Аня кивнула, прекрасно понимаю, что проблема вовсе не в делах, а в том, что все они, малолетки - лишь развлекалка для этих взрослых, серьезных мужиков. …Вот, только чего Вадим носится со мной? Скорее всего, ляпнул вчера сдуру, а теперь идти на попятный, его просто ломает - что для него те семь штук?.. А интересно, что он еще хотел предложить? Зря не дослушала… или не зря - чего голову забивать?..
Когда Слава с Вадимом отошли, оживленно беседуя, Аня включила музыку и достала сигарету; она разглядывала коттедж, прикидывая, хотела б в нем жить. …Конечно, клево иметь такую хату, но ведь ее надо убирать, и все такое… Хотя если муж будет любить меня, то наймет, и домработницу, и кухарку… только кто меня полюбит, такую?.. Это ж не семь штук кинуть… да и не кинуть, а заставить за них пахать…
Вадим вернулся и уселся на место, но двигатель не завел.
- Ань, - он взял ее за руку, - что с тобой случилось?
- Ничего, - девушка удивленно повернула голову, - а что?
- Вчера ты кинулась мне звонить… ну, насчет Насти, а сегодня даже не спросишь, что там да как - сидишь совсем никакая. Я тебя чем-то обидел?
- С ума сошел?.. - она сжала его руку, с ужасом представив, что сейчас они расстанутся навсегда - это был какой-то новый, неиспытанный доселе страх, - ты, классный!.. Это я такая дура…
- Никакая ты не дура, успокойся, - он провел ладонью по ее волосам, по щеке - наверное, движение получилось лаковым, потому что Аня даже прикрыла глаза.
…А женщине и не надо быть сильно умной, - подумал Вадим, - к тому же, лет-то ей сколько… Зато она милая, добрая; еще хорошенькая… и оборвал эти опасные рассуждения, возвращаясь к главной теме.
- Значит, так. Лена лазала вокруг сгоревших развалин. Славка-то помнит ее по фотографии, а она его не знает, поэтому даже сама подошла и спросила, не жил ли кто-нибудь последнее время в сгоревшем доме - она, дескать, ищет какого-то бомжа.
- Нормально, - Аня засмеялась, отпустив руку Вадима, так как лирическая часть закончилась - хотя Настя, и есть бомж.
- Потом она пошла к другим хибарам, и было это всего час назад. Что ты об этом думаешь?
- Вадим, - Аня посмотрела на него печально, - прости, мне безумно интересно, но я ни фига не думаю. Ты только не сердись.
- Я не сержусь, - Вадиму вдруг захотелось прижать ее к себе, такую глупенькую, беззащитную…
- Ой, - Аня вытянула вперед руку, - там кто-то ходит.
- Где? - встрепенулся Вадим.
- Ну, там. Человек какой-то.
Вадим пулей выскочил из машины. Аня видела, как он свернул в узкий проход между домишками, и ему навстречу выбежал мужчина; не говоря ни слова, он ударил Вадима в лицо; внезапно появился второй и с размаху ударил в грудь, после чего Вадим упал.
- Эй!.. Слава, блин! - Аня попыталась выбраться из машины, но дверь почему-то не открывалась, - э-эй!!.. - она высовываясь в окно.
- Чего такое? - Слава, стоявший на пороге недостроенного коттеджа, оглянулся.
- Там!.. Вадим… - она указала на покосившиеся хибары. Слава не стал уточнять, в чем дело - вместе с несколькими строителями он бросился в указанном направлении.
Нападавшие попытались скрыться, но силы оказались не равны. Аня видела, как здоровенный загорелый парень в грязных шортах ударил одного из них ногой в живот, и подумала, что от такого удара, наверное, умерла б на месте, а тот еще катался по земле, вопя на непонятном языке. Второго скрутил сам Слава, и теперь вел его, заломив руку за спину, совсем как в милицейских сериалах. Вадим же поднялся, отряхнул лопнувшие на колене джинсы, потрогал челюсть; к коттеджу он вышел последним.
- Да выпусти ты меня! - крикнула Аня. Она не успела испугаться - да, собственно, ей ничего и не грозило, но она знала, что когда бьют кулаком по лицу - это больно.
Вадим удивленно посмотрел на нее, что-то достал из кармана, и кнопки на дверях поднялись. Оказавшись на свободе, девушка подбежала к Вадиму.
- Господи!.. Ты как, живой?..
- Нормально, - Вадим даже улыбнулся.
- Цыгане, - Слава тоже подошел, передав пленника своим строителям, - хорошо, хоть ножом ни пырнули. Они тут давно крутятся - все просились на стройку, но ребята послали их; говорят, больше украдут, чем наработают.
- Они живут тут же? - спросил Вадим.
- Вроде, нет, но появляются регулярно - высматривают, где что плохо лежит.
- Пойду, гляну, - Вадим снова потер челюсть, - может, там еще что интересное, - повернулся к Ане, - побудь здесь, ангел ты мой, хранитель.
Девушка молча улыбнулась и опустила глаза - еще никто никогда не называл ее "ангелом", а, тем более, "хранителем".
- Ты что, продолжаешь трахаться с ней? - Слава догнал Вадима уже у сгоревшего дома, - или, может, у тебя с ней серьезно?.. Ты смотри, блин - с такими девочками…
- Кто ж может знать, что в этой жизни серьезно, а что нет.
- Понятно, - Слава кивнул, хотя и не понял ничего.
В двух первых домах оказалось пусто. Даже старые трубы отопления были вырваны из стен; штукатурка обвалилась, лишь кое-где сохранив цветные пятна побелки и деревянные пробки, на которых когда-то что-то висело, а, вот, в последнем внимание привлек звук, доносившейся из-под пола.
- Крысы, что ли? - Вадим остановился.
- Сейчас увидим, - Слава поднял крышку погреба.
- Помогите! Вытащите меня отсюда! - раздался слабый мужской голос.
Без лишних разбирательств Слава спустился вниз по ветхой лестнице; вспыхнул огонек зажигалки.
- Вадим, иди сюда! - крикнул он, - здесь безногий!
Вдвоем они вытащили из подвала молодого парня в грязной рубашке - худого, с ввалившимися щеками и без ног (обе штанины были зашиты аж выше колен).
- Спасибо вам, братцы, - инвалид смахнул слезу, - тут где-то должна быть моя коляска.
- А вы-то кто? - Слава поднял зажигалку, освещая помещение, - и почему здесь?
- Ткачев я, Виктор. А в подвале меня цыгане держали. Я жил с матерью в Дебальцево. Пока она не померла, наших пенсий, вроде, хватало, а на одну совсем тяжко стало. И тут эти, чернявые. Работу предложили, а я и согласился сдуру; погрузили меня в поезд и привезли сюда. Документы и костыли отобрали, сунули в коляску и каждое утро вывозили в город, милостыню просить. Сами вечером приходили, забирали деньги и запирали в этом подвале; кормили хлебом и водой…
- А ноги-то где потерял? - Вадим подкатил коляску.
- В армии. Да по глупости, - он махнул рукой, - под танком заснул на учениях.
- Слушай, Виктор Ткачев, а, кроме цыган, больше ты здесь никого не видел?
- Кого ж я увижу? Целый день в городе, а ночью из подвала мне не шибко видно.
Слава с Вадимом подняли коляску наверх, усадили в нее инвалида, и он уже поехал вперед, но обернулся.
- Хотя, знаете… - он ткнул пальцем в обугленные руины, - это при мне было. Христом богом клянусь, только вы все равно не поверите! Вечером привезли они меня. Стемнело уже; и вдруг из этого дома - он целый еще был, выходит деваха. Светловолосая, глазищи огромные, зеленые, а фигура!.. Короче, я таких только в журналах видел. И, главное, одна. Мои шакалы, они ж до легкой добычи падкие, сразу к ней - с их-то черными рожали такую девку завалить!.. А она стоит и смотрит на них. Они подошли шагов на пять, а дальше, вроде, кто не пускает. А девка стояла-стояла, потом руку подняла… и, вот, забожусь, что не вру! Вот, те крест!.. Я же безногий, но не слепой - руку она подняла и как искра проскочила между пальцами… ну, в руке, типа, шарик огненный; и он растет, а она, вроде, тает… и как дом полыхнул! Сухо ж, дождя-то сколько не было. Эти мои, чернявые, перепугались и бежать; меня бросили, а дом-то полыхает!.. Я близко сижу - боюсь изжариться, а девица еще ближе стоит; бледная вся стала. По всем законам, волосы у нее должны были б давно полыхнуть, ан, нет, и на меня посмотрела, так будто заморозила, будто нет никакого жара!.. И пошла дальше, как привидение какое…
- Куда пошла?! - Вадим схватился за коляску.
- Кто ж ее знает?.. Туда, - инвалид показал себе за спину, - только, парни, это я вам так рассказал - поговорить охота с нормальными людьми, а больше я никому этого рассказывать не буду, иначе на раз в психушку определят. А куда мне безногому, еще и в психушку?
- Это Настя, - Вадим повернулся к Славе.
- Сам догадался… - пробормотал тот.
- А что, правда, такие женщины есть? - воодушевился инвалид тем, что ему поверили, но ему никто не ответил. Слава подтолкнул коляску, и она выкатилась на площадку перед коттеджем, где уже стояла вызванная кем-то, милицейская машина. Инвалида передали молоденькому лейтенанту; Слава с Вадимом оставили свои координаты, и машина уехала.
- Ну что? - Вадим усмехнулся, - ты по-прежнему считаешь все это бредом?
Ответить Слава не успел, потому что подошла Аня.
- Кто это был?
- Я тебе потом расскажу, - Вадим обнял девушку, а Славе погрозил пальцем, - подумай. Мы поехали, а я тебе позвоню.
Уже в машине Вадим повторил рассказ безногого.
- Класс! - выдохнула Аня, - интересно, а Катька так может?
- В смысле?..
- Ну, в смысле… Лена ж обещала ей; да и ты сам видел, как она руками в костер лазала и горящие угли носила. Надо подсказать ей.
- А надо ли?
- Ты чего? - Аня удивленно подняла брови, - это ж так прикольно! Идет какой-нибудь козел; начинает домахиваться, а ты, как из бластера, рукой - раз!.. И он загорелся, типа, в "Терминаторе". Класс, блин!..
Вадим подумал, что говорить о равновесии миров бесполезно, если мерилом является "Терминатор"; посмотрел на рваные джинсы, сквозь которые проступала кровь.
- Поехали домой. Не могу я так в конторе появиться.
Минут пять они ехали молча. Аня думала, что дома гораздо лучше и привычнее, чем в какой-то неизвестной "конторе"…
- Ань, - Вадим прервал ее радостные мысли, - ты извини, конечно, но опять спрошу, что ты теперь обо всем этом думаешь?
…Блин, оказывается, он помнит каждую мою фразу, даже самую дурацкую!.. Ну, как так можно, ведь кроме глупостей, я еще ничего не сказала?.. А он все помнит… На языке опять крутились близнецы-браться "не знаю" и "ничего", но Ане стало стыдно отвечать так.
- Я думаю… - начала она, - что жизнь такая клёвая штука, потому что мы не все про нее знаем, правда? - она замерла, ожидая реакции.
- Правда. Поэтому одни решают теорему Ферми, другие открывают новые лекарства от новых болезней, а третьи выясняют, что будет, если смешать с литром водки не один литр пива, а, например, два.
Аня засмеялась не столько шутке, сколько тому, что она сумела поддержать разговор, и ее ответ попал в нужную струю.
- И как же нам искать Настю? - вновь перешел к вопросам Вадим, но решил и сам предлагать версии, - Лена, похоже, знает, где ее искать - они ходят друг за другом.
- Может, у нас с Катькой что-нибудь получится?
- Каким образом?
- Не знаю, но Лена же говорила, что она - огонь, а я - вода. Может, огонь и вода нам помогут? Ты прикинь, вчера мы зашли в "Наутилус"… это днем, - спохватилась Аня, - когда ты звонил, мы, правда, уже дома были…
- Да верю я тебе, чудо мое, - засмеялся Вадим. Для него это являлось дежурной фразой - именно так он обращался к своим молодым фармацевтам, но Аня покраснела, и мысль сбилась.
- Короче, все рыбы кучковались под нашим столиком… прикол, да?
- Прикол, - согласился Вадим, - только, кто бы объяснил, как все это можно использовать?.. - они уже подъехали к дому Вадима и остановились.
- Мне подняться или не надо? - спросила Аня, глядя в сторону, - я могу поехать домой.
- Не дури. Идем.
- Как скажешь, - Аня вышла из машины, сумбурно соображая, хорошо все складывается или плохо. …Нельзя же сразу общаться так много, а то он быстро поймет, что мы не пара… а мы и есть не пара!.. Это все Катька придумала!.. Дура!.. И мне голову забила!..
Дома Вадим сразу попытался снять окровавленные джинсы.
- Блин, прилипли…
- Больно? - Аня присела на корточки, сквозь дыру в материи разглядывая рану.
- Ерунда. Вот, грудь чего-то… ну, не ожидал я, что еще второй выскочит!.. Я ж в молодости спортсмен был, а тут…
Аня поднялась и вдруг положила руки ему на плечи. Вадим чувствовал себя совершенно по-дурацки, одной рукой поддерживая спущенные джинсы, а другой, обнимая девушку, но окончательно его сразила фраза, которую она произнесла потом - фраза совершенно не свойственная ей, ни по форме, ни по содержанию. Наверное, это были эмоции, копившиеся не только в ней, но и в десятках поколений ее предков.
- Хочешь, я буду зализывать твои раны?.. - похоже, она и сама удивилась, потому что покраснела второй раз за сегодняшний день; убрала руки, засуетилась, снова присела, - надо отмочить в воде - в кино так делали, я видела.
- Не надо ничего отмачивать, - Вадим погладил свободной рукой ее склоненную голову, и резко рванул штанину вниз; сморщился, но дело было сделано.
- У тебя перекись есть? - Аня ноготком сбросила прилипшую былинку, - и бинт нужен.
- Блин, на работе полный склад, - Вадим засмеялся, - а дома нету - они мне там надоели.
- Я схожу в аптеку? - Аня поднялась.
- Ну, если не трудно, а то мне самому как-то… - он поморщился, согнув ногу, - глубокая, зараза. Ключ возьми, чтоб я не бегал; денег я сейчас тебе дам.
- Да это же копейки…
- Это копейки. А есть мы что будем? - Вадим посмотрел на часы, - холодильник у меня пустой, а время - второй час.
- А в твою контору мы не поедем?
- Какая контора? Завтра встанем и двинем, прямо с утра.
- Встанем и двинем? - переспросила Аня.
- Да, а ты что-то имеешь против?
- Вообще-то, нет… но, вроде, собирались, а получается… - она чувствовала, что говорит несусветные глупости, но она ведь никогда не была в ситуации, когда предлагают, а не заставляют.
- Хорошо, - Вадим отвернулся, - можешь в аптеку не ходить, поскольку это не входит в твои должностные обязанности, - его поза выглядела такой обиженной, что Аня решила - если немедленно не исправить положение, не будет, ни работы, ни… ничего не будет!
- Прости, - она обняла Вадима, прижалась всем телом, - я ж говорила, что дура, - прильнула к его губам, разжимая их языком.
Когда она отстранилась, успокаивая неровное дыхание, Вадим улыбнулся.
- Ты не дура, но все-таки чуть-чуть сумасшедшая.
- Это очень плохо? - Аня поняла, что гроза миновала, но все равно стыдливо потупила глаза.
- Нет. Как говорят на вашем языке - это "прикольно".
Ей захотелось немедленно поцеловать его еще раз, но что-то остановило - чуть позже она объяснила это тем, что нельзя быть назойливой, ведь мужчины этого не любят.
- Тогда я пошла? - она вздохнула, опуская руки.
- Ключ в коридоре, на полочке, - он достал из бумажника пятьсот рублей, - на. И еду посмотри.
Когда дверь закрылась, Вадим опустился на диван и вытянул ногу. …Начинается служебный роман, - подумал он, - сколько раз говорил себе - не надо, не надо!.. И ведь держался. Уж какие девочки у меня работали - а тут, на тебе… Может, зря я все это затеял? Сейчас в конторе переполох начнется… но иначе ж она скурвится, а девчонка-то славная… Как я сразу не разглядел в ту, первую поездку?.. Вадим доковылял до постели, стараясь не сгибать саднящую ногу, и сев, взял телефон - надо было предупредить Ирину, что появится он только завтра.
Аня вернулась минут через сорок, расстроенная и робкая.
- Вадим, - она поставила на пол пакет, - кажется, я лажанула тебя по полной программе.
- Что ты сделала?.. Переведи, пожалуйста.
- Ну, когда я входила в подъезд, за мной поднималась какая-то подруга - загорелая такая, со стрижкой. Я дверь ключом стала открывать, так она остановилась, а потом как рванула вниз!.. Это твоя жена, да?
- Я ж тебе говорил - нет у меня жены.
- Но кто-то же есть, наверное?
- Кто-то есть. Мы с ней периодически встречаемся.
- Ну, вот, а я все обломала… Но, честное слово, я не нарочно! Я не хотела сделать тебе хуже…
- Анечка, милая, - Вадим рассмеялся, видя ее искреннее и такое виноватое лицо, - было б хуже, если б вышло наоборот.
- Не въехала… - Аня, действительно, "не въехала", потому что смысл фразы казался просто фантастическим, а попросить расшифровать его, смелости не хватало, но Вадим сделал это сам.
- Чего ты не въехала? - он подвинулся, освобождая ей место, но она не села, - я сказал - было б хуже, если б ты шла сзади, а она открывала дверь ключом. Иди сюда, чудо мое.
- А у нее есть ключ? - в Аниной памяти непроизвольно возникло одно из самых неприятных воспоминаний - тогда в квартиру неожиданно заявилась жена с тремя друзьями. Сначала они набили морду изменнику-мужу…
- Есть, и что? - Вадим пожал плечами.
- Тогда я у тебя не останусь, - Аня вздохнула - скорее всего, это был не окончательный финал сказки, но все близилось к нему уверенно и логично.
- А какая связь между тобой и ее ключом?
- Знаешь, - Аня закрыла глаза - ей было стыдно рассказывать, но требовалось прямо сейчас расставить все точки, - у меня уже выкидывали одежду, и я бегала по улице голяком, собирала ее; а перед этим меня трахали три мужика, которых жена привели на разборки… они трахали, а она хлестала меня по лицу половой тряпкой, и еще…
- Не бойся, - Вадим прихрамывая подошел; прижал Аню к себе, и та вдруг заплакала - это вполне заменяло дальнейший рассказ, - успокойся, глупенькая моя девочка. На замке есть стопор; его надо нажать и никакой ключ ничего не откроет.
- Правда?.. - она подняла лицо, на котором застыли слезинки, - а ответь, зачем тебе это?
Аккуратно вытерев крошечные капельки, Вадим взял Анино лицо в ладони; долго и пристально смотрел в глаза - ему казалось, что он читал в них нужный ответ, но не был готов произнести его.
- Давай ногу; обработаю и пойду, - Аня первой отвела взгляд. …Дура, и есть дура… Она чувствовала, что минуту назад стояла на пороге чего-то очень важного, но не могла понять, чего.
Вадим плюхнулся на постель, вытянув ногу, а Аня, присев на корточки, встряхнула пузырек.
- Перекиси не было, пришлось взять йод.
- Как, нет перекиси?.. Это аптека, которая на углу? Блин, да я им завтра этого барахла навезу!..
Аня склонилась над раной, и Вадим не мог видеть ее лица, на котором снова появились слезы, но она быстро смахнула их, сделав вид, что протирает глаза.
Лечение продолжалось не долго, но тягостное молчание делало его бесконечным. Наконец, Вадим поднялся; неуклюже согнул ногу.
- Ты, прям, прирожденная медсестра.
У Ани опять возникло чувство, что больше ей здесь делать нечего. От этого стало грустно, но она попыталась успокоить себя - ведь их отношения связаны теперь не только зыбким и неопределенным состоянием постели. Завтра она выйдет на работу и станет самостоятельным человеком, обеспечивающим себя, независимо ни от чьих прихотей; ей не надо будет постоянно унижаться и думать, вернется ли она следующим утром живой и здоровой… короче, она сможет жить, как миллионы других людей, а, может, даже лучше многих. А здесь она случайно - просто надо помочь заболевшему шефу.