- Эх… - сказал наконец завлитдиагноз. Поправил в двух местах запятые и дал команду распечатать.
Из принтера полез листок с текстом.
- Погоди, - обомлел Артём. - Ты что делаешь?
- Вывожу, - последовал горестный ответ.
На глазах остолбеневшего Стратополоха завлитдиагноз присоединил листок к официальным бумагам и, сложив всё в красивую кожаную папку, двинулся к двери.
- Стой! - хрипло выдохнул в спину ему Артём. - Дай перепишу…
Только не надо, не надо изрыгать страшных слов об измене идеалам, принципам и тому подобному! Вы знаете вообще, что такое государственная премия имени доктора Безуглова? Нет? Ну вот и молчите тогда!
И вообще: предлагали вам когда-нибудь настоящую, должным образом приготовленную чечевичную похлёбку? Вот вы её попробуйте сначала, а потом уже кичитесь своим первородством…
Тем не менее, оставшись в одиночестве, Артём Стратополох ощутил до конца, насколько он подвержен так называемой сенситивности. Повышенная чувствительность, ранимость, неуверенность в себе, преувеличенная совестливость, склонность к сомнениям, застревание на своих переживаниях - всё это до последнего пунктика он пережил в полной мере, болтаясь по обширному пустому кабинету завлитдиагноза.
Потом внимание его приковал лежащий на краю стола листок бумаги с пометкой красным карандашом в верхнем левом углу: "В номер!!! Срочно!!!"
"Во вчерашнем номере нашей газеты, - прочёл он, - в рубрике "Литературный диагноз" по халатности корректора была допущена грубая ошибка. Вместо "Артём Стратополох, "Умножение скорби", сборник стихов" следует читать: "Лаврентий Неудобняк, "Ни в чем замечен не был", повести и рассказы". Редакция приносит читателям свои извинения…"
Дверь открылась, в кабинет вошёл завлитдиагноз. Без папки.
- Ну, всё… - известил он с облегчением. - Остальное - полюбень. Закрутилась машина…
- Кто такой Лаврентий Неудобняк? - отрывисто спросил Артём.
- Оно тебе интересно? - со скукой осведомился хозяин кабинета, располагаясь в кресле и запоздало переворачивая листок текстом вниз.
- А как ты думаешь? - холодно молвил претендент на государственную премию имени доктора Безуглова в области литературы. - Хочется же знать, кого вы теперь подставляете вместо меня…
Завлитдиагноз с недоумением посмотрел на Стратополоха.
- Ну ты же сам тогда всё правильно сказал, - напомнил он. - Начнёшь тебя отмазывать - ещё хуже замажешь. Проще перевести стрелки…
- На Лаврентия?
- Да нет в природе никакого Лаврентия! И книжки никакой нет. Ни повестей, ни рассказов. Аж неловко за тебя, прости… В газете, что ли, никогда не сотрудничал?
Артём вник в услышанное не сразу. А когда вник, усмехнулся, покрутил головой.
- То есть перевёл стрелки в никуда? - недоверчиво подивился он. - Лихо… И на вранье, главное, никто не поймает…
- А в чём враньё-то? - не понял завлитдиагноз.
Стратополох запнулся, свёл брови. А действительно, в чём? Написано "следует читать" - значит следует.
ГЛАВА 13
НЕЧАЯННАЯ ВСТРЕЧА
И отец игумен, как есть, безумен.
Иосиф Бродский
- Я люблю тебя, жизнь… - запел, раскатился прекрасный густой баритон. - Что само по себе и не ново…
Идущий навстречу подросток с дерзким вызовом взглянул на Стратополоха (что, дяденька, круто?) и достал сотовый телефон, продолжавший всё задушевнее:
- Я люблю тебя, жизнь… Я люблю тебя снова и снова…
- Ну?.. - нажав кнопку и отключив сигнал, надменно произнёс подросток. Выслушал чей-то сбивчивый монолог и восторженно вздёрнул брови. - Лю-битская сила! Правда, что ль?..
Стратополох прошёл мимо, размышляя на ходу о том, что теперь станется со всеми Любовями, Любами, Любочками и Любашами. Либо кинутся менять имена, либо привыкнут к новому их смыслу. Смирились же когда-то бесчисленные Домны со своими новоявленными тёзками - шахтными печами для выплавки чугуна из железной руды!
Тут Артём вспомнил, что нужно ещё обязательно купить розу, большую, как кочан, и свернул к бульвару Вигеля, где располагалось по крайней мере два цветочных павильона.
Он не прошёл и десяти шагов, когда рядом затормозила "неотложка" и опустила тонированное стекло передней дверцы.
Стратополох взглянул - и обмер.
- Садись - подвезу… - ворчливо приказал доктор Безуглов, ткнув большим пальцем через плечо. - Я так понимаю, терять тебе уже нечего…
Собственно, "неотложек" было две. Вторая тормознула, чуть приотстав, и тоже опустила стекло. Из окошка озабоченно выглянул некто с жаждущим измождённым лицом садиста, украшенным бородкой в виде "бразильской ленточки".
Артём заставил себя сделать шаг и открыть заднюю дверцу. Неловко пролез на заднее сиденье, машина тронулась.
Интерьер салона потрясал. Натуральная кожа, натуральное дерево… Мечта натурала.
А с виду "неотложка" как "неотложка".
- М-м?.. - полуобернувшись, спросил доктор и протянул Стратополоху, словно горсть семечек, пяток полупрозрачных капсул янтарного цвета. Видимо, коньяк. А может, ликёр.
- М-м!.. - испуганно мотнув головой, ответил Артём.
- Как знаешь… - Безуглов извлёк из бара бутылочку тоника и, бросив капсулы в рот, гулко запил.
- Доктор! - умоляюще взвыли в невидимом динамике. - Ну до-октор!.. Неужели так трудно подождать?..
- Уволю… - лениво пообещал тот, завинчивая крышечку.
Салон несомненно прослушивался, а вопль был скорее всего издан тем самым типом с бородкой, подбритой в виде "бразильской ленточки", что ехал в сопровождающей машине.
- Увольняйте! - в исступлении отозвался он. - Что хотите делайте! На части режьте!.. Вы ведь сами врач, должны понимать… Ну как же так, ей-богу… Нельзя же вам…
- Слыхал? - брюзгливо обратился Безуглов к Стратополоху. - И вот так всю дорогу… Думаешь, за здоровье моё дрожат? Это они за шкуры свои дрожат. Они ж без меня - никуда. Откинь я завтра копыта… А! - С отвращением махнул рукой. Потом вдруг обернулся и, жуликовато подмигнув, толкнул Артёма в плечо.
Тот не понял. Лицо Безуглова изобразило досаду и, сложив двоеперстие, он выразительно поднёс кончики пальцев к округлившимся губам.
Стратополох наконец сообразил. Судорожно извлёк и протянул вскрытую пачку сигарет. Доктор вынул парочку и, поблагодарив кивком, заныкал. Неужто обыскивают?
- Берите всю… - беззвучно шепнул Стратополох.
Шофёр, огромный равнодушный детина, смотрел как положено вперёд и делал вид, что ничего не замечает.
Поколебавшись, Безуглов взял ещё две сигареты. Одну тоже припрятал, другую закурил.
Должно быть, салон был снабжён не только прослушивающими устройствами, но и датчиками дыма, потому что после первой затяжки и выдоха динамик снова взвыл:
- Доктор!!!
- Да иди ты…
- Я вынужден буду поставить вопрос на Совете!..
Странно. Если салон прослушивается, то он должен и просматриваться. Действительно, вскоре Артём углядел целых четыре видеокамеры. Каждый объектив был залеплен комочком жевательной резинки.
Не обращая внимания на причитания "бразильской ленточки", Безуглов снова повернулся к пассажиру.
- Даже преемника мне подыскать до сих пор не смогли, - наябедничал он как бы по секрету. - Перелаялись все, перескубались… Так и не смогли.
- Сами назначьте, - отважился посоветовать Артём.
- Залечат… - равнодушно отозвался Безуглов.
- Кого?!
- Кого назначу, того и залечат… И потом кого назначать? Психолингвиста, что ли, этого? Так он же припадочный! И команда его припадочная. Глаза им, что ли, эти надписи мозолят?.. Тебя-то пока не трогают?
- Ну как это не трогают…
Безуглов нахмурился.
- Сильно достают?
- В смысле…
- В прямом.
- Вот… на премию выдвинули…
- А-а… - последовал несколько даже разочарованный ответ. - Ну это ладно… А что за премия?
- Ваша… в области литературы…
Последовал удовлетворённый кивок. Угодили, значит.
Кажется, "неотложка" направлялась к южной окраине Сызново, откуда было рукой подать до Кликушина, где широко и привольно раскинулись правительственные дачи. Вскоре показался впереди санитарный кордон. Доктор Безуглов сделал торопливую последнюю затяжку и прицельно кинул окурок в окошко, явно норовя угодить в один из белых халатов. Промазал. Насупился.
- Ты… это… - недовольно сказал он, не оборачиваясь. - Принёс бы, что ли, как-нибудь книжку свою какую…
- А вам ещё разве…
Безуглов досадливо повёл плечом.
- Никому веры нет, - угрюмо посетовал он. - Референтишко! С виду вроде ничего мальчонка… Вчера говорю ему: достань что-нибудь Стратополоха почитать… Ни хрена не достал. Нет, говорит, в библиотеках. Зато кому-то уже стукнул, видать, раз на премию выдвинули…
Артём осторожно прочистил горло.
- У меня с собой "ПсихопатЪ"…
- Кто-кто с тобой? - оживился Безуглов.
- Газета так называется. "ПсихопатЪ". Сатирическая…
- Ну-те, ну-те…
Стратополох достал из внутреннего кармана позавчерашний номер и, сложив так, чтобы обнажить свою рубрику, подал.
- И где тут?.. - шурша страницей, полюбопытствовал доктор. - А, вижу… Хм… "Истец всему"? Включи-ка свет.
Шофёр, не глядя, тронул кнопку. Салон озарился.
Шуршала газета, шепелявили шины, покашливал Безуглов. Динамик хранил напряжённое молчание. Да и Артём тоже.
- А что? - неожиданно сказал Президент. - Очень даже… "Наличие у нас двух сигнальных систем - уже свидетельство развивающейся шизофрении". Очень, очень и очень… Так тебя что, за афоризмы на премию?
- Нет… за сборник стихов…
- А-а… ну, стихи - да, стихи… - Помолчал, подумал. - А может, зря я его браню… референта, - задумчиво предположил он. - Они ж наверняка вчера и без него всё разнюхали! За чей столик сел, чьей селёдкой закусывал… Тебе куда, кстати?
- Да вот… Цветы хотел купить… Жену из больницы забираю…
- А что с женой?
Стратополох объяснил.
- Это не страшно, - успокоил доктор Безуглов. - Кодирование, раскодирование… Где цветы собирался покупать?
- На бульваре Вигеля, - с неловкостью признался Артём.
- Куда ж мы тогда едем? Давай к бульвару Вигеля.
Шофёр беспрекословно сбросил скорость и, включив сирену, принялся разворачиваться. Вопреки двойной разделительной полосе.
В динамике пискнуло.
- Чего-чего? - грозно переспросил Безуглов.
- Нет, это я так, откашлялся… - поспешно объяснили из динамика.
- Смотри у меня…
Вновь замаячил впереди санитарный кордон. Внезапно доктор вскинулся, схватил шофёра за крутое плечо, затряс. Будь детина чуть похлипче, точно бы слетели в кювет.
- Санитары! Глянь, санитары!..
В самом деле, двое патрульных опрометчиво вышли к самой кромке шоссе.
- Дави их, гадов, дави!..
Ко всему, видать, привычный шофёр спокойно проехал мимо.
- Эх, что ж ты… санитаров-то… - Безуглов с сожалением проводил уцелевших взглядом. - Терпеть не могу, - доверительно сообщил он Артёму. - С тех самых пор, как вы меня в дурку укатали…
- Мы? - испуганно переспросил Артём.
- Патриоты, - с омерзением пояснил Президент.
- Но не Родина же!
- К Родине претензий нет. А вот к вам…
- К ним, - уточнил Артём. - Меня сегодня утром с учёта сняли…
- Уже?! - поразился Президент. - Во дают…
Вечерело. Навстречу звену мнимых "неотложек" вставали во всём великолепии прозрачные огни города Сызново.
- Но, если нет претензий к Родине, - рискнул пошутить литератор, - не называется ли это патриотизмом?
- Вы так молоды, Артём… - ни с того ни с сего снова перейдя на "вы", утомлённо заметил Президент. - Для вас ещё важно, что как называется…
Он открыл бар и достал новую пригоршню капсул. На этот раз Стратополох решил, что отказ прозвучит невежливо, и, пока неукротимый доктор пререкался с настырной "бразильской ленточкой", кинул зелье в рот и протолкнул тоником. Вроде коньяк… Во всяком случае, в голову шибануло.
- А как вы работаете? - поинтересовался Безуглов.
- Сажусь за монитор, - охотно объяснил литератор. - Ставлю рядом полную вазу водочных капсул. И принимаю до тех пор, пока собственный текст не покажется прекрасным.
- Хорошая метода. - Безуглов, в свою очередь, запил изрядную горсть лекарства тоником и, кажется, стал вполне счастлив.
- Отрадно… - объявил он с чувством. - Отрадно, что в этом дурдоме есть хотя бы три психически здоровых человека! И все они, обратите внимание, собрались в одной машине. Это как-то надо обозначить, позиционировать…
Далее первое лицо страны, к ужасу и удивлению Стратополоха, подхватив себя обеими руками под правую коленку, подтянуло её к груди и, откинувшись влево, выставило подошву в боковое окошко.
Видавший виды шофёр даже головы не повернул. Зато что началось в динамике!
- Доктор!!! Опять? Мы же договорились, что вы так больше не… Уберите туфлю из окна! Мы в черте города!..
- Горожане тоже имеют право видеть своего Президента, - резонно отвечал им распоясавшийся Безуглов. И глубокомысленно продолжал: - Я знаю моих избирателей. Они тихие, послушные… и неизлечимые…
- Да уберите же наконец! - не выдержал Стратополох.
Тот удивился и убрал. Некоторое время сидел озадаченный, пожалуй, даже обиженный.
- Ну, как хотите… - проговорил он. - Раз так… Гармошки нет?.. Ну тогда… Артём! Выдай нам какой-нибудь свой афоризм, что ли, я не знаю…
- Из свежих?
- Всё равно.
Артём подумал. Афоризмов у него было много.
- Личное безумие, - как можно более внятно выговорил он, - лучшее средство против безумия общественного.
Президент обернулся и крепко схватил Стратополоха за локоть, изрядно перепугав, поскольку глаза первого лица страны были в этот момент - как у Ивана Грозного с известной картины Репина.
- Нигде пока не опубликовал?
- Нет…
- Слушай, продай!
- Дарю, - истово сказал Артём.
Расстались возле бульвара Вигеля. Безуглов порывался ещё подбросить Стратополоха до диспансера, а заодно и до дома (вместе с супругой). Еле разубедили.
- Ну ты… ежели чего… - сказал на прощание добрый доктор, - заходи давай…
- Кто ж меня к тебе пропустит? - усмехнулся Артём.
Осторожное обращение на "ты" проскочило незамеченным.
- Пропустят, - заверил тот. - Скажешь фамилию - пропустят…
Две "неотложки" сгинули в сумерках, оставив Стратополоха в состоянии жестокой аменции. Напоминаем её основные признаки: полная дезориентировка в месте, времени, собственной личности, бессвязность мышления, наличие аморфных, нестойких иллюзий, отрывочные бредовые переживания, растерянность и прочее. Развивается либо вследствие тяжёлых соматических заболеваний, либо, как видим, в результате общения с доктором Безугловым.
Опомнившись, Артём обнаружил, что стоит рядом с бульваром, в двух шагах от цветочного павильона, напоминающего подсвеченную изнутри глыбу льда. Мышление восстанавливалось. В конце концов Стратополох купил розу, большую, как кочан, и двинулся к диспансеру.
- А мы её уже домой отвезли, - обрадовали там. - Где-то час назад…
Ну вот! Докатался с Президентом, люби его весь народ с утра до ночи! Раздосадованный Артём выбежал на улицу и ринулся напрямик, через дворы. Чем вообще хорош центр Сызново, так это размерами. Пятачок. Ах, как всё неладно складывается… Обидится ведь наверняка! Сказать правду? А поверит? Не забрал из диспансера, потому что принимал коньячные капсулы из рук Безуглова… Нет, не поверит. Сам бы он точно не поверил… Хоть бы Павлик дома был…
Павлик был дома.
- Что? - с порога спросил Артём.
- Спит.
- Снотворное?
- Не, установку дали. Сказали, проснётся как новенькая…
Ну и слава богу! Стратополох зашёл в спальню, поглядел на младенческую улыбку тихо дышашей Виктории и пошёл ставить розу в воду. Настроение выравнивалось. Подрезая стебель, вспомнил ту фразу, что придумал вчера в полусне, и занёс в наладонник.
ГЛАВА 14
ВНЕШТАТНЫЙ СОВЕТНИК
Уже в истории болезни записано, что вы вице-король, а сумасшедший не может менять свои мании, как носки.
Илья Ильф, Евгений Петров
Утром разбудил телефонный звонок. Виктория ещё спала. Приглушённо чертыхаясь, Артём добрался до аппарата, сорвал трубку.
- Артём Григорьевич?
- Да!
- Мы вас не разбудили?
- Ну… в общем…
- Стало быть, разбудили, - без тени раскаяния констатировал неумолимый мужской голос. - Через какое время вы можете спуститься вниз?
Попробовал бы он спуститься вверх!
Хотя… Если приказать таким голосом…
- Минут через пять, через десять… - растерянно сказал Артём.
- Выходите. Ждём вас через десять минут.
Последовал отбой.
А на часах, между прочим, начало шестого.
Стараясь не шуметь, Стратополох умылся, оделся и вышел. Автоматизм командный, он же повышенная подчиняемость больного приказам окружающих при полном отсутствии критичности. Наблюдается при гипнозе и… И ещё там при чём-то.
Утренний двор был пуст. Возле соседнего подъезда кого-то ожидала "неотложка". Уж не его ли? Артём подошёл поближе - и дверца открылась.
- Садитесь, - сказали ему.
Кроме водителя, в кабине присутствовали позавчерашний омоновец (полный кавалер Боевого Красного Креста) и вчерашний маньяк с "бразильской ленточкой" на узком подбородке. Оба в белых халатах. В смысле интерьера машина ничем не отличалась от безугловской: натуральная кожа, натуральное дерево. Единственная разница заключалась в отсутствии камер слежения и наличии справа от приборной доски четырёх экранов, которые, впрочем, всё равно ничего не показывали.
Видимо, та, вторая.
Дверца закрылась, "неотложка" тронулась.
- Я ещё вернусь сюда? - тревожно осведомился Артём.
- Скорее всего, - сухо ответил орденоносный здоровяк. - Человек вы разумный. Даже вон с учёта вас сняли…
Выглядели оба медика неважно. Судя по всему, прилечь им этой ночью так и не пришлось.
- Куда мы едем?
- Это опять-таки целиком и полностью зависит от вас. Можем и в приёмный покой…
Судорожным движением Стратополох достал наладонник и торопливо начал тыкать в буковки стилом.
- А вот это вы зря, - хмуро сказал полный кавалер Боевого Красного Креста. - Ну-ка дайте сюда…
Отобрал, прочёл, что написано, ошалел.
- "Дали розог мазохисту…" - огласил он, моргая. - Что это?
- Афоризм, - буркнул Артём.
- М-да… - промолвил омоновец. Вернул наладонник и вопросительно взглянул на коллегу.
Тот вздохнул.
- Объяснять ничего не буду, - сдавленно проговорил он. - Сами вчера всё видели.
- Ничего я не видел, - открестился Артём, пряча наладонник. - Вчера у меня был бред величия. На почве переутомления и депрессии. С литераторами это бывает.
- Здраво мыслите, - заметил собеседник. - Тогда сразу к делу. Как вы смотрите на должность внештатного советника?
- Чьего?
- Можно подумать, сами не догадываетесь!
Машина плутала по переулкам, то приближаясь к проспекту, то снова уходя в лабиринты зелёных улочек.
Артём откашлялся.