- Лучше - Олег, - махнул я рукой.
В самом начале, когда Ярослав определил меня в здешнюю школу, меня коробило, когда ученики говорили мне "ты" и "Олег". Потом привык. Теперь вот, коробит от обращения по имени-отчеству.
- Меня Степаном зовут. Мы с тобой вместе с терендеями дрались.
- С кем, с кем? - переспросил я. - С берендеями?
- С терендеями, - ответил Степан, слегка удивившись вопросу. - Ну те самые, которых ты неандертальцами назвал.
- А почему - терендеи?
- Так пёс его знает, - пожал дядька плечами. - Мы их всю жизнь так зовем. Мне тебя Брясло показывал, вон, мол, новый парень, который месяц без еды в лесу просидел…
Вот уж точно, не помнил я дядьку. Хотя на зрительную память никогда не жаловался. А то, что тех "неандертальцев" называют здесь "терендеями", тоже не знал… Ворона я. Птица, с клювом… Так и не удосужился спросить - а с кем это мы воевали?
От раздумий отвлекла неугомонная Вика, которая, навострив ушки, слушала:
- А в книжке Олег Васильевич про бой почти ничего не писал! Так, немножечко. Это чтобы не пугать?
- Солнышко, - ответил я, продолжая жевать. - Ну книжка - это не жизнь. Да и опасно всю правду описывать. Был у меня рассказик, про дракона в болоте. Так один литературовед стал говорить - вот, мол, как автор понимает современную Россию: сравнивает ее с драконом, попавшим в болото. И, только объединенными усилиями народа можно этого самого дракона, сиречь Россию, вытянуть!
- Жалко мне писателей, - засмеялась Вика. - Они и не знают, чего там критики напридумывают. У нас, в универе, преподша вещала, что Булгаков в образе кота вывел самого Данте. Типа - Данте рассказывал про ад, а за это его наказали.
- Ну литературоведам тоже жить нужно, - резонно заметил я.
- Вот-вот, жить, - широко зевнула Елена. - Сюда бы их, критиков. Посмотрели бы сами - на домовых с русалками. Карлики с копьями. А если еще драконы летать начнут?
- Прилетят, накакают, а мы убирай! - "выдала" Вика очередной перл.
- Ладно, если покакают, а если съесть захотят? - давясь от хохота, спросил я.
- Драться будем! - воинственно заявил Антошка, заливая кипятком какой-то китайский стаканчик с вермишелью. Как он такую дрянь может есть?
- Или - сидеть в крепости, - внес дельное предложение Андрей, а потом добавил, смущенно пряча глаза под запылившимися стеклами очков: - Извините меня, Олег Васильевич.
У меня потеплело на душе. Улыбнувшись, я предложил:
- Только не "извините Олег Васильевич", а просто - "извини, Олег". Давайте-ка, братцы, как здесь принято - по имени и на "ты".
- Это трудно, - покачала головкой Вика. - Привычка нужна.
- Нужна, - согласился я. - Но привыкнуть можно.
- Тогда уж давайте так, Олег Васильевич, то есть Олег, - вдруг подала голос Елена. - Зовите, зови меня Леной, что ли. Или - Ленкой. Когда говорят - Елена, чувствую себя старой дурой.
- Учтем Лен, что ты - дура молодая! Такая, как я, - выдала Вика, вызвав очередной приступ хохота.
- Мы вот едим, смеемся, а Гном там убитый лежит, - вдруг резко выкрикнула молчавшая до сей поры Настя. - И с Андреем неизвестно что. Может быть, его уже тоже… Неужели, мы такие скоты бесчувственные?
Смех оборвался. Ребята опустили головы.
- Настя, - совершенно серьезно сказала Вика. - Ты же знаешь: и не скоты, и не бесчувственные. Просто мы очень устали. А ты… Выпей водки…
Лучше, чем сказала Виктория - не скажешь. А чего там говорить о смехе, как о нервной реакции на пережитый стресс? Это они и без меня знают.
- Если все поели, то слушайте приказ - всем спать!
- А вы, то есть ты? - спросила Лена. - Или капитану корабля спать не положено?
- Положено, - кивнул я. - На мостике остается целый адмирал.
- А кто у нас адмирал? - поинтересовалась Елена.
- Так вон же - самый старший, - кивнул я в сторону рабочих, рядом с которыми стоял Борис.
Кстати, удачная мысль. В Застеколье, на мой взгляд, не хватало некой иерархии. Военная демократия - это немножко не то. Ну а уж коль скоро я не могу навязывать свое мнение и волю всем, то можно придумать чины для моих ребятишек. Игра, разумеется, но в каждой игрушке есть свой резон. Наша башня (ну, крепость) - это почти что корабль. Я - капитан. Андрей "тянет" на первого помощника. Ну а когда выспимся и обустроимся, можно распределить и остальные роли. Вика с Антошкой станут юными мичманцами, а Ваське подойдет роль боцмана. Лене-Елене дадим должность штурмана. Настю вот только пока не придумал, кем обозвать. Хотя годится на пост командира абордажной команды. Команды пока нет, но будет. С этой мыслью я и отправился спать. Тем более что пока командир думы думал, команда успела вытащить спальники. Мы рухнули, не разбирая, кто с кем лежит и мгновенно отключились.
Мне снился замечательный сон - сижу в своей квартире, в собственном кабинете (которого у меня никогда не было!), и сосредоточенно расстреливаю из лазерной пушки бегающих по руинам крепости карликов. Они мечутся в разные стороны, но я настигаю этих злобных тварей и развеиваю по ветру… И тут совершил ошибку - не успел увернуться от огненного шарика. "Где аптечка!" - завопил я так, что напугал сам себя и проснулся.
- Олег, - тихонько будил меня Борис. - Машка медикаменты привезла. Куда складировать?
- Где? - тотчас же проснулся я.
- Медикаменты? - с невинным видом поинтересовался Борис.
- Тьфу ты, на кой мне медикаменты? Белка где?
- Да здесь я, здесь, - почувствовал я на плече ее руку. - Давай потише, детки спят!
Я посмотрел на "деток". Вика лежала поперек, вольготно забросив ноги на Ваську - бедняга уже полузадушено хрипел… Мне стало жалко парня. Попытался уложить Викторию вдоль и едва не получил от нее пяткой в нос.
- Удочерим? - шепотом спросила меня Машка, а потом ревниво уточнила: - Или у тебя на нее другие виды?
- Дура рыжая… - сонно отозвалась Вика.
Борис, давясь от хохота, схватил меня и обомлевшую Машку в охапку и утащил.
- Что у тебя с рукой? - сразу "наехала" моя подруга. - Давай-ка ее сюда.
Разматывая бинты, Машка одобрительно похмыкивала. Смазала ожоги какой-то дрянью, забинтовала по новой.
- Ну до свадьбы заживет. Только в следующий раз лезь в костер в рукавицах!
Вот она, дитя Застеколья! Ее любовник (или кто там я?) весь в ожогах, а она говорит об этом спокойно. Но, в общем-то, правильно.
За то время, что я спал, плотники успели собрать все внутренние помещения и принялись за крышу. Как они умудрились сделать так быстро - ума не приложу!
- Ну-с, герр комендант, прибыла в ваше распоряжение, - шутливо откозыряла Машка. - Какие будут приказы?
- А какие хочешь?
- Например, выбрать комнату.
- Приказываю, - строгим голосом начал я. - Выбрать комнату…
- Побольше?
- Побольше, - согласился я, а потом спохватился. - А зачем нам побольше? В большой убираться дольше…
- Лодырь! А детская?
- А откуда здесь детская? Вроде бы все стандартное.
- Эх ты, - показала мне Машка язык. - Пойдем наверх. Пока твои суслики спят, нужно комнату получше захватить.
Мы миновали первый этаж, где уже проявились детали: просторный холл, кухня, столовая. Дальше можно было не смотреть, потому что и так понятно - медпункт (или санчасть), какой-нибудь склад и душевая кабинка вкупе с туалетом (очень надеюсь, не совмещенные!). Второй этаж - собственно говоря, жилой. Комнат получилось целых двадцать. Пока, правда, дверей навешано не было. На третий пока можно и не выходить. Понятно, что он будет иметь галерею и гостевые комнаты без окон. Гости как-нибудь перебедуют, а отстреливаться сподручней сверху, через бойницы.
- Вот, - подтащила меня Белка к одному из пустых проемов. - Вот тут мы и будем жить.
А что квартирка неплохая. Три комнаты. Правда, смежные.
- Это - спальня, - радовалась Машка как ребенок. - Тут - библиотека, столовая и "тэ дэ". А тут - детская! Завтра же нужно обить стенки, потом мы их оклеим. Лучше не обоями, а красивой тканью. Ну ткань у деда в "заначке" еще с позапрошлого века осталась. Я там даже как-то настоящий индийский шелк видела. Нужно отобрать, пока ее моль не съела. Потом и мебель будем завозить. Я уже в Москву смоталась, все присмотрела.
- А как ты ее завозить-то будешь?
- Да как все завозим, так и завезем, - отмахнулась Машка. - Это не та проблема, чтобы над ней голову ломать. Главное, чтобы инструкцию по сборке не забыли вложить и чтобы дверцы гнутые не попались. Я тут как-то шкаф-купе покупала. Потом замучилась обменивать. Кстати, надо бы Гномика попросить, чтобы он нам ставни сделал. Мне почему-то всю жизнь хотелось иметь ставни.
Я посмотрел на Бориса. Тот только недоуменно пожал плечами.
- Мария, - осторожно спросил я. - А ты сюда откуда прибыла?
- Что-то случилось? - сразу насторожилась Белка.
- Так ты была в Цитадели или нет?
- Нет. Я же в Москву уезжала. У нас там медикаменты пришли из Германии. Пока с таможней разбирались. А еще книги надо было закупить, продукты. Целый вагон набрался. А со станции - прямо сюда. Взяла с собой кое-что, а остальное просила попозже подвести.
- А шла как? - продолжал я допрос.
- Да как обычно, тропкой, - посмотрела она на меня озадаченно. - Я по-другому и не умею. "Проколы" только дед Борис освоил.
Мне стало плохо! Машка прошла по той же тропке, на которой была засада…
- Мария, - вступил в разговор Борис. - А ты не заметила ничего такого, необычного?
- Ничего, - задумчиво ответила девушка. - Кажется, ничего. Разве что неподалеку отсюда, поляна какая-то странная была… Такое чувство, что убили кого. И кого-то знакомого… Накатило так, но я отмахнулась - откуда?
Я подошел к Машке и обнял ее за плечи.
- Машенька, - осторожно начал я, пытаясь подобрать какие-то слова, но не сумел. Поэтому решил сказать прямо. - Там, на поляне, Гнома нашего убили.
Белка только уткнулась в мое плечо. Не было истерики, воплей… Уж слишком часто люди из Зазеркалья видели смерть и переживали гибель друзей и близких. Пожалуй, это не было душевной заскорузлостью. К смерти привыкнуть невозможно. Можно только привыкнуть скрывать эмоции…
- А я-то дура, - вздохнула Маша. - Шла и думала, почему мне голос Гнома поблазнился. Значит - не поблазнило… - добавила задумчиво.
- Маша, тебе нужно уехать, - предложил я. - В Цитадели будет безопасней. Борис тебя проводит.
Белка отошла в сторону. Вытерла несколько предательских слезинок:
- Допустим, уеду. А ты? А ребятишки твои?
- А ребенок? Разве нормально ждать ребенка, когда сидишь, как на пороховой бочке. А потом - как его растить, воспитывать…
- Как-нибудь, - махнула она рукой. - Передо мною столько поколений стекольщиков жило…
- Кого-кого? - в один голос выдали мы с Борисом.
- Стекольщиков. Олег же обозвал наш мир Застекольем. Стало быть, мы стекольщики. Чиним старые стекла, вставляем новые… Куда я отсюда денусь? А ты от меня ожидал услышать: "Дайте мне жить спокойно, потому что хочу воспитывать ребенка в другом мире. Там, где никто никого не убивает?"
- Типа того, - усмехнулся я невесть чему.
- Обещаю, когда брюхо на нос полезет - уйду в Цитадель. Толку от меня не будет, а проблем добавлю.
- Обещаешь? - с надеждой спросил я. - Ну когда живот… э-э полезет?
- Но не раньше, - твердо заявила Машка, взъерошив мне волосы.
…Работа не прекращалась даже ночью. Плотники вытащили несколько прожекторов, подсоединили их к проводам из нашего подвала. Этой ночью цверги не показывались. То ли их испугало многолюдство, то ли свет. По крайней мере к утру башня была прикрыта новенькой крышей, с "грибком" для часового, площадками для прожектора и местом для сигнального костра. Помнится, еще в первое свое появление в Цитадели я спросил у Ярослава: зачем нужен костер, если есть прожектор? Тот ответил, что дублирование еще никому не мешало. А в некоторых случаях костер будет даже надежнее, потому что у него нет проводов, которые можно перерубить…
Моя выспавшаяся "братия", чтобы не путалась под ногами, была снаряжена в караул. Для остальных весь день прошел в "доводке": устанавливались двери, оконные рамы и косяки для бойниц. Крепость, несмотря на старинные стены, пьяняще пахла свежим деревом. Для полного счастья не хватало только кое-каких мелочей, вроде электрического освещения комнат (прожектора тут не годились, а лампочки пока отсутствовали!), унитазов (ну, не завезли!) и душа с теплой и горячей водой (трубы не протянули и бойлер пока не поставили!). Но это уже барство. Пока можно обойтись свечами, тазиками и ближайшими кустиками (только с лопаткой!).
- Ну комендант, принимай работу, - сообщил мне к вечеру следующего дня Борис. Кажется, он не спал всю ночь. Впрочем, из прибывших не спал никто. Да и мы-то подремали всего ничего.
- Акт о приемке подписывать? - поинтересовался я.
- А как же, - помахал бородой мой новый родственник. - Как и положено, в трех экземплярах.
- Э, дед, - шутливо запротестовала Машка. - А покраска-оклейка? Халтурите, однако. Даже "МЖ" не поставили. Могли бы хоть биотуалет привезти. Молодежь тут все кустики затопчет.
- Только молодежь? - засмеялся Борис.
- Ну, - скромно потупилась девушка. - Мы тоже поможем…
- Это хорошо, - одобрил Борис вполне серьезно. - В Версале ни одного туалета не было. Королю с королевой горшки носили, а прочие графы и герцогини - по кустикам… Зато теперь там лучший цветник Европы. Так что, старайтесь, ребята! Список я составил, все подберем и завтра-послезавтра привезем. Как-нибудь пару дней со свечами и с кустиками… А мы уходим. Чуть что, костер зажигайте, подойдем не мешкая.
Борис крепко пожал нам руки, обнял Машу и, уже сделав несколько шагов, резко остановился:
- Ребята, а может, ну, ее к ляду, эту крепость? Оставим до лучших времен. А сожгут - ну, нехай жгут - не в первый раз. Стены-то все равно останутся. В Цитадели будем через пять минут. Соберемся все вместе, пораскинем мозгами, а потом сообща цвергов будем бить… Что толку, что вы внутри сидеть будете? Что высидите? В защиту "Твердыни" поиграетесь? Как в ролевушках?
Все смотрели на меня. "Сидя в обороне - врага не победить!" А то… Я эту фразу впервые узнал классе во втором, когда читал о подвиге одного из славных латышских стрелков. Только, что-то не хотелось мне убегать под теплое крылышко старших товарищей и предков Машки… Мне бы, конечно, следовало сделать красивый жест и сказать: "Кто хочет - может идти!" Сказать-то можно, но зачем ребят обижать? А девок, во главе с Машкой, я бы и сам выгнал, если бы был уверен, что послушаются.
- Мы тут посоветовались ("И я решил!" - храбро пискнула Вика.), что нам лучше остаться здесь, - обвел я глазами присутствующих и уперся взглядом в Бориса. - Будем, ежели что, вашим форпостом в тылу противника. Или уйдем в леса и начнем партизанить, на манер Дениса Васильича Давыдова. Вражеские паровозы под откос пускать, провода перекусывать. Будет совсем хреново, так ты нас всегда успеешь вывести. Так?
Не стал уточнять, что для этого нужно знать - когда именно нам станет хреново…
Проводив глазами тыльную (или заднюю?) часть последней телеги, уходящей в воздушную стену, мы разошлись по этажам. Дел было начать и кончить. Но начали с главного - с выбора комнат. На наши трехкомнатные апартаменты никто, понятно, не претендовал. Глобальных различий в остальных, типовых двухкомнатных, не было. Круговое расположение башни и единый вид из окон (лес и озеро с вариантом - озера и леса) тоже не располагали к разнообразию. Не мудрствуя лукаво кинули жребий.
Без споров, понятно, не обошлось. Но они были для проформы. Многоопытная Лена, узнав, что ее апартаменты будут примыкать к нашей спальне, уговорила Андрея поменяться с ней "квартирами". Типа - у нее, мол, нервы слабые, чтобы жить за стенкой от молодоженов…
Пока ребятишки суетились, пытаясь придать своему житью пристойный вид, что было затруднительно из-за недостатка мебели (точнее - ее полного отсутствия), я пошел обходить владения. Пытался, скажем, так, объять необъятное: при всем своем опыте Борис и люди из Цитадели не могли предусмотреть всего того, что нам нужно. Да и не будут они, например, думать о таких вещах, как столы, скамейки, дрова, и о тысячах других мелочей, из которых складывается любое хозяйство. Ладно, будем решать проблемы по мере их возникновения.
Для начала нужно определиться с таким неромантическим предметом, как сортир. Конечно, днем можно и в кустики сбегать, а ночью? Так-то. Значитца, сортир мы будем ставить там!
Василий и Андрей, которых я привлек для выполнения "интеллектуального" задания, только задумчиво крякнули, но без разговора принялись за яму. Девушки в полном составе (включая Белку) были отправлены на заготовку дров. Антошке было поручено самое ответственное задание - сидеть на крыше, под новым грибком, и караулить. Среди достоинств у парня было то, что он единственный из нашей братии имел стопроцентное зрение!
Глава пятая
ЗАЩИТА ТВЕРДЫНИ
Разогнав команду, я отправился по своим командирским делам. Что означало - ушел спать. Не выспавшийся начальник - беда для подчиненных! Я же человек гуманный и даже где-то в глубине души добрый…
Показалось, что задремал на несколько минут. На самом деле - проспал до самого заката. Ребятишки встретили меня завистливыми взглядами, но ничего не сказали. Только Белка высказалась что-то вроде того, что "пока они тут вкалывали, некоторые, не в меру оборзевшие командиры дрыхли без задних ног", за что и получила от меня выговор. Чтобы не умаляла, так сказать, авторитет командующего! В отместку за справедливое наказание, рыжая так крепко поцеловала меня в губы, что я чуть было снова не ушел спать…
Изображая строгого начальника, немного поворчал на девчонок, что мало наносили дров, на парней, не успевших достаточно углубиться, и на Антошку, который сетовал на переизбыток комаров. Я хотел сменить парня на посту, но - не успел.
- Олег, - закричал Антон. - Идут!
- Всем в крепость, - скомандовал я. Больше для проформы, потому что ребята уже и так знали, что нужно делать.
"Вовремя!" - нервничал я, взбегая на крышу. Со стороны леса на нас надвигалось нечто. Или - что-то. Я напряг зрение.
"Линзы бы новые вставить, - злясь на самого себя, подумал я. - А сколько раз собирался операцию сделать? Или на курсы Норбекова денег накопить?" Озаботиться насчет бинокля (хотя бы театрального!) отец-командир тоже не додумался! Ну наконец-то сумел рассмотреть мелкие фигурки, копошившиеся вдалеке. Опять цверги.
На "глазок" определить их количество было трудно, но оное умещалось в простое слово "много".
- Антон, зови Машу и Вику на крышу. Поднимите сюда четыре - нет, лучше шесть арбалетов и побольше болтов, - распорядился я, не спуская глаз с противника.
- А я? - на ходу спросил Антон.
- Вы с Андреем к двери на первом этаже. Остальные - к бойницам. Всем заряжать оружие!
Сам же не мудрствуя лукаво поджег сигнальный костер. На душе стало немного полегче. Но все-таки… А если не увидят? Или решат, что сами должны справиться? Ну а если…