Чайник уже закипел, исторгая из носика густые клубы пара. Выключив его, Катя открыла холодильник и достала пакет с кусочком сыра, пока еще не зная, хочет ли она его съесть или лучше ограничиться яблоком.
Новый один звонок прервал ее мысли, и телефон она взяла совершенно механически.
- Это Катя?
- Да… - голос не показался знакомым, и это ей не понравилось - почему-то всегда, когда звонили незнакомые голоса, это предвещало какие-то проблемы.
- Это Лена. Помнишь, вчера в "Наутилусе"?
- Привет… - Катя еще не могла определить для себя, обрадовал ли ее этот звонок.
- Как спалось?
- Нормально. Сон прикольный снился.
- Сон - это хорошо. Значит, у тебя живая душа, которая может воспринимать не только то, что видят глаза, но и то, что скрыто… ладно. Помнишь, ты обещала мне помочь.
В данный момент Кате не хотелось никуда идти и ничего делать. С гораздо большим удовольствием она б тупо валялась весь день на диване, а вечером поехала на речку с Артемом или пошла в "Бегемот" с Юлей. Сейчас она, вообще, жалела, что оставила Лене свой телефон. Но так она решила вчера - а вчера был кураж; вчера она могла позволить себе любые авантюры, и за это приходилось расплачиваться. А расплачиваться она не любила, потому что вчерашнее настроение, как правило, не совпадало с сегодняшним.
- Ну да… - вздохнула она без энтузиазма.
- Кать, - Лену, похоже, удовлетворил и такой ответ, - нам надо встретиться. Желательно, сегодня.
- А что ты хочешь предложить? - Катя не представляла, зачем им встречаться, и почему нельзя все решить по телефону. Вспомнив еще и про Юлю, она добавила, - ко мне сейчас подруга должна подойти. Мы, вообще-то, день уже спланировали.
- Можешь прихватить подругу. Я хочу предложить вам одну веселую поездку.
- Куда?
- Ну… это километров сто от города, но удовольствия получите, массу. Место тихое, шикарная природа, речка чистейшая. Заодно поможете мне в одном деле.
…Ни фига себе!.. Сто километров!.. - Катя невольно вспомнила последнюю поездку - по Славиным словам, там как раз получалось около ста; представила, что снова придется столько времени трястись в раскаленной машине… и знать бы, во имя чего?..
- Знаешь, - сказала она неуверенно, - Юлька вряд ли согласится. Может, в другой раз?
- Жаль, - Лена выдержала паузу, - ты все-таки подумай. Мне бы очень хотелось сделать это сегодня… или, в крайнем случае, завтра. Я перезвоню еще, хорошо?
- Ладно, - Катя нажала кнопку, и огонек на трубке погас.
С минуту она сидела задумавшись, пытаясь понять, чего же от нее, собственно, хотят. Если просто пригласить на "вылазку", то зачем такая срочность? Если там дело… а какое дело может быть на пляже у тихой речки? И кто их туда повезет?..
Она ничего не понимала, поэтому Ленина затея ей совершенно не нравилась. Несмотря на всю взбалмошность, иногда у Кати все-таки срабатывал предохранитель, называемый чувством самосохранения (правда, случалось это, как правило, до первой рюмки).
Она вернулась к холодильнику, неожиданно решив, что яблока ей будет мало. Не спеша, сделала бутерброд и шлепая босыми ногами, побрела к себе в комнату, пытаясь при этом сообразить, что же ее смущает в этой поездке. …И почему вопрос надо решать, именно, сегодня? - подумала она лениво, - может, завтра все будет по-другому, гораздо лучше?.. А, может, она больше и не позвонит…
С этой мыслью Катя успокоилась, залезла с ногами на диван и надела наушники. От рева ударных мысли разбежались - в голове стало пусто, а на душе, спокойно. …Музыка, как наркотик… - Катя закрыла глаза и откинулась на спинку дивана.
По непонятной ассоциации перед глазами замелькали языки пламени. Они прыгали, совсем как столбики эквалайзера, то резко взлетая вверх, то превращаясь в узкую, светящуюся полоску. Катя боялась спугнуть завораживающее видение; стало казаться, что даже сердце стучит в такт броскам пламени, а от прикосновений она испытывает сладкую томную боль, которая превращалась в естественный процесс жизнедеятельности, как пульс или дыхание - без нее становилось не просто неуютно, а невозможно. И это был не сон - скорее, она пребывала в трансе.
Резкий посторонний звук ворвался в сознание, но веки оказались настолько тяжелыми, что Катя с трудом открыла глаза; взглянула на часы и очень удивилась - прошел целый час, а она даже не заметила!.. Сдвинула наушники, и стало оглушающее тихо - только резкая трель дверного звонка рушила тишину самым варварским способом.
Подойдя к двери, Катя заглянула в глазок - на нее смотрела искаженная, линзой, очень похожая на жабу с выпученными глазами, Юля.
- Ты чего тут делаешь? - возмутилась она, едва дверь открылась, - я минут десять звоню!..
- Минут десять?.. Ничего не слышала, честно.
- Я уж думала, ты ушла, - Юля закрыла за собой дверь, - прикинь, перлась через весь город, чтоб поцеловать замок!..
- Хватит орать, как потерпевшая. Проходи.
- У тебя кофе есть? - сбросив босоножки, Юля уверенно направилась в кухню.
- Есть. Сделать? - Катя открыла шкафчик и почувствовала, что нарушилась определенная гармония, что суета, связанная с завариванием кофе, с ответами на дурацкие вопросы - пустое, никому ненужное занятие.
У Юли, видимо, было другое настроение. Она поудобнее устроилась в уголку, опершись спиной о холодную стену и закинув ногу на ногу, отчего и без того короткая юбка поднялась до вовсе неприличной отметки.
- Катька, прикинь, у меня водобоязнь. Я сейчас не могу представить не только, как мы с Игорем плавали на байдарке, но даже как вчера ходили по полу в этом долбанном "Наутилусе"! Я ведь утром так и не смогла принять ванну!.. Уже воду набрала - смотрю в нее, и мне кажется, что дно у ванны мягкое, что я наступлю на него и начну тонуть. Это финиш! Я даже рукой попробовала - нормальная ванна, а залезть не могу! Раньше я не понимала, как можно бояться, типа, там, замкнутого пространства. Я думала, это блажь…
- Может, посадить тебя в ванну?
- Сдурела?.. - Юля испуганно захлопала глазами, - я помру, едва опущу туда ногу! Ты не представляешь, что мне снилось!.. Вода, блин, расступилась, как огромный водоворот, и я лечу в него!.. То есть, лечу я в воздухе, а вокруг вода, но я знаю, что сейчас она сомкнется, и мне трандец, и жду этого!.. Просто жду, и ничего не делаю!..
Катя стояла к Юле спиной, наблюдая, как голубые языки пламени ласкают дно турки, и в очередной раз ей захотелось сунуть в него руку.
- Катька! У тебя кофе бежит!
Очнувшись, Катя машинально схватила турку за металлическую ручку и переставила на другую конфорку. Только через несколько секунд она сообразила, что не почувствовала ожога. Внимательно осмотрела ладонь с красивыми длинными ногтями, и не обнаружила ни малейшего покраснения.
- Юль, это пройдет, - сказала она, доставая чашки (о своих открытиях она пока решила ничего никому не рассказывать), - а, знаешь, кто мне сегодня звонил? Сроду не догадаешься! Вчерашняя Лена из "Наутилуса".
- А что тут удивительного? Одна, в чужом городе, делать не фига… и что сказала?
- Предложила на "вылазку" съездить.
Из чашек шел такой густой горьковатый аромат, что, по ассоциации, Кате жутко захотелось курить (ведь кофе без сигареты, это не настоящий кофе!), но в квартире она старалась делать это только в крайних случаях, чтоб не расстраивать мать.
- Пойдем на балкон, - предложила она.
- Ты что? Там уже такое пекло!.. Так, что за "вылазка"? - Юля вернулась к теме.
- Она ничего не объяснила, но куда-то далеко - сказала, километров сто.
- Ни фига себе! А с кем ехать?
- С ней и с тобой.
- Со мной?.. А я-то туда каким концом?
- Не знаю. Сказала, и подругу тоже бери; обещала, что будет классно; и еще какое-то дело ей там уладить надо.
- И что ты решила?
- Ничего. Знаешь, когда с мужиком едешь, просто смотришь, нормальный он или нет, а здесь я не врубаюсь, что мы там будем делать. Какие дела можно решать на "вылазке"?
- А, может, она лесбиянка?
- Может. Но это не по моей части.
- Вообще, я тебе еще вчера говорила - какая-то она шизанутая… Слушай, а, может, она колдунья? Сейчас, знаешь, сколько их развелось?
- Ты в них веришь?
- Да фиг их знает! Сама не сталкивалась, но не могут же все они быть шарлатанами? Согласись, чтоб верить девяносто девяти шарлатанам, сотый должен быть настоящим.
- Логично, - Катя кивнула, - так, ты предлагаешь поехать?
- Тебе я ничего не предлагаю, но я, точно, не поеду.
- Я ей так и сказала, - взяв чашку, Катя встала, - я пошла курить, ты как хочешь.
Обе вышли на балкон. Раскаленный воздух обдал их с головы до ног, и сразу стало нечем дышать, а изо всех пор выступили крохотные капельки пота.
- Кошмар!.. Прикинь, ехать куда-то… - Катя затянулась.
Некурящая Юля стояла рядом, глядя на пустой двор - лишь большая рыжая собака, жившая сама по себе, забилась в кусты, где лежала, тяжело дыша и высунув язык.
В комнате запищал телефон.
- Послушай, а то выбрасывать жалко, - Катя продемонстрировала недокуренную сигарету. Через окно она наблюдала, как Юля взяла трубку, сказала "алло" и дальше только слушала, не говоря ни слова.
- Кто там? - Катя все-таки выбросила сигарету и вернулась в комнату, закрыв дверь, чтоб жара не вползла за ней следом.
Юля зажала рукой микрофон и прошептала:
- Лена из "Наутилуса". У нее, точняк, крыша не на месте.
Катя осторожно, будто ее шаги могли услышать, подошла и прижалась к трубке с другой стороны.
- …нужно, чтоб вы обе были, понимаешь? Тогда я покажу вам такое, чего вы никогда в жизни не видели и не увидите.
- И что же это? - ехидно спросила Юля.
- Я не буду объяснять по телефону, да ты и не поверишь.
- Почему же? Я, девочка доверчивая.
- Не настолько, чтоб просто поверить в это. Но это совсем не страшно - будет даже очень приятно.
- В кино так говорят про смерть, - Юля нервно усмехнулась.
- Такого кино еще не снял ни один режиссер, и не может снять - у него не хватит фантазии! Ты не представляешь, что можешь получить!..
Катя поймала себя на мысли, что предложение Лены выглядит заманчиво, но Юля резко оборвала говорившую.
- Знаешь, Лен, хватит! Мы никуда не поедем. Наркотики мы не употребляем, в групповухах не участвуем, извращениями не занимаемся, а остальное можно получить, не выезжая из города!.. - по логике, на этом месте телефон отключался, но Юля почему-то не делала этого, а ждала ответа.
- Жаль, - Лена вздохнула, - я хотела подарить вам то, что вы со своим скудным умишком и глупыми желаниями даже представить не можете. До свиданья.
- Точняк, чокнутая, - заключила Юля, слушая гудки.
- А если нет?..
- Что "нет"? Катька, приди в себя! Она что, зомбирует тебя через телефон?
- Не зомбирует… - Катя почесала затылок, подбирая слова, - а вдруг мы реально упустили что-то ценное, что нам обеим могло б пригодиться?
- И что же? Крутого мужика с полными карманами бабла?.. Наследство в Израиле?.. Грант на обучение в Сорбонне или американскую "Грин - карту"?.. Что?
Катя вздохнула. Со вчерашнего дня, кроме всех перечисленных Юлей ценностей, для нее существовала еще одна - ласковый огонь, который, пожалуй, мог стоить всего остального. Но объяснить этого она не могла - во-первых, из-за отсутствия в лексиконе слов, способных выразить ее состояние, а, во-вторых, Юля б приняла и ее за сумасшедшую. Как Лену. Поэтому она решила не вступать в споры.
- Может, ты и права, а я, дура. Еще кофе будешь?
- Не, - Юля посмотрела на часы, - мне еще в магазин надо, а, насчет вечера, я позвоню - может, придумаем что-нибудь.
Когда Юля ушла, сразу стало пусто и одиноко. Катя вымыла чашки, убрала их в шкаф, прошлась по квартире… Что-то было не так - чего-то не хватало, но она не могла понять, чего, именно. Вернулась в комнату и долго смотрела на телефон, словно ожидая звонка, однако кусок пластика, напичканный электроникой, лежал и молчал. Открыла последний входящий звонок, но номер не определился - собственно, в самый нужный момент почему-то всегда так и получается.
Катя вздохнула и надев наушники, вернулась на диван. Хотя мелодия осталась той же, на какой пришла Юля, прежнее состояние не возвращалось - наоборот, ударник молотил по ушам так, что мозг сжимался от болезненных спазмов. Она выключила магнитофон и остановилась у окна, глядя на улицу.
Воздух был так раскален, что ломал изображение, и казалось, будто деревья вибрируют, а небо отделено тонкой колышущейся пленкой. Непроизвольно Катя вспомнила тихую речку и прохладу огромного дуба. Сейчас она бы много отдала, чтоб вновь оказаться там, причем, даже неважно, с кем - ее манило само это место, но добраться туда без машины было просто не реально. …Артем, точно, не поедет, - решила она, - жить в палатке, для него это нонсенс… Да и у него ж бизнес!.. Блин, что за такой бизнес, что нельзя уехать на пару дней?.. (За три месяца Катя так и не поняла, чем он занимается, и откуда берутся деньги). Даже странно, почему Слава ни разу не позвонил. Вроде, никаких трений у нас не было - все остались довольны… Может, все-таки имело смысл рискнуть и поехать с Леной?.. Да, она странная, и что? Посмотрела б Юлька на себя - тоже закидонов хватает… - Катя вернулась на диван, - но что сделано, то сделано… и говорят, оно к лучшему… Последняя мысль вернула определенное душевное равновесие, и позволила постепенно переключиться на предстоящий вечер.
* * *
Когда Вадим со Славой, наконец, сели завтракать, солнце уже начинало припекать. Единственным спасением оставалась могучая крона дуба, но даже его темно-зеленые листья под ударами солнечных лучей обвисли, сделались хрупкими и жесткими, как пергамент.
- Спаситель ты наш, - Вадим поднял голову, - если б не он, мы давно сдохли б тут от жары.
- Ну, - Слава пожал плечами, - Игорь же не дурак, когда выбирал место - все-таки турист-профессионал.
Воспоминание об Игоре вернуло обоих от философии к проблемам сегодняшнего дня.
- Я вижу два варианта, - сказал Слава, - первый - поехать и потрясти этого волхва. Какого хрена ему понадобилось шляться ночью по чужому хутору?
- Не думаю, что он скажет что-то внятное. Скорее всего, начнет нести ересь про злых духов и тому подобное.
- Это смотря, как наехать, а то злыми духами не отделается.
- Чего, будешь пытать его утюгом?
- Зачем? Расхреначить, например, одного из его любимых идолов, так сам все расскажет, чтоб второго сохранить. Или нет?..
Хотя Вадим не верил ни в каких богов, мысль разбить идола показалась ему кощунственной. Наверное, несмотря на воспитание и образование, остается в людях страх перед сверхъестественным. Как бы ученые не убеждали человечество в обратном, некая родовая память продолжает нести в себе обрывки других, непонятных нам, нынешним, знаний.
- Не стоит этого делать, - Вадим покачал головой.
- Почему?
И тут Вадиму пришло понятное, современное объяснение.
- Он же фанатик. А если у него "крыша съедет", и он выскочит с топором или с ружьем? Убивать его тогда, что ли?
- Ну… убивать - не убивать… - Слава задумался, - хорошо, есть второй вариант - сидеть здесь и ждать. Мне кажется, волхв не решил свои проблемы сегодняшней ночью; значит, должно быть продолжение. Поэтому можем поставить сейчас палатку; удочки я взял, так что искупаемся, половим рыбку; потом поспим; я сгоняю в деревню за хлебом - остальной ерунды нам на пару дней хватит. У меня даже энзешная бутылочка водки есть. А ночью поглядим, что будет. Чем не вариант? Но есть еще третий - послать все на фиг.
- Третий мне, точно, не нравится.
- Мне, если честно, тоже. Так бизнес не строят. Если уж уперся во что-то, надо долбить до конца. Знаешь, сколько фирм я пытался пробить, прежде чем получил оборудование для своего заводишки? Да по такой схеме, которую я придумал, буржуи с Россией еще не работали, а я их убедил, даже почти заставил!..
Собственно, Вадим услышал то, что и хотел, хотя сам думал совсем не о модельном бизнесе, а о том, что сниться эти зеленые глаза будут ему непременно, отравляя жизнь своей тайной. Значит, тайну надо раскрыть.
- Предлагаю вариант номер два, - заключил он.
- Вариант номер один ты категорически не приемлешь?
- Просто пока не вижу смысла лезть на рожон.
- Ладно, - Слава махнул рукой, - значит, будем стоять на номерах и ждать зверя, - он облизнул жирную от тушенки ложку и положил на траву, - минералка, чай, пиво?..
- А чай откуда?
- Из термоса, - Слава засмеялся, - жена всегда говорила, что я практичный мужик.
- Тогда давай чайку.
Слава принес из машины термос, захватив заодно чехол с удочками, и бросил его рядом с Вадимом.
- Это тебе развлекалка, пока я за хлебом сгоняю. Давай палатку ставить.
Когда чай был выпит, а палатка ярким оранжевым пятном красовалась на фоне зеленых прибрежных зарослей, Слава посмотрел на часы.
- Боюсь, позже хлеба я уже не найду. Надо съездить.
- По-моему, ты его и сейчас не найдешь, - Вадим лениво растянулся на покрывале, - их магазин, небось, работает до двенадцати, как во всех деревнях. Может, сегодня обойдемся?
- Я успею, - Слава залез в палатку, долго копался там и наконец появился в джинсах и кроссовках на босу ногу, - у нас осталось два куска, и те черствые.
- Как хочешь, - закрыв глаза, Вадим блаженно раскинул руки, - только возвращайся не так, как прошлый раз.
Слава не ответил, зато Вадим слышал, как завелся двигатель, и хотя шум его стал удаляться, даже не повернулся, чтоб проводить машину взглядом. Было безумно приятно просто лежать, слушая, как плещется вода, и знать, что в нее можно немедленно окунуться. Все ночные злоключения сразу превратились в кошмарный сон, который никогда не может повториться (если, конечно, не забивать голову всякой ерундой).
Выбравшись на асфальт, Слава втопил газ. Он так и остался при своем мнении, что разговор с волхвом принесет больше пользы, чем бесконечное ожидание чего-то, чему, даже столкнувшись лицом к лицу, они все равно не смогут дать достойного объяснения. Поэтому хлеб являлся предлогом, а в бумажнике лежала фотография, и путь его лежал в Волховку. Правда, на минуту он все-таки остановился у магазина; бросил на сиденье хрустящую легкую буханку, совсем не похожую на городской хлеб, и только потом свернул на знакомый луг. Теперь он ехал уверенно, потому что вчерашняя колея отчетливо виднелась среди не успевшей подняться травы.
У дома волхва ничего не изменилось - та же тишина и небо такое же ослепительно голубое, только солнце светило в спину, уже перекатившись через зенит. Слава задумался. Возникшее чувство нельзя было назвать неуверенностью, а, тем более, страхом - скорее, это было ощущение собственной малости. Как в детстве, когда он первый раз попал в Ленинград, и стоя перед Зимним дворцом, думал не о том, что кто-то, вообще, мог жить в этом огромном и прекрасном доме, а - как велик, по своей сути, должен быть человек, позволивший себе жить в нем.