- Госпожа Мальцева, расскажите, пожалуйста, где вы были в ночь с 10 на 11 июля и в ночь с 12 на 13?
Анна хохотнула.
- Долго ж вы ждали, Виктор. Я думала, вы начнете меня подозревать сразу же. Я ведь страшное зло, черный маг, некромант, кому еще...
- Нам нужно проверить все версии, - спокойно ответил Виктор. Очень хотелось начать крутить в пальцах ладанку со святыней, но следователь сдержался. Не стоит так явно демонстрировать неуверенность.
Шеф откинулся в своем кресле, скрестил руки на груди и молча наблюдал.
- Ладно, - кивнула Анна, - подозрения обоснованы. Два некроманта в одном городе - действительно большая редкость, тут вы правы. Но это не я. Хотя и была неподалеку. Обе ночи я провела в Веселом квартале, точнее - в салоне мадам Илоны.
Шеф продолжал сидеть с каменным лицом, хотя в глазах забегали веселые чертики.
- В салоне? - уточнил Виктор. - Что вы там делали?
- Свою работу, - отрезала Анна.
Магичка ненадолго замолчала. Виктор не торопил ее - пусть. Все равно, все слова придется перепроверять.
- У меня был пациент, - сообщила Анна. - Обгоревшая плясунья. Мое алиби - то, что девчонка еще жива. Площадь ожогов... вам это не интересно. Хотите, провожу вас к ней? Там еще ее приятель рядышком крутился, тоже меня видел. Если уж вас слова Евдокии не убеждают, может быть, циркачам поверите?
- Я их обязательно допрошу, - согласился Виктор, - но пока расскажите, пожалуйста, что вы видели?
- Пациентку и ее ожоги. У меня такое количество сил ушло на нее, что я не замечала ничего вокруг.
Виктор записывал показания, одновременно прикидывая, какие вопросы нужно будет задать огненным танцорам. Если все подтвердится, Анна, скорее всего, действительно невиновна. Но есть еще один способ это проверить. Безумный, опасный, на грани нарушения закона...
- Вы сможете допросить мертвецов?
- Что, простите? - Анна удивленно посмотрела на него, - вы хотите поднять зомби? Так ни Веру, ни сторожа Юрку поднять невозможно, ритуальное убийство это исключает.
- А Олега и Анжея? Там никаких ритуалов не было.
Анна вопросительно посмотрела на шефа. Горностай только развел руками - мол, что поделать? Громкое убийство, нужно раскрывать любыми способами.
Анна с сомнением покачала головой.
- Шеф, вы же знаете... методику подъема. Чтобы зомби мог хоть как-то осмысленно разговаривать, нужно очень, очень много энергии. И я...
- Ты справишься, - отрезал Горностай. - Если тебе что-то для этого нужно, только скажи. И вообще, - он обратился уже к обоим, - если завтра, край - послезавтра не будет результатов, нам всем станет очень, очень грустно. Князь рвет и мечет. Остальные владетельные готовы все вместе кинуться на Альград, Кошицкий в гневе, гнездовский протектор только и ждет момента, чтобы нас с вами закопать. Ситуация критическая, и нужно пользоваться всеми доступными средствами.
- И вы доверите мне допрос? - хмыкнула Анна. - Я же подозреваемая! А ну как, заставлю зомби петь и плясать под свою дудку, как театральных марионеток? Расскажут вам, какая я хорошая, а Олег - страшный маньяк?
- Анька, уймись, - устало махнул рукой Горностай. - Никто тебя не подозревает, просто отработка версии, в которую вцепится любой адвокат. Да и проверим мы их показания досконально, можешь не сомневаться. И еще. Твое некромантское инкогнито кто-то раскрыл, так что нужно быть готовыми ко всему.
- Кто раскрыл? - судя по тону магички, ничего хорошего этого человека не ждало.
- Эзельгаррцы, - вздохнул шеф. - Как - понятия не имею, но очень хотелось бы узнать. На мой запрос Академия месяц отвечать будет, спроси сама.
- Спрошу, кивнула Анна с кривой ухмылкой, - обязательно спрошу... Насчет зомби - можно попробовать, хотя результат не гарантирую. Но есть две проблемы. Во-первых, показания, полученные в результате черного ритуала, не примет никакой суд.
- Нам не для суда, нам для себя, - хмыкнул шеф. - Мы вообще будем действовать за гранью законности, тихо и чтоб никто не видел.
- Во-вторых, такие действия можно совершать только с разрешения сюзерена. Как думаете, конунг и герцог на это пойдут?
- Формально у нас есть обещание полного содействия и разрешение на любые допросы подданных Альграда и Кошица, - Виктор извлек из дела бланки с подписями Магнуса Альградского и Болеслава Кошицкого. - Сойдет?
- Вот за что я тебя, Виктор, ценю - так это за въедливое внимание к бумажкам, - невесело рассмеялся шеф.
- Сойдет. Приступим вечером, как регистратор из морга домой уйдет, - уже без тени сомнения заявила Анна. - Не будем пугать почтенного чиновника черной магией. Вот только что делать со сторожем морга? Не надо ему на такое смотреть.
- Споить, - с полной уверенностью предложил Виктор, припомнив заплывшие, красные от лопнувших сосудов глазки сторожа и вечный запах перегара. - Пройду мимо, попрошу взглянуть на отчеты по трупам по делам "вне очереди", поставлю бутылку, через часок будет в лежку.
Шеф покачал головой.
- Вот как законность соблюдать - так мы долго думаем, а как обойти... Ладно, валяй. Встречаемся в морге, в одиннадцать вечера. Всех устраивает? Попытаемся на нашем безрыбье с зацепками по делу хоть рака завалящего изловить.
"Ага, - мрачно хмыкнул про себя Виктор, - ловили пацаны раков... Так труп выловили. А нам только новых трупов не хватает, для полного счастья".
Глава 18
Кори из Кроска и Славомир, оруженосец князя Гнездовского, явились в управу точно в срок. Оба были уверены, что дело закрыто и Олег - убийца-маньяк. Славомир достаточно сдержано, а Кори - со всей простодушной прямотой, заявили: "Вот кто б подумал, что он - некромант? Такой вежливый всегда, тихий... Это Анжей был, простите, сущим наказанием, а Олег наоборот... В голове не укладывается! Может, Анжей догадался, что Олег убивал, за это его и зарезали?"
Виктор понимающе покивал, но настойчиво выяснял, где кто был во время убийств проститутки и сторожа. Картину преступлений восстановить надо, дело серьезное, не дворник Васька - целый секретарь благородной дамы обвиняется, хоть и посмертно.
Парни, сначала по отдельности, потом оба вместе, пытались рассказать, что и когда происходило, но оба тогда были пьяны, и получалось...
Получалась полная чушь.
Кори утверждал, что все прекрасно помнит и был почти трезв, но смотрел при этом слегка смущенно, то и дело оборачиваясь на коллегу - все так, да? Так что у Виктора возникло серьезное подозрение, что франтоватый оруженосец Кроска сильно приукрашивает свои возможности.
- Анжей когда ушел, довольный, Олег на него посмотрел, как на, простите, говно, и молча дверью хлопнул. Проветриться.
- Кори, погоди, ты путаешь! Это не Олег вышел, а Петер из Эзельгарра, Олег в тот момент уже упился в дрова и на диване храпел... Вроде бы. Или Олег шляпу Петера нацепил, непонятно, зачем... Мне тогда та, рыженькая, спину разминала, так я и...
- И все равно тебе было, кто куда ходит. Помню я, как ты чуть не мурчал от удовольствия.
- Ну да, - слегка смутился Славомир, - ну, хорошо мне было, и не до вас всех... Сам-то ты тоже к коньяку прикладывался постоянно!
- Да я так, понюхать только!
- Ага, понюхать...
И так далее, и тому подобное. Часов до двух ночи показания кое-как сходились, а потом пошел разброд и шатание. То ли Петер ушел, то ли Олег, то ли вернулся через пять минут, то ли запропал на полночи...
Бардак.
Со слов девиц Виктор знал - ушли оба, и Петер, и Олег, а потом и Славомир прогуляться уходил, но добиться внятных показаний от оруженосцев не получилось.
Со второй ночью было примерно то же самое. Кори говорил, что пошел с Анжеем стихи слушать, сидел в уголке и общался с одной милой поэтессой. А Славомир был вроде бы с Олегом в борделе, потом тоже пошел в поэтический салон...
Виктор провозился с ними часа полтора, но толку не добился. Допросить бы Петера, но ему папа-барон Эзельгаррский запретил. Виктор мысленно порадовался, что у него в бытность рыцарем так и не появился постоянный оруженосец. Не дай Бог, попался бы такой же идиот-пьяница. Возись с ним...
Отправив Славомира и Кори восвояси (спасибо, вы очень помогли!), Виктор достал протоколы допроса девиц и выругался уже вслух.
Ничерта не прояснилось, только запуталось.
Следователь снова погрузился в перечитывание протоколов. Что-то должно быть!
Осталось трое подозреваемых - эксперт Анна Мальцева (не было печали!), оруженосец князя Славомир (об этом даже подумать страшно!) и Петер из Эзельгарра (тоже хреновый вариант, но уж лучше он). Кори исключаем, следы на местах преступлений оставил точно не этот длинный неуклюжий парень.
Самое жуткое, что Славомир вполне мог убить Олега и Анжея. До того, как стать оруженосцем, племянник князя Николая служил отроком в пограничной страже, а эти ребята и не такое могут. Вот черт! Такие подозрения даже высказывать нельзя.
Анна... Самый вероятный кандидат, что бы там ни говорил шеф. Ее проверим вечером. На чем-нибудь да проколется.
Петер... Возможно, пусть и маловероятно - милый юноша, слегка запуганный, сам, похоже, не очень верящий, что скоро из приживала-бастарда станет полноправным наследником...
Так, стоп.
Восторженный парнишка Петер. Он ведь ни словом не упомянул, что знаком с фрайин Ингрид! Хотя они совершенно точно пересекались, он воспитывался в баронском дворце, Эзельгаррский никогда не скрывал своего бастарда. Мог Петер искренне возненавидеть невестку? Или влюбиться? Или все вместе? Да запросто.
Или он молчал, потому что сюзерен запретил? Черт, да тут кто угодно ногу сломит, во всех тонкостях этикета и подчинения!
Кори, правда, говорит, что почти всю ночь они с Петером играли в шахматы. И в показаниях девиц это есть - но постоянно Петер у них на глазах не был. Мог простодушный Кори перепутать, когда именно они играли? Судя по остальному бардаку в показаниях - вполне. Больше никто Петера в это время не видел.
Вот тебе, следак, еще один вероятный подозреваемый. Наследник баронства. Единственный оставшийся сын Эзельгаррского. Особа с дипломатическим иммунитетом, в ближайшем будущем - владетельный барон.
Чтобы к нему хотя бы подойти, придется собрать совершенно неопровержимые улики. Железные, стальные... Шаткого "его никто не видел во время убийств" точно недостаточно. Против Олега улик намного больше. Против Славомира - примерно столько же.
Нужно снова поговорить с фрайин Ингрид. Откуда на нее зуб у Петера - более менее ясно. А Славомир?
Ох уж эта великосветская банка с пауками!
Виктор поймал себя на мысли, что хочет поехать в замок прямо сейчас. Они все там - и подозреваемые, и возможная жертва! Нужно найти ее, защитить!
Спокойно, - одернул он сам себя, - ее уже защищают. И ты там никому не нужен. Рыцарь протоколов и перьев... Герб смени на чернильницу, ррромантик! Хотя какой тебе герб...
Пообедать Виктор сегодня опять не успел, и организм в который раз напоминал - хозяин, ты ж меня так загоняешь совсем! Так что Виктор сгреб кружки, которые давно пора было вернуть доброй официантке Аленке, и отправился ужинать.
В ресторанчике было многолюдно, но для Виктора местечко нашлось. Алена расцвела, увидев его, подхватила кружки и монетку - "прости, одна разбилась!" и упорхнула за карпом в сметане. Виктор взял вечернюю газету, откинулся на стуле и постарался отвлечься от попыток придумать, как бы подступиться к подозреваемым.
В газете было напечатано множество подробностей о княжеских балах. Гости, их наряды, светская хроника, происшествия... И ни слова о вчерашнем двойном убийстве. Видимо, князь строго велел прессе помалкивать.
На последних страницах был подробный, прекрасно иллюстрированный материал о моде - во всех деталях разбирались костюмы благородного собрания. Виктор не удержался и, подняв газету так, чтобы статью не смогли рассмотреть с соседних столиков, стал читать об "экстравагантном и элегантном" наряде фрайин Ингрид. Он ни черта не понимал в названиях деталей и аксессуаров, но чувствовал совершенно неуместное желание сохранить портрет Альградской дамы.
- Виктор? Это правда ты?
Следователь поднял глаза. Аккуратно свернул газету, подавил желание грязно выругаться, и встал.
Перед ним был Рудольф фон Нилле, его кузен, бывший порученец бывшего принца Константина. В расшитом камзоле, начищенная рыцарская цепь сверкает в полумраке ... Рудольф явно не бедствует. Видимо, теперь у него какая-то неплохая должность или при князе, или еще при ком-то из местных владетельных.
Посетители на Рудольфа исподтишка косились. Блестящие рыцари, высший свет княжества, сюда почти никогда не заходили. "Нечего благородным господам делать в пристанище простых смертных!" - с грустной самоиронией хмыкнул про себя Виктор.
У официантки Аленки, которая несла Виктору с кухни обещанного карпа, чуть не выпал из рук поднос. Милашка-следователь, на которого девушка имела виды, запросто здоровался с благородным рыцарем. Чудеса, да и только!
Виктор кожей чувствовал ее восхищенный взгляд. Теперь, кажется, отвертеться от красотки станет еще труднее... Вот же, принес черт кузена! И не пошлешь тройным загибом, родня все-таки.
Рудольф подождал, пока Аленка отойдет и продолжил:
- Мы думали, ты погиб в той свалке. А ты, оказывается, в Гнездовской страже. Когда услышал - не поверил, решил увидеть сам. Пришел в ваше управление, там сказали, что следователь Берген здесь, ужинать изволит. Почему...
Рудольф осекся под тяжелым взглядом Виктора. Спрашивать, почему наследник одного из самых знатных родов империи работает следователем? Выяснять, почему он не объявился, не попросил помощи?
Какой смысл? И так все очевидно. "Шляхетский гонор", как сказали бы в Кошице.
- Я очень рад, что ты жив, - вместо неуместных вопросов, просто закончил Рудольф.
- Я тоже очень рад, что ты жив, - эхом отозвался Виктор. Надо же было хоть что-то ответить!
Какое-то время они молча смотрели друг на друга. Гнездовский следователь и княжеский приближенный. Бывшие имперцы, прошедшие вместе весь ужас разгрома армии принца Константина. Гёты. Изгои, лишенные земель и прежнего положения.
С фрайин Ингрид Виктору было проще. Они не были знакомы до. До войны, до поражения, до позорного бегства...
- И что благородный рыцарь делает в столь неподходящем ему месте? - ехидно поинтересовался следователь. Было настолько неловко, что хотелось сказать какую-нибудь гадость, чтобы Рудольф ушел подальше и забыл сюда дорогу. Незачем ему вести светские беседы с бывшими соратниками. Следователи вообще народ хамоватый, не чета утонченным дворянам.
- Тебя ищу. Искал, точнее.
- Вот, нашел. Легче стало? - Виктор не сразу понял, что цитирует древний анекдот. Вышло злобно, невежливо, ну и пусть.
- Я помешал? Мне прийти позже?
"Помешал! Еще как! Ты что тут вообще забыл?!" - чуть не огрызнулся Виктор. Но что-то остановило. Рудольф ведь ни в чем не виноват. Воевал, как мог. А что сейчас они в таком разном положении - так кто ж тебе, бывший фон, мешал, кроме собственной гордости?
- Извини, - уже мягче ответил следователь, - у меня масса дел, я голоден как волк, еле выбрался передохнуть. И тебя тут меньше всего ожидал увидеть. Зачем искал?
- Так ведь... Я за упокой твоей души три года свечки ставил. А тут узнал - живой. Вот и... - Рудольф запнулся, зачем-то покрутил печатку на пальце и посмотрел прямо на Виктора.
- Ты мне, похоже, ни капли не рад, - жестко продолжил рыцарь, - и я прекрасно понимаю, почему. Нашей Империи больше нет, Александр на троне, Константин - в заключении, твои земли отошли короне. Ты каким-то чудом выжил и решил начать все заново. Похоронил и отпел барона фон Берген, остался гнездовский стражник. Красота, да?
- Угу, - совсем уже по-хамски кивнул Виктор, - просто лучусь счастьем. Ничего, если я поем? Карп остынет, а мне сегодня еще работать и работать.
Рудольф нагнулся к нему поближе и произнес тихо и отчетливо:
- Скотина ты, Виктор Вальтер Александр Густав фон Берген, князь Бельский. Скотина и эгоист. Герой войны, Кентавр Гарца. Самовлюбленный придурок. Это я еще по-доброму, по-родственному говорю. Ты о нас подумал? О тех, кто с твоим именем в безнадежный бой шел? Кто за тебя молился, кто тебе, сволочь, свечки ставил, надеясь на воинскую удачу?
Виктор с трудом сумел не поперхнуться рыбой.
- Какой еще бой? Какие молитвы? Ты сбрендил совсем на княжеской службе?
- Я сбрендил?! - уже гораздо громче воскликнул Рудольф.
На них и так глазели - все-таки не часто удается на настоящего рыцаря посмотреть вблизи. После возгласа Рудольфа к их столику повернулись уже все, кто был в зале.
- Ну вот, поужинал, - с досадой пробормотал Виктор. - Пошли, родственник, не бить же тебе морду прямо здесь. Несолидно благородному рыцарю получать по шее от всякого быдла, на глазах у изумленной публики из низших сословий.
Снаружи было по вечернему прохладно и свежо. Недавно прошел короткий дождик, прибил пыль, и можно было дышать полной грудью, наслаждаясь чистым воздухом и запахом мокрых листьев. Они отошли от кафе и присели на скамейку за управой. Виктор шикнул на направившегося было к ним городового - того как ветром сдуло.
- Ну, Рудольф, ужин ты мне испортил, я теперь голодный, злой и требую объяснений.
- Ты что, совсем тут окуклился, на манер гусеницы? Газет не читал?
- А надо было?
- Понятно. Все как обычно, в этом мире существует только твоя драгоценная персона, остальные - так, для красивого фона и обрамления, - вздохнул Рудольф. - Прямо как в нашем с тобой детстве. Помнишь, как мы в разбойников в парке Бергена играли?
- Не отвлекайся, - оборвал его Виктор. - Какие еще молитвы?
Рудольф покачал головой и ответил тоном университетского лектора:
- Во время войны за корону Гётской Империи между принцами Константином и Александром некий Виктор фон Берген, рыцарь, со своим отрядом переломил ход многих сражений в пользу армии Константина. Если бы помянутого Виктора фон Бергена не убили на исходе победоносной атаки его кавалерии в Орловской битве, не исключено, что этот доблестный военачальник, несмотря на молодость, принес бы победу принцу Константину, и история пошла бы совсем другим путем. Но увы, герой погиб, и даже Александр склонил голову над его могилой, признавая заслуги противника.
- Не смешно, - с сарказмом ответил Виктор. - Какие "многие сражения"? Пара чахлых стычек и Гарц. А у Орловской горы резервы Александра подошли быстрее, чем все ждали, и на следующий день после разгрома его армии сумели все переиграть.
- Ох уж эта скромность паче гордыни!
- Не хами, а то на самом деле получишь в морду. Я человек теперь простой, церемоний с дуэлями разводить не буду.
- Так ты правда не в курсе? - тихо охнул Рудольф.