От щедрого предложения Корбин отказался и рассказал о своей задумке все, без утайки. Учитель сразу посерьезнел, долго думал, но потом просветлел лицом и сказал, что хотя и сомневается периодически в умственных способностях ученика, то в его здравом смысле сомнений у него никогда не было. Одобрил, то есть.
Вот тогда Корбин и выложил ему свою просьбу. Дело в том, что все-таки он был боевым магом - сильным, быстрым и… грубым. Одно дело разнести молнией ворота замка или поджечь частокол, и совсем другое - заниматься тонкими материями. Тут ведь не сила нужна - тут умение важнее. А вот с умением как раз была проблема, Корбин всю жизнь занимался совсем другим направлением магии, чем то, которое в данный момент требовалось, и быстро перепрофилироваться у него в любом случае не получилось бы.
Короче, нужен ему был человек, который смог бы быстро всех девок в разросшихся поместьях Корбина прозондировать, да то, что ему нужно, подобрать. Ну а не найдется поблизости - так и по соседским владениям проехаться, благо из-за такой мелочи никто с графом де'Карри ссориться не будет. Знают, гады, чем ссора с боевым магом чревата. Так что слезно просит он (тут даже ножкой шаркнуть пришлось) дать ему в помощь кого-нибудь из учеников, кто на медицине всерьез специализируется, а то сам он, извините уж, обычного наведенного приворота от врожденных способностей отличить не сможет - изменение ауры, конечно, увидит, но чтоб причину понять… Нет, на это его уже не хватит, его предел - рану у себя или у солдата своего по быстрому затянуть. Ну, или у врага инфаркт вызвать, но это все грубые энергии, на той же ране шрам останется - так его Корбин не уберет уже, на косметическую регенерацию совсем другие умения нужны.
Учитель, как обычно, пожурил Корбина за то, что зарывает граф свой талант в землю да растрачивает на ерунду вроде войны. Корбин выслушал отповедь смиренно, опустив голову - таковы уж правила игры, и никуда от них не деться. Ну а закончив головомойку, учитель сказал, что, конечно, не оставит своего лучшего, хоть и строптивого ученика без помощи и покровительства (ха, да Корбин сам кому хочешь покровительствовать сможет, силенок у него, если с учителем сравнивать, едва ли не на порядок больше будет) и пришлет ему в помощь человечка, из своих нынешних учеников. Корбин рассыпался в благодарностях, пообещал и в долгу не остаться, и человечка того не обидеть (как же, ученики магов живут, как и любые студенты, небогато, Корбин это по себе помнил, так что подхалтурить на стороне - святое дело), и вообще… Учитель рассмеялся, погрозил ему пальцем и приказал готовить портал.
Портал в замке был стационарный. Корбин, конечно, порталы создавать умел, но они, во-первых, жрали непозволительно много энергии, причем чем на большее расстояние их открывали, тем больше энергии требовалось, а во вторых, чтобы создать портал с точной наводкой необходимо было провести массу расчетов. Поговаривали, что некоторые маги, у которых была склонность к математике, открывали точные порталы легко, однако сам Корбин, хоть и дружил с цифрами, такими талантами не блистал. Для него точный портал создать - это значило пол дня сидеть над бумагой, вооружившись чертежными приборами и свинцовым карандашом, считать, чертить… Чертить он ненавидел. Если в боевых условиях, когда надо на сравнительно небольшое расстояние да с точностью плюс-минус сотня локтей проход открывать, чтоб войска перебросить, или там мину магическую, или дракона, из ближайших гор выдернутого и в клетке содержащегося, да прямо в центре вражеского войска его, злого и голодного, выпустить - это еще куда ни шло. А вот точный портал, да на столицу открывать - нет уж, на фиг-на фиг, там промахнешься чуток из-за того, что запятую не там поставил, или там число округлил не в ту сторону, и все, готов катаклизм. Воронка портала в два счета может открыться, скажем, внутри жилого здания, нанеся ему неслабые разрушения, так что лучше не рисковать. А вот стационарный портал - совсем другое дело, там все адреса уже прописаны, точки выверены, открывай - и делу конец. Младенец справится, там даже способности магические не нужны - энергия в амулете-накопителе собрана, вон он, лежит, кусок горного хрусталя немыслимой чистоты, только свет на гранях играет-переливается. Энергии этой минут на десять хватит. Ну, или чтоб небольшой город сжечь, если не так что пойдет, ну только это уже, скорее, в теории - раз в сто лет такое случается, да и то, как правило, по пьяни.
Сейчас пьяных в ненужное время в ненужном месте не оказалось, и в оговоренное время портал открылся без сучка, без задоринки. В замок, в большую пустую комнату, специально отведенную для этих целей, шагнул невысокий, худой парень, представившийся Веллером, магом-целителем третьего ранга. М-дя, расщедрился учитель, не студента прислал, а ажно целого аспиранта. Впрочем, какая разница?
Веллер парнем оказался неплохим - компанейским, веселым, на лютне тренькал здорово. Они вечером славно посидели, слегка выпили, послушали свежие новости из столицы, о женщинах, как водится, поболтали… Ну а утром Корбин безжалостно разбудил Веллера и, чуть ли не силком влив в него кружку крепкого чая и запихав завтрак, отправил целителя во двор, где его дожидались уже гвардейцы, посланные не столько для охраны (разбойников в своих владениях Корбин повывел уже давно, в живописном беспорядке развесив на придорожных деревьях, причем не всегда за шею), сколько для солидности. Графский посол как-никак, хоть и не дворянин.
Такой уж большой нужды в спешке не было, но Корбин всегда придерживался принципа: "взялся - делай", поэтому он не хотел тянуть. Веллер уехал утром, а уже вечером, достигнув ближайшей деревеньки (увы, в той, которая была возле замка, девственниц не наблюдалось в принципе, ибо расквартированный в замке довольно многочисленный гарнизон состоял из самых обычных солдат, которым надо есть, пить и справлять всевозможные естественные надобности, в том числе те, для которых нужны представительницы противоположного пола), он приступил к работе.
Увы, следующие две недели, которые были потрачены Веллером на объезд владений графа, прошли безрезультатно. И вот в маленькой деревушке на самой границе этих владений, в которую он и заехал-то для очистки совести, нашелся настоящий самородок, о чем и сообщил гонец, незамедлительно посланный в замок. Ну а потом следом отправился второй гонец - сообщить о жестоком обломе…
- Ну и что ты думаешь делать?
Корбин удивленно посмотрел на Лика:
- Как это что? Найти, естественно.
- Думаешь, стоит? Зачем она тебе такая…
Лик замялся, подбирая слова. Корбин усмехнулся:
- Во-первых, чтоб другим бегать неповадно было, а во-вторых, очень уж охота посмотреть на чудо, которое мне Веллер расписал. Жаль, идти придется самому, а то, если он не ошибся в своих оценках, то посылать за ней солдат бесполезно - лучше сразу их повесить, милосерднее будет. Лень, конечно… Ну да хрен с ним, надо. Хозяйство, как обычно, на тебе.
И граф Корбин де'Карри пошел собираться в дорогу.
Глава 4
Джурайя
…Интересно, у неё рот закрывается, или постоянный трёп - это её физиологическая норма? А болтает-то - заслушаешься! Речь образная, выразительная, льётся непрерывным потоком… вот уже часа четыре, не меньше. А вот интересно, во сне она молчит, или тоже болтает? Вот же дар у девки - мне бы такой, Шахерезада из Ценевых сказок точно бы повесилась от зависти. Она ж любого мужика заболтает до смерти, вышли тут из леса парочка лесорубов, мать их за ногу. Ну что, говорят, девицы-красавицы, что же вы одни в нашей глухомани? А вдруг обидит кто? А не проголодались ли, может к нашему костерку пойдём - накормим, обогреем, приласкаем?.. А сами уже ручёнки потные тянут - за волосы и до кустиков. Места то и вправду дикие, глухие… По тому тракту, где мы с Элией топали, только вот такие с топорами и шляются. И что бы вы думали? Только я начала морально себя готовить к выплеску, гнев копить, обиду и раздражение, как подруженька моя по несчастью заговорила (видать от страха оправилась). ЧТО она говорила - резать будут, не вспомню, а вот интонации успокаивающие, навевающие скуку, вялость, сон… Я с места сдвинулась, только когда Элька меня в спину буксировать начала со страшным шёпотом, типа, чего стала как неживая, бежим, пока их приморило. Гляжу - а насильнички-то наши сидят, обнявшись, на травке придорожной, по которой нас двоих катать собирались, глазки трут, а глаза - омуты бессмысленные. Страшно. А Элия тянет, шепчет - очухаются через часок, как бы догонять не собрались, бывало и такое…
А ведь когда встретились - чуть не взвыла, за что мне такая обуза на мою голову, а ведь не бросишь. Сама тогда только оклемалась - ни мёда, ни сахара, заползла, как гадюка, под корни, скрючилась, сколько лежала - Единый только знает. И вдруг стало отпускать. Чувствую - будто корни вокруг - как руки ласковые, обняла одну такую руку, прижалась щекой - вроде даже тёпло человеческое почувствовала, как в детстве, когда Марисса перед сном меня обнимала. К утру - как огурец! И не зелёный и пупырчатый. Такая я с вечера была. А бодрячком, и жить захотелось! Схватила котомку, которую с собой втихаря от матери в сундук дорожный сунула и которую в беспамятстве отползая за собой тянула, обняла толстый ствол на прощание - спасибо, дерево, как звать тебя не знаю. И вприпрыжку поскакала от дороги подальше - до заброшенного тракта, что в соседнее графство вёл, а после набегов да погромов весь почти зарос.
Только на тракт выскочила - сидит горемыка, прямо на земле, сопли-слёзы по лицу размазывает, а одета… Декольте - до пояса, юбка на кольцах, башмачки атласные, с лентами, прям пастушка с ярмарочных лубков. Волосы каштановые, локонами завиваются, в талии переломить можно, но все выпуклости по рангу положенные присутствуют, притащил как-то Кирин картинки срамные и в сарае при лучинке парням показывал, я-то у них за девку не считалась, какая из меня девка, если в штанах да рубахе, да тоща, да язва, каких свет не видел. Свой парень, друган, мне можно. Так вот на тех картинках такие вот крали с декольте во всяких позах с приличными господами такое вытворяли, что даже на моей бледной физии румянец пробился - так до ночи и держался.
Сама-то я постеснялась бы спросить, не из ТЕХ ли она. Спрашивать не пришлось - как только до ручья отвела, умыла, пелеринку дала на плечи накинуть, так и полилась сказка о бедной служанке - ручей отдыхает…
Была Элия из дворни соседнего графа, потомственная, так сказать служанка. Жила не тужила, хозяйство вести с малолетства была обучена, работы не чуралась, пока первая кровь не капнула. С тех самых пор мужиков к ней стало тянуть со страшной силой, и быть ей уж не девицей, если б не её дар до потери пульса собеседника забалтывать. Начинает очередной кобель липнуть - включается сплошной поток красноречия, пока у невольного собеседника глаза плёночками подёргиваться не начнут. Доктор местный со смехом сравнивал разрушительную силу её УГОВОРОВ с лёгкой контузией.
А вот просто поболтать она не то что любила - остановиться не могла, и если от собеседника опасности не было, разговор шёл весёлый, лёгкий, радостный. Умела она даже о своих злоключениях так рассказать - Джу пару раз по траве от хохота каталась, слёзы вытирала. А злоключения от смешных были очень и очень далеки…
Приехал в их поместье дальний родственник графов, титул носил баронский, рожу мерзкую, всё глазками масляными её мазал да ртом слюнявым причмокивал. А как уезжать собрался - взял да и купил её у графа. Граф то старым был, немощным, только удивился - на что тебе эта болтушка. Ответ его устроил - толковой, говорит, прислуги днём с огнём не найти. У тебя-то все вышколены, а мои распустились, сволочи ленивые. Лично в моих покоях прислуживать будет. Граф и продал, не задорого… В дорогу одел баронишка новую покупку в то самое, что сейчас на ней и было - в приличный дом, голубушка, едешь, одеваться нужно соответственно, не позорить хозяина перед людьми, не быть деревенщиной.
А не успело поместье за лесом скрыться - накинулся как коршун, начал руки ремнями вязать, сундучок открыл - а там!.. Плети, ножи, щипцы всякие, боже, страху натерпелась, поняла к кому попала - десять лет уже по всему графству то там, то тут находили изуродованные трупы молоденьких дев, узнать невозможно, взглянуть страшно, лучше сразу умереть, чем перед смертью такое вытерпеть. Хотел он ей кляп в рот сунуть - а она возьми да заговори. Постаралась на славу - само чудовище Элие и руки развязало, и себя связать дало, и петельку на шею приладить, а другой конец к лошадям привязать. Вывела его Элечка на дороженьку с лошадушками, как дитя сонного, да и шлёпнула по крупам с оттяжкой. Одним трупом изуродованным при дороге больше найдут. Даст Единый - последний…
Себя не помня брела долго, куда - не знает, а как силы кончились - села на дорогу и заплакала.
Элия оказалось умелой, задорной, ягод насобирала, огонь развела, обмылись, обсушились, перекусили чем лес послал, и пошли дальше, не сворачивая. Дело к ночи, трактир найти бы, поесть да поспать как люди.
А по дороге и Джурайя неожиданно для себя разговорилась - и про дар-проклятие своё, и про сватовство горемычное.
- И чем тебе де'Карри не угодил? - изумилась Элия, - были у нас проездом его люди из дворни, граф их у себя разместил да расспрашивал, а потом они пошли девок наших на сеновале валять, кто не против. Так даже среди гвардейцев насильников не было, всё полюбовно решали. А уж как о графе рассказывали - как об отце родном. Суров говорят, несдержан, это не отнять. Зато справедлив, как сто Поднебесных мандаринов.
Джу долго хмурилась, закусив губу, и наконец решилась.
- Да не в графе дело, а в даре моем. Цень говорит, если девственности лишусь, выплеск меня убьёт. Или дар выжжет. И буду я либо телом бездыханным, либо пустышкой никчёмной. Согласись, одно другого не лучше. А я в город иду - в соседнее графство. К любому магу - к самому захудалому - только бы в ученицы. Ученика дипломированного мага тронуть никто не посмеет. А мне с этим проклятием только в маги и можно, да и противно мне - долг-то супружеский исполнять. Сожгу похотливого старичка в первую брачную ночь, а потом меня на костре сожгут. И не спросят, кто виноват.
Солнце уже садилось - было слышно, как стрекочут цикады в траве…
- Эль, ты что, ЗАМОЛЧАЛА?!
- Ой, Джу… Не знаю что и сказать. Первый раз в жизни. Я тебя ни за что не брошу. Ты мне как сестра теперь, если с тобой что случится - не прощу себе!
…Ни чего себе!!! Это она, Элия, оказывается меня опекает! А я то дура думала - я её, бывает же такое. Не буду подруженцию разочаровывать. Я ведь тоже для себя решила - пока в хороший дом её не пристрою, вместе будем пробиваться. Благо сваты в руки кошель сунули - на дорожные расходы, благо я его СРАЗУ к котомочку пихнула. Думаю хоть на трактир то хватит, а о том что будет завтра - подумаем завтра…
Впервые в жизни у Джу была подруга. Странные, незнакомые ей раньше струны души затрагивала эта девушка с голосом русалки. Раньше, в прошлой жизни, ей не довелось испытать родства душ. Мать - на себе одной зациклена, отец всё больше прятался - или внутри себя, или в земляночке с настоечкой. Со сверстницами не сложилось - скучна и однообразна была их жизнь, наполненная скучными и однообразными маленькими радостями и игрушечными несчастьями, да и побаивались её и сторонились. А вот мальчики… Пока детьми были - лучшие друзья, братья названные, вместе без портков купаться, вместе огород чужой разорять, вместе в амбаре страшные сказки Ценя слушать, которые Джу навострилась рассказывать страшным голосом, а со своей бледной рожицей да с костлявыми руками, страшные тени при лучине отбрасывающими, даже самые стойкие бывалее не могли сдержать вскрика, когда рассказчица неожиданно выкрикивала, протягивая в их сторону скрюченные пальцы "Отдай своё сердце!". А как повзрослели, интересы общие на задний план отошли, занялись парни взрослыми делами - дело семейное вести, работу выполнять. Кто в город подался - подмастерьями, школярами, или в войско нанялись. А Цень - Цень учитель. Мастер. К нему у Джурайи было особое отношение. По-женски она его опекала в ведении хозяйства, и в то же время раскрыв рот внимала всему, что он говорил. Джу училась у него не только когда он УЧИЛ, а постоянно, наблюдая за ним, подмечая мелочи, не заметные равнодушному взгляду. Может быть поэтому она так остро ощущала сейчас вынужденную разлуку. Учитель подсказал бы, куда ей идти, что делать, кого просить, а кого сторониться. Может быть поэтому она так прикипела душой к своей неожиданной попутчице, словно пытаясь заполнить образовавшуюся где-то под сердцем пустоту.
…Как из под земли выскочил! Трактир, их трубы дымок, МЯСОМ пахнет!!! Стоп, а вдруг ищут? Элька хоть и говорит - искать не будут, не велика потеря, а всё же боязно. Потеря то может и не велика, зато гордость графская, да ни дай Единый, паладдинова, затронута по самое ого-го. Ищет, скорее всего. Только уже не жениться, а на кол посадить, или в Горелых выселках голову на воротах повесить, чтоб другим не повадно было. Мужики - они и так неуравновешенные какие-то, а таком-то возрасте преклонном - и до маразма не далече. А в трактир надо, желудок к позвоночнику прилип, в животе баталии - Элька думает, что я ей отвечаю, а это он урчит… И чего во мне тот маг сопливый нашёл такого необыкновенного, на бабу-то не похожа. Стоп. Не похожа. На бабу не похожа! Это ведь и вправду выход, да и учитель Цень говорил: "Не можешь изменить себе - измени себя"!..
- Элька, я на парня похожа?
Наверное, это было неожиданно - стоит с открытым ртом, на полуслове поперхнулась, проморгалась, сглотнула:
- Ну-у-у… Э-э-э… Ну не-е-т. У тебя прическа вон девичья, лицо гладкое, кость тонкая. Не. На парня не похожа. А вот за мальчишку - сойдёшь. Только волосы стричь придётся - а нечем.
- А ножом сможешь?
- А есть?
- А то? - и как чародей рраз! И достала из голенища мягких охотничьих сапожек хорошо заточенный обоюдоострый нож-бабочку. Ценев подарок. Чтоб по темноте не боялась домой возвращаться. Вообще то когда я по темноте домой возвращалась, даже собаки гавкнуть боялись - а ну как испугаюсь и спалю к едрене фене? Но у Ценя свой взгляд на мир, и я спорить не стала, подарок приняла с благодарностью, а потом до седьмого пота тренировалась из сапога незаметно доставать одновременно лезвие выкидывая. Пригодился подарочек, выручил. А вот как выручил, того знать Ценю не следует. Осквернила я священное оружие гильдии Воров, ничего не скажешь.
Элька кромсала мне волосы ножом, пытаясь придать моим патлам какое-то благородство и аристократизм. На крестьянина я точно не потяну, а вот на отпрыска обедневшего дворянского семейства - вполне. Среди них таких сухостоев, как я, навалом. Стоит такой фитилёк с мамашей и папашей на ярмарке возле оружейных рядов, в какую руку меч взять не знает. Да если б знал - всё равно не взял бы, Потому как неясно, кто кого толще - меч или дворянчик.
- Ну всё… вроде… Джу, а ты на эльфа похожа! На хорошенького. Картошку не забудь! - и прыснула в ладони.
- Картошку?! Зачем?
- А чтоб оттопыривалась! - уже не сдерживаясь, в голос хохотала Элька. Я тоже покатилась, поняв, КУДА нужно клубень пристроить.