- Что значит почти? Как такое может быть? Расскажи.
- Когда-то мой отец тоже был купцом. Но однажды его караван ограбили, и он остался должен много денег ростовщику. Я училась танцевать с самого детства, и когда отец разорился, ростовщик выдвинул условие: или я работаю на него, зарабатывая танцами и отдавая все деньги хозяину, или отец отправляется в долговую яму и становится рабом. Вот уже три года я танцую и развлекаю богатых гостей, хотя всегда мечтала стать жрицей в храме Иштар великой.
- Придёт время, станешь, - вздохнул Вадим, пытаясь хоть как-то поддержать девушку.
- Теперь уже нет. Жрицами Иштар становятся только девственницы, а я, перед тем как начать танцевать перед гостями, прошла обучение у жриц Деркето. Так что жрицей мне теперь не стать.
- Жаль, конечно, что твоя мечта не исполнится, но в этом есть и хорошие стороны, - осторожно, чтобы не обидеть её, ответил Вадим.
- Какие? - с интересом спросила девушка.
- Ну, не пройди ты такого обучения, мы бы не познакомились и ты не смогла бы узнать, что такое твёрдая вода, - улыбнулся Вадим.
Улыбнувшись в ответ, девушка помолчала и, осторожно взяв его под руку, тихо спросила:
- А ты мог бы убить человека, если бы тебя попросила женщина?
- Хочешь избавиться от ростовщика? - спросил Вадим, моментально сообразив, куда она клонит.
- Мечтаю, - решительно кивнула девушка.
- Как тебя зовут? - спросил Вадим, обдумывая ответ.
- Я уж думала ты никогда не спросишь, - рассмеялась девушка. - Сида.
- Друзья называют меня Валдин, - кивнул Вадим. - Послушай меня внимательно, Сида, и постарайся запомнить то, что я тебе скажу. Никогда не проси о таких вещах людей, которых почти не знаешь. Кто-то захочет сорвать лёгкие деньги и расскажет об этом ростовщику. Это прямая дорога на эшафот. Но мы сделаем по-другому.
- Как? - растерянно спросила девушка, глядя на него огромными от страха глазами, в которых плескались ужас и надежда.
- Я попрошу Ширваза сделать так, чтобы твой хозяин разорился. Поверь, для него это будет страшнее смерти.
- Но зачем самому богатому купцу в нашем городе помогать мне? Какое ему дело до простой танцовщицы? - с явным недоверием спросила Сида.
- Затем, что об этом его попрошу я, - усмехнулся Вадим. - Не стану обещать, что это случится завтра, но наш друг это сделает.
- И ты готов попросить его об этом? - тихо спросила девушка, глядя на него неверящими глазами.
- Вечером мы с ним увидимся и поговорим, - кивнул Вадим, увлекая девушку к беседке у бассейна.
Усевшись на резную банкетку, он принялся задавать ей вопросы, пытаясь побольше узнать о жизни и обычаях древней Персии. Сида не оставалась в долгу, принявшись допрашивать в ответ его. В результате весь остаток дня они провели за игрой в вопросы и ответы. Бесшумно скользившие мимо беседки слуги то и дело беспокоили их одним и тем же вопросом, не нужно ли господину чего?
С наступлением темноты гостеприимный купец вернулся домой, и северян позвали в дом. У Ширваза появились новости, которыми он срочно хотел поделиться с гостями. Забыв про дела, воины разбрелись со своими подругами по дому и саду, старательно навёрстывая всё упущенное. Собравшись за столом, они смущенно переглянулись и, пряча глаза, принялись старательно делать вид, что ничего не произошло.
Обведя гостей внимательным, чуть насмешливым взглядом, Ширваз огладил бороду и с улыбкой спросил:
- Надеюсь, вы довольны моим домом, друзья? Если вам нужно что-то ещё, только скажите.
- Нет, почтенный Ширваз. Нам ничего больше не нужно, - покачал головой Вадим. - Ты и так сделал для нас больше, чем мы могли ожидать.
- О нет, друг мой. То, что я делаю, делается в благодарность за ваше доверие. Оно уже приносит свои плоды. Вы не поверите, друзья, но я уже начал продавать ваши меха. Пять медвежьих шкур ушли буквально за полторы свечи. Я взял на себя смелость отправить на ваш корабль известие, что идущие с вами воины могут жить и развлекаться в портовой харчевне, "Ржавый якорь". За мой счёт.
- Ты разориться не боишься? - растерянно прогудел Рольф.
- Нет, друг мой, - рассмеялся купец. - Покупатели начали приходить в мою лавку ещё до того, как она начала работать. Люди любопытны. Всем хочется посмотреть на человека, способного водить дружбу с варварами и оставаться в живых. Поэтому я не выхожу на улицу, а сижу в лавке.
- Войдя в лавку, человек не может просто стоять и глазеть. Ему приходится что-то покупать, - закончил за него Вадим.
- Ты как всегда прав, друг мой, - с довольным видом рассмеялся Ширваз. - Теперь я хотел бы задать вам следующий вопрос. Когда вы придёте ко мне ещё раз?
- В начале следующего лета, - решительно ответил Свейн.
- Очень хорошо. К тому времени я уже сбуду все ваши меха и буду готов принять новый товар, - кивнул купец.
- Нам было бы проще, если бы ты сам сказал, что именно тебе нужно, - подумав, ответил Вадим.
- Всё, что вы сможете привезти. Мёд, меха, воск, моржовая кость, пенька. Даже железо и зерно. Я куплю у вас всё, что вы решите привезти, - решительно ответил Ширваз.
- Хорошо. Тогда жди нас в начале лета, - кивнул Свейн, многозначительно поглядывая на Вадима.
- Прекрасно. Тогда, давайте праздновать, - весело рассмеялся купец и, хлопнув в ладоши, приказал подавать на стол.
Как выяснилось, приказ о подготовке к очередному пиру был отдан ещё утром. Слуги принялись выносить блюда и тарелки, уставляя каждый сантиметр стола. Снова появились музыканты, и веселье завертелось снова. Воспользовавшись тем, что воины увлеклись угощением, Вадим повернулся к купцу и, глотнув вина, тихо сказал:
- Друг мой, я могу попросить тебя сделать мне одолжение?
- Одолжение? Друг мой, если тебе что-то нужно, только скажи, и я сделаю для тебя всё, что в моих силах, - с жаром ответил купец.
- Прости, друг, но я тебя не понимаю, - растерянно покрутил головой Вадим. - Ты ведёшь себя так, словно мы спасали тебе жизнь раз двадцать, или задолжал нам всё своё состояние.
- Я всегда считал, что человек должен о твечать добром за добро. Вы не просто спасли мою жизнь, отбив нападение разбойников. Вы сделали так, что я вернулся из того похода очень богатым. К тому же у меня остался метатель, которым я снабдил свой корабль, и, сделав такие же, установил ещё на четыре корабля. Тайну "греческого огня" знают только мои близкие. Так что мне есть за что благодарить вас, а в особенности тебя. Так о чём ты хотел попросить меня?
- Сида, танцовщица, с которой я провёл ночь, сказала, что вынуждена служить ростовщику, спасая своего отца от долговой ямы, - начал Вадим.
Грустно улыбнувшись, Ширваз кивнул, перебив его:
- Старый Самад. Ему сильно не повезло. Я знаю эту историю. Ты хочешь, чтобы я выкупил её?
- Нет. Я хочу, чтобы ты разорил этого ростовщика и помог ей отомстить за отца, - хищно усмехнулся Вадим.
С интересом посмотрев на него, Ширваз ненадолго задумался. Глотнув вина, Вадим насторожённо ждал его ответа. Огладив бороду, Ширваз улыбнулся краешками губ и, кивнув, решительно ответил:
- Я сделаю это. Не скажу, что это будет просто или быстро, но я это сделаю. Думаю, это будет интересно, - улыбнулся купец.
Неожиданно Вадим понял, что этот странный человек уже вовсю проигрывает возможные варианты выполнения этого дела. Ловкий торговец, умеющий держать нос по ветру, получал настоящее удовольствие от подобных задач и теперь увлечённо проигрывал в уме всякие комбинации.
Этот вечер прошёл удивительно спокойно. Даже изрядно набравшийся Рольф не стал устраивать скандала, а вместо этого, обняв свою случайную подружку, с весёлым смехом вливал в неё вино. Захлёбываясь и хохоча от вос торга, девчонка глотала вино, заливавшее ей лицо и грудь. Хорошее вино всегда стоило денег, и такая расточительность была ей приятна.
Ткнув приятеля локтем в бок, Вадим с усмешкой сказал:
- Брат, это вино стоит дороже девчонки. Имей совесть.
- Пусть веселятся, - поддержал гиганта Ширваз. - Вино из моих собственных виноградников, так что мои запасы не иссякнут.
- Боишься, что он опять начнёт буянить? - рассмеялся Вадим.
- Признаться откровенно, такая мысль у меня возникала. Думаю, бочонок вина обойдётся мне дешевле разгромленного дома, - рассмеялся в ответ купец.
Пользуясь тем, что соратники ещё не успели набраться до состояния полной невменяемости, Вадим окликнул ярла и, перегнувшись через стол, спросил:
- Когда уходим?
- Через день. Пусть парни повеселятся.
- Куда пойдём?
- Ещё не знаю. Потом решим, - отмахнулся Свейн.
Вечер и весь следующий день пролетели, словно один час. Северяне пили, веселились и даже не вспоминали о проблемах. Через день, ранним утром, из объятий Сиды Вадима вырвали не самый деликатный рывок за плечо и голос всё того же Рольфа:
- Вставай, брат. Нас дорога ждёт.
- Чтоб тебе Одноглазый бороду подпалил, ирод, - огрызнулся Вадим, едва не свалившись от рывка с широкой тахты. - Ну почему как только я открываю утром глаза, передо мной стоит твоя разбойничья рожа?
- Потому что мы побратимы, и я должен за тобой присматривать, - звучно расхохотался Рольф.
Выбравшись из постели, Вадим быстро оделся и, бросив задумчивый взгляд на спящую девушку, сделал побратиму знак выйти. Понимающе усмехнувшись, гигант кивнул и напоследок ехидно произнёс:
- Только сильно не увлекайся, а то наш ярл уже землю копытом роет.
- Проваливай уже, ритор, - огрызнулся Вадим.
Оставшись один, он несколько минут рассматривал
сладко спящую девушку. Потом, нагнувшись, он ласково поцеловал её в изящную шейку и, достав из кошелька отобранную когда-то у бандитов брошь, приколол её к подушке, рядом с головой Сиды. Словно почувствовав, что он уходит, девушка медленно перевернулась на спину и, не открывая глаз, обняла его за шею.
Вадим улыбнулся, осторожно снял с себя её руку и, поднявшись, вышел из комнаты. Все северяне уже сидели в большом зале, за накрытым столом, старательно поглощая поданный завтрак. Присоединившись к ним, Вадим отделался кивком вместо приветствия и, ухватив с тарелки лепёшку, окунул её в чашку с мёдом и принялся с аппетитом жевать.
Понимая, что в такой момент всем не до разговоров, он не стал задавать вопросов и, дождавшись, когда Свейн отставит в сторону пустой кубок, сказал:
- Самое время решить, куда идти дальше.
- Домой. Мы много заработали, и отсюда пойдём прямо домой, - твердо ответил Свейн.
- Решение правильное, но не совсем, - задумчиво протянул Вадим.
- Ты снова что-то придумал? - насторожился Юрген.
- Нам нужно попасться на глаза ещё кому-нибудь из слабых ярлов.
- В каком смысле слабых? - спросил Рольф.
- Я говорю о тех, у кого мало кораблей. Именно они составляют главную ударную силу Рыжего.
Я уверен, что своих воинов он бережёт, отправляя в набеги тех, кого заставил подчиниться, как это было с Сигурдом.
- Думаю, ты прав, - кивнул Свейн. - И как ты собираешься проявить себя?
- Не себя, а нас. Думаю, самое время побывать у норманнов. Там, где была ярмарка.
– Зачем? - удивился Свейн. - Там же давно никого нет.
- Мы уходили оттуда с кучей мехов, а теперь позвеним там золотом, объяснив всем, что мы предпочитаем торговать, а не нарушать старые правила. Твоё имя должно звучать на устах всех купцов запада и востока. Пусть Рыжий и его прихвостни слышат его очень часто, и всегда в связи с тем, что ты имеешь. Звон золота звучит приятнее звона стали. Это знают даже северные варвары, - усмехнулся Вадим.
- И что нам это даст? - спросил кормчий.
- Узнав имя нашего ярла и название корабля, купцы будут с радостью называть их при каждом удобном случае, пытаясь защитить себя от других северян. Ведь они торгуют с нами. А наши враги, услышав, что Свейн Акулий зуб богатеет и живет, не зная забот, начнут думать.
- О чём? - не понял Рольф.
- О том, что они едва пережили зиму, а наш ярл прекрасно живёт. Им нечем кормить детей, а мы закупаем на зиму вино, муку и окорока. Есть разница?
- Короче говоря, ты снова собираешься показать всем, как много у нас золота, - скривился Свейн.
- Не жадничай, старый лис. За один этот переход мы заработали больше, чем добывали за две зимы подряд, - рассмеялся кормчий. - Парень дело говорит. Пусть ярлы сами начнут всё сравнивать.
- Так ведь они все начнут помощи просить, - развёл руками Свейн.
- А вот помогать мы будем только тем, кто под нашу руку пойдёт, - усмехнулся Вадим.
- Это ещё зачем? - насторожился Свейн. - В бухту я чужих не поведу.
- И не надо. Пусть от Рыжего сами прячутся. Нам они потребуются после зимовки. Вместе рыбачить будем, зверя бить, за товаром вместе пойдём, - начал перечислять Вадим.
- И на какие же шиши они товар покупать будут, если у них на зимовку денег нет? - мрачно спросил Свейн.
- Не дури, капитан. Сам понимаешь, взяв их под свою руку, мы просто обязаны будем об этих людях заботиться. Дадим им денег, чтобы могли на житьё себе заработать. Разбогатеют - вернут, - принялся объяснять Вадим.
- Я не ростовщик, чтобы золото в рост давать, - насупился Свейн.
- А я разве что-то сказал о росте? Я сказал одолжить на время. Сколько взяли, столько и вернут, вот и всё. Ну не пойдёшь же ты за них припасы им покупать?
- Ну, если только так, - нехотя кивнул Свейн.
Придя к единому мнению, северяне дружно поднялись и, выйдя из гостеприимного дома, быстро зашагали в сторону базара. Нужно было попрощаться с купцом и выходить в море. В лавке Ширваза всё было так, как он и описывал. Любопытные обыватели толпились у дверей, вытягивая шеи и высматривая героя, способного запросто общаться с дикарями.
С насмешкой поглядев на эту толпу, Вадим подтолкнул локтем Рольфа и, положив ладонь на рукоять секиры, с грозным видом шагнул в толпу. Шедшие следом за ним воины привычно построились полётом ворона, прикрывая его с боков. Ткнув ладонью в спину ближайшего зеваку, Вадим насупил
брови, приготовившись мрачным взглядом осадить недовольного.
Но, едва обернувшись с открытым ртом, мужчина поперхнулся и, испуганно отшатнувшись, завопил неожиданно высоким голосом:
- Варвары!
Перепуганная толпа моментально шарахнулась в стороны, сбивая с ног тех, кто послабее. Перед северянами образовалась широкая просека, прямо до дверей лавки. Делая вид, что не замечают стоящих вокруг, воины вошли в лавку и, увидев купца, остановились в дверях. Заметив вошедших, Ширваз оставил собеседников и, быстро подойдя к гостям, тихо спросил:
- Уже уходите?
- Пора, друг мой, - так же тихо ответил Вадим. - Но следующим летом мы обязательно придём к тебе с товаром.
- Я буду ждать вас, друзья мои, - ответил купец, поочерёдно обнимая каждого воина.
- Не беспокойся за свою девушку. Я всё сделаю, - прошептал он, обнимая Вадима.
- Спасибо, друг, - ответил Вадим, обнимая его в ответ.
Выйдя из лавки, северяне тем же клином покинули базарную площадь и решительно направились в порт. Поднявшись на борт "Акулы", Свейн и Юрген тут же занялись осмотром корабля, а Рольф, отвязав от пояса увесистый кожаный мешок, с довольным видом потряс им перед носом соратников:
- Пять с половиной тысяч золотых за один переход. Когда у нас бывала такая удача?
- Не каркай, увалень, - осадил его кормчий. - Спугнёшь сдуру.
- Брось, Юрген. Пока наш книгочей с нами, наша удача никуда не убежит. Недаром его бабы любят. А удача - та же баба, - расхохотался гигант.
- Вот ведь балабол, - покачал головой Вадим. - Кому бы жаловаться. Можно подумать, они к тебе не липнут.
- Бывает иногда, - легко согласился гигант. - Но не так сильно, как к тебе.
Услышав его слова, северяне разразились громогласным хохотом, до икоты напугав проходивших мимо корабля портовых грузчиков. Забрав у Рольфа полученное от купца золото, Свейн убрал мешок под свою банку и, покачав головой, устало проворчал:
- И когда вы только научитесь языки на привязи держать?
Проверив корабль, Юрген с довольным видом встал к рулевому веслу и, вскинув голову к небу, громко произнёс:
- Сохрани нас, Тор. Навались, парни.
Воины дружно взмахнули вёслами, и драккар снялся с киля. Выведя корабль из бухты, северяне подняли парус, и вскоре персидский берег остался далеко позади. Укрепив втянутое весло, Вадим поднялся и, задумчиво посмотрев на скрывшийся в дымке берег, вдруг подумал, что будет с Сидой и увидятся ли они ещё раз.
- Только не говори мне, что влюбился в эту красотку, - раздался у него над ухом до боли знакомый голос, и Вадим, не оборачиваясь, ответил:
- Ты мне скоро в кошмарах сниться будешь, зануда.
- Так что, я прав? Влюбился? - не унимался Рольф.
- Нет. Просто вдруг подумал, что у меня ни в том мире, ни в этом никогда своей семьи не было. Родители давно умерли, а жены и детей так и не завёл. Вот так и живу.
- Мы все так живём, - грустно улыбнулся Рольф, хлопнув Вадима по плечу.
Покачнувшись, Вадим привычно потёр пострадавшую кость и неожиданно сообразил, что так и не узнал, куда подевались семьи его соратников. Развернувшись к побратиму, он внимательно посмотрел ему в глаза и, помолчав, тихо спросил:
- А куда ваши семьи подевались? Про то, как пропали корабли, я уже слышал, а вот про семьи…
- Плохая это история, брат. Грустная. Когда касатки потопили наши корабли, оставшимся пришлось срочно выходить в море. Людей кормить надо, а корабль всего один. Свейн тогда ещё и ярлом-то не был. Так, учился только. А когда корабли погибли, ему пришлось все проблемы на себя взвалить. Он собрал всех молодых воинов и ушёл в викинг. Одной рыбой сыт не будешь, а на муку и мясо деньги нужны. И пока мы в Византии подходящих купцов искали да греков потрошили, в наш фьорд бритты пришли. Их штормом здорово потрепало, и вода кончилась. Эти крысы желтоухие от ромеев шли. Пара матросов чуму подцепили, но молчали. Боялись, что их за борт выкинут. В общем, когда мы обратно пришли, вместо живого поселения погост. Все умерли. Старики, дети. Все, - тихо закончил гигант, присаживаясь на банку.
- А как же вы? Неужели никто не заразился? - растерянно спросил Вадим.
- Не знаю я, как это получилось, но все мы, кто из похода вернулся, даже не чихнули. Хотя хоронили всех сами. Вот этими вот руками, - ответил Рольф, сунув Вадиму под нос огромные мозолистые ладони.
- А когда это было? Зимой, летом?
- Осенью. Мы едва до морозов вернуться успели, - вздохнул гигант.
- Понятно, - кивнул Вадим, пытаясь вспомнить всё, что когда-то знал о чуме.
Страшная болезнь разносилась в основном грызунами, но болезнетворный штамм очень быстро погибал при низкой температуре. Именно поэтому все самые большие эпидемии обычно вспыхивали весной и заканчивались с наступлением холодов. Именно так начиналась история печально знаменитого Чумного галеона Мессины4.
Отбросив эмоции, Вадим растерянно посмотрел на гиганта и, покачав головой, проворчал:
- Вам здорово повезло, что наступили холода. Именно поэтому вы остались живы.
- Тебе виднее, - покорно вздохнул Рольф. - В общем, с тех пор в нашем фьорде очень долго не было женщин. Да их, в общем-то, и сейчас там нет. Там давно уже никого нет.