Вдруг Санди приподнялся на локте и огляделся.
- Что это было, братец? Птица?
- О чем ты? - спустился с небес на землю Денхольм.
- Всплеск…
- Ничего не слышу…
- Немудрено! При полном-то отсутствии слуха… О, вот опять!
- В чем дело? - тихий спокойный голос капитана заставил их вздрогнуть.
- Санди слышал всплеск, - охотно пояснил король, - какая-то птица…
- Давайте помолчим, государи…
Они помолчали. Лицо Лаэста закаменело, и он исчез в трюме. Через минуту его сменил Стэнли. Наскоро одетый штурман долго вглядывался в темноту, словно можно было что-либо разглядеть в этом тумане.
- Ну что? - вопрос капитана застал их врасплох.
Но штурман, не оборачиваясь, кинул через плечо:
- Справимся, кэп. Лодок шесть, не больше. Главное, держаться подальше от берега…
А король с удивлением смотрел, как бесшумными тенями разбирают весла гребцы, как юркими ящерицами взбираются на мачту матросы.
- Что происходит, капитан? - не выдержал шут.
- Какая-то сволочь крадется на лодках, - процедил сквозь зубы Лаэст, мгновенно преображаясь, и Санди взглянул на него с суеверным ужасом.
Король уже видел истинный облик капитана и теперь мало обращал на него внимание. Он следил за командой. Без лишних приказов, молча, матросы надевали неведомо откуда взявшиеся кольчуги, доставали абордажное оружие, выдвигали бортовые и кормовые щиты. Мирный торговый трегг прямо на глазах превращался в грозный боевой корабль. Часть вооруженных гребцов заняла весла, пропуская по одному, а то и по два зараз. Оставшиеся не у дел матросы примеряли в руках обитые железом мощные дубовые доски, и по их скупым движениям король понял: этим людям не привыкать держать щиты над головами гребущих товарищей, защищая от случайных и прицельных навесных стрел. Даже для контрабандистов это было чересчур! Впервые Денхольм оценил скоростные возможности трегга, его оснастку, его ладно скроенный корпус. Маленькое суденышко в один парус и двадцать весел оказалось способным поспорить с многопарусным судном военного флота!
- Похоже, капитан надеется уйти без боя! Хорошо бы, побери их сомы Вальмана! - проворчал Санди. - Да, куманек, опять влипли. Контрабандисты, говоришь? Пахнут, как пираты, можешь мне поверить!
- Одно другому не мешает, - философски отмахнулся король, решивший не обращать внимания на подобные мелочи.
- Вам лучше спуститься в каюту, - очень вежливо приказал им Лаэст.
- Ну нет! - вскинулся шут. - Дайте мне лук, эти скоты песню испортили!
- Если дело дойдет до рукопашного боя, я пригожусь вам как мечник, - поддержал друга детства король.
Лист раздраженно указал рукой в сторону трюма, и, по-своему истолковав повелевающий жест, Денхольм и Санди кинулись вооружаться. Выяснилось, что Сэгг заведовал не только кухней: недоверчиво поглядывая на странных пассажиров, кок выдал шуту кольчугу, лук, колчан и узкий меч в добротных ножнах.
Король сам подобрал клинок по руке и азартно размял пальцы.
- А если это стража контрабандистов ловит? - нервно хихикнул шут.
- А если это стража за нами охотится? - пожал плечами король. - У нас нет выбора, дружище.
Увидев их на палубе, Лаэст гневно стиснул кулаки, но, покраснев от натуги, промолчал, заталкивая обратно готовые сорваться с языка непотребные ругательства.
- Я хотел бы поговорить с вами, капитан, - не давая ему опомниться, подступил Денхольм. - Возможно, гонятся за нами. И, учитывая этот факт, вам выгоднее сдать нас сразу. По этой же причине мы будем драться до последнего. Позвольте лишь вопрос, жизненно важный для нас обоих: кому вы сообщили, что берете на борт пассажиров?
- Никому, - недолго думая, заверил капитан. - Не в моих правилах болтать языком. Я просто отдал ваши деньги на сохранение местному меняле.
- С улицы Битых Горшков? Что ж, все понятно…
- Ничего мне не понятно, сударь, - отрезал Лаэст. - Все тот же шельмец-меняла мог нанять местный сброд, смекнув, что я везу немалые денежки. Или попросту проболтался кому не следует. Сейчас многие живут грабежом, а торговый трегг - добыча лакомая. Если дело дойдет до драки - деритесь со всеми, но ответственность за ваши жизни я с себя снимаю.
Тем временем из тумана постепенно выныривали тени, в которых с трудом можно было распознать лодки, прикрытые шелестящим на ветру тростником.
Выждав, пока нападавшие оставят весла, протянув руки к мирно дремлющему на волнах треггу, капитан пронзительно свистнул. Единый могучий выдох был ему ответом, восемь весел затрещали под напором медлительной воды, тридцать две могучие руки рванули непокорное дерево, сдвигая с места громаду корабля. Трегг покачнулся, волной опрокидывая хрупкие лодчонки, хлопнул бичом надсмотрщика темный, как ночь, парус, и разом погасли фонари, накрывая светлую палубу обрывком чернильной тучи.
Корабль взял с места в карьер, подобно лучшей лошади холмов Холстейна, рванул, как птица, ловя своим крылом слабый ночной ветер. Сзади слышались крики и ругань, но они отдалялись столь стремительно, что перестали вызывать азартную дрожь в ладонях.
Король опустил меч и разочарованно хмыкнул: очень уж хотелось по-настоящему размяться. Немного привыкнув к темноте, он царапнул любопытным взглядом штурмана, вцепившегося в руль до боли в костяшках пальцев. Стэнли закрыл глаза и что-то бормотал себе под нос. Денхольм прислушался.
- Шестьдесят три, два пальца влево, шестьдесят девять, полпальца вправо, семьдесят восемь, влево на ладонь. - Штурман вел корабль по памяти, мысленно вырисовывая извилистый фарватер.
- Король не решился его окликнуть. В гудящей тишине летел вперед призрак остроносого корабля, трепетал на мачте темный парус, над палубой висело томительное ожидание. Казалось бы, все, оторвались! Так почему же медлит капитан? Люди устали, вымотались за день! Их разделяет почти дневной переход, можно выставить часовых и поспать хоть несколько часов! Почему же трегг, покорный воле хозяина, несется вперед, как загнанная лань?
На полном ходу окутанный темнотой корабль влетел в скопище укрытых тростниками рыбацких яликов, давя, круша, подминая под себя спешащую с верховий флотилию неведомого врага. На полном ходу борт о борт пронесся мимо черной как ночь скалы, схожей очертаниями с двухмачтовым военным кренхом ; треск растираемого в пыль дерева смешался с воплями смертельной боли попавших под удар сломанных передних весел. Еле успели убрать кормовые, вырывая вместе с надежными ременными петлями. От столкновения с кренхом короля отбросило к мачте, в одну кучу смешало гребцов левого борта, по правому с трудом удержали падающих в воду товарищей, лишь недрогнувший Стэнли железной рукой выправлял руль, спасая "Ветер" от гибели.
- Ты жив, куманек? - прохрипел где-то рядом ошалевший шут.
- Санди, стреляй по кораблю! - сам не свой заорал в ответ король. - Пока они не пришли в себя!
Свистнула стрела, одна, другая, вслед за шутом схватили луки все, кто уцелел в свалке, поливая смертельным дождем скалу, так похожую на корабль.
- Гребцы, на весла! - сердитый голос капитана резал темноту на части. - Заменить носовые! Налегай, ребята! Щитоносцы, занять места! Давайте, мальчики, поплыли наконец!
Хороша была команда невзрачного капитана Листа, дважды повторять не приходилось, через мгновение трегг уже летел вперед под ливнем арбалетных стрел, набирал скорость, выгадывая крохи жизни…
В полной тишине разворачивался военный кренх, в полной тишине ударили по воде десятки весел, и сотня сильных, хорошо отдохнувших за день рук ломала тонкое стекло затуманенной речной глади - догнать негодяев, ускользавших из так умело приготовленной западни, догнать и уничтожить!
- Не уйти, - мрачно подытожил свои наблюдения капитан.
- Вперед не пропущу, но могут протаранить, - кивнул штурман. - И что им от нас надо?!
- Сейчас узнаем, - пожал плечами Лаэст. - Эй, на кренхе! Чего вам надо? Военным заняться больше нечем? - И отошел с открытого места.
В ответ посыпались стрелы, с поразительной точностью бьющие в доску настила, оставленную предусмотрительным капитаном.
- Ишь, как ровно кладут, - восхитился контрабандист. - А ведь навесом лупят, головастики болотные! Это не ответ! Что вам нужно, трюмное гнилье?! - вновь заорал он во всю глотку.
Больше не стреляли. Но через какое-то время раздался душераздирающий вопль:
- Именем короля остановитесь!
- Неплохое начало! - порадовался Денхольм. - Но в эту игру можно и вдвоем поиграть. Именем короля катитесь к водяным Вальмана! - прокричал он, приложив ко рту руки.
- Хороший ответ, - сдержанно похвалил Лаэст.
- Спасибо, кэп, - немедленно возгордился король.
- Слушайте, вы! - зашумели на кренхе. - Скотины безмозглые! Гребите к берегу, пока целы! Нам нужны пассажиры! И клянусь честью, мы их получим!
- Получите, - согласился Лаэст. - Только не пассажиров. Я поклялся доставить их в Эрингар, а я не нарушаю слова, особенно если за него хорошо платят. Хотите, плывите с нами: после того как мне заплатят, они ваши…
- Эти люди - злодеи Короны, фальшивомонетчики, у нас приказ, подписанный королем!
- Вечно ты подписываешь не глядя всякую мерзость, - покачал головой шут. - А мы слыхали, болен король, не до фальшивомонетчиков ему! - заорал и он, решив поучаствовать в бредовом диалоге.
- Я знаю толк в деньгах! - поддержал его капитан. - И отличу настоящую монету, будьте покойны.
- Ладно, сами напросились на неприятности!
Кренх постепенно догонял трегг. Усталые гребцы выжимали последние силы, казалось, еще немного - и они рухнут замертво. Но вскинул голову Дарри, весельчак, балагур Дарри и, поудобнее пристроив на плечах щит, нежданно запел поминальную песню:
Обрывают ветры паруса,
Птиц стараясь оставить без крыльев!
Ох не любят порой небеса
Не смирившихся с позой бессилья!
Составители карты земной
Презирали подобный устрой:
Корабли их тонули всегда,
И была им могилой вода!
- Только что они забыли там? Одиночество со штормом пополам?! - дружным ревом подхватила вся команда, словно хлебнув свежего воздуха, словно припав губами к источнику бодрящей силы…
И вновь рванул вперед уставший корабль, выгадывая лишние мили в смертельной погоне, лишь мрачный штурман вел свой неторопливый отсчет, неизменно занимая самый выгодный фарватер.
Стало заметно светлее, сонные предрассветные часы сменяли ночную темень. Кренх нагонял, нависая бушпритом над шлемом несгибаемого Стэнли. И злобные хищные стрелы нетерпеливо искали шею лучшего кормщика королевства…
- Щитоносцы, сменить гребцов! Арбалетчики, на корму! Гребцы, пять минут отдыха и приготовиться к бою! - приказал капитан, обнажая свой меч.
- Другого выхода нет? - тихо спросил Санди, восхищенно наблюдая за командой.
- Нас спасет только ветер, - вздохнул Лаэст. - И даже с ветром проиграем, не уйдем от четырех парусов!
- Дайте мне кинжалы, и мы резко снизим парусность проклятой посудины! - с воодушевлением в голосе пообещал шут.
- А ветер вы носите в кармане? - съязвил капитан.
- Не совсем, - вздохнул король. - Не волнуйтесь, будет попутный ветер, голову кладу.
Лаэст пристально посмотрел на Денхольма, перевел взгляд на Санди. Привыкшие к сумеркам глаза смотрели не мигая.
- Эй, Сэгг! Десяток кинжалов! - неожиданно громко скомандовал он.
Шут примерил в руке полоску стали, потеснил у щели между кормовыми щитами готовых к бою арбалетчиков.
- Сэгг, - снова позвал капитан странно дрогнувшим голосом. - Сэгг, неси бочонки с водой Граадранта!
Король вздрогнул от неожиданности. Граадрант Темный! Священная река веллиаров! Мрачные легенды несла миру его черная вода…
- Храни нас Светлые Боги! - истово выдохнул шут, и засвистела сверкающая сталь, круша снасти, обрывая крылья, вспарывая плотную парусину…
- Огня! - приказал Лаэст. - Огня, порождения морской Бездны!
Вспыхнул фитиль кормового фонаря, и не теряющий времени Санди сунул стрелу в жадное смолянистое пламя.
"Не загорится!" - успел подумать король, но рванула с тетивы огненная змейка, цепляя на кренхе парус, охватывая всепожирающим пламенем мачту.
Под градом стрел, под ливнем завываний и проклятий летел вперед непокорный трегг, полосуя веслами израненную воду.
- Бочки! - охрипшим голосом скомандовал капитан.
Матрасы выбили днища у добротных дубовых бочек и швырнули в освободившееся пространство воды.
Мрачный, как полночный дух, капитан кинул следом незакрытый фонарь, обыкновенный кормовой фонарь, олицетворение покоя и уюта…
Король успел заметить неестественно-темное маслянистое пятно на залитой багряным светом поверхности воды, как вдруг вся река, от края до края, вспыхнула чадным пламенем… И разом затабанили весла на кренхе, гася скорость, оттягивая смерть…
- Ветер, Ваших Светлых Богов вам в задницу! Ветер! - вне себя от гнева заорал капитан в ухо королю.
И разъяренный Денхольм излишне резко щелкнул пальцами…
Налетевший ураган перепутал снасти, толкнул кренх навстречу неизбежной гибели. Рычащий от натуги штурман еле успел повернуть руль, выводя корабль из скальной ловушки. Затрепетал готовый сорваться парус, затрещала мачта, ходуном заходил на опасной волне трегг…
- Потише бы, куманек! - зашипел Санди, хватаясь за горло.
И король опомнился, гася силу заклинания.
Молча уплывали они вверх по реке, молча уходили от горящей воды, от гибнущего гордого корабля, еще недавно грозившего смертью. Темной неживой маской было застывшее лицо капитана, и языки чужого огня опалили глаза хмурой, притихшей команды.
Стэнли закрепил руль и положил на борт левую руку:
- Беру на себя твой поступок, Лаэст! - тихо и отчетливо произнес он.
И прежде чем капитан успел его остановить, отрубил мизинец и кинул в багряную воду.
И тотчас корабль пришел в движение. Кто-то кинулся к штурману, протягивая чистую тряпицу. Заскрипели в уключинах уцелевшие весла, застонали раненые, Сэгг грубыми холстинами прикрывал тела погибших товарищей.
- Где Ганник? - выдавил из себя капитан.
- Мы отнесли его в каюту, - пояснил один из матросов. - У него разбито лицо, и стрела прошила плечо насквозь, когда он метался между ранеными. Совсем плох наш лекарь.
- Стэнли, встань за островом. Команде нужен отдых. Мертвым - добрый погребальный костер.
- Есть, капитан. - Штурман кривился от боли, но не рискнул доверить руль вертящемуся вокруг него Дарри.
Лаэст кивнул и спустился в каюту. Король помедлил немного и пошел следом. За спиной пыхтел неизменный шут.
Бледен был Ганник, корабельный лекарь, так бледен, что и покойника бы напугал. Нехорошая, гнойная кровь выходила толчками при каждом судорожном вздохе. Кровь сгустками вырывалась из сломанного носа, струилась изо рта, перекошенного смертельной мукой.
- Ах, Ганник, Ганник! - застонал капитан. - Что ж тебе внизу не сиделось, дружище?! Кто здесь? - вдруг гневно воскликнул он. - Вы?! Зачем?!
- Чтобы помочь, - серьезно и не в меру торжественно заверил шут. - Эту травку мне еще Лайса подарила, - пояснил он королю. - Помнишь Лайсу, братец? Воды надо согреть, листья заварить. Отваром рану натереть, остальное влить в рот. Обломок стрелы в нем - нож калить, наконечник вырезать!
- Много у тебя травы? - с мукой и надеждой в голосе спросил Лаэст.
- Сколько раненых на корабле? - вопросом на вопрос ответил Санди.
Руки лекаря нежданно зашевелились, словно силясь что-то пояснить…
- Трое убиты, - зашептал капитан, следя за пальцами умирающего, - шестеро ранены. Четверо еле души удерживают: лекаря ждут, чтоб веселее было… Ты еще шутишь, горемыка! Так привяжи душонку крепче к телу!
- Долго не протянет, - тоном знатока пояснил шут, сам не раз топтавшийся на Последнем Пороге.
- Вижу! - отрезал капитан, но тут судно толкнуло о песчаную отмель, и он выскочил на палубу, заорав не своим голосом:
- Якорь в воду, нежить камышовая! Все на берег - дрова собирать!
Через полчаса на поляне горел костер, а в котелке кипел драгоценный отвар. И Санди обходил по порядку уложенных на куче сена раненых, потчуя горьким снадобьем из большой глиняной кружки, натирая раны пропаренными листами… И Ганник уже дышал ровнее, и кровь на истерзанном, изрезанном плече застыла багряной коркой…
А еще через час отгорел искристый столб погребального огня, вознесший прямо к небу прах погибших в бою воинов. И Сэгг суетился вокруг небольшого костерка, мешая аппетитное варево. И спали вповалку матросы, не дождавшись доброй, возвращающей силы похлебки…
- О чем задумались? - вывел короля из задумчивости голос Листа.
- Я думаю, пришла пора нам расстаться, - проговорил Денхольм, взвешивая на руке каждое упавшее слово. - Мы слишком опасные пассажиры…
- Я не бегаю от опасности, государь…
Король не счел нужным удивиться такому обращению. Лишь спросил:
- Давно догадались?
- Стэнли вас первым разгадал. А я во время драки понял, что он прав. Что это за люди, государь?
- Если бы я знал, - вздохнул Денхольм. - Как бы то ни было, мы уходим. Вот деньги, немного больше, чем мы обещали. Ваши люди пострадали, я хотел бы заплатить и за эту битву, но, боюсь, останусь без гроша…
- Я не взял бы с вас и обещанных денег, - задумчиво уронил капитан, - да придется людям объяснять почему.
- А мне бы этого не хотелось, - улыбнулся король, вкладывая в обветренную руку увесистый кошель. - Только умоляю, не мешайте нам уйти…
- Не собираюсь, - улыбнулся и контрабандист. - По воде плыть опасно. И в Эрингаре вас наверняка встретят с подобающей убийцам помпой… Выспитесь хорошенько под нашей защитой, потом ступайте вдоль реки: по этому берегу деревень много… Если хотите, выделю ребят покрепче для охраны.
- Спасибо, капитан Лаэст, - покачал головой король. - С охраной мы станем заметнее. Кто бы мог подумать, - снова улыбнулся он, - я плыл на корабле самого Лаэста, знаменитого пирата Лаэста, за которым несколько лет безуспешно гоняется весь Королевский флот!
- И который остается вашим преданным слугой, государь! - поклонился человек, известный как самый опасный и удачливый пират Южного моря.
Вскоре на берегу спали даже часовые. Стараясь ступать как можно тише, шут принес сумки с провизией и теплыми одеялами. Король приладил к поясу полюбившийся меч, проверил в Незримом Кошеле булавку Эксара, Перстень Власти и Большую Печать. С ласковой печалью оглянулся на сонный "Ветер"…
- Ветер рассыпал по небу монисты.
Тяжко заснули контрабандисты.
Дозора не выставив, сиро, убого.
- Под Богом спят люди, забывшие Бога… - прошептал шут, закидывая за плечи котомку. - Пошли, что ли, куманек!
Они осторожно прокрались мимо дремлющих часовых и зашагали прочь от спящего лагеря, держа по правую руку серебристую ленту реки, а по левую - красную полоску рассвета.