Когда прихожу в себя, на лес опускаются сумерки. Я лежу на спине и смотрю на лысые кроны деревьев. Рана затягивается, вызывая неприятные ощущения жжения и зуда. Приподнимаюсь на локтях и вижу Америго, который сидит на земле, привалившись к дереву. Айлин, укрытая его кожаным пальто, лежит у него на коленях. Слышу тихий стук ее сердца и еле сдерживаюсь, чтобы не вздохнуть от облегчения. Жива. Он спас ее. Брат замечает, что я не свожу с нее глаз.
- Она в порядке, - тихо говорит Америго. - Ты умер, сила зачарованности ослабла, и мне удалось ее реанимировать. Когда проснется, ни о чем не вспомнит, я стер ей память.
- Откуда такая забота? - поднимаясь на ноги, спрашиваю я.
- Я люблю ее, - просто отвечает Америго. - И готов пойти на все, что угодно, чтобы сохранить ей жизнь. Даже на сделку с тобой.
- Ты меня удивляешь.
- Такое еще возможно? - криво усмехается Америго. Выглядит он измученным и расстроенным, но, как обычно, старается держаться на пафосе.
- Как ты нас нашел?
- Добрая женщина Рита сказала мне, куда вы отправились. Она едва не плакала, всем своим существом давая мне понять, что я должен успеть помешать чему-то страшному. Замечательный человек. Надо будет купить ей подарок на Рождество, - не без удовольствия рассказывает Америго.
- Что за сделка? - выждав интервал, интересуюсь я, по пути пытаясь понять, есть ли в его словах подвох или же он искренен?
- Ты сохраняешь жизнь Айлин, ждешь установленный срок, за который она может проявить свои магические силы, а потом либо отпускаешь ее, либо, если это действительно будет неизбежно, делаешь то, что должен. Даю слово, что не буду тебе мешать. Смирюсь. Но пока хочу, чтобы у нее был шанс. Взамен я дам тебе лекарство, которое остановит болезнь, - говорит Америго. Его голос звучит ровно, спокойно. Обдуманно, без эмоций.
- А если я не соглашусь?
- Тогда я убью тебя прямо сейчас и увезу ее с собой, - простодушно делится Америго. - Ты же знаешь, что я всегда борюсь до последнего.
- Почему же ты не сделал этого, пока я валялся мертвым? Такую возможность прогулял… - с издевкой замечаю я.
- По-настоящему, мне нечего ей дать. Что хорошего ее может ждать с тем, кого вот-вот придадут смерти? К тому же я сильно сомневаюсь, что она захочет, чтобы я был рядом с ней. Да, я могу купить ей дом, поселить ее в райском уголке мира. Но в любую минуту она может остаться одна, без поддержки. Знаю, каково это, и не хочу для нее подобной участи. Ты в состоянии дать ей намного больше, чем я. А главное, сможешь ее защитить, - говорит Америго, гладя Айлин по волосам. Меня трогают его слова. Нет сомнений, он действительно любит ее. Не ожидал подобного от брата. Совсем не ожидал.
- Предположим, я сказал "да". Доживу ли я до момента, когда это волшебное средство будет готово? По твоим словам, у меня осталось всего несколько дней.
- Лови, - он вытаскивает маленький пузырек из темного стекла и швыряет мне. - Это не спасет тебя, но поможет продержаться. Что-то вроде человеческих антибиотиков.
- Все можешь предусмотреть, если хочешь, - выдаю комплимент я. Открываю крышку склянки и тут же осушаю содержимое. Оно мерзкое, от него хочется кашлять, слезы сами катятся из глаза. Еле проглатываю его. Меня тут же бросает в жар, и на лбу выступают красные капли.
- Через десять минут отпустит. Видел, как это действовало на подопытных вампирах, - прояснеет ситуацию Америго. - Конрад был очень щепетилен, когда речь шла о его разработках. Проверял все по тысяче раз, иногда доходил до фанатизма.
- Тебе его не хватает?
- Есть такое… - Америго поднимается на ноги, бережно поднимает спящую Айлин и направляется в сторону дороги. Шатаясь, иду следом за ним. Думаю о том, как подобную новость воспримет Дина. И не придется ли мне теперь спасать свою подопечную от коварного плана кузины. Воспоминание о поцелуе заставляет меня содрогнуться. До сих пор не могу понять, что это было. Что за наваждение пробудило во мне звериные инстинкты? Неужели Америго сказал правду? Здесь чертовщины побольше, чем в темное время. Кто же ты такая на самом деле, Айлин? Что за силы в тебе скрыты, что каждый, кто прикасается к тебе, хочет тебя уничтожить? Даже я, который считал себя выше все этой магии, потому что однажды уже прошел через смерть. Еще никогда желание убивать не было таким пугающим.
Америго усаживает Айлин на переднее сиденье своей машины. Заботливо пристёгивает ремнем безопасности. Возмущаюсь, утверждаю, что она должна ехать со мной.
- Перебьешься, - зло возражает Америго, садясь за руль. Спорить нет смысла. Иду к своему авто, сажусь. Трогаюсь следом за братом. Неужели у меня теперь есть возможность спастись? Эта мысль пьянит и в тоже время пугает, а вдруг это напрасные ожидания? Что если лекарство не поможет, или Америго передумает? Хотя последнее маловероятно: этот вампир дорожит жизнью Айлин, поэтому, скорее всего, сюрпризов от него не будет. Но отчего же у меня так неспокойно на душе?
В доме Риты горит свет. Близится вечер, наверное, они с Дэшэном готовят ужин и ждут новостей от меня. Иду по дорожке к дому, достаю ключи. Америго идет сзади, неся на руках девушку. Открываю дверь, пропускаю его вперед. Слышу глухой всхлип Риты:
- Опоздал…
- Нет, - не без гордости, возражает Америго. - Она спит. С ней все в порядке.
- Слава Богу! - с облегчением шепчет Рита, прижимая ладони к щекам. И тут же заходится в плаче. Услышав ее рыдания, с кухни прибегает Дэшэн. Обнимает ее, начинает утешать. Поднимает на меня вопросительный взгляд. Лишь развожу руками. Америго идет к лестнице, я с ним. Мы поднимаемся в комнату Айлин.
Брат укладывает ее на постель. Забирает пальто, которым она была укрыта, натягивает его на себя. Склоняется над ней, шепчет что-то на ухо.
- Через пару минут она придет в себя, - небрежно говорит он. - И смотри, чтобы без фокусов.
- Переадресовываю последнюю фразу тебе.
- Заметано, - Америго быстрыми шагами покидает девичью спальню. Подхожу к окну, проверяю, хорошо ли оно закрыто. Плотно задергиваю шторы. Айлин тихо вздыхает и приподнимается на локтях. Удивленным взором обводит комнату.
- Что случилось? Мы же были в лесу… - она непонимающе смотрит на меня.
- Ты потеряла сознание, - садясь на край постели, говорю я и беру ее за руку. - Как чувствуешь себя сейчас?
- Да? Прости, я испортила прогулку… - расстроенно говорит она. - Это, видимо, из-за волнения. Чувствую себя так, словно меня переехал мусоровоз.
Айлин прижимает руку к губам, внимательно смотрит на меня, будто хочет что-то спросить, но не решается.
- Скоро все пройдет, - изображаю заботу я. - Хочешь, принесу тебе что-то с кухни? Стакан молока, бутерброд?
- Нет, ничего не надо… - опуская голову, отвечает она и трет руками шею.
- Ты точно в порядке?
- Нет, - резко поднимаясь, отвечает Айлин. - Ты стер мне память, да? Между нами что-то было, и ты заставил меня забыть? Я помню, как мы целовались.
- Да, а потом ты потеряла сознание. Ничего не было, Айлин.
- Почему у меня нет такой уверенности? - девушка расстегивает пальто, стаскивает его с себя. Бегло осматривает свою одежду.
- Я не знаю. Может быть, тебе приснился какой-то сон, - развожу руками я. - Мало ли что может подкинуть воображение, пока мозг в отключке.
- Ты не врешь мне? - в ее голосе столько доверия и наивности, что мне становится стыдно.
- Разумеется, нет.
- Оставь меня одну, не могу тебя сейчас видеть… - садясь на край постели и потирая виски, требует Айлин.
Удовлетворяю ее просьбу и спускаюсь в гостиную. Там, со взглядом, полным укора и презрения, меня ждет Дина.
- Так и знала, что ты слабак, которому нельзя поручить ничего важного! - запальчиво кричит она, но, увидев Арсена и Якуба, поднимающихся из подвала, бегом взлетает по лестнице. Похоже, бурные объяснения у нас еще впереди.
От лекарства, что мне дал Америго, у меня просыпается волчий аппетит, и я вспоминаю, что такое неконтролируемый голод. Голод сводит меня с ума. Желудок, даже после четырех литров крови, сворачивает в узел, будто не питался неделю. И я не знаю, как мне переключиться с этого состояния. Холодный душ немного приводит меня в чувство, но тянущая боль под левым ребром не проходит.
Теперь, когда у меня появилась надежда на выздоровление, мои планы круто поменялись. Я хочу выяснить, все, что касается Рудольфа Вагнера и его предстоящих планов по отношению к Айлин. И помочь мне в этом должна Ада. У меня больше нет сомнений в том, что она знает, кем на самом деле является ее любовник. И сегодня с сделаю все, чтобы получить ответы на свои вопросы.
Поднимаюсь на этаж, где расположена квартира учительницы. Жму на кнопку звонка. Суда по шуршанию, доносящемуся из-за двери, женщина дома. Наконец слышатся легкие шаги, и она распахивает дверь.
- Ты… - измученно выдыхает Ада, поправляя на груди халат. Выглядит она паршиво. Лицо покрылось красными пятнами, глаза опухли, суд по всему девушка долго плакала.
- Надо поговорить, - входя, говорю я, снимая с себя пальто. Ада нервно переглатывает, наблюдая за мной. - Ты ведь знаешь, кто я, не так ли?
- О чем ты? - пытается претвориться непонимающей учительница.
- Брось, я знаю кто ты, ты в курсе кто я, - улыбаюсь я, демонстрируя ей уверенность. - Будем откровенны друг с другом.
Ада запрокидывает голову и хохочет так, что на глазах выступают слезы.
Склоняюсь к мысли, что у нее истерика.
- Если бы ты осознавал, кто перед тобой на самом деле, то бежал бы отсюда не оглядываясь, - просмеявшись, жестко произносит она, буравя меня взглядом, полным ненависти. - Но ты прав вампир, бросим карты на стол! Изображать из себя влюбленную дурочку было невыносимо.
- Что тебя связывает с Вагнером? У него твои дети? - подходя к ней вплотную, спрашиваю я. - Поэтому ты с ним?
Ада молчит, ее дыхание становится частым и тяжелым.
- Если все узнал сам, зачем спрашиваешь? - наконец произносит она. - Хочешь помучить меня? Наказать за дурное отношение к этой сучке, Айлин? Уверена, ты уже и это раскопал.
- Равно, как и то, что ты пыталась убить ее, - добавляю я. Ада горько усмехается.
- Что, устроишь мне теперь за это веселую жизнь? - вскидывая подбородок, с вызовом бросает Грановская, и ее глаза лихорадочно блестят.
- Ты ошибаешься, я хочу помочь тебе, - мои слова ставят ее в тупик. - Расскажи мне, все, что знаешь о Вагнере, и его планах на счет Айлин, а я помогу тебе вернуть детей.
Ада смотрит на меня со страхом и недоверием. К такому предложению она была явно не готова. Шмыгает носом, прижимает руки к груди, словно желая защититься.
- Я тебе не верю, - хрипло говорит Ада, но в ее словах нет уверенности. Отлично, значит мы договоримся.
- У тебя нет выбора, - убирая от ее лица пряди золотистых волос, спокойно говорю я. - Вагнер сказал тебе, для чего ему нужны твои дети?
- Для обряда в честь совершеннолетия Айлин, - растеряно отвечает Ада. - Потом он их отпустит.
- Он этого не сделает, - глядя ей в глаза, вкрадчиво произношу я. - И ты сама это знаешь, просто не хочешь верить. Они ему нужны для жертвоприношения.
- Нет… - побелевшими губами шепчет Ада. - Нет. Зачем тогда он учит их, тратит на них время? Нет, не верю! Ты лжешь мне ради этой девки, по которой сохнешь! Как же я ее ненавижу! Из-за нее я потеряла все!
- Ты еще можешь спасти своих детей, просто доверься мне, - продолжаю настаивать я. - Расскажи мне все, что знаешь.
- Зачем тебе это? - все еще колеблется Ада.
- Людям, которые нравятся обычно хочется помогать, - произношу я, понимая, что ее оборона сломлена. Она поделится со мной всем, что известно ей. - Без какой-либо корыстной причины.
- Зотикус, если ты сможешь их вытащить из лап этого чудовища, клянусь, можешь просить у меня все, что хочешь, я авансом на все скажу тебе "да"! - беря меня за руку, говорит Ада. Ну вот и все, кажется мы договорились.
Глава 23
Дина всем своим существом пытается показать мне, как сильно я разочаровал ее, и какой никчемностью она меня считает. Смотрит на меня с презрением, уголки ее губ некрасиво кривятся, делая ее совершенно непривлекательной и прибавляя пару лет возраста.
- Как ты мог?! - негодует она, уперев руки в бока. - Ты подставил всех, весь наш род! Айлин крутит тобой, как ей нравится, а ты, как последний слабак, поддаешься на ее манипуляции! Она - враг, запомни это, наконец! Хватит ей потакать!
- Не заметил за ней ни одного поступка, по которому смог бы опознать вражеские действия, - возражаю я.
- Да потому, что она темная и делает все так, что ты думаешь - это только твои решения, твоя воля! - выходит из себя Дина. Ее лицо краснеет, глаза лихорадочно блестят. - Неужели ты этого не видишь?
- Представь себе, нет, - спокойно говорю я, усаживаясь верхом на стул. Мне не хочется говорить ей, что я выполнил ее требования, остановил сердце девушки, но тут появился Америго и свел на нет все мои усилия. Это бы звучало, как оправдание, а оправдываться мне хочется меньше всего. - Честно говоря, я не могу до сих пор понять этой паники вокруг Айлин. Ей достается больше всех, ее окружают одни недруги. Ты хоть знаешь, сколько раз пытались ее убить? Через сколько унижений ей пришлось пройти? Неважно результат чего это: заклятия или стечения обстоятельств, но череда ее страданий не прекращается.
- А теперь представь себе, каким монстром она станет, преодолев все это, выпустив свое отчаянье на свет, - не без ехидства замечает Дина. - Сейчас вся тьма находится внутри нее, Айлин каким-то образом сдерживает ее, потому все нападки идут на нее. Но если она изменит полярность! Ты даже не представляешь, что будет. И это то, чего добивается Амалик.
- Так давай изменим это. Будем давать ей больше любви и внимания, заставим почувствовать себя любимой и нужной. Не будем играть по его правилам. Если это время, пока ей не исполнится двадцать один, пройдет в покое, опасности удастся избежать.
- Даже не надейся на это, - резко возражает Дина. - Ты облажался, и мне придется все сделать самой. Я не могу позволить себе так рисковать, лелея какую-то абстрактную надежду на чудо.
- Если ты посмеешь тронуть ее хоть пальцем, я забуду о том, что ты девушка моего сына, и сверну тебе шею! - теряю терпение я. Дина смотрит на меня, открыв рот, явно не веря сказанному.
- Мой Бог, да ты втрескался в нее по уши… Как я могла быть такой дурой, чтобы доверить столь важное дело влюбленному идиоту?! - повышает голос ведьма.
- Ты перебудишь весь дом, - упрекаю ее я, на самом деле беспокоясь лишь о том, что нас может услышать Айлин.
- К черту осторожность! Ты даже не отрицаешь этого!
- Не собираюсь спорить из-за того, что не чувствую, - моя уверенность в том, что я говорю, абсолютна. Дина лишь хохочет.
- Да-да, а то я слепая! Ничего не вижу, не замечаю, как ты смотришь на нее, сколько времени ей уделяешь. Как пытаешься оградить от Америго… Я знаю о том, что он изнасиловал ее. Считала информацию с кузины. Ты должен был рассказать мне об этом сам, а не потакать ее игре в секретики. Ведь это тоже влияет на распределение сил. Он отдал ей свою энергию агрессии, и она стала сильнее. - тон Дины звучит издевательски. - Могу понять, почему ты лжешь мне, но себе-то отчего?
- Почему бы тебе не допустить мысль, что ты можешь ошибаться? - спокойно выдерживаю ее эмоциональный натиск я.
- Потому что это невозможно. Я считываю твои эмоции, как слова со страницы книги. Это не мои домыслы, это вибрации, которые идут от тебя.
- В таком случае, ты уже знаешь, зачем я пришел к тебе, - переходя к сути того, зачем я ворвался к ней в спальню в пять утра, говорю я. - Мне нужна твоя помощь.
- Ах, да. Шлюшка Ада. Еще одна заноза в заднице… - с досадой говорит Дина, плюхаясь на кровать. - Зря ты залип на нее. Будут неприятности.
- Неважно. Я обещал, что сделаю все, чтобы помочь ей вернуть детей. И мне не хочется нарушать слово. Тем более что это связано с Айлин.
- И снова она… - вздыхает Дина. - Ладно, что тебе надо от меня?
- Пойти со мной в дом к Саиду, - поднимаясь со стула и прохаживаясь по комнате, говорю я. - По словам Ады, он близок с Вагнером, а еще, он тот, кто должен выступать на обряде женихом Айлин.
- О господи, - тихо стонет Дина. - Вот если бы ты убил ее, ничего, ничего бы этого не было… Когда мы идем туда?
Наблюдаю за домом, где живет Саид. В восемь утра он приводит собак с прогулки, покупает себе еду. Идет к домой, завтракает, переодевается и отправляется на работу. Все это время Дина сидит в машине, припаркованной напротив, и ждет моего сигнала. Выждав несколько минут, набираю ей на сотовый и сбрасываю. Она нехотя вылезает из авто и идет ко мне.
- Не знаю, что ты рассчитываешь найти с моей помощью, - пряча руки в карманы, говорит она, идя следом.
- Я сам не знаю. Но что-то, определённо, там есть, что поможет помочь Аде. Когда Саида подозревали в убийстве Елены, Амалик сделал все, чтобы вытащить его из тюрьмы. Значит, он важная фигура для него.
- Еще бы! Он ведь жених! - держась рукой за перила, говорит Дина, поднимаясь по ступенькам.
- В чем его обязанность?
- Лишить невесту девственности.
- Мне уже хочется его убить.
- Это должна будет сделать невеста. То есть Айлин. Таким образом, его вид, в данном случае, оборотень, обретает для своих братьев защиту Амалика, но себя приносит в жертву, - поясняет Дина шепотом, пока я вожусь с замком. Собаки по ту сторону двери истерично заходятся лаем.
- Черт ногу сломит в вашей системе ценностей.
- Нет, на самом деле все просто. Принося в жертву детей Ады, он подчиняет себе инквизиторов. Они больше никогда не причинят ему беспокойств. Но должна быть третья жертва… - наконец справляюсь с замком, и мы вваливаемся в квартиру. Дина читает заклинание, и псы тут же успокаиваются, виляя хвостами, укладываются на пол.
- И кто это может быть? - спрашиваю я, проходя в комнату.
- Откуда же я знаю, что может прийти в голову этому психу? - пожимает плечами Дина, подходя к книжному шкафу.
- А если невеста больше не девственница, что тогда? - озвучиваю мысль я. которая мне несколько дней не дает покоя.
- Все зависит от того, кто был первым, - отзывается Дина. - Если человек, то это, безусловно, минус для обряда. Он уже оставил свою информацию. Оборотень - пиши пропало. От его энергетики уже никогда не очиститься. Пожалуй, это самый худший вариант. Отчасти поэтому мне непонятно, почему Амалик выбрал женихом Саида. Она ведь после него никогда не сможет родить здорового ребенка. Ну, а вампир… От него нет ни информации, ни энергетики, которая может мешать… Все, что может произойти это обнуление сил, но Айлин к примеру, это не грозит. Тебя же ведь только это интересует. А ради пафоса, который всегда присутствует в любом обряде, девственность можно и восстановить. Но ее настоящая ценность в том, что она сохраняет истинную энергию данного человека, неважно - мужчина это или девушка - силу его рода, не смешанную с другим.
- Откуда ты все это знаешь? - удивляюсь я.