад, но Тунгус безапелляционно перебил его:
– Спешить не стоит – ты же сам недавно так говорил! Не хотелось бы застрять там на весь остаток своей жизни: думаю, недолгой в тех местах…
– Я, я буду этим самым ретранслятором, – заявил Павел и даже икнул от волнения, – лично, понимаешь? Я и буду порталом – сам для себя! Это даже лучше, чем у Прыгунов, улавливаешь? Они же тоже прыгают, но ведь не особо-то управляемо, а я… я… Я где захотел – там и прыгнул, и куда захотел!.. Круть, блин!.. У меня уже и код внутри есть, личный, что еще надо, а? Машине ведь именно этот код нужен, для идентификации, да? Ну и вот! Подумай! А этот самый передатчик… Бегай потом там по пустыне, ищи-свищи его! Там хоть жэпээс имеется, для навигации? – Соломон глуповато хихикнул – от возбуждения его уже порядком колотило, но Фаронов внимательно его слушал.
– А интерфейсный кабель мы тебе куда воткнем, для управления? – без тени иронии осведомился он. – В затылок или какое-нибудь другое интересное место? А, понял, используем телепатические волны: ну да, как же я сразу-то не догадался!
– Да ладно тебе, Макс, ну чего ты! – Соломон вздохнул. Теперь получалось, что это он уговаривал Тунгуса вернуться в таинственный блоб. Вот на что способен этиловый спирт!..
– Вопрос, конечно, на самом деле интересный, – вдруг признал Тунгус. – Вот ты упомянул Прыгунов…
– Ну да, есть ведь такие чудики, правда?
– Есть. И получается, Паша, что и ты – Прыгун, просто не знаешь об этом. Наверное, возможности твои в зачаточном состоянии… Но они явно есть.
– Ты серьезно? Офигеть! А с чего ты взял?!
– Ты как ко мне телепортировался сюда, в первый раз?
– Ну как… – Павел пожал плечами. – Нажал в твоей программе кнопку на планшете…
– И перенесся, да?
– Ну да. – Соломон не понимал, к чему клонит Тунгус.
– Но вспомни: у тебя на тот момент не было внутри метки, ты же еще на тот момент не укололся!
– И что?
– А то, что лишь Прыгуны могут использовать телепорты без этой самой метки. Этот код необходим Машине – точнее, оборудованию, которое телепортирует. Иначе оно просто не знает, кого ему надо перемещать. А Прыгуну эта метка не нужна, он сам для себя это самое оборудование, либо Машина запоминает их как-то иначе, никто на самом деле не знает.
– Ну вот видишь! Я был прав! – радостно вскричал Соломон. – Сам для себя, именно! Я был прав! Я – Прыгун! Просто обалдеть, товарищи!
– Ты не знаешь, как этим пользоваться, – заметил Фаронов, – а это очень опасная штука, в неумелых-то руках. Хочешь стать обезьяной с гранатой? Пожалуйста! Только подальше от меня. Я не знаю, блин, как "прикрутить" тебя к Машине. Я не знаю, как контролировать эти твои скрытые способности! Сейчас перед нами задачи более широкого плана. Не гони лошадей, хорошо?
– Но меня нужно исследовать! – завопил Соломон. – Давай прямо сейчас, а?! Что делать-то надо?! Научи меня прыгать!
Но Фаронов вдруг стал очень серьезным и сосредоточенным, как будто мигом протрезвел от открывшихся перспектив. Он отлично видел состояние компаньона, хотя глаза горели и у него самого.
– Завтра, Паша, завтра… – медленно, но твердо ответил Тунгус. – Нас ждут великие дела, но на пьяную голову их проворачивать не стоит. Обмозгуем твою мысль, обязательно. Только позже.
Но на следующий день ничего не вышло. Было воскресенье, и Соломон совсем забыл, что обещал Станнум и Берману пойти на каток. Самый конец января выдался на редкость холодным, нехарактерным для Питера в последнее десятилетие – городские катки функционировали в полной мере, а не были залиты мутной водицей с плавающими в ней прошлогодними листьями. И солнце ярко светило. Настроение было отличное, по крайней мере, у Бермана.
– Как жизнь, как настроение, о повелитель драконов? – весело прокричал в телефоне Михаил; было полдесятого утра – Соломон еле успел продрать глаза, даже не позавтракал еще. – Готов к труду и обороне? – Берман раскатисто хохотнул. – А мы уже на месте! Чего спишь, глаза протри, соня! Одевайся скорее! Танька, – так он иногда называл Станнум, каждый раз получая от нее за это пинки, – уже тоже тут, скучает по тебе. Вон стоит, мажется. И Раиска с нами, с седьмого этажа, ну, ты видел ее, из консультационного центра. А слышал о Гуриче? Прикинь, приехал он, значит, с командировки, с пятого поста, ну, ты все равно не знаешь, где это, и говорит такой, абсолютно невозмутимо…
Слушая друга вполуха, Павел сетовал о невозможности прямо сейчас начать "ковырять Железную Леди". Но делать нечего – от жизни отрываться нельзя, да и подозрения на себя наведешь!.. Отдыхать тоже надо, особенно перед важной и сложной работой. Он наспех поел, сообщил Фаронову о "прогуле", получив в ответ недовольное: "Блин, ну как же так, давай там не задерживайся", натянул на лицо подобие улыбки, придав ей толику искренности, и отправился в Парк Победы.
– …Ну вот и он, наш славный герой! – радостно воскликнул Михаил, делая Павлу дружеский захват шеи и теребя ему ухо.
– Да отпусти ты его, увалень! – замолотила по широкой спине Бермана Станнум. – Чего удумал – моего милого удушить? Давай, Паша, надевай коньки скорее, а то мы замерзли уже!
– Это точно! – пропыхтел раскрасневшийся Берман. – Потом и для сугреву влить что-нибудь можно будет, правда, товарищи и товарки?
– Я вам волью, я вам волью! – погрозила кулаком Станнум. – Раиска, чего ты молчишь, а ну выскажи свое веское женское слово!
Они рассмеялись и, дождавшись, когда Соломон напялит коньки, не спеша поехали по чистому, гладкому льду катка, болтая о самых обычных мелочах и вещах, ну совершенно не относящихся к миру посвятов, Машине и параллельным мирам: о погоде, в этом году и прошлом, о Раискиной покупке – шубке на лисьем меху, о том, что запустили новый маршрут трамвая на Васильевском острове и скоро там будет еще одна станция метро, о политической обстановке в Замбии и об агрессии США против этой маленькой, всеми обижаемой страны. Берман начал рассказывать о японской традиции пить горячее сакэ (опять, такой-сякой, намекал!), но девушки быстро сменили тему – мол, какая замечательная эта новая косметика, ну, которую вчера в "Гостиный двор" завезли!.. Соломон не пожалел, что приехал к ним. Ему было легко и хорошо, душа его отдыхала, и мозг совершенно не напрягался. Даже последствия вчерашней пьянки у Тунгуса не ощущались. Воистину, почаще бы такие встречи устраивать!
– Как ремонт? Намечаешь делать али все злато копишь? – спросил Павла Михаил. – Могу посоветовать нехилый проектик, тебе понравится, обещаю!
– Да, уже подумываю, – кивнул Соломон, обходя слишком медленно катящуюся парочку. – Для начала хочу дверь поставить, усиленную, и чтоб дактилоскопический датчик обязательно.
– А, значит, драгоценности все-таки копишь? – понизив голос, украдкой спросил Михаил и громко расхохотался. – Ладно, ладно! У нас многие ставят новые двери… И не только дактилоскопический датчик – его же очень просто обойти! Не, для начала пойдет, конечно, это я одобрям-с! Только косяк замени и замков пару штук поставь, не меньше.
– Само собой, – ухмыльнулся Соломон. – Насчет обхода датчика – ты невероятно прав, мой большой друг. Снять со стакана отпечаток и сделать его копию – невелика задача, хоть в латексе, хоть на обыкновенном принтере. Кстати, у меня есть знакомый чел, так он не палец прикладывает, а нос. А еще можно внешнюю часть костяшки использовать – какая разница, там же есть линии. Главное, чтобы ворюга не знал, что именно ему нужно использовать.
– Ну тогда уж и окна нужно правильно защищать, – пыхтя, кивнул Берман. – А то тебя любой форточник выпотрошит.
– Ясен пень, и окна!
– А комп поменял или старый драндулет насилуешь?
– Только планирую – подбираю правильную конфигурацию. Честно говоря, пока хватает и старого драндулета… Знаешь, какие материнку с процем хочу?
– Фу!.. – не выдержали девушки. – Что вы опять начали о работе и компьютерах?! Тошно уже! Неужели не могли потерпеть? Не портите нам, пожалуйста, настроение!
– Ладно-ладно, дамы! – засмеялся Берман. – Вам слово!
– Вот о ремонте – это можно, тема хорошая, – сказала Раиска. – Какую мебель собираешься брать, Паша? В каком стиле? Итальянскую?
– Что-нибудь минималистическое, – ответил Соломон, – современное… стремительное…
– Лед и пламень, стекло и бетон? – ерничая, хмыкнула девушка.
– Стекло и люминий. А что, разве плохо?
– Ну и как ты будешь спать на этом своем… люминии?! – рассмеялась Раиска и недвусмысленно подмигнула Станнум. – Не жестковато ли будет? Мягкую мебель тоже иметь надо. Это я тебе как специалист говорю.
– Обязательно, – решив не замечать намека, кивнул Павел. – Кожаную, чтоб утонуть можно было. Упал так, придя с работы – и полне-э-эйшая нирвана!..
– Кожа? – скривила личико Станнум. – Непрактично!
– Чегой-то непрактично? – возмутился Берман. – Это в машине не всем в кайф, а нам, мужикам, кожа нравится! Везде, – недвусмысленно подмигнул он Павлу.
– Да вам, мужикам, вечно всякая фигня нравится! – парировала девушка. – Я бы лучше приодела тебя, Соломон, а то ходишь… как… как… – всё не могла подобрать она корректное слово.
– Как пещерный человек с острова Ява, – подсказал Берман наименее обидный термин, ибо Станнум временами была довольно остра на язычок.
– Ну, типа того, только еще хуже, – вздохнула девушка, в очередной раз подтвердив мнение о себе.
У Павла зазвонил телефон.
– Ну кто это еще, а? – изобразила плаксивую мордашку Раиска. – Кто нам хочет испортить культурный досуг?
– Василина, – коротко бросил Соломон, нажимая кнопку ответа. – Да, Василина Андреевна, добрый день! Нет-нет, особо не занят… Ага… Да, я понял… Хорошо… Прямо сейчас? Э-э… А может… Ну хорошо-хорошо, я буду прямо сейчас. Ну-у… Минут сорок… Или чуть меньше… Не, меньше не получится, я на синей ветке… Ладно, все, отбой! – Он сунул телефон в карман.
– Что случилось? – нахмурилась Станнум. – Что-то важное?
– Не знаю, – пожал плечами Павел, – но меня срочно вызывают. Я в Метрострой, ребята.
– "Вызыва-а-ают"! – передразнила его девушка. – А какого черта ты сказал, что не занят?! Ты же еще как занят! Не, ну нахал, а!
– Ладно, ладно, не кипешуй, – вздохнул Соломон. У него самого настроение упало. И правда – испортили культурный досуг! Но что там такое случилось? – Как-нибудь в другой раз повторим, хорошо? – виновато улыбнулся он.
– Мы это хорошенько запомним, пещерный человек с Явы! – прищурился Берман и залихватски отдал честь.
– Проходи, Соломон, не стесняйся! – Натан Аристархович по-отечески похлопал Павла по плечу и первым пропустил его в кабинет. – Надеюсь, мы не отвлекли тебя от важных дел?
– Да нет, – покраснел Соломон. Коньки он оставил в приемной, за фикусом.
– "Да нет"! – рассмеялся Кассиус. – Обожаю это меткое выражение! Лучше не придумаешь. Ну хорошо. Итак… Ты присаживайся, присаживайся! Разговор у нас с тобой серьезный.
Павел поздоровался с чем-то озабоченной Василиной, уже занявшей свое место рядом с шефом, и расположился напротив.
– Перейдем от слов к делу, – начал Кассиус, поигрывая своей знаменитой золотой ручкой, инкрустированной маленькими бриллиантами. – Расскажи-ка нам, Павел, как у нас идут дела на фронте. У Гордеева в смысле.
У Соломона неприятно засосало под ложечкой. К чему он клонит? Какое еще дело? Может, они догадались о Тунгусе?! Прокол?! Блин! Кастрацией не отделаешься… Он вкратце промямлил об успехах в туннелях, о том, как влился в коллектив (не уточнив содержимое выпитого с коллегами), об усвоении различных посвятовских премудростей и, главное, как ему нравится Метрострой и все, что с ним связано.
– Это хорошо, – оценил его речь Натан Аристархович. – Согласна со мной? – повернулся он к Караваевой.
– Смышленый малый, – почему-то несколько натянуто улыбнулась она. Обычно Василина была куда более приветливой. И эта разница напрягла Соломона еще больше. Что же случилось?
– Дело в том, Соломон, что мы хотим доверить тебе одно дело… Важное дело, секретное, – тщательно подбирая слова, сказал Кассиус. – Точнее, мы хотим включить тебя в проект, который называется "Офелия". Им, в частности, и некоторые наши программисты занимались до недавнего времени, из К-6: ну, Матфея-то ты помнишь?
Павел кивнул, переводя дух. Кажется, пронесло. "Офелия"! Вот оно! Наконец-то! Вовремя! Ну-ну, и что там дальше?
– К сожалению, – помедлив, продолжил Натан Аристархович, – наше руководство, высшее которое, в Управлении, с некоторых пор засомневалось в его оперативной эффективности и общей целесообразности, а потому собирается в ближайшем времени "Офелию"… хм… заморозить. – Шеф замялся, даже глаза опустил. – Впрочем, это еще бабушка надвое сказала, как говорится, закроют его или не закроют… Но стабильности в этом вопросе больше нет: долговременное планирование приостановлено, фонды заморожены, людские ресурсы переводятся в иные отделы. Это я к тому, чтобы было ясно общее положение, политика, так сказать, партии.
"Что за дела? – немного растерянно подумал Павел. – Если проект закрывают (Макс правильно говорил), то зачем меня вызывать и теперь вещать об этом? Да еще и в воскресенье?! Тьфу ты, блин!"
– Ты только пойми меня правильно, – вздохнул Кассиус, отвечая на его немой вопрос, – мы не пытаемся ухватиться за тебя или еще какого-нибудь хакера-новичка как за спасительную соломинку, мол, молодая кровь и свежие мозги, авось случится чудо и всякое такое, но хотелось бы сделать перед конечной аттестацией нечто такое, что позволило бы даже в случае полного провала, с точки зрения высшего аппарата, конечно, – шеф красноречиво поднял глаза кверху, – показать верность выбранных нами решений, принципов и прочего, что и позволит нам… когда-нибудь управлять Машиной в полной мере – так, как это задумывалось самими Предтечами. Мы были бы вне конкуренции во всех смыслах. Понимаешь? Я… понятно выразился?
Павел пытался переварить сказанное шефом. О чем он все-таки говорит?
– Вполне… – пробормотал он, подняв глаза на огромный портрет Петра Первого, висевший над головой Кассиуса. Рэд ему как-то сказал, что великий царь тоже был посвятом. Врал, наверное.
– Короче, – подала голос Караваева, – ты становишься внештатным сотрудником проекта "Офелия", до его финальной аттестации, а она нескоро еще, слава богу, – ну и дальше видно будет. Новые статус и должность мы ему позже определим, да, Натан Аристархович?
Кассиус кивнул. Его глаза заблестели.
– Ты ведь согласен? – спросил он. – А то мы даже не поинтересовались твоим мнением, хотя… не думаем, что откажешься. Я ведь прав?
– Ломать Машину? – прошептал Соломон. Вот оно! Значит, теперь и с Тунгусом ломай, и тут ломай… Двойной шпион, однако!
– Ядро Машины… – понизив голос, уточнил Кассиус. – Это тебе не в артефактах ковыряться. Тут все серьезно!
Соломон прочистил горло, взглянул на Василину, потом на золотую ручку, мельтешившую в руках шефа.
– Ну да, – не без труда ответил он. – Почему бы и нет?
– Только учти – рот на замке, даже среди посвятов, включая гордеевских коллег, – строго сказала Караваева.
– Это понятно.
– Конкретные инструкции получишь позже. У тебя будет свой кабинет, в корпусе "М". Слыхал о таком?
– Нет, – признал Павел.
– То-то и оно. Куда его, Натан Аристархович, к "Смурфам" или "Кентаврам"? Может, к "Водолеям"? Хотя нет, эти слишком много времени в командировках проводят, Гордеев точно хай поднимет, а нам это ни к чему.
– Василина! – с укором посмотрел на нее Кассиус. – Ну что за слова! "Хай"!.. Ужас какой!
– Извините, – пробормотала Караваева. – Наверное, лучше к "Кентаврам", у "Смурфов" уж больно опасно, да и расформируют их следующими, чувствую.
– Согласен, – кивнул Кассиус. – А с темой позже определимся – так сказать, с дипломной работой, – подмигнул он вдруг Соломону. Тот сделал вид, что ничего не заметил.
– Если уж "Кентавры", то я бы сразу предложила разобраться с регистрацией миров Машиной, их кластеризацией, классификацией и обработкой в Зет-Каппа-континууме по координатам профессора Котовского, – сказала Василина. – А то после отказа от системы многоуважаемого Ципракиса у нас полный бардак, особенно картографы стонут. Тема актуальная, животрепещущая – навигация в Большом Метро всегда у нас была в приоритете. Либо можно выбрать что-то вроде: "Локализация Стражей в условиях туннельной зашумленности Большого Метро в период минимума страто-поля: причины и следствия, поиски технических решений". Несложная темка, для разминки вполне пойдет. Тем более, Паша, ты уже встречался пару раз со Стражами – помнишь крипперов?
– Это правда, – признал Кассиус, – проблем у нас хватает, есть из чего выбрать.
– Хорошо, – с готовностью кивнул Соломон, – выберу какую-нибудь тему, – и подумал: "Вот же ужас!"
– И самое главное: распорядок дня, – сказала Василина. – С Гордеевым мы договоримся – официально ты будешь техническим консультантом оперативного и аналитического отделов. Так и говори всем. Бегать в туннелях будешь меньше: думаю, в азы работы ты уже въехал, а этого пока достаточно, курс молодого бойца пройден. Но все, конечно, зависит от выбранной темы.
Соломон нервно заерзал. Как-то все сложно выходило! До него начала доходить серьезность положения. Когда ж ему успеть все?! Тунгус, Машина, "Офелия", а еще учеба в институте… и Станнум… Блин!