Фонари на причале погасли - только на краю тускло поблескивал красный огонек, предупреждая проходящие лодки. Здесь действительно казалось, что остров пошатывается, - или просто слегка кружилась голова из-за почти абсолютной темноты и недосыпа. Море отклонялось назад, а потом ухало, будто бросаясь грудью на запертую дверь. Мелкие брызги обдавали лицо, оседали на губах. Вода была едва соленой - видно, где-то рядом в Сиамский залив впадала река, да и близость Меконга давала о себе знать. Даже пахло здесь скорее не морем, а большим озером. Дима сидел на влажном бетоне, обхватив колени и положив на них подбородок. Неплохо бы завалиться спать. Еще немного, и ему будет плевать на крики и гогот под самым ухом: слишком устал. Перелет, новые люди вокруг, постоянные разговоры… Даже море уже разочаровывает - недосоленное какое-то. Пираты лезут, придет же такое в голову… Какие уж тут пираты.
А Антон, между прочим, затяжки не сделал. И глаза у него были не красные и не слезились, как у других… И Лера развернула бы уши, как локаторы, если б могла. Дима вспомнил треп своих приятелей, когда они обкуривались. Да, так можно узнать о людях довольно много, - хотя простое пиво дает тот же эффект. Несколько минут Диму одолевал соблазн вернуться на веранду и тоже послушать, но брезгливость победила. Ну ее к черту, такую информацию. Справится как-нибудь и без нее. А кстати, на веранде вроде бы затихли. Можно наконец забраться в спальник и отключиться.
Дима встал - и почти сбил с ног неслышно подошедшую к нему Олю. Отступил на шаг, придержал покачнувшуюся девушку за плечо - не хватало еще, чтобы свалилась в воду.
- Так есть хочется, - жалобно сказала она. - У меня в сумке шоколадка, но я не могу ее достать.
- Почему?
- А вдруг там змея? - Оля хихикнула. - Вдруг туда забралась змея и ест мою шоколадку… Николай сказал, ночью не надо никуда ходить. И не хватать руками сказал.
- Нет там никакой змеи, - буркнул Дима почти сердито, - это ты по обкурке гонишь.
- Не гоню. Все любят шоколадки, чем змеи хуже? Они мерзкие такие, - Оля брезгливо передернула плечами. - Отвратительные, склизкие… Сидят в моей сумке…
- Нет там никого, - перебил Дима. - Ну хочешь…
- …едят мою шоколадку, - не слушая его, продолжала Оля. - А он их любит. Мерзкие ядовитые кусачие твари, а он от них в восторге. А они ему, между прочим, слова доброго за всю жизнь не сказали, только молча жрут его шоколадки… и конфеты… и пиццу… А я стараюсь, стараюсь, а все равно никому не нравлюсь…
Оля всхлипнула.
- Ты мне нравишься, - хрипло проговорил Дима.
- Нет, это не считается, - рассеянно ответила она. - Ужасно есть хочется, да?
ГЛАВА 3. ПРЫГАЙ И ПЛЫВИ
Треск мотора, мгновение тишины, глухой стук, когда катер ударился бортом о причал. Дима приоткрыл глаза и наполовину вылез из спальника. В комнате было сумрачно и почти прохладно - видно, едва рассвело. Дима потянулся, разминая затекшее тело, и, поджимая пальцы ног от прикосновения к холодному цементу, вышел на веранду.
Эта сторона отеля была обращена на запад. Прямо под перилами темнели густые древесные кроны, а еще ниже среди скал притулился пирс, у которого тихо качался белый скоростной катер. Солнце еще не поднялось, и в тени острова море было как серый переливчатый шелк, переходящий в тусклое золото. Дима глубоко втянул воздух - влажный, пряный, прохладный - и засмеялся, сам не зная чему. Внизу громко зашуршало. Мелькнула кремовая шерсть, темная мордочка: как и обещал Николай, одна из "девочек" пришла познакомиться. Гиббониха секунду смотрела на Диму. Он подмигнул ей; обезьяна ухнула, будто отвечая, повисла на длиннющих руках и перелетела на соседнюю ветку. Дима снова глубоко вздохнул и почувствовал себя совершенно счастливым. Это утро принадлежало только ему.
По дощатым мосткам загрохотали шаги.
- Что значит - "спят"? - донесся раздраженный голос. - Мне что, ждать, пока проснутся? Может, мне их еще с ложечки покормить?
Дима перегнулся через перила. Загорелый крупный мужчина, с топотом поднимающийся по лестнице, явно Пленский. За ним спешили два молодых кхмера - видимо, матросы с катера. На какое-то мгновение Димой овладело дурацкое, но жгучее желание плюнуть прямо на густую белобрысую шевелюру Пленского. Он отшатнулся от перил и смущенно ухмыльнулся. Кхмер внизу быстро говорил что-то - голос был тихий и испуганный.
- А меня не волнует! - рявкнул Пленский. - Спят - так разбудите, я ждать не собираюсь! Вэйк ап! Живо!
Один из кхмеров испарился. Вскоре Дима услышал робкий стук в дверь, а за ним - недовольное мычание Кирилла.
- Просыпаться, - сказал матрос, просовывая лохматую голову в дверь, - босс приехать, пожалуйста.
- С ума сошли… сколько времени? - томно протянула Ира.
- Босс приехать, - безнадежно повторил кхмер.
- О’кей, о’кей, - проворчал Вова, - встаем.
- Босс ждать на крыше сейчас, пожалуйста.
- Сейчас?!
- Хоть умыться дайте, - простонала Лера. - Не можем же мы в таком виде…
- Ты, наверное, не можешь, - с усмешкой ответил Антон, - а я пошел.
- Знала бы - перед сном бы накрасилась, - тихо буркнула Наташа.
- Тебе бы не помогло, - немедленно откликнулась Лера. Мгновение казалось, что девушки сейчас вцепятся друг другу в волосы - но тут Наташа резко отвернулась и принялась рассматривать себя в крошечное зеркальце.
Оля судорожно расчесывала пальцами свою рыжеватую шевелюру. Дима поймал ее заполошный, сосредоточенный взгляд и не удержался.
- Отличный у нас будет начальник, - улыбнулся он девушке. - Терпеливый и понимающий.
Оля шутки не поддержала. Она посмотрела на Диму почти испуганно и поджала губы уже знакомым ему движением.
- Да забей…
Оля еще плотнее сжала рот, и Дима замолчал. Не умеет он утешать паникующих девушек. Что он сейчас ни скажи - все будет глупо и не в тему. Лучше уж заткнуться. Взять бы ее за руку, успокоить… но ведь выдернет сердито ладонь, посмотрит, как на пустое место, и отвернется. Дима вздохнул и следом за остальными заторопился к лестнице.
На крыше уже было солнечно, но пока не жарко - только приятное тепло и нежный ветерок с моря. Насыщенный влагой воздух, пронизанный светом, казался розовато-желтым; он чуть подрагивал и клубился - с быстро нагревающегося, отсыревшего за ночь битума поднимался пар. Вокруг пустого пока бассейна уже расставили складные стулья. Далеко внизу копошились смуглые фигурки - матросы таскали на катер какие-то мешки, свертки и коробки. "Снаряжение для нас, - подумал Дима, - значит, скоро отплываем…" Его охватило радостное предвкушение.
На краю бассейна рядом с резным столиком - тоже, видимо, антикварным - стоял Пленский. Он посматривал на студентов сверху вниз, и на его лице постепенно проступало легкое отвращение. Слегка выпяченная нижняя губа и надменный вид делали его похожим на верблюда. Пленский слегка притопывал ногой, пока его будущие сотрудники рассаживались; видно было, что терпения в нем осталась пара капель.
Все были в сборе. Последней на крышу выскочила Ира. Когда она уселась, Дима услышал за спиной шаги - по лестнице поднимался кто-то еще. Он оглянулся. Это был Николай. Герпетолог тихо встал позади группы, в густой тени ступы, и небрежно привалился к бетонному цилиндру, внимательно глядя на Пленского. Тот скривился, будто от несвежей рыбы, и отвернулся.
- Мобильники сюда, - приказал он студентам. - И договор подписать.
Дима переглянулся с соседями - Антон справа медлил, Вова уже дисциплинированно тащил телефон из кармана. Под ледяным взглядом босса студенты потянулись к изукрашенному драконами и кобрами столику. Антон на мгновение замялся перед тем, как выложить телефон. Это не укрылось от Пленского.
- Все, - сказал он, пристально глядя на парня. Тот вызывающе хмыкнул, но вытащил из заднего кармана КПК. Больше никто не хитрил - запасные телефоны нашлись еще у троих. Образовалась небольшая кучка навороченного пластика. Пленский вытащил из кармана мусорный мешок и небрежно смахнул телефоны со стола. Дима сморщился, услышав пластиковый стук; несколько человек подалось вперед - но возразить никто не посмел.
Лера уже подписывала договор. Дима перехватил у нее документ - единственный листок, отпечатанный на плохом принтере. Он пробежал короткий текст глазами. Задумался, переводя с юридического на русский. Договор сводился к тому, что все отвечают за себя сами, и если убьются - то сами будут виноваты. Единственная обязанность Пленского - организовать эвакуацию с острова по первой просьбе. Черт разберет, вроде бы все нормально… Все еще сомневаясь, Дима покосился на тех, кто уже поставил подпись - в конце концов, он программист и не силен в канцелярите, но остальные должны разбираться лучше. Среди подписавшихся на игру два юриста… Дима решительно взял ручку и вывел свою закорючку.
Ира - тоже юрист - читала дольше всех, хмурилась, покусывала губу. Что-то ей не нравилось в этом договоре, что-то напрягало. Но в конце концов подписалась и она.
Наконец возня с телефонами и документами закончилась, и все снова расселись по местам. Солнце уже начинало припекать; хотелось пить, умыться, позавтракать. Дима тоскливо покосился на часы. Вряд ли им повезет убраться с крыши быстро. По корпоративным выездам Дима знал, что любой инструктаж перед подобными играми пересыпается лозунгами - и в итоге тянется мучительно долго. Он начинал завидовать укрывшемуся в тени Николаю - еще четверть часа, и на крыше станет очень неприятно.
- Мне нужен помощник, - без интонаций заговорил Пленский. - Один.
Кирилл тут же задрал руку, за ним с секундным опозданием - Лера. Несколько мучительных мгновений Пленский молча смотрел на них. Глаза у него были тухлые. Покраснев, Лера опустила руку и зачем-то спрятала ее за спину. Пленский отвернулся.
- Мне нужен помощник, - повторил он. - Заместитель, которому я смогу доверять и который не будет бегать ко мне с каждым чихом. Им станет тот, кто выиграет.
Пленский обвел их тяжелым взглядом, на секунду задержавшись на Кирилле. Тот покраснел и положил ладони на колени.
- По мне, так вы сборище сопляков, откосивших от армии.
Вова гордо выпрямился. Ах да, он же служил, вспомнил Дима.
- Но мне сказали, что вы тут самые умные, - с сомнением проговорил Пленский. - Вот и проверим.
Он развернулся и зашагал к выходу.
- А правила? - пискнула ему в спину Наташа.
Пленский остановился. "Не надо", - хотел крикнуть Дима, но босс уже медленно разворачивался, неумолимо, как танковая башня. Его мертвенный взгляд остановился на Наташе.
- Ты выбыла, - ровно сказал он.
У девушки отвисла челюсть, глаза вылезли из орбит.
- Николай отвезет тебя в Сиануквилль. Пошла вон.
- Но я только…
- Вон, я сказал.
Лицо Наташи пошло красными пятнами. Закусив губу, она медленно поднялась, глядя на Пленского полными слез глазами. Замерла, ожидая неизвестно чего - как будто Пленский способен разжалобиться… или сказать, что пошутил. Или что он преподнес урок, напугал в назидание. Она еще надеялась.
- Мне долго ждать? - осведомился Пленский. Наташа громко всхлипнула и бегом бросилась прочь. Вялая мысль - одним конкурентом меньше - мелькнула и исчезла, не принеся никакой радости. Как бы с лестницы не сверзилась, подумал Дима.
Пленский неторопливо двинулся следом за девушкой, но вдруг обернулся.
- А, правила, - сказал он. - Правила простые. Кто обратится за помощью - выбывает из игры. Вот и все правила.
- А если…
- Никаких если. Не смог решить проблему сам - до свиданья. Любую проблему.
- Круто, - протянул Вова, когда обтянутая светлой футболкой спина Пленского скрылась в лестничном проеме.
Дима посмотрел на Николая. Тот хмурился - видно, что-то из сказанного Пленским стало для него неожиданностью, притом - неприятной. Поймав взгляд Димы, Николай неохотно выдвинулся из тени.
- На вашем месте я бы свалил, - сказал он.
"Да щас", - буркнул Антон, но герпетолог не обратил на него внимания.
- Через пару часов я отвезу девушку… Наташу, да? Отвезу Наташу в Сиануквилль и готов прихватить любого из вас.
Повисло тягостное молчание. Николай усмехнулся, пожал костлявым плечом.
- Ладно, мое дело - предложить. Извините, мне надо кое-что закинуть на катер.
- "На вашем месте", - передразнил Антон, когда Николай ушел. - Да что он понимает?
- Он все джунгли в Камбодже облазил, - заметил Дима.
- Ну и что?
Дима не ответил. Он понимал, что в чем-то Николай прав. Игра сама по себе не пугала - годы жизни в общаге сделали Диму крайне неприхотливым и практически равнодушным к быту, да еще и научили спокойно выносить соседей с самыми скверными характерами. Что за беда - торчать на тропическом острове, пока не взвоешь? Дима был практически уверен, что при желании взвоет последним.
Но вот нужна ли ему эта победа? Он видел Пленского всего полчаса, но уже точно знал, что с таким боссом любому вскоре захочется вернуться на необитаемый остров. Да и в начальники Дима никогда не стремился - возиться с математическими моделями ему было намного интереснее, чем командовать людьми.
Дима задумчиво подошел к парапету. Погрузка на катер закончилась; тощий смуглый парень размотал трос, закинул его на борт и ловко запрыгнул следом. Катер чихнул и начал медленно отваливать от пирса, но тут с острова донесся крик. Матрос махнул рукой, и катер замер, пофыркивая выхлопами. По пирсу уже широкими шагами несся Николай; на плече у него висела сумочка-сундучок в клетку Барберри, совершенно нелепая и неуместная. Такая впору блондинке с собачкой, прогуливающейся по центру крупного города, но никак не крупному костлявому мужчине, знающему джунгли, как свои пять пальцев. Николай размахнулся и кинул сумку матросу; перекрикивая шум мотора и жестикулируя, он принялся что-то объяснять. Наконец парень кивнул и скрылся под навесом, бережно прижимая сумку к груди. Катер взвыл и, набирая скорость, двинулся на юг, прочь от материка.
Дима выкинул странную сумку из головы и снова погрузился в свои мысли. Да, начальником он быть никогда не стремился, и это, в общем-то, нормально. И уж точно он не стал бы соревноваться с другими за кусок потолще и заглядывать Пленскому в рот.
Но перспективы… Перспективы, конечно, заманчивые - сам по себе Дима будет лет десять добиваться того, что Пленский предлагал на самом старте. В конце концов, один тычок по кнопке рации, пара слов - и Пленский пойдет к черту вместе со своей дурацкой игрой. Главное - ввязаться, а там у Димы будет куча времени, чтобы подумать.
Мотор фыркнул в последний раз и затих. Лодка заскользила по инерции под дробный рокот якорной цепи. Пленский будто бы задался целью заранее поставить игроков на место: к острову их отправили не на скоростном, сияющем белизной катере, а на типичной для Юго-Восточной Азии старой посудине. Диме, впрочем, она понравилась: по крайней мере, просторно, метров пять от носа до кормы. Можно ходить по палубе, а не сидеть на одном месте, соприкасаясь коленями с соседом. Облупившаяся краска, когда-то - ярко изумрудная, а теперь - выгоревшая до бледной бирюзы, красная полоса вдоль борта, навес из пальмовых листьев. Славная лодка, хоть и неторопливая.
- Кох-Наг, - сказал капитан.
Кто-то из девчонок тихо ахнул. Впереди глубокая морская синева переходила в зелень, бирюзу, бледный аквамарин, расчерченный бурыми пятнами там, где под самой поверхностью воды росли кораллы. А за всей этой синевой и лазурью, ленивый и безмятежный, лежал Кох-Наг - белый полумесяц пляжа, багрово-черные валуны по краям, мохнатая шапка джунглей.
- Фотошоп, - сказал Кирилл, и Дима рассмеялся вместе со всеми - удивленно и радостно.
Остров выглядел воплощением мечты - не детской, глупой и невинной, а скорее подростковой, совсем недавней, но уже нелепой и стыдной. Покажет, он еще им всем покажет, этим придуркам, воображающим себя крутыми, думал он когда-то, скрючившись под одеялом и стискивая кулаки. В мечтах у него были богатство, и власть, и самая крутая машина, и красивые девушки сами добивались его внимания, а не смотрели с презрением на тощего ботаника…
Даже вспоминать неловко. На смену пришли другие фантазии, грезы родом из Кремниевой долины, где мозги ценятся больше, чем дорогие вещи, крепкие мускулы и светская ловкость. Но в этих мечтах не было блеска. Тот угрюмый подросток, который бессильно сжимал кулаки, понимал: ничего он не докажет. Каких бы высот он ни достиг - это был путь ботаника; в глазах большинства он так и остался бы заумным очкариком, не видящим дальше монитора, достойным в лучшем случае снисходительной ухмылки.
Дима был уверен, что тот мальчик, способный, но отчаянно глупый, давно уже вырос и его нелепые воздушные замки трансформировались в кое-что поумнее. Да так и было - Дима не расслышал их золотой зов, принял его всего лишь за предложение хорошей работы. Обещания Пленского ничего больше этого не значили - но остров каким-то волшебством придал им реальность и пробудил старые грезы. Невероятный остров, которому нет места в разумной жизни взрослого человека… Только там, в подростковой мечте, могли быть такие острова. Только в том сияющем, глянцевом пространстве - такие совершенные пляжи. Если существует они - то почему бы не сбыться и всему остальному?
- Бывает же, - протянула Лера, будто отвечая на его мысли.
Дима вдруг понял, что стоит, подавшись вперед и сжав кулаки. Он выпрямился и смущенно оглянулся. Никто не обращал на него внимания - все взгляды притягивал к себе Кох-Наг. Солнечные зайчики отражались от глади воды, и их золотистые отблески падали на лица - будто отражение той самой мечты… одной на всех.
- Здесь выходить, - сказал капитан и ткнул заскорузлым пальцем за корму.
Дима наклонился, рассчитывая увидеть шлюпку, но обнаружил лишь лесенку из ржавых металлических прутьев, уходящую в воду.
- Не понял, - проговорил Вова, - он что, вплавь нас отправляет?
- А ты что, не умеешь? - фыркнула Лера.
- Да нет, наверное, сейчас лодку к лесенке пригонят, - возразила Оля, - не могут же они… Или могут?
- Плыть сами, - развеял последние сомнения капитан.
Дима пожал плечами. До пляжа метров двести, а вода теплая. Доплыть не проблема, но… Он растерянно взглянул на тщательно уложенный рюкзак.
Антон, похоже, рассуждал так же.
- А как же вещи? - спросил он.
- Вещи босс потом вернуть, - невозмутимо ответил капитан, ухмыляясь в усы.
- Да ты знаешь, сколько моя камера стоит? - взорвался Кирилл.
- Босс потом вернуть, - упрямо повторил капитан. - Вещи на Кох-Наг не нужно. Хочешь вещи - идем на Кох-де-Коль. Босс сказал - пусть едут назад, кто не хочет.
- Как это - назад? - Кирилл даже отступил на шаг, и капитан улыбнулся, обнажив желтые пеньки зубов. - Не собираюсь я назад.
- Давай, Кирилл, возвращайся, как ты без фотика будешь? - поддел Вова.
- Иди к черту, - огрызнулся тот и принялся упаковывать свой драгоценный фотоаппарат.
Ира уже сбросила одежду и вытянулась в струнку на корме. Солнце заиграло на гладкой золотистой коже. Крошечный купальник, идеальное тело - на секунду Дима отвлекся от рюкзака, позволил себе залюбоваться. Девушка картинно поправила волосы, слегка покосилась на остальных - все ли видят?